Яна Перепечина - Их тайный гость

Июнь 2008 года

Из газет

Как стало известно нашему корреспонденту Стасу Кургузову, 13 июня скоропостижно скончался Даниил Сытиков, больше известный широкой общественности как Венцеслав, основатель и бессменный руководитель Братства Чистых Душ. Ему было всего 40 лет.

Этот незаурядный человек при жизни привлекал к себе внимание многих. Детство его было вполне обычным: единственный ребёнок в интеллигентной московской семье, родители - преподаватели одного из столичных вузов, А сам Даниил с красным дипломом окончил психологический факультет МГУ и подавал большие надежды. Собственно, он их вполне оправдал. Правда, весьма оригинальным образом – создав организацию, в ряды которой постоянно вливались всё новые и новые члены.

В последние годы о Братстве почти ничего не было слышно. Но многие наверняка помнят плакаты, которые десять-пятнадцать лет назад можно было увидеть практически везде: в транспорте, в поликлинике, на автобусных остановках и в магазинах. Высокий привлекательный молодой мужчина в белых одеждах спрашивал, казалось, глядя в самое сердце тому, кому на глаза попался плакат: «А вы позаботились о своей душе?» Созданную и возглавляемую им организацию, в которой, как нетрудно догадаться, как раз о душах и радели (во всяком случае, это радение декларировали во всеуслышание), некоторые считали сектой. Другие же безоговорочно верили Венцеславу. Настолько, что уходили из нашего мира, корыстного, жестокого и неискреннего, как они считали, в Мир Чистых Душ.

Деятельность детища Венцеслава, Братства Чистых Душ, со дня основания и до сегодняшнего дня была овеяна тайной и вызывала множество противоречивых слухов. Но если в девяностые Братство активно рекламировало себя, то в двухтысячные – наоборот – ушло в тень. Но это не означает, что оно прекратило своё существование. Отнюдь. Наоборот, в ряды Братства вливалось всё больше и больше новых членов.

Чем привлекал Венцеслав адептов? Что предлагал он им взамен нашего мира? Почему «братья» и «сёстры» боготворили его? Что же скрывали Чистые Души за высокими заборами своего поселения, расположенного в тайге? Все эти вопросы так и остались без ответа. А загадочная гибель Даниила Сытикова породила новые. И только время покажет, распадётся ли Братство или продолжит своё существование, будут ли всё так же тянуться в тайгу страждущие…

Газета «Наша Московия» 15 июня 2008 года

Июнь 2008 года

Константин

Молоденький риэлтор заливался соловьём:

- Прекрасный большой участок правильной формы, близость соснового бора, хорошие соседи…

Константин Соколан слушал, осматривался и кивал. Дача ему пока вполне нравилась. Участок и вправду оказался немаленьким, умиротворяющее пахло хвоей, дом был совсем новым и, хотя он планировал строить жилище под себя, на первое время сгодился бы и этот.

Когда парень дошёл до «хороших соседей», штакетина в заборе в конце участка, рядом с тем местом, где они стояли, закачалась, отодвинулась и в неё просунулась смешная девчачья мордашка, выражавшая крайнюю степень любопытства. В это же время, как по команде, со стороны соседей слева, где до этого царила благостная тишина, раздался дружный разноголосый вопль аж нескольких детей, судя по всему двух-трёх мальчишек, вышедших из младенческого возраста, и стольких же или около того крох, чей пол по голосам Константин определить затруднился. Соколан замер. Риэлтор тоже, тут же покраснел и испуганно уставился на клиента. Он хорошо помнил странные, на его взгляд, требования этого симпатичного, молодого ещё мужика, совершенно не похожего на мизантропа: поменьше соседей и никаких детей. Категорически.

Константин посмотрел на розовые от смущения щёки мальчишки-риэлтора, на забавную любопытную мордаху между штакетинами с облупившейся зелёной краской и неожиданно для себя самого подмигнул обоим. Риэлтор оторопело моргнул и уставился на него во все глаза, даже рот приоткрыл совсем по-детски, а девчонка потешно задёргала круглой щёчкой, тоже пытаясь изобразить что-то похожее на подмигивание.

Соколану стало жалко старательного парня, который, как тот сам рассказал, пока они добирались до этого дачного посёлка, был старшим сыном в многодетной семье, учился на врача, а летом помогал маме-риэлтору. Мальчишка обожал своих троих младших братьев и сестёр, да и всех детей скопом, и собирался стать педиатром. И дикие, на его взгляд, требования клиента были ему явно непонятны, хотя он и старался это не демонстрировать.

