– Все в порядке. Счастье, что сегодня пятница. – Он улыбнулся с облегчением. – Как прошел ваш день?

То, что кто-то интересовался ее делами, было ново для нее и вносило живительную струю в ее существование. Лоуган действительно выглядел заинтересованным, и она лишь надеялась, что это не было уловкой, чтобы заставить ее говорить о работе. Но она решила быть честной с ним, насколько это возможно, и вести себя так, словно они обычные друзья, назначившие встречу в баре. Это было для нее необычно. Ее светская жизнь была более формальной: либо званые вечера, где собирались старые друзья, но она их редко теперь посещала, потому что не имела партнера и к тому же смертельно уставала к концу недели, либо деловые встречи, необходимые, но невероятно скучные. Теперешняя встреча была совершенно иной.

– Честно говоря, мой день был ужасным, – откровенно ответила Фиона. – Я рада, что уже пятница. Мне нужно отдохнуть пару дней. А как прошел ваш день?

– Интересно. Я брал интервью у потрясающего молодого предпринимателя Харви Экклза. Ему всего двадцать три года, а он уже заработал в Интернете миллиард долларов. Он выглядит так, словно не может найти выход из туалетной комнаты без фонаря, но зато это настоящий гений. И когда разговариваешь с ним, создается впечатление, что беседуешь с Эйнштейном. Я не понял ничего из того, что он мне рассказывал, поэтому он сколотил такое состояние, а я нет. Было очень интересно.

Он улыбался Фионе и выглядел спокойно и непринужденно.

– То, чем вы занимаетесь, и должно быть очень интересно. Я проходила стажировку в газете, когда училась в колледже, но обнаружила, что не могу написать ничего стоящего даже ради спасения собственной жизни. Только деловые отчеты. Я получила С-минус за творческое сочинение, и это была самая низкая оценка из тех, что я когда-либо получала.

– А я получил D по журналистике, поэтому решил зарабатывать себе на жизнь именно этим. И у меня вроде бы получается. А у вас, вероятно, и так слишком много талантов, – сказал он, и оба рассмеялись.

К ним подошла официантка, чтобы принять заказ. Лоуган заказал чизбургер со всеми приправами, а Фиона – простой бургер и картошку фри. Он заказал «хайнекен», а она – диетическую колу.

– Итак, как вы развлекаетесь в выходные, Фиона? – спросил он с интересом.

– Работаю, – ответила она, и они снова рассмеялись. – К несчастью, это правда: беру работу на дом, иначе ничего не буду успевать. В офисе меня постоянно отрывают от работы, плюс еще совещания, и у меня не хватает времени доделать все запланированное. Общаюсь с детьми, когда они бывают дома, что теперь случается нечасто, так что заполняю и это время работой.

Лоуган смотрел ей в глаза, и когда она говорила о детях, заметил в них грусть и понял, как ей их не хватает. И вряд ли в жизни Фионы есть мужчина, иначе она не приняла бы его приглашение на ужин и не заполняла бы выходные дни работой. Это была жизнь женщины, которой больше нечем заняться. Он прекрасно знал все эти симптомы и тоже много работал в выходные дни. И у него не было детей, с которыми он проводил бы каникулы, только друзья, но и этого вполне достаточно.

– Как вы ухитрились вырастить детей и сделать такую карьеру?

Множество женщин, которых он знал, не смогли совмещать семью и работу, и все заканчивалось тем, что дети становились невротиками и ненавидели их. Или, наоборот, женщины жалели о том, что вообще завели детей. А со слов Фионы он понял, что у нее прекрасные отношения с детьми, они очень близки и она получает огромное удовольствие от общения с ними.

– Я настоящий фокусник, – уверенно заявила она. – Отвечаю на звонки, когда вожу Элис на балет, и ухитряюсь смотреть все футбольные матчи, в которых играет Марк, конечно, по смартфону. И работаю по ночам, когда все спят. Сама я сплю очень мало.

– Маргарет Тэтчер спала всего три часа в сутки, – сообщил он. – И управляла страной. Я думаю, что те, кто не нуждается в длительном сне, добиваются значительно большего, чем мы. Они управляют миром, пока мы восемь часов храпим. Я валюсь с ног, если не посплю семь часов, поэтому никогда не стану никем иным, кроме как скромным репортером, в то время как вы управляете одной из крупнейших корпораций в стране.

– Да, – сказала она, просто отмахнувшись от комплимента. – Но много чего я делать не умею, да и не люблю. Я не занимаюсь спортом, за исключением тенниса, да и то из-под палки сестра заставляет. Она сама потрясающе играет. Кроме того, я отвратительно готовлю, как говорят мои дети. Сын готовит лучше. А по мнению моего бывшего мужа, я была ужасной женой на протяжении семнадцати лет. Так что, полагаю, невозможно делать все хорошо. Зато его вторая жена сама делает украшения на Рождество, великолепно готовит, не работает и все время посвящает ему, потому что детей у нее нет.

Фиона выглядела счастливой и умиротворенной.

– Непременно позвоню вашей преемнице, когда мне понадобится украсить дерево на Рождество, но не уверен, что умение изготавливать сувениры делает женщину хорошей женой. На ком он женился, на Марте Стюарт?

Фиона рассмеялась, но тут же посерьезнела.

– Нет, просто на женщине, которая ненавидит мир бизнеса, так же как и он. Я думаю, они прекрасно ладят, чего нельзя было сказать о нас. Пытаясь быть хорошей женой и матерью и стараясь выкладываться полностью, в какой бы компании ни работала, я слишком изматывалась. Это была очень напряженная жизнь.

А еще постоянные скандалы и несчастливые годы. Но этого она ему не сказала.

– Мне кажется, ваш брак заключался не на небесах. Так же, как и у меня. В молодости мы делаем порой странный выбор, а кое-кто и уже будучи взрослым. Десять лет назад у меня были по-своему свободные отношения, что поначалу вполне устраивало, пока не выяснилось, что они свободнее, чем я рассчитывал. Я обнаружил, что она спит по меньшей мере с тремя моими друзьями, причем не из-за распущенности, а по убеждению. Она считала, что моногамия неестественна. А я все еще питал некоторые иллюзии на этот счет, что, по-видимому, делало меня ограниченным. Она все еще живет с моим лучшим другом. У них двое детей, но они не женаты. Похоже, жизнь у них сложилась. У нас у всех есть свои собственные идиотские идеи о том, какими должны быть отношения. Весь фокус в том, чтобы найти кого-то со схожими идеями или хотя бы совместимыми. Мне этого никогда не удавалось. И, как вы, я слишком много работаю. Моя последняя девушка сказала, что я трудоголик, и была права. Помимо этого, я слишком много путешествую в поисках интересного материала. Я прожил в Южной Африке полгода, когда работал над серией статей о Нельсоне Манделе, и жалею, что не задержался там дольше. Мне там нравилось. И я путешествую в поисках историй, когда у меня есть возможность. Это делает жизнь захватывающей.

– Я путешествую только по делам, – с огорчением сказала Фиона. – Дети предлагают съездить с ними в какую-нибудь экзотическую страну, но у меня никогда нет на это времени, или это слишком далеко, или я просто устаю. Давно обещаю свозить их в Японию, но все