Эвану возвращаться к папочке не хотелось. Впервые в жизни он почувствовал вкус свободы. Ему не приходило в голову, что мать может сходить с ума от беспокойства. Он считал, что может прожить самостоятельно, так что самое время и ей это осознать.

— У тебя стоит? — спрашивала Глория. — А то мне что-то захотелось. А тебе хочется, Эван? — Она протиснула руки между ними, ощупывая его и стягивая с него трусы.

— А как мы здесь управимся? — спросил Эван, испытывая такое возбуждение, что едва не кончил при одном ее прикосновении.

— Лежи тихо, — велела она, обнимая его ногами. Хихикнула. — Потихоньку-полегоньку. А теперь нажимай. Валяй, чувак, действуй.

Он почувствовал, что уже овладел ею. Она отличалась от Плам, более скользкая.

— Давай-ка сюда рот, чувак, — прошептала она. Она держала в зубах таблетку, которую ловко передала ему. — Глотай, — скомандовала она, — глотай и продолжай действовать!

Маленький поганец все испортил. Похерил все планы Эла. Теперь ему никуда не деться от истеричной Эдны, во всем винившей его одного.

— Он рванул из-за тебя, — наконец не сдержался Эл. — Ты надоела ему до смерти. Он уже видеть тебя не может.

Эдна страдальчески покачала головой.

— Я доверяла тебе… — Она снова принялась плакать.

Эл вышел из комнаты. Только этого ему и не хватало. Как он может работать в таких условиях? Ему нужно пространство… Он должен иметь возможность выпить без того, чтобы она каждый раз попрекала его. Он должен трахнуться. Для него важно, чтобы всегда под рукой была грудастая, тупая, блондинистая телка.

Он ворвался в номер к Полу, но там обреталась Мелани, со своей слишком маленькой грудью и назойливым сочувствием. Этого он вынести не мог.

Возвращаясь назад в номер, он столкнулся в лифте с Нелли. Милой, темноволосой Нелли, которая дотронулась до его руки со словами:

— Я понимаю, Эл. Я все понимаю.

Надо было еще как-то протянуть полдня, поэтому он спросил:

— Хочешь угостить меня выпивкой?

Она просияла.

— О да.

Он смутно вспомнил еще один день, который провел с ней, но тут же забыл об этом.

Он пошел с ней в ее номер и лег на кровать, пока она суетилась вокруг, задергивая занавески, наливая ему рюмку, расстегивая пуговицы на рубашке.

— Я знала, что ты вернешься, — прошептала она. — Я знала, что ты вернешься ко мне.

Он почти не слушал. Он думал сразу о тысяче вещей.

— Хочешь заняться любовью? — спросила она.

Заняться любовью. Они теперь это так называют?

Она сняла платье, демонстрируя ему гладкую темную кожу и маленькую грудь с торчащими сосками. Ему нравились более пышные формы, но сойдет и она.

— Ты знаешь, там, в самолете, была я. Ты ведь знаешь, правда? — спросила она.

Он понять не мог, о чем это она, черт побери.

— Да, — согласился он, — ясное дело.

Ее длинные черные волосы закрыли его волной, когда он подтолкнул ее голову вниз. Ничего, кроме минета, он не хотел. Ему не нужно было ни ее тело, ни ее лицо. Он хотел облегчения.

Через пятнадцать минут он оттолкнул ее. Он никак не мог кончить.

„Черт бы тебя побрал, Эван, ты даже мою сексуальную жизнь умудрился испортить".

— Что такое? — тихо спросила Нелли. — Я делаю что-то не так?

Он перевернулся на живот, не обращая на нее внимания. Лучше бы он пошел к Сатч с большими сиськами, с той он ни разу не спал. Или даже к страстной Розе. А еще лучше бы их всех трех сразу.

— В какой комнате Сатч? — спросил он.

— Зачем тебе? — поинтересовалась Нелли, нервничая.

— Не приставай ко мне, — огрызнулся Эл.

— Она… в комнате напротив.

Он слез с постели и застегнул молнию на ширинке.

— Пока, — бросил он и вышел.

Нелли подбежала к двери и стала смотреть на него через глазок. Он подошел к двери напротив и постучал. Открыла Сатч в розовом шелковом кимоно. Эл что-то сказал, она усмехнулась, впустила его и закрыла дверь.

Нелли сунула кулачок в рот, чтобы не закричать.

Все это время она думала… воображала… а она ничего для него не значит, абсолютно ничего.

Она прошла в ванную и вынула из шкафчика лезвие для безопасной бритвы. Села на край ванны и уставилась на холодный металл. Медленно поднесла лезвие к запястью и так же медленно нажала, и жала до тех пор, пока оно не прорезало руку и кровь не потекла ручьем по ее обнаженному телу.


— Все думала, когда же подойдет моя очередь, — засмеялась Сатч. — Милый, не то чтобы я дни считала, но я знала, что мое время наступит!

Она налила ему солидную порцию виски и поплотнее завернулась в кимоно, еще больше подчеркнув большие, упругие груди.

У нее имелось то, что ему нужно, и Эл потянулся к ней.

Сатч хлопнула его по руке.

