- Да я и так знаю. Это у вас какое-то оружие. Судя по всему, карабин. Возможно, «Сайга», - обиженно пожала плечами невероятная девчонка и отвернулась к окну.

- Нормально, - не сдержал изумления Константин, - и откуда у нас такие познания?

- Много будете знать – скоро состаритесь, - проявила вредность девочка.

- Я вообще-то и естественным образом довольно скоро состарюсь, - усмехнулся Константин, - во всяком случае, уж точно раньше тебя.

- Тем более, не стоит ускорять процесс, - фыркнула маленькая язва и демонстративно уставилась на проплывавшие мимо городские пейзажи.

- Спасибо за заботу, - рассмеялся Константин. Ему с этой языкастой девчонкой было на удивление легко и весело. Ссориться с ней он не захотел, и поэтому просто сделал погромче музыку. Но и тут Мира удивила его, да так, что он на пару мгновений забыл про дорогу и уставился на неё, едва не открыв рот. Услышав голос его тёзки Константина Кинчева, она принялась негромко подпевать ему:

- Завтра может быть поздно, ты ещё не разучился любить. Завтра может быть поздно жить...

Песня была старая, малоизвестная, даже не каждый алисоман, фанат группы «Алиса», мог похвастать тем, что знает её. А тут простая четырнадцатилетняя девчонка явно слышит её не в первый раз и подпевает с чувством. Уловив изумление Константина, Мира милостиво соизволила пояснить:

- У меня мама обожает «Алису» со школы, на концерты их даже ходила раньше. Вот я на их песнях и выросла, она мне их частенько пела. А вы что, тоже алисоман?

- Ну, да.

- Давайте угадаю, кого ещё из русских рокеров любите? – предложила Мира.

- Давай, - с удовольствием согласился он на игру, ожидая, что девочка ошибётся. Но она, будто и не сомневаясь в своей прозорливости, принялась загибать пальцы:

- Я думаю, что ещё «Кино» и «Крематорий». Верно?

- Верно, - в изумлении покачал головой Константин. Потом постарался вспомнить, не валяются ли у него в бардачке диски этих групп. Тогда догадливость Миры объяснялась бы элементарно – пока он ходил за оружием, девочка могла от скуки порыться в бардачке. Но больше никаких дисков в машине не было. Константин лишь недавно купил себе этот «Ленд Крузер» и ещё не успел его полностью обжить. Только обожаемую «Алису» притащил буквально в первый день. А «Кино» с «Крематорием» ещё оставались дома.

Тем временем, Мира продолжала его удивлять. Немного помолчав, словно давая ему возможность переварить услышанное, она тихо добавила:

- А вот «Аквариум» и БГ, Бориса Гребенщикова, в смысле, я думаю, вы не любите.

- Не люблю.

Девочка удовлетворённо кивнула, снова помолчала, а потом добавила:

- Мама тоже не любит. Вы с ней очень похожи, просто удивительно. Можно, я вам ещё один вопрос задам, а вы ответите?

- Ну, давай.

- А «Чёрный Обелиск» вам как?

Вместо ответа Константин вынул телефон, краем глаза глядя на дорогу, перелистал список песен, ткнул пальцем в экран и перебросил аппарат на колени к Мире. Та посмотрела и вслух прочла:

- «Я остаюсь», «Ещё один день», «Билет на ту сторону»... Всё с вами понятно, Константин Дмитриевич, вы с моей мамой просто из одной песочницы. Бывает же такое!

- Из одной песочницы? – не понял он.

- Ну, люди одного воспитания, с одинаковыми ценностями и взглядами на жизнь, будто бы выросшие вместе, - пояснила Мира, - я слышала, что такое бывает. Но своими глазами вижу впервые.

- Одинаковые музыкальные пристрастия – это ещё не «одна песочница», - не согласился Константин.

- Константин Дмитриевич, - снисходительно улыбнулась Мира, - я с вами уже больше шестнадцати часов почти без перерыва общаюсь. И все эти шестнадцать часов у меня стойкое ощущение, что я разговариваю с моей мамой в другом обличье. Музыка – это, конечно, ещё не всё. Но вы и в других вопросах просто на удивление совпадаете. Я ж говорю, просто близнецы-братья. Вы в детстве, случайно, сестру не теряли?

- Не терял. У нас не индийское кино, а российская действительность. Вот только сестры-близняшки мне для полного счастья сейчас и не хватало!

- Удивительно, - притворно озабоченно проговорила Мира и успокоила его:

- Да вы не переживайте так, Константин Дмитриевич. Вы не во всём с мамой похожи.

- Да что ты? – ему стало даже интересно, чем это они с соседкой отличаются, раз уж во всём так совпадают, и он покосился в её сторону.

- Ага. – С самым невинным выражением лица кивнула Мира. – Вот вы, например, мужчина, а она совершенно определённо женщина. А ещё у неё коса…

Тут Константин не выдержал и даже не засмеялся, а заржал в голос. Две соседки-сестрички действовали на него абсолютно идентичным образом: слушая их, ему постоянно хотелось смеяться. Ну, или хотя бы улыбаться.

Мелькнула неожиданная мысль: интересно, а их мама тоже на него так будет действовать?.. Но он эту крамольную мысль тут же прогнал.


