Оксана Владимировна дико поглядела на неё, суетливо достала старомодный носовой платочек и принялась сморкаться. Арина протянула ей блокнот:

- Напишите мне адрес, телефон и всё, что знаете…

- У нас дача в Купавне. Леночка может быть и там.

- Адрес дачи тоже пишите, - кивнула Арина и с трудом удержала слёзы. Надежда найти дочь у Лены почти оставила её. Она так устала быть одна, и решать все возникающие проблемы в сама. Хотелось спрятаться за кого-то. Все этим мысли в один миг промчались у неё в голове. И именно в этот миг во дворе каким-то непостижимым образом очутился Константин, тот самый Константин, замуж за которого её мечтали выдать дочери. И она впервые увидела, какие добрые и грустные у него глаза, какая хорошая, дарящая надежду улыбка и как много седины в тёмных волосах. Подумалось, что он много страдал, и обязательно поймёт и её, Арину. И, когда Константин взял её за руку, она не возмутилась, не выдернула её, не посчитала это фамильярностью и беспардонностью, а лишь покрепче сжала его пальцы. Теперь она была не одна. Впервые в жизни. Потому что с Даниилом, то есть, Венцеславом, конечно, она никогда не чувствовала себя в безопасности.

Когда они втроём с пребывающей в полуобморочном состоянии Оксаной Владимировной ехали в машине, Константин слушал «Алису» и молчал. Помогал, не задавая ни одного вопроса. И она была благодарна ему за это. Говорить и объяснять у неё не было сил. Все они уходили на то, чтобы унять крупную дрожь, бившую её, и не разрыдаться.

А потом, будто в сказке, всё оказалось не так страшно, как мнилось поначалу. Вернее – совсем нестрашно. Мира нашлась целая и невредимая. А глупенькая девочка Лена Поснова, как выяснилось, была вовсе не злой волшебницей, а доброй феей, просто не слишком ловкой и удачливой. Арина теперь была очень признательна ей и уже не помнила о кошмарных полутора часах, пережитых ею по вине этой самой Лены. Константин, выслушав рассказ несчастной девушки, понял почти всё, и потом, в машине, она лишь объяснила ему какие-то незначительные детали. Он слушал внимательно. Очень внимательно. И Арина видела, что это не праздное любопытство. Ему и вправду небезразлично то, что происходило и происходит с её семьёй.

Ещё во время разговора с запутавшейся бедняжкой Леной, она ловила на себе тёплые взгляды Константина и чувствовала себя семнадцатилетней студенткой, впервые по-настоящему влюбившейся. Когда на обратном пути в отель Константин вдруг включил диск ещё одной рок-группы – «Чайфа» – и Владимир Шахрин запел: «Тебе семнадцать, тебе опять семнадцать лет. Каждый твой день рожденья хочет прибавить, но я скажу нет», - Арина почти не удивилась. Вместо этого она откинулась в кресле, опустила стекло и стала весело подпевать, не думая о том, что подумает о ней Константин. Почему-то ей казалось, что он всё поймёт правильно.

Был тёплый летний вечер, в лицо Арине летел московский ветер, отчётливо пахнувший листвой и выхлопными газами, а она была счастлива, как давно не бывала. А, может, и вообще никогда. Предчувствие любви – вот что ощущала тридцатичетырёхлетняя Арина, мать двоих детей и большой начальник. И, окрылённая этим невероятным чувством, она совершенно забыла про то, почему Лена Поснова решила увезти Миру из отеля.




Январь – июль 2008 года.

Лена

Ей никогда ни в чём не везло. Вот буквально ни в чём. Начиная с самого детства. Да что там с детства? С рождения.

У других детей были мамы и папы, да ещё обожающие бабушки и дедушки, тёти, дяди и прочие родственники. У Лены из всего списка имелись только мама, тётя да старенький дедушка. Отец растворился на просторах родины ещё до её рождения. Просто уехал, сказав, что не готов к рождению ребёнка. И её бесхребетная мама отпустила его. А ведь была не кем-нибудь – законной женой.

Но Лена маму ни в чём не винила. Жалела только, что так получилось. В детстве она подолгу разглядывала фотографии отца и всё пыталась понять, как по внешности определить, что человек – подлец? Так ничего и не поняла, конечно. Потому что у отца было вполне приятное простое лицо и хорошая улыбка. И ничего злодейского во внешности. Неудивительно, что мама обманулась.

Говорят, что дети частенько повторяют судьбу родителей. Подросшая Лена этого очень не хотела и панически боялась. Очевидно, именно поэтому всё вышло так, как вышло.

Детскосадовское и школьное детство Лены было скучным и неинтересным, самым обычным. А хотелось-то другого. Мама, тяжело переживающая своё одиночество, искала утешения. И находила его в красивых западных фильмах про любовь. Она не возражала, если её ещё совсем маленькая дочка смотрела с ней какие-нибудь  «Фанфан-Тюльпана» или «Есению», и не думала о том, что, пожалуй, девочке по возрасту больше подошли бы мультфильмы. Лишь бы ребёнок не требовал внимания и не мешал погружаться в мир грёз.