— Скажи „пожалуйста"! — велела она, встряхивая копной оранжевых курчавых волос.

— Пожалуйста, — сказал он, разрывая кимоно спереди и обнажая ее зрелое, аппетитное тело.

Она соблазнительно потрясла перед ним сиськами, точно так, как она это делала на сцене, где он ее видел сотни раз, только там они были прикрыты тонкой материей.

— Недурно, — заметил он.

— Недурно, — согласилась она. — Недурно и вкусненько. Хочешь попробовать, крошка? Приложись к одной, а я пока скручу нам косячок.

Почему он не обнаружил Сатч раньше? Имея такое сочное тело и чувство юмора, она вполне подходила для того, чтобы скрасить ему скучный день.

Он пошел за ней к постели. Из динамика портативного магнитофона доносился голос Стиви Уандера. Сатч села, прислонившись спиной к стенке кровати, и принялась скручивать косячок. Эл сбросил одежду и присоединился к ней.

— Ну и ну! — воскликнула она. — Чтоб я пропала! Так это все правда, до последнего дюйма!

— Перевернись, — скомандовал он, — и встань на четвереньки. Косячок выкурим позже.

— Слушаюсь, сэр!


Мелани бродила по номеру, рассматривая разбросанные вещи. Приглашения, журналы, подарки от фанаток.

Эдна с поникшим видом сидела в кресле, завернувшись в халат.

— Не знаю, — говорила Мелани, — но я уверена, что с ним все в порядке. Ты же знаешь, какие они, эти подростки. Если он с этими двумя девицами… Ну что же, они за ним приглядят. Наверное, ему ужасно весело. — Она прошла было мимо зеркала, но выгнулась назад, чтобы рассмотреть себя повнимательнее. — У меня такой усталый вид! — пожаловалась она. — Ничего себе, удачная получилась поездочка! Я только и вижу салон самолета да гостиничные номера. — Она поправила локон, закрепив его послюнявленным пальцем, и снова повернулась к Эдне. — Почему бы нам сегодня не отправиться куда-нибудь? — предложила она. — После концерта. Это пойдет нам на пользу. Ты только подкрасься и надень одно из твоих новых платьев. Я могу попросить Пола заказать нам столик в лучшем ресторане города.

— Нет, — решительно отказалась Эдна.

— Почему нет? — настаивала Мелани. — Разве тебе не скучно? Мы уже два дня торчим в гостинице. Я с ума схожу, и у меня нет никакой возможности пойти куда-нибудь без тебя и Эла.

— Считай, что тебе не повезло.

Мелани показалось, что она ослышалась.

— А?

— Я сказала, считай, что тебе не повезло, — огрызнулась Эдна. — Мне плевать на то, что тебе скучно. Мне плевать, Мелани. Ты просто эгоистичная сучка. Да, ты правильно слышала, сучка.

— Эдна!

— Ну что „Эдна!"? И зачем я согласилась с тобой и приехала сюда? Если бы я не приехала, ничего бы этого не случилось. Ты виновата, я правда так считаю. Поэтому не смей жаловаться мне на скуку.

— Большое тебе спасибо. Я тоже от тебя в восторге.

— Уходи, дай мне побыть одной.

— С превеликим удовольствием! — Мелани направилась к двери, где повернулась, чтобы выдать последний залп — Ничего себе, хорошо же ты меня отблагодарила за то, что я помогла тебе привести себя в более или менее приличный вид из той распустехи, которой ты была.

Эдна не обратила на нее внимания. Ей было безразлично, как она выглядит. Ей хотелось одного: чтобы Эван вернулся.

Пресса что-то пронюхала. Все большее число репортеров болталось вокруг, всем надоедая. После того как песня Эла заняла первое место в списке хитов, интерес к нему еще повысился. Все газеты, посвященные рок-музыке, выслали своих представителей в надежде на эксклюзивное интервью.

Берни организовал неофициальную вечеринку, чтобы ублажить прессу. Он надеялся уговорить Эла дать общее интервью и пообещать на следующий день эксклюзивное нескольким самым крупным газетам.

Тощая девица из „Роллинг стоун" зажала его в угол.

— Поговаривают, что сына Эла похитили. Верно или нет? — спросила она.

— Нет, — потея, соврал Берни. — Откуда ты это взяла?

— Ходят слухи.

Да. Никуда не денешься от этих гребаных слухов. Не хватало только, чтобы газеты подкинули идейку тем двум задрыгам, что они могут неплохо заработать, вернув крошку Эвана живым и невредимым.

Толпа все прибывала. Появился Эл вместе с Сатч. Фотографы рвались вперед.

С этой-то что он делает?

Эл прошел в гримерную и сделал большой глоток из приготовленной для него бутылки виски.

— Новости есть? — обратился он к Берни.

— Пол сейчас говорит по телефону.

— С охраной порядок?

— Все в лучшем виде.

— Смотри у меня. Еще раз лопухнетесь, только меня и видели.

Берни задумчиво поскреб под мышкой.

— Хорошо бы организовать пресс-конференцию после концерта. О вечеринке я уже договорился. Мне кажется, тебе стоит это сделать.

— Если будет настроение, — смилостивился Эл.