… Ещё в Сибири, когда они только отъехали от гостиницы, он достал телефон и сунул в руку Мире:

- Звони маме.

- Не могу, - та явно растерялась.

- Почему не можешь? – не понял Константин.

- Я номера не знаю, - Мира была почти в отчаянье.

- Номера телефона родной матери? Как это?

- Ну, вот так. Мама себе и мне мобильники одновременно купила. До этого у неё тоже не было. И мне не приходилось на него с городского звонить. А потом она телефоны приобрела и сразу сама мне свой номер в память вбила. Вот я и не учила его никогда. Зачем, если он в мобильнике имеется?

- Понятно, - Константин слегка удивился таком подходу, но комментировать не стал: у каждого свои причуды, - я-то хотел, чтобы ты маму успокоила. Но раз так, придётся ей немного подождать.

- Да поняла я уже, что затупила конкретно, - загрустила девочка, - вот приеду домой и сразу мамин номер выучу. И в следующий раз такого не повторится.

- А что, ты собираешься ещё раз стать жертвой киднепперов? – решил позанудствовать Константин.

- Нет уж, спасибо, мне не понравилось, - пробурчала Мира, но тут же повеселела, - да и вас может не оказаться поблизости.

- Да уж. Тут нам с тобой просто случай помог. Я же не Бэтмен или ещё кто-нибудь в том же роде, чтобы каждый раз спасать от злодеев прелестных детей.

Мира посмотрела на него почти с нежностью и не согласилась:

- Да. Вы не Бэтмен. Вы круче…

И вот теперь тот, кто круче Бэтмена, подъехал к дому своих соседок и почувствовал, что волнуется. Ему очень хотелось, чтобы Арина больше ни минуты не страдала от разлуки с дочерью и неизвестности. Поэтому он от самого аэропорта гнал, что было мочи. И дома не задержался. Только вынул из сейфа «Сайгу», которую удивительным образом точно распознала под чехлом загадочная девочка Мира. Поэтому домчались до дачи они очень быстро. Но в доме у соседей было уже темно.

- Ну, что? Будить будем?

- Не придётся, - покачала головой Мира, едва различимая в темноте, - я уверена, что она не спит.

- А что делает? Пьёт кофе, курит и ест себя поедом? – зачем-то уточнил Константин. Но девочка серьёзно ответила:

- Нет, конечно. Она у нас не курит, поэтому времени на всякую ерунду не тратит. Я уверена, что она молится.

В этот момент раздался звук быстрых лёгких шагов по гравийной дорожке, и навстречу им из темноты выскочила Арина.

- Мира! Мира! – страшным шёпотом закричала она, распахнув калитку и буквально вцепившись в дочь. Пару минут они стояли, не в силах разомкнуть объятья и вообще пошевелиться. В блёклом свете единственного на всю улицу фонаря Константин разглядел слёзы на щеках соседки.

Он хотел деликатно удалиться и даже сделал несколько шагов к своей калитке. Но тут затуманенный до этого взгляд Арины прояснился, сосредоточился на нём, а потом заледенел и стал опасно острым:

- Вы? Вы?! – выдохнула она, отстранив от себя дочь, и встала так, чтобы закрыть девочку собой.

- Я, - подтвердил Соколан, не понимая, чему она так удивляется, - здравствуйте, Арина.

- Вы-ы-ы?! – в голосе её послышалась явная угроза.

- Я, - снова кивнул он, недоумевая. На миг ему показалось, что она сейчас кинется на него. И снова он подумал о том, вменяема ли она вообще, и не стоит ли ему срочно позвонить сердобольному медбрату и не сдать ли её врачам.

Но тут из-за матери выскочила Мира и встала между ними.

- Мама! Ты что! Константин Дмитриевич здесь ни при чём! Он не с ними. Он, наоборот, меня спас! И сюда привёз!

- Спас? Привёз? – эхом отозвалась Арина, будто приходя в себя. – Это правда?

- Ну, таких громких слов как «спас» я бы не употреблял, конечно, - почему-то застеснялся он.

- Спас, спас! – не стала слушать его Мира. – Без него бы я пропала!

- Это просто случайность, что мы оказались в одном и том же месте, - попытался приуменьшить свои заслуги некичливый Константин. А Мира фыркнула насмешливо:

- Это не случайность! Правда, мамуль? Ты какие молитвы вечером читала? Наверное, свою любимую, «Не имамы иныя помощи?»

- Конечно, - смущённо улыбнулась её мать.

- Вот видите? Теперь догадываетесь, почему мы с вами встретились? – в упор посмотрела на Константина Мира, будто её совершенно непонятные ему, человеку, далёкому от церкви, слова могли хоть что-то объяснить.

На всякий случай он малодушно решил кивнуть, чтобы не ввязываться в ночи в неуместный богословский спор. Его осторожный, не слишком определённый кивок вполне устроил Миру, и та отстала от него, шагнула в сторону и широко зевнула, прикрыв узкой ладошкой розовый рот.

- Константин Дмитриевич, - позвала Арина. Голос её теперь звучал вполне вменяемо, и он несколько успокоился, а то ведь, признаться, опасался оставлять девочек с матерью, адекватность которой ему казалась сомнительной.