В его возрасте Константин тоже бы никогда не стал настаивать на отсутствии в округе детей. Но тогда он ещё ничего не знал о своём будущем… А если бы даже и знал… Иногда, когда он думал об этом, ему казалось, что, знай он о том, что случится, непременно что-нибудь придумал и смог бы всё изменить. А порой он очень в этом сомневался…

Немного отойдя от потрясения, риэлтор попытался исправить ситуацию и вновь зачастил, уже, впрочем, не надеясь на благополучный исход дела:

- …Развитая инфраструктура, водопровод, магистральный газ. Соседи только слева и сзади. Справа от этого участка, вот, посмотрите, пожалуйста, начинается сосновый бор, ухоженный, без бурелома. А ещё, - мальчишка даже сделал театральную паузу, так ему самому нравилось то, что он собирался сказать, - а ещё буквально в ста метрах за деревьями есть прекрасное чистое озеро с песчаным дном. Причём оно расположено на территории дачного кооператива и чужим сюда путь закрыт. Большая, большая редкость!

Константин зачем-то – ведь было уже понятно, что покупать участок с таким соседями он ни за что не станет — слушал. Девчонка, которая так и торчала, просунув круглую голову между штакетинами — тоже. Орава детей на участке слева вопила, судя по всему, играя в индейцев. А ещё щебетали птицы, пахло летом и давно забытым счастьем… И Константин вдруг кивнул:

- Меня всё устраивает. Назначайте сделку. – И не поверил сам себе.

Парень тоже не поверил, снова вытаращился на него, похлопал длинными ресницами, похватал воздух ртом и, сглотнув, ошарашено пробормотал:

- Хорошо, Константин Дмитриевич. Конечно.

Вышло это у него не слишком внятно, сдавленно. И Соколан с девчушкой дружно рассмеялись, посмотрели друг на друга и захохотали уже в голос. Потом девочка, так ничего и не сказав, исчезла. Только штакетина закачалась на единственном удерживающем её гвозде. Константин даже расстроился. Но уже через пару минут поверх забора слева, затянутого буйно разросшимся диким виноградом, показались сразу четыре головы: уже знакомая девчачья и ещё три мальчишечьи.

- Вот он, - беспардонно ткнула пальцем в Соколана девчушка.

- Здрасьте, - хором поздоровались вежливые мальчики. А потом старший, лет восьми, пацан, полностью игнорируя присутствие Константина, авторитетно сказал остальным:

- Не, он не купит. Крутой слишком. Я его тачку видел у ворот. Таким дома нужны – во, - он широко растопырил руки и чуть не упал назад, но каким-то чудом удержался, - а тут дом небольшой, бассейна или ещё чего такого нету. Папа говорит, у нас место неста… несту… нестатусное. Вот. Так что не, не купит.

- А вот и купит, правда, дядь? – обратилась к Константину за подтверждением девочка, словно он был её старым добрым знакомым. И тот в очередной – третий уже за последние десять минут раз – удивив самого себя, кивнул:

- Куплю.

Риэлтор позади него довольно запыхтел, напомнив Соколану этим ёжика, который жил у него в детстве и вот точно так же пыхтел, когда маленький Костик приносил ему еду.

Из-за детей и винограда вынырнула темноволосая женская головка:

- Здравствуйте! Простите нас, пожалуйста, – приветливо улыбнулась Константину и риэлтору молодая женщина и строго скомандовала детям:

- Дамы и господа, брысь с забора. Неприлично заглядывать на чужие участки. Не мешайте людям.

- А к вам я заглядываю, - тут же заметила неуёмная девчушка.

- А мы не чужие, - женщина, судя по всему, стала по очереди снимать детей с какой-то опоры, на которую они взгромоздились, чтобы увидеть происходящее за забором. Те попытались протестовать, но соседка погасила протесты на корню:

- Бегом мыть руки и есть мороженое.

- И я? – спросила уже не видимая из-за буйно разросшегося винограда малышка.

- Конечно.

- И я! И я! – радостно запела девочка и, судя по дружному топоту, вместе с мальчиками унеслась куда-то вглубь соседнего участка.

- Ещё раз прошу нас извинить, - снова выглянула соседка, - мы не всегда такие буйные и приставучие.

Из-за забора раздался дружный младенческий рёв. Женщина засмеялась и развела руками:

- Хотя, наверное, в это трудно поверить. – Она обернулась назад и ласково пообещала ревущим детям:

- Надя, Люба, иду.

- До свидания, - улыбнулся ей Константин.

- До свидания, - она помахала ему рукой и скрылась, негромко уговаривая невидимых дочек:

- Всё, всё мои хорошие, вот и я. Что случилось? Не плачьте.

Тут же стало тихо, будто кто нажал кнопку и выключил звук. Константин постоял молча, глядя по сторонам. Риэлтор с сомнением в голосе спросил откуда-то из кустов жимолости, где собирал в ладошку созревшие уже ягодки:

- Ну, так как, Константин Дмитриевич?

- Назначайте сделку, Слава. Назначайте.

- Да? – снова обрадовался парень, с треском выбрался из жимолости и протянул фиолетовые длинненькие, похожие на бусины, ягодки клиенту:

- Ваш первый в этом году урожай.

Константин подставил ладонь, почувствовал, как стучат о неё пересыпающиеся ягоды, и с удовольствием сунул их в рот. Они чуть горчили, но ему почему-то показалось, что жизнь начинает налаживаться.