Когда Леночка подросла и научилась читать, в ход пошли книги. Тётя Оксана, родная сестра матери, тоже так и не смогла выйти замуж. Она предложила сестре съехаться, и вместо двух однокомнатных квартир в разных концах Москвы, они умудрились выменять крошечную трёшку в Новогирееве. Тётя Оксана тоже любила читать и имела довольно обширную библиотеку, которую в первую очередь и перевезла в их новый общий дом.

Мама и тётя много работали, Леночка училась в школе. И довольно неплохо училась, но при этом ничем, в сущности, не интересовалась. И если другие её одноклассники занимались кто музыкой, кто спортом, кто росписью по дереву и много ещё чем, то Лена ждала только одного: когда она сможет оказаться дома и сесть за книгу.

Поначалу девочка ещё спрашивала у тёти, что та советует ей прочесть. И Оксана Владимировна доставала ей с полок «Тома Сойера» или книги Астрид Линдгрен. Леночка читала быстро, и вскоре все произведения, написанные для детей и имеющиеся в их домашней библиотеке, были прочитаны. В ход пошли книги для подростков или и вовсе для взрослых. К счастью, у тёти были целые собрания сочинений Фенимора Купера, Джека Лондона, Майн Рида и других писателей. Их хватило Леночке до тринадцати лет. А в тринадцать, она стала доставать книги с самой верхней полки. И перед ней развернулся уже другой мир. Не мир приключений, а мир страстей. Герои этих, новых для неё книг, любили, страдали, испытывали чувства, не всегда достойные подражания, и частенько поступали совсем не так, как внушали Леночке в школе и дома. Поначалу она удивлялась. Но постепенно привычка считать книги источником только хорошего и правильного взяла своё. И Лена тоже захотела жить так, как живут герои этих книг. И если раньше она мечтала познакомиться с индейцами, поскакать по прерии на прирученном мустанге или полететь на воздушном шаре и оказаться на необитаемом острове, то теперь она жаждала только неземной любви.

Внешне Лена была девушкой самой обычной и прекрасно осознавала это. Но мечты тем и хороши, что в них может происходить что угодно. И Лена увлечённо придумывала свой собственный мир, в котором была невероятной красавицей, чьей руки добивались многие и многие претенденты, один лучше, умнее и достойнее другого.

Лена окончила школу не хорошо и не плохо, поэтому какие-то серьёзные вузы с громкими именами вряд ли были ей по зубам. Да она и не знала, кем хочет быть. В её придуманном мире не было необходимости учиться, стремиться к чему бы то ни было, кроме сильных страстей, и добиваться поставленных целей, кроме счастливого замужества. Поэтому она по привычке поплыла по течению. Вместе с двумя одноклассницами она поступила в институт с труднопроизносимым и маловразумительным названием, из которого должна была выйти, получив не менее труднопроизносимую и маловразумительную специальность. Мама и тётя, мечтавшие о другом, повздыхали, конечно, но смирились.

И всё в их маленькой семье шло своим чередом, пока на пути Лены не появился… Святополк…

Когда Лена произнесла это имя, Арина, внимательно слушавшая девушку, покачала головой и вздохнула. Теперь она могла легко представить, что и как происходило дальше. Пожалуй, среди молодых членов Братства Святополк был самым привлекательным внешне и поэтому частенько ездил в крупные города, охмурял наивных дурочек, у которых были деньги или квартиры, и привозил их в поселение. Деньги, разумеется, переходили на словах в собственность общины, а на деле ни один из рядовых членов Братства и не представлял, куда и на что они тратились. Квартиры или продавали или использовали опять же в нуждах Братства, вернее, его руководителя и лиц к нему приближённых. Думать о том, жизни скольких людей перемолола ненасытная секта, придуманная и созданная её бывшим мужем, Арине было невыносимо больно. А ещё было очень стыдно за то, что она, сумев выбраться сама, не сделала ничего, чтобы помочь тем, кто остался. Впрочем, за годы жизни в Братстве она не видела ни одного человека, который хотел бы вернуться. Венцеслав виртуозно умел выбирать последователей и не менее виртуозно обрабатывал их. Каждый из жителей поселения искренне верил в то, что только они – избранные и только они будут спасены во время Апокалипсиса, который непременно случится в самой ближайшей перспективе.

Константин посмотрел на расстроенное лицо Арины и вопросительно вскинул брови. Но она лишь покачала головой и шепнула:

- Потом, всё потом, - сделав ему знак, чтобы пока он просто внимательно слушал.

Дальнейший рассказ Лены подтвердил все догадки Арины.

С Святополком бедная восторженная девушка познакомилась в метро. Он был невероятно хорош собой и потрясающе сложен. Настолько, что Лена, встретив его в вагоне метро, засмотрелась, едва ли не раскрыв рот. Таких красавцев до этого она видела только в маминых любимых фильмах и в своих мечтах. Когда пришло время выходить, девушка с сожалением взглянула на незнакомца в последний раз и шагнула из вагона на станцию. Святополк догнал её на эскалаторе и предложил познакомиться. Если бы он заботливо не поддерживал её под локоток, Лена, пожалуй, что и упала бы на движущиеся ступени, настолько потрясло её его предложение.