– А какими мы были? – спросил Дэнд. – Мы были компанией мальчишек с деревянными шпагами, которые играли, изображая из себя рыцарей.

Дуглас сердито скривил губы и подтолкнул Шарлотту к Дэнду, держа ее одной рукой за горло, а другой удерживая на спине ее заломленную руку. Она охнула от боли.

– Ну, попрощайся со своей возлюбленной, Дэнд, – презрительно произнес он. Дэнд бросился было вперед, но цепь не пустила.

Шарлотта оглядывалась вокруг, оценивая ситуацию. И вдруг увидела крошки старого известкового раствора под кольцом, удерживающим запястье правой руки Дэнда. Поймав его взгляд, она посмотрела прямо на кольцо. Он едва заметно кивнул.

Шанс был ничтожно мал. Но других у них не было.

– Пожалуйста, – хрипло обратилась она к Дугласу, – позволь мне поцеловать его последний раз. Прошу тебя.

– Почему я должен удовлетворять твои просьбы?

– Потому что ты когда-то тоже любил его, – прошептала Шарлотта. – Потому что когда-то ты называл его братом. А это что-нибудь да значит.

Дуглас застыл на месте.

– Прошу тебя.

– Милости просишь? – В голосе его звучало сомнение, но он был заинтригован.

– Да, прошу милости, – сказала она. – Благородные люди бывают милосердными.

– Ладно. – Он схватил ее за другую руку чуть выше запястья и тоже заломил за спину, потом презрительно подтолкнул ее к Дэнду.

Она встретилась с ним взглядом и, наклонившись вперед, несмотря на страшную боль, поцеловала его, вложив в поцелуй всю нежность и всю надежду, которая теплилась в сердце.

– Я люблю тебя, – прошептала она, а сама тем временем, зацепив ногой ногу Дугласа, рванулась вперед.

В плече что-то хрустнуло. Боль распространилась по всей руке. Шарлотта упала, потянув за собой Дугласа, который, ругаясь, пытался удержать равновесие. Она услышала Дэнда, который аж рычал от напряжения, а потом испустил победоносный вопль. Послышался лязг цепей, и Дугласа от нее оттащили.

Она упала на колени и попыталась повернуться, чтобы увидеть, что там происходит.

Дэнд стоял позади Дугласа, а цепь, к которой была прикована его правая рука, туго обвивала шею Дугласа, тогда как другая его рука была все еще прикована к стене. Дуглас ловил ртом воздух и хватался руками за металлические звенья. Дэнд еще сильнее натянул цепь. Его лицо выражало холодную ярость. Он потянул цепь вверх и назад. Дуглас забарабанил пятками по полу, тщетно пытаясь найти какой-нибудь упор. Потом он обмяк и перестал сопротивляться.

– Дэнд! Отпусти его! Ты его убьешь!

– Он хотел убить тебя! – прорычал Дэнд.

Она поморщилась, осторожно придерживая руку, и кое-как поднялась на ноги.

– Отпусти его! Ты не убийца. Убийца он!

Дэнд обнажил зубы в презрительной усмешке. На лице его отразилась целая гамма эмоций. Он последний раз рванул цепь, с ворчанием неожиданно ослабил хватку и, тяжело дыша, отступил назад.

– Тебе больно? – заботливо спросил он.

– Со мной все в порядке, – солгала она. Боль в плече стала невыносимой.

– За дверью есть металлический стержень. Ты можешь его принести?

– Да, – ответила она и, отыскав стержень, повернулась к нему. – Дэнд!

Она опоздала. Дуглас, даже если он действительно терял сознание, теперь пришел в себя. Обходя сторонкой Дэнда, он бросился в другой конец комнаты и вскарабкался на подоконник северного окна. Глаза его горели, на губах блуждала какая-то безумная улыбка.

– Ты тоже не смог бы убить меня, как и я тебя. Между нами связь. Братство. От этого никуда не денешься.

– Если ты сделаешь хоть одно движение к ней, я, клянусь, разорву тебя на куски, Дуглас, – сказал Дэнд, громыхнув цепью, которая все еще удерживала его.

– Опять проявляешь свое высокомерие, Дэнд? – сказал Дуглас, окидывая взглядом Шарлотту и оружие в ее руках и явно прикидывая, можно ли отобрать его у нее, не получив еще какой-нибудь травмы. Она совсем не была уверена, что ему это не удалось бы.

Хватит! Она больше не могла быть храброй. Не раздумывая, она пересекла комнату и бросилась под надежную защиту объятий Дэнда. Крепко прижав ее к себе, он свободной рукой сделал приглашающий жест в сторону Дугласа и сказал:

– А ты испытай меня.

– Пожалуй, не буду. Не сейчас, – сказал Дуглас. – Слишком уж ты грозный. А мне пока еще не хочется умирать. – Он продолжал говорить, обшаривая глазами комнату. – Придется все-таки что-то с вами делать. Со всеми вами. Пока я еще не придумал, что именно. Надо подумать. Кое-что подготовить...

Дуглас посмотрел из окна вниз. То, что он увидел, заставило его улыбнуться. Он взглянул на Дэнда.

– Помнишь вьющиеся плети плюща, по которым мы взбирались наверх в старом замке, Дэнд? – На секунду его голос зазвучал так, словно друг напоминал другу о самых лучших дняхжизни. – Помнишь, как все было? Какой великолепной четверкой мы были? Такие храбрые? Такие достойные?

