Почти сдавшись, я откинулась спиной на сиденье, и хмуро глядя на затылок Антона, думала, как бы еще вывернуться в своем бедственным положении. Он, бросив взгляд на меня, негромко, и почти примирительным тоном поинтересовался:

— Что, прости, тебя не устраивает?

— Ты, блять, сейчас серьезно, да? — снова несколько охренев посмотрела я на вторую причину моих жизненных неурядиц. Пальму первенства в этом вопросе гордо несли мои родственники. И я важно шагала впереди них при этом.

— Я не об этом, — поморщился он, — а о том, почему ты не рассматриваешь мою квартиру в качестве временного пристанища.

— Начнем с того, что мне не нравится этот оттенок шантажа, а закончим тем, что ты меня там трахнешь.

— Займусь сексом. — Поправил он меня, оставив первую часть предложения без внимания и не став отпираться

— Есть разница? — угрюмо буркнула я.

— Огромная. Поехали, покажу. — И сказано-то таким тоном, словно в кино меня звал, а не на потрахушки.

Я толи взвыла, толи протяжно хохотнула, с силой проведя ладонью по лицу. В неверии покачала головой, глядя перед собой. Тем временем, машина въезжала в огороженную территорию освещенного множеством ламп комплекса.

Сонный охранник, подскочивший в будке у шлагбаума, в ответ на пояснения Антона покивал и пустил машину на территорию.

Комплекс был большой, со и множеством разбросанных повсеместно бревенчатых домиков в сени величавых деревьев. Антон, позвонив другу, слушал краткие инструкции как к ним проехать, и вскоре мы затормозили у Славиного Ауди.

Жена Зимина, белокурая хрупкая блондинка Саша, умильно улыбалась и смеялась, оглаживая голову радостного Гармошки, пытающегося зализать ее до смерти.

— О! Обожаю собак! — восторженно сказала Саша, почесывая пузо развалившегося у нее в ногах щенка, и оглянулась на мужа. — Слав!

— Нет. — Закатил он глаза.

— Ну, Слав!

— Не-е-ет. Сань, у тебя кактус сдох, а животное…

— Ты нахрена про меня такое рассказываешь?! — ахнула она, сжигая его взглядом.

— Чтобы Ленка в случае чего бедную собаку тебе на время не вздумала оставлять! — заржал Зимин.

— Господи, и за кого я только замуж вышла… — буркнула она, обиженно от него отвернувшись.

Щенок, тем временем, увлекшись, случайно порвал рукав ее недешевого спортивного костюма. Я, прикрикнув на своего шалопая, хотела было загнать его в салон, но Сашка, добродушно махнув на это рукой, попросила не ругаться на щенка, чем заслужила его абсолютную любовь.

Сашка настойчиво звала нас за стол, извиняясь за то, что они выдернули меня с Антоном в этот поздний час. Сопротивляться ей было сложно, и я согласилась на «хотя бы чай, мне же неудобно!».

Вещи Зимины уже погрузили в Славкин черный танк, и пока мужики курили на крыльце, я сидела за столом в уютном бревенчатом доме и потягивала зеленый чай, сдерживая улыбку, когда Сашка пробовала отдавать команды восторженному Гармошке, крутящемуся у нее кресла. Тот, не моргая и брызгая слюной из жаркой пасти, не отпускал взглядом кусочек сыра в ее руке, и показывал сразу все команды, которые знал, в надежде, что Сашкино излишне мягкое «лежать», что-то из этих команд и есть.

Слава с Антоном зашли в дом, и Сашка пошла наливать кофе Антону, опустившему свое седалище на подлокотник моего кресла и положившего загребущую лапу на мое плечо, не прекращая при этом трепаться с Зиминым, развалившемся на диване возле большого окна, о каких-то очередях на утилизацию.

Сашка протянула Антону стакан и, подмигнув мне, кивнула на крыльцо, сказав Славке, что мы погуляем с собакой и позовем администратора для сдачи домика.

— У тебя есть сигареты? — заговорщицки спросила она, как только мы спустились с крыльца и направились в сторону административного корпуса по мощенной булыжником дорожке. — Курить хочу, умираю!

— У меня Антон отобрал и выкинул. — С сожалением посмотрела я на нее. — Славка против того, что ты куришь?

— Славка на меня орет как потерпевший, если учует, что я дымила. А Антон вообще не любит, когда девушка курит. — Гласно кивнула она, остановившись, когда Гармошка шмыгнул в кустики у большого вяза. — Хотя сам вон…

Сашка примолкла бросив на меня быстрый взгляд. Запахнув куртку при порыве прохладного свежего ветра, я вопросительно приподняла бровь.

— Дымит как паровоз! — Фыркнула Сашка, присаживаясь на корточки когда счастливый щенок выстрелил из кустов и начал облизывать ей ноги.

Сонный администратор, распахнувший дверь в ответ на наш требовательный стук, сообщил что придет через пять минут. Отчаявшаяся Сашка, стыдливо спросила, не найдется ли у него сигарет. Я торопливо вставила, что желательно две. Пожилой дедок усмехнулся и протянул пачку крепкого табака. Мы с Сашкой воровато дымили за административном корпусом, и поглядывали на бревенчатый домик Зиминых. Сашка дурацки хихикала, проводя аналогию с родителями, от которых мы втихаря курим. Я сначала сдерживалась, потом начала смеяться, в основном от ее стыдливо-возмущенного тона.

