Лола Новая - Имана

- Так и знала, что он голодом тебя морит. Мужчины… - Женщина тянет меня к столу и чуть ли не усаживает на стул. – Только о себе и думают.

Проглатываю слюну, скопившуюся во рту, и открываю контейнер, в котором лежат все еще теплые пироги. Мария раскладывает передо мной разные блюда, а я не удерживаюсь и ем, мыча от удовольствия. При Камране у меня и кусок в горло не лез, а в его отсутствие и есть хотелось, и пить, и жить…

Женщина вышла лишь на мгновение, после чего вернулась и села напротив меня, наблюдая за тем, как я поглощаю вкусности.

- Айла скоро придет, - начинает она, когда я отодвигаю от себя салат, - ты должна подготовиться, одеться и настроиться на общение с ней.

- Вы так говорите, будто мне с президентом встретиться предстоит. – Ухмыляюсь и поглаживаю живот, который теперь был набит до отказа.

- Ох, лучше бы с президентом. – Произносит Мария и кивает на дверь. – Пойдем, занесем вещи в спальню, и будешь выбирать наряд.

- Достойный королей? – Выдаю, улыбаясь и двигаясь к входной двери, где стоят сумки. – Боюсь, что у меня такого нет.

- С Айлой не пререкайся, - начинает поучать меня женщина, взяв одну сумку, а мне вручая чемодан, - у нее нрав еще тот. Лучше слушай и выполняй, что она говорит. Тогда все будет хорошо.

- А если нет? – Направляюсь в спальню и морально готовлюсь к убийству.

Еще одного Камрана только в женском обличье я не вынесу, а, судя по всему, меня это и ждет.

- Тогда готовься к худшему, - пробурчала Мария и поставила сумку на пол, посматривая на шкаф, - ты переодевайся, а я на кухне разберусь с продуктами.

Киваю, как китайский болванчик, и открываю чемодан. Перебираю вещи, попутно раскладывая их в шкаф. Что может понравиться матери зверя? Мешок, который я натяну на себя, и желательно с прорезями для глаз и рта, чтобы иногда дышать могла, когда дадут разрешение на поступление кислорода в легкие. Одна половина шкафа пуста, словно меня и ждала, а точнее тех немногочисленных тряпок, которые у меня остались.

Мария притащила белье, платья и платки, на которые я смотрела с омерзением. Наверное, нужно выбрать один из балахонов. Взяла длинное бежевое платье с рукавами, кружевное белье белого цвета и платок, который делал из меня матрешку. Я стала похожа на что-то мрачное и убогое. Совсем не я.

Подошла к зеркалу, встроенному в шкаф, и рассматривала синие круги под глазами. Вроде выспалась, а вид такой, словно меня мучали неделями. Тяжело вздохнула и убрала остатки вещей вместе с сумками. Не любила оставлять после себя беспорядок, пусть даже и в персональном аду. Алиска всегда помогала мне с уборкой, небрежно, по-детски, но делала свой вклад в домашние дела.

Говорят, что время лечит, но в моем случае все не так. Когда вспоминаю о потерянной семье, в сердце мгновенно проникают тысячи иголок, и оно начинает кровоточить. Как сейчас. Я стояла, опираясь рукой об угол шкафа, и не видела своего отражения из-за пелены перед глазами. Несколько раз моргнула, чтобы прогнать внезапно нахлынувшие слезы, и потерла глаза, не замечая, что за мной ведется пристальное наблюдение.

- Надеюсь, не мой сын довел тебя до слез? – Айла вошла в комнату, и я тут же напряглась.

От этой семейки просто веяло ужасом, или я себя так нагнетала, но от того, что эта женщина находилась рядом, мне было не по себе.

- Нет, что вы. – С натянутой улыбкой ответила я. – Ваш сын просто душка.

Когда спит в кабинете, и желательно, с наручниками на руках и кляпом во рту.

- Неужели? – Айла скривилась, словно ей лимон в рот запихали вместе с цедрой.  – Камран и душка? Не похоже на моего сына.

Она совместила пальцы рук и обошла вокруг меня, противно цокая и стуча каблуками, которые не удосужилась снять. Я почувствовала себя в этот момент лабутенами с дефектом.

- Мда-а-а, - противно протянула женщина, остановившись напротив меня, - и где он тебя такую худющую откопал? – Айла приложила указательный палец к губам, задумчиво глядя на меня. – Одежду кто покупал? Ты или Кэм? – Ее брови вопросительно поднялись, а рука потянулась к моей голове. – Ужас какой! – Фыркнула она, сорвав платок и кинув его на пол.

Я стояла, выпучив глаза на мать зверюги, и думала, что именно она назвала ужасом. Платок или мои волосы…

- Какое убогое платье, - фыркает женщина и идет к шкафу, - есть что-нибудь приличное?

Стараюсь держать себя в руках, но Айла начинает выбрасывать каждую мою вещь, комментируя этот процесс на турецком. Чувствую, что терпение постепенно передвигается к голове и скоро загорится ярким пламенем, сжигая все вокруг, в том числе и мои волосы.

- Вот это надевай, - женщина кидает мне удобный сарафан, про существование которого я забыла, - хоть что-то похожее на женские вещи. – Она демонстративно потирает пальцы друг о друга, держа руки перед собой. – Над вкусом придется поработать, но ничего. Я помогу. – Ее доброжелательная улыбка хуже, чем оскал волка, честное слово.