Не сказав больше ни слова, он перекинул ногу через подоконник и исчез. Шарлотта и бровью не повела. Она была здесь, в объятиях Дэнда, и они оба были живы. Несмотря ни на что, они были живы. Она начала шмыгать носом, потом всхлипывать и наконец, уткнувшись лицом в его широкую окровавленную грудь, разрыдалась по-настоящему.

– В чем дело, Лотти? – нежно пробормотал он, дыша в ее макушку. – Послушай, я начинаю подозревать, что ты все-таки не такая уж храбрая.

От его осторожного поддразнивания она быстро пришла в себя.

Она была Шарлоттой Нэш, самой популярной девушкой из общества, завзятой соблазнительницей, озорницей и признанной сердцеедкой. Она подняла лицо и впилась в разбитые губы Дэнда страстным поцелуем. Даже если ему было больно, он, судя по всему, ничуть не возражал и крепко прижал ее к себе не прикованной к стене рукой.

Прошло немало времени, пока она оторвалась от него, с трудом переводя дыхание и приходя в себя.

– На тот случай, если ты не уверен в том, что это было, – заявила она торжествующим тоном, – позволь мне объяснить: ты принадлежишь мне. Ты мой.

– Любовь моя, – ответил он, – я никогда в этом не сомневался.


Все было точно так же, как тогда, когда они были мальчишками и удирали из монастыря, чтобы поиграть в развалинах старого замка среди вересковых пустошей. Стены здесь были из такого же камня, так же густо разрослись здесь мощные плети плюща, цепляясь за которые можно было карабкаться по стенам. Было то же ощущение свободы, риска и правильности своих действий. Если не считать того, что внизу его больше не ждут остальные мальчишки. И уже не будут они всей компанией возвращаться домой под усыпанным звездами небом. Ничего этого не будет.

Больше всего ему всегда хотелось возвращаться домой. И чтобы все было абсолютно так же, как раньше. Разве он слишком многого просит?

Он нащупал ногой место на толстой плети плюща, поскользнулся, едва удержавшись, и именно в этот момент он увидел ее. Это было невероятно, но она была перед ним. Всего в нескольких футах над ним в свете ранней зари красовалась во всем великолепии, словно символ далеких мальчишеских лет, желтая роза с росинкой, дрожащей, как слеза, на одном из нежных лепестков. Охнув от удивления, он потянулся к ней и почувствовал, как хрустнула плеть плюща под его ногами. Он и внимания на это не обратил.

Он потянулся еще, пальцы его уже касались бархатистого цветка. Он схватил цветок, и шипы, прятавшиеся под блестящими листьями, глубоко вонзились в его ладонь. Судорожно втянув воздух, он отдернул руку, успев, однако, схватить свой трофей.

Роза была прекрасна. Абсолютно идеальное произведение природы в мире сожалений и разочарований...

Плеть плюща под его ногами, издав звук, похожий на всхлипывание, окончательно разорвалась.

Он не почувствовал, как ударился о землю. Он умер раньше.


Кит и Рэм ворвались в дверь с пистолетами в руках и обнаженными шпагами. В комнате никого не было, кроме Дэнда, который держал в объятиях Шарлотту, как будто не собирался отпускать ее вообще. И целовал ее.

Кит опустил пистолет и откашлялся.

Дэнд поднял голову.

– Вы опоздали, – заявил он. – Шарлотта могла погибнуть, так и не дождавшись вашего появления.

Рэм пришел в себя первым. Он вошел в комнату и огляделся.

– Сожалею об этом. Нам пришлось разобраться примерно с тридцатью людьми Сент-Лайона, а также и с самим графом, кстати, утверждавшим, что ему ничего не известно ни о каком письме. Хотя в камине библиотеки обнаружены какие-то загадочные обрывки бумаги. Его гости, часть которых, как я догадываюсь, находится в этой стране без надлежащих документов, бегут сейчас отсюда сломя голову.

– Отлично, – сказал Дэнд.

– А вы, как я предполагаю, и есть любовник Шарлотты, загадочный месье Руссе? – спросил Кит.

– Да, – ответил Дэнд. – А теперь, будьте любезны, принесите ключи от моих оков, они, по-моему, висят на крючке за дверью.

Эту почетную обязанность взял на себя Кит, он принес ключи и отомкнул наручники Дэнда. Шарлотте пришлось выпустить Дэнда из рук. Освободившись, Дэнд скорчил гримасу от боли, которую начал ощущать и которая, судя по всему, обещала в ближайшее время существенно усилиться.

– Так лучше? – с сочувствием поинтересовался Кит. Дэнд кивнул.

– Отлично, – сказал, улыбнувшись, Кит и тут же хладнокровно отправил его в нокаут.

Эпилог

Монастырь Сент-Брайд,

апрель 1807 года

– Вы провидец, брат Мартин. Настоящий пророк. – Брат Фиделис, радостно улыбаясь, потрепал по плечу престарелого знатока лекарственных трав.

Брат Мартин, завязывавший небольшой шелковый мешочек, наполненный различными травам и лепестками цветов, стряхнул с плеча руку толстого, добродушного монаха.

– Не понимаю, о чем вы говорите.

– А помните, вы сказали, что если в монастыре будут совершаться обряды венчания, то за этим последуют и крестины? И вот, пожалуйста: сегодня нам предстоят первые крестины! Разве это не чудо?