Администратор принял дом, Зимины с ним расплатились, и Сашка нырнула в белую БМВ, громко сообщив, что поедет со мной. Антон бросил мне свои ключи, лукаво наказав не ехать близко к Ауди Зиминых, и он со Славкой сели во внедорожник.

Мы с Сашкой, оглаживающей зажмурившегося от удовольствия Гармошку, положившего мордочку на подлокотник, неожиданно дружески болтали. Я даже достаточно быстро расслабилась, хотя вести немецкий бизнес-класс на автомате мне было в новинку и многое непонятно. Две педали всего, руль настолько чувствительный, что малейшее неосторожное движение и машина послушно уходила в сторону. А тормоза вообще сказка. На моих старушенциях тормозить надо было заблаговременно, чтобы до старческого мозга дошло, что метров через десять мне нужно будет остановиться. И желаьельно самостоятельно, а не об кого-то.

Мы ехали за Зиминским Ауди, идущим восемьдесят километров в час в нескольких метрах впереди от нас. Позвонил Антон, велел обогнать его, ибо Славка нервничает, что еду позади его бампера. Я огрызнулась и обогнала внедорожник. Сашка, посмотрев на мой угрюмый профиль, спросила, что случилось. Когда я ей рассказала, и объяснила почему именно ее муж опасается, что я иду сзади них, она громко расхохоталась.

— Так это ты была! В день вылета в него врезалась! — утирая слезы, выдавила она сквозь смех. — Антон приехал злой, и все сетовал, что в него врезалась красивая девушка, но… слепая короче. — Судя по ее покрасневшим щекам, Антон говорил вовсе не о моей слепоте. — Так и бурчал весь перелет, как можно быть такой красивой и такой слепой!

— Вы вместе улетали? — хохотнула я, бросив взгляд в зеркало заднего вида

— Да. К друзьям свадьба на свадьбу в другую страну. — Сашка зарылась в подлокотнике Антона, в поисках сигарет. — До этого момента, я думала, что самая красивая свадьба у нас была, ан нет переплюнули. Вообще молодцы, конечно… Эх, я бы еще раз сходила! — Сашка удрученно захлопнула крышку подлокотника, и потянулась к бардачку. — У Антона всегда запас сигарет был, куда он их засунул-то?!

— Саш, у тебя муж позади едет. — Усмехнувшись, напомнила я, заметив вдалеке припаркованную машину гаишников. Служитель дорожного порядка уже стоял на дороге, готовясь меня остановить.

Сашка отчего-то застыла, бросив на меня быстрый, малопонятный взгляд закрыла бардачок, а когда я, сбавив скорость, послушно начала сворачивать к обочине после взмаха полосатой палкой, беспокойно оглянулась на значительно отставшую от нас Ауди.

— Саш, ты чего? — удивленно спросила я у нее, отпихивая ластящуюся морду щенка, вслепую шаря на заднем сидении правой рукой в поисках сумки, где лежали мои документы. Плюнув на это дело, решила сначала достать документы на машину и потянулась к бардачку.

— Ой, давай я сама, ты припаркуйся сначала, куда торопиться-то! — хохотнула она, мягко отстраняя мою руку, и снова открыв бардачок достала свидетельство о регистрации и на машину, дав мне возможность спокойно съехать на обочину.

***

— Блядь… — тихо выругался Антон, напряженно глядя как его бэха послушно сворачивает с дороги и гаец неторопливо начинает идти к ней.

— Что? Страховка у твоей тачки просроченная? Сейчас Ленку на рубль натянут… — Слава закурил в окно, бросив на друга насмешливый взгляд.

Антон вдавил педаль газа в пол и Ауди рывком бросилась вперед, стремительно сокращая расстояние до гаишников, оглянувшихся на рев двигателя и уже не идущих к паркующейся на обочине БМВ. Слава вопросительно приподняв бровь, озадаченно посмотрев на чуть побледневшего друга, обычно бывающего чуть эмоциональнее камня. Но сейчас, ясно было видно, что он занервничал.

Антон, резко оттормаживаясь рядом с машиной удивленных гайцев, опустил пассажирское стекло со стороны Славы.

— Эй, пидоры! — зло усмехнулся Антон. — Чего третесь здесь? Побираетесь, шаболды дорожные?

— Быстро вышел из машины! — заорал ближайший к Ауди гаишник стремительным шагом направляясь к пассажирской двери.

И он уже протянул пальцы к хромированной ручке, но Антон, нахально рассмеявшись, взревев двигателем, стартанул с места с оглушающим визгом шин. Озлобленные гаишники прыгнули в машину и помчались за черной Ауди, в которой Зимин материл Антона, обеспокоенно оглядываясь назад.

— Ты нахер это делаешь, долбоеб? — Зло спросил Слава отклоняя звонок жены.

— Потому что у меня в бардачке лежат документы на машину. — Антон выдернул провод питания от видеорегистратора, и когда тот выключился, досадливо пояснил, — а на них прозрачный пакет с десятью граммами кокаина.

— И что? Думаешь гайцы досматривали бы машину? Просто доки бы проверили и все…

— Ленка бы явно увидела, когда им документы передавала бы. — Перебил Зимина Антон, сбрасывая скорость, и сворачивая к обочине. — Деньги есть? Гайцам придется накинуть, чтобы не жужжали. У меня на картах все бабки, завтра отдам. И позвони Сашке, пусть мимо проезжают, не останавливаются.