Мне становится противно от ситуации, но я медленно втягиваю воздух через нос и приступаю к смене наряда. Женщина снова возвращается к шкафу и лопочет по-турецки, сдвигая с места мои подрасшатавшиеся нервы. Больше всего бесит то, что она выкинула на пол одежду и топталась по ней, пока я надевала сарафан.

- Ох, совсем другое дело! – Хлопнула Айла в ладоши и протянула мне белый платок. – Он самый подходящий. Другие можешь отправить на помойку.

Скрипнула зубами с такой силой, что вся челюсть начала ныть от боли.

- Айла! – Вскрикнула я и сжала кулаки, успокаивая себя и глядя на растерянную мать зверя. – Вы не могли бы не топтаться грязной обувью по моим вещам. – Произнесла сдержанно, но не смогла выдавить улыбку, потому что предел терпения уже был на исходе.

Женщина с омерзением посмотрела под ноги и отошла в сторону, чем очень меня порадовала.

- Были бы это вещи, - фыркнула она в ответ, - прячь волосы и пойдем вниз. Нас ждет Эмре.

Хорошо, что мать Камрана уходит, оставляя после себя лишь шлейф приятного аромата, потому что я тут же тихо матерюсь, хоть никогда не переходила рамки приличия. Только, как с этой семейкой по-другому?!

Скидываю вещи на постель, ведь особа благородных кровей ждать не будет. На ноги обуваю босоножки, быстро повязываю платок и иду к высокомерной дамочке, которая отдает приказания Марии. Та не поднимает головы, смотря в пол, и лишь кивает. Такого жалкого зрелища я еще не видела. Неужели из меня хотят сделать подобную марионетку?

Нервно проглотила ком в горле, ведь такая участь меня не прельщала. Айла окидывает меня оценивающим взглядом и кивает на выход.

- А как же Мария? Она с нами не пойдет? – Спрашиваю, когда мы выходим из квартиры и движемся к лифту.

- Имана, ты в своем уме?! – Небрежно отвечает мне Айла. – Она же прислуга. Ей не место среди нас.

Внутри образуется противный червячок, который начинает меня пожирать, доставляя дискомфорт. Неприятно, когда так отзываются о человеке, который им предан больше, чем себе, и посвящает большую часть своей жизни прислуживанию и подчинению. Мать зверюги не беспокоится о сказанном и бросает на меня презрительные взгляды, пока мы спускаемся вниз.

- Кто твои родители, Имана? – С надменной улыбкой спросила Айла, когда мы спустились и сели в автомобиль.

Знаю, к чему ведет этот разговор, и предпочитаю закончить его, особо не вдаваясь в подробности.

- Если вы хотите знать, подхожу ли я вашей высокопоставленной семье, - цежу сквозь зубы и смотрю в ледяные глаза, - то спешу вас огорчить. В моих жилах течет кровь простого рабочего класса. – Вижу, как начинает перекашивать лицо Айлы, но она это быстро маскирует беспристрастной маской, поэтому решаю добить. – Вы же не против того, чтобы ваши внуки ездили ко мне на родину? Просто у моих родителей прекрасный домик в деревне, со скотом, свиньями и курочками. Обожаю свинину. А вы? Самое лучшее мясо на земле. Нужно как-нибудь устроить пикник и пожарить шашлык из свинины. Надеюсь, Камран одобрит.

Бедняжку передергивает от моих слов, но она не показывает вида. Зато больше вопросов ко мне не возникает. Мы некоторое время движемся в молчании, но когда останавливаемся возле красивого здания, не похожего на магазин, женщина противненько улыбается.

- Имана, - произносит она поддельно ласково, - ты же не будешь против, если с нами поедет моя знакомая? Она скучает дома одна, поэтому я решила ее позвать.

Как будто, если бы я отказалась, то что-то бы изменилось.

- Нет, что вы. Вместе веселее. – Говорю с дебильной улыбочкой на лице, а сама закипаю внутри.

Вместо одной ненормальной мне придется терпеть еще и ее подружку. То, что происходит, напоминает театр абсурда. Только расплачиваться за него будет Камран. Смотрю в окно и тяжело дышу, потому что находиться с Айлой в одном авто сложно, зная, что она не в восторге от общения со мной так же, как и я.

Когда вижу знакомую, которую мы так долго ждем, замираю, после чего сжимаю кулаки. Дамочка движется к машине с видом победительницы, плавно виляя бедрами. Она садится на пассажирское сиденье рядом с Эмре, и я готова взвыть от злости. Кто же знал, что мне предстоит увидеть это каре еще раз.

- Ох, Сельви! – Пафосно произносит Айла и что-то лепечет на турецком, ставя меня в гадкое положение.

Моя кровушка уже давно нагрелась, но сейчас она закипала и заставляла меня приобретать багровый цвет, ведь я понимала, что впереди ждет адское времяпровождение в обществе двух гадюк.

То, что происходит последующие два часа, становится для меня настоящей пыткой. Меня используют в качестве модели для показов. Нет, мне даже нравится вкус Айлы. Она выбирает брючные костюмы и платья, которые не доходят длиной  до пола, но бесит ее поведение. Женщина постоянно что-то спрашивает у Сельви, после чего они начинают противно смеяться. Я скриплю зубами и еле сдерживаюсь от высказываний по нескольким причинам. Первая, одна из присутствующих меня все равно не поймет. Вторая, мои нервы дороже.