Сейчас у Ребекки был иммунитет к чарам Трея, а вот официантка прижалась к нему сильнее, тая в его руках, слегка приоткрывая рот.

Ребекка закатила глаза, покачивая головой.

– Твой сын это что-то… – пробубнил себе под нос доктор Миллс.

– Ну конечно, он мой сын, когда ухлестывает за каждой юбкой, – сказала миссис Миллс, – Но тут же становится твоим сыном известным музыкантом, когда тебе нужно поразить очередного клиента.

– Мои сыновья – знаменитые рок-музыканты, – поправил жену доктор Миллс. – А твои, гоняющиеся за каждой юбкой балбесы.

– Это у них явно не от меня.

Доктор Миллс засмеялся, целуя жену в нос.

– Я перестал бегать за каждой юбкой, как только встретил свою единственную.

Ребекка улыбнулась в надежде, что спустя тридцать лет брака ее отношения с Эриком не утратят своей силы. Она осмотрелась по сторонам в поисках Айзека.

Он пропал. Огромное окно за полюбившейся ему портьерой было открыто. Неужели он сбежал через окно? Ребекка устало вздохнуло, потерла лоб, прогоняя начинающуюся головную боль. Ей совершенно не хотелось участвовать во всем этом фарсе. В ее жизни и помимо этого было предостаточно драмы. Она мечтала оказаться дома как можно скорее.

Ребекка побледнела.

– Вот ты где, Ребекка. Рад снова тебя видеть. Ты не знаешь, куда подевался мой сын? – спросил отец Айзека. Этих мужчин сложно было назвать родственниками. Айзек был красивым и добрым, а доктор Крэндалл походил на бочку с широким выступающим лбом, украшенным густой бровью. Да-да, именно бровью. Наверно он никогда не слышал о пинцете. Он шмыгнул огромный красным носом, и пригладил редеющие волосы. Айзек определенно пошел в свою мать.

– Думаю, он в уборной, – солгала Ребекка.

– Как только он вернется, передай ему, чтобы нашел меня, я готов сделать объявление. – Кто-то позади ее привлек его внимание. – Отлично, твои родители тоже здесь. Пойду поздороваюсь.

Ее родители? Ребекка забыла, как дышать. Она скривилась, попыталась незаметно посмотреть через плечо. Конечно же, ее мать была в вечернем платье цвета фуксии на два размера меньше, а отец в привычном твидовом пиджаке, в котором он ходил в церкви, и немодном желтом в белую полоску галстуке. Какого черта они здесь забыли? Они считали Айзека членом семьи. Они пришли разделить с ним большую новость. Жаль Айзек забыл упомянуть об их приходе.

– Прошу меня извинить, – сказала она родителям Трея, и вылезла через окно также как и ее сбежавший спутник.

Она нашла его в саду, смотрящим на куст в форме лошади. Она прикоснулась к нему, и Айзек дернулся.

– Твой отец тебя ищет, – сказала она, – сказал, пришло время делать заявление.

Он кивнул, прикусив дрожащую нижнюю губу. Ребекка стало жалко Айзека. Она знала, каково это жить с болью в сердце. Она помнила ту пустоту и угнетение, испытываемое по вине стоящего перед ней мужчины.

– Дорогой, Трей настоящий дурак, если отказался от тебя. Но он поступил правильно, он закончил ваши отношения до того, как ты в него влюбился.

– Но я не хочу быть один.

Ребекка гладила его по спине, прижимаясь к плечу.

– Пойдем, сделаем, что от нас требуется и уйдем домой.

– А как же ужин?

– Я притворюсь больной.

– А мне и притворяться не придется.

Она взяла его под руку и повела в дом, на этот раз они прошли через террасу, а не окно.

– Почему ты не сказал, что мои родители тоже будут здесь?

Айзек немного нахмурился.

– Я не знал. Они здесь?

– Ага.

– Странно.

Когда они вошли в главный зал, гости взорвались бурными аплодисментами. Ребекка улыбнулась. Все приветствовали Айзека. Она была за него рада, знала, как много он работал.

Доктор Крэндалл поднял бокал с шампанским и все замолчали.

– Хочу поблагодарить всем пришедших на празднование помолвки моего сына. Моему мальчику давно было пора остепениться.

Ребекка развернулась, глядя на Айзека, он был ошеломлен не меньше ее.

– Ты сказал им, что мы помолвлены? – прошипела она.

Он помотал головой.

– Нет, я ничего им не говорил.

Ребекка выкрикнула гостям.

– Мы не помолвлены. Мы просто друзья.

– Это не правда! – возразила мать Ребекки. – Они помолвлены и точка.

– Что значит «вы не помолвлены»? – спросил доктор Крэндалл с суровым взглядом.

– Мы с Айзеком близкие друзья, – объясняла Ребекка. – Мы давно расстались и не собираемся сходиться. Если честно, то я помолвлена с другим мужчиной.

– Но твоя мама сказала…

Все посмотрели на ее мать, и по дикому взгляду ее матери было видно, что она была не в себе. Эрик пытался предупредить ее, но она была занята налаживанием своей жизни, и не заботилась о здоровье матери.

– Мама, прости, но я не выйду замуж за Айзека. Я выхожу замуж за Эрика.

В зале послышалось перешептывание «кто такой Эрик?» Ребекка задержала взгляд на Трее, который кивнул ей в знак поддержки. Друг в этом море врагов.

