***

Честно? Протест заставлял ее храбриться, но неприятное ощущение, что она разочаровала его, не проходило. И вот это было на самом деле ужасно!

Даша всю дорогу корила себя и одновременно упрямо расправляла плечи. Ничего плохого она не сделала, чтобы наказывать ее молчаливым презрением. И так и надо ему сказать. Она и собиралась это сделать. Прямо сейчас.

Но как только они вернулись в офис, Игорь стремительно прошел к столу, вытащил из ящика какой-то пульт и направил его на дверь. А Даша так и осталась стоять посреди комнаты, собираясь с силами начать это разговор.

Сзади раздался металлический щечок, Даже аж вздрогнула от неожиданности и обернулась. Сработал автоматический замок, она оказалась заперта тут с ним. Черт. Это было...

И тут он повернулся к ней и проговорил:

- Даша, настало время обговорить условия, на которых ты у маня работаешь.




Неожиданно резкий тон, а главное слова. Когда Даша уразумела их смысл, стало так тоскливо...

Бесплатный сыр. Вот он. Во всей красе.

Но она постаралась собраться.

- Я же кажется подписала все, - проговорила она, глядя в стену рядом с его головой.

- Вот об этом я и хотел бы поговорить.

Тот же тон, ей казалось, он режет ей уши. А обида против воли растекалась в душе. Уж как она кляла себя. Сколько же можно оставаться ребенком, видеть хорошее там, где его нет. Верить. Дура, идиотка.

- Даша, посмотри на меня.

- Да, Игорь Валентинович.

Вот теперь она подняла на него глаза. Он секунду всматривался в нее пристальным острым взглядом, потом кивнул каким-то свои мыслям и начал, но уже спокойнее:

- Ты давала подписку о неразглашении. Как думаешь, для чего?

Странный вопрос, ответ на него очевиден.

- Я обязуюсь не разглашать служебную информацию, - и с кривоватой улыбкой проговорила: - Не волнуйтесь, от меня никто никогда ничего не узнает, даю вам честное слово...

У Надеина на лице возникло такое жалостно-скептическое выражение, что Даша невольно осеклась. Он обошел стол, присел на край, скрестив на груди руки, и уставился на нее.

- Даша, ты ведь не понимаешь. Я уверен в твоей честности, иначе мы бы с тобой сейчас не разговаривали. И не в честности твоей дело.

- А в чем? - переспросила она.

- В уязвимости.

Ведь он попал в точку. Словно каким-то образом видел, что творилось у нее в душе, и теперь докапывался. Жестко, безжалостно тащил на свет Божий истину. А ей было стыдно! Злые слезы так и просились на глаза, пока он негромко озвучивал свою мысль.

- Не имеет значения, какие подписки ты даешь и что обещаешь. Это все равно остается тут, в этих стенах. А ты, Даша, выходишь наружу. И ты по сути беззащитна. Это грязный бизнес злых дядек, беспринципных и циничных. И для них обидеть маленькую беззащитную девочку, надавить, запугать - это...

Он эмоционально взмахнул рукой и отвернулся.

- Но... - Даша в недоумении коснулась рукой лба. - Подождите, ведь то, что вы мне показывали... Там вся бухгалтерия белая.

Он хмыкнул.

- Конечно, я бы и никогда не заставил тебя подписывать ничего такого.

Вот честно, Даша уже ничего не понимала, она просто растерялась, а он продолжал:

- Есть другие вещи. Так называемая теневая экономика. И еще очень многое такое, о чем примерные девочки вроде тебя слыхом не слыхали. А я, помимо всего прочего, игрок, Даша.

Вот тут ей сделалось страшно.

- А как же вы один, если это так опасно... И без охраны?

Она ведь слышала и сама не раз в кино видела, что всякие там теневые авторитеты без телохранителей на улицу нос не высовывают. И все равно их убивают... Иногда.

- Ты. И называй меня по имени.

- Ты, - сглотнула она. - Для тебя это разве не опасно?

- Даша, - он странно усмехнулся, провел рукой по волосам и снова скрестил на груди руки. - Я играю в эти игры с семнадцати лет. Как видишь, цел пока.

Она смутилась еще больше. И когда Игорь снова заговорил голосом преподавателя, уже просто кивала.

- Я доверяю тебе стратегически важную информацию. Потому я должен иметь полную картину всего, что происходит в твоей жизни. Любая угроза, даже если если ты ее не видишь или не различаешь, но чувствуешь. Я должен узнать об этом раньше, чем опасность станет реальной. Чтобы суметь защитить. Теперь мы связаны информацией, и все, что касается твоей безопасности, также касается и меня. Понимаешь?

- Понимаю, - пробормотала Даша, опуская голову.

- Потому что ты уязвима. К тому же, у тебя маленький ребенок. Что ты будешь делать, ему будет грозить опасность? Ведь кроме больной мамы, рассчитывать тебе не на кого.

Даша внезапно похолодела, вспомнился неизвестно откуда взявшийся интерес Тимура к сыну.

- Я ведь не просто так обещал тебе разобраться, - теперь в его голосе чувствовалась что-то вроде легкой обиды. - И потому повторяю свой вопрос: ты была немного не в себе утром, когда пришла, что именно случилось, что заставило тебя нервничать?

Даша сдалась. Неудобно было признаваться, втравливать его в эту грязь, но он прав.

- Я понимаю... Да.

Ей так хотелось расплакаться и зарыться куда-то, она прерывисто вздохнула и качнула головой.

- Вчера приходил Тимур. Мой бывший.

Игорь неуловимо напрягся и опустил руки, на лице возникло жесткое выражение. Сейчас он действительно напоминал ей волка.

- Водаев? Что хотел? - коротко спросил он.

- Я не знаю, - проговорила Даша. - Но это странно, потому что его не было больше двух лет. Он как исчез тогда, бросив меня посреди того кошмара беременную, так с тех пор и не появлялся. А вчера вдруг объявился.

Ей снова вспомнились слова бывшего. Обидные, отдававшие гнильцой.


...А ты изменилась, подурнела. Работу нашла? Или так и болтаешься, как г***но в проруби?

...Разговор не окончен...


Даша вскинула взгляд на Игоря и сказала:

- Самое неприятное, что мама в мое отсутствие пустила его в дом. И он ее спрашивал, устроилась ли я на работу, и к кому.

Игорь пристально смотрел и хмурился, а до нее вдруг дошло.




Даша ахнула, прикрывая рот ладонью:

- Простите... Он же неспроста спрашивал да? Он же... Получается, я вас подставила?! Клянусь, я...

Она все-таки не сдержалась. Слезы досады и разочарования, злости на себя, на свою глупость и такую непрошибаемо неудачную судьбу потекли из глаз. Даша закрыла рот рукой и сжалась в комочек.

Игорь мгновенно оказался рядом, мягко обнял ее и притянул к себе. Теперь она всхлипывала ему в грудь, и было так неудобно, но просто не хватало сил отстраниться. Потому что это трудно - постоянно бороться с судьбой. Бросаться грудью на ледяные торосы, разбиваясь в лепешку, а на выходе все равно полный ноль, очередное поражение.

Но он легко гладил ее по спине, и это была передышка. Маленькая, но такая нужная.

- Простите... - пробормотала она, хлюпнув носом. - Я не хотела.

- Даша...  

Сейчас, когда была у самой его груди, его голос казался рокочущим, он проникал везде, до костей. И от этого становилось так хорошо и спокойно.

- Мы ведь договорились, нет? - спросил он, поднимая ее лицо за подбородок.

И Даша рискнула поднять на него глаза.

Странно он смотрел на нее и хмурился, но не сердился, нет. И обнимал. А ей вдруг захотелось чтобы он ее поцеловал. Потому что они стояли так близко, и от его тела рядом так тепло и надежно. И сладко почему-то...

Она с трудом опомнилась.

Ну с чего бы это?! Господи, как стыдно, как она себя ведет. Что он о ней подумает? Кошмар какой-то...

А мужчина стирал пальцами слезы с ее щек и смотрел с какой-то непонятной жаждой. Потом проговорил: 

- Давай уже на ты. Хорошо?

- Хорошо, - прошептала она, опуская голову.

Но он не дал, поднял за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. Откуда-то в его руке возник платок. Она взяла платок, пахнущий им, и уткнулась в синий квадратик лицом.

Даше было неудобно из-за всего, что она тут устроила. Стыдно за свои дурацкие ожидания, за несдержанность. И немного обидно, что ничего не произошло, а момент разрушился. Как будто вода пролилась между пальцев.

Но так лучше. Так было правильно. Она не должна.

Игорь погладил ее по плечу, странно выдохнул и внезапно отстранился. А ей вдруг сделалось холодно и одиноко. Он отошел к столу, налил ей воды и вернулся со стаканом.

- Вот, выпей. 

Вода? Да, вода была кстати. Даша выпила, все еще всхлипывая и вытирая нос, но уже успокоилась. А мужчина забрал стакан и проговорил:

- Теперь садись за стол и начинай рассказывать все. В мельчайших подробностях, и старайся ничего не упустить. 


***

Ему надо было как-то установить дистанцию, быть на расстоянии. Потому что его просто вело от желания смять ее. Он и так, когда девушка расплакалась, сам не понял, а уже обнимал ее, еле сдерживаясь, чтобы не начать целовать ее, с голодной жадностью добираясь до тела. 

А нельзя.

Нельзя с места в карьер, не тот случай. У нее слишком печальный опыт в прошлом. Придется долго и терпеливо зарабатывать доверие, маленькими шажками, постепенно. Иначе один неверный ход - и она забьется в свою раковину, не вытащишь.

Какими словами он поминал про себя этого мудака, ее бывшего! Скрючивало пальцы от желания свернуть ублюдку шею. Ничего, это он еще сделает с особым пристрастием. Потому что эгоистическое чувство собственничества уже ударило в мозги. Тот зверь, тот атавистический варвар, что сидит у каждого мужика внутри, признал эту девушку своей. Значит, ни одна двуногая сволочь не должна сметь тянуть к ней свои грязные лапы. Игорь обычно предпочитал мирные методы, но он мог быть очень жестоким.