Крик банши был тихим всхлипом по сравнению с криком ее матери.

– Нет! Ты должна выйти замуж за Айзека. Ты должна это сделать. Если ты этого не сделаешь, я… я… я… – она то и дело сжимала и разжимала кулаки. Отец схватил ее за руку, удерживая от попытки накинуться на Ребекку.

– Мэри, – сказал он, оглядывая собравшуюся элиту города. – Успокойся.

– Мама, у нас с Айзеком все равно бы ничего не вышло. Айзек… – она замолчала, прежде чем успела сказать гей, и посмотрела на бледного, как мел Айзека. – Он мне не подходит.

– Ах ты, маленькая потаскушка, – закричала ее мать, – ты кувыркалась с этим грязным рокером, ведь так? Не удивительно, что Айзек не хочет брать тебя в жены.

– Эй, – возразил Трей. – Этот грязный рокер – мой друг.

– Дело не в ней, – тихо сказал Айзек.

– Ребекка Эстер Блэйк, ты немедленно извинишься перед Айзеком и будешь умолять его принять тебя обратно!

– Мама смирись. Я не выйду за Айзека.

– Перестань это повторять! Сейчас же! – она обратила свой печальный взгляд на Айзека. – Айзек, дорогой, она не хотела этого говорить. Она хочет стать твоей женой! Пожалуйста, прими ее обратно! Умоляю! Знаю, она поступила с тобой несправедливо, но…

– Дело не в ней! – заорал Айзек. – А во мне! Я – гей! Понятно! – он посмотрел на Трея и сказал. – Я влюблен в мужчину.

Трей покачал головой и опустил взгляд в пол.

Мама уткнулась в грудь отца Ребекки и истерически зарыдала.

– Что? – доктор Крэндалл схватил сына за руку. – Повтори, что ты сказал?

Айзек потер лоб.

– Я не так хотел обо всем тебе рассказать. Давай поговорим в более приватной обстановке.

Ребекка вцепилась в рубашку Айзека, тем самым показывая свою поддержку, но и держалась за него, как за спасательный круг.

– Ты – гей? – прорычал доктор Крэндалл. – Это невозможно. Мой сын не может быть геем.

– Папа … – Айзек дотронулся до руки отца, а тот быстро одернул ее в сторону.

– Не прикасайся ко мне.

– Ты можешь меня выслушать? – спросил Айзек, вытирая бежавшую по щеке слезу.

– Это все ложь, – кричала ее мать, зажав голову обеими руками. – Ложь! Ложь!

– Убирайся с моих глаз, – сказал отец Айзеку. – Ты мне больше не сын! Больше видеть тебя не хочу!

– Папа, – Айзек вцепился в руках отца, но тот вырвался из его хватки.

– Ты мне больше не сын!

У Ребекки защемило сердце от услышанного стона Айзека. Он пошатнулся, и упал бы на пол, если бы она его не подхватила.

Ее мама до сих пор билась в истерике. Отец пытался ее успокоить.

Она вдруг перестала ощущать на себе вес Айзека.

– Иди, помоги своей матери, – сказал тихо Трей. – Я о нем позабочусь, и отвезу его домой.

Айзек обнял Трея, когда тот выводил его из зала. Ребекка пришлось столкнуться с реальностью и успокоить свою мать.

– Не позволяй ему уйти, – как в бреду повторяла ее мать, указывая на уходящего Айзека. – Ребекка, не позволяй ему уходить без тебя.

– Мама, – сказала Ребекка. Она взяла мать за плечи и встряхнула.

– Деточка моя, – застонала ее мать. – Мне жаль, что он тебя оставил. Я тебя не уберегла. Ты умрешь такой молодой.

Так, по-моему, это уже перебор.

– Мама, я не собираюсь умирать. Папа, иди за машиной.

Мама тряслась всем телом.

– Нет, ты умрешь. И скоро. Господь заберет тебя у меня. Я это точно знаю.

Ребекка понимала, ее мать была не в себе, но эти слова были словно пощечина.

– Пойдем, мам. Давай выйдем на улицу и подышим свежим воздухом. – И подождем папу. Увезем тебя от любопытных взглядов и перешептываний. А потом дадим тебе дозу сильнодействующих лекарств.

Мама пошла за ней на улицу. Она ухватилась за нее, как испуганная маленькая девочка, обняв за талию, и положив голову на плечо. Ребекка аккуратно погладила мать по голове.

– Мама, все будет хорошо. Папа найдет врача, который тебе поможет. – Вся парковка была заставлена машинами, поэтому Ребекка вывела мать прямо на проезжую часть. Когда папа через несколько минут подогнал их микроавтобус, она помогла усадить мать в машину.

– Не выходи замуж за этого рокера. Ребекка, не выходи за него замуж, – бормотала мать себе под нос. – Он тебе не подходит. Не выходи за него замуж.

Папа сжал руку матери, и та посмотрела на него, будто не понимала, где находится. Он немного склонился, выглядывая в пассажирское окно.

– Милая, я попытаюсь успокоить твою маму, а потом позвоню тебе. Думаю тебе нужно несколько дней повременить с визитами.

Ребекки прикусила губу и согласно кивнула, понимая, что он был прав. Во время прошлого срыва, они на несколько дней изолировать ее от общества, помогая ей прийти в себя и понять все происходящее. В прошлый раз это помогло. Наверно и в этот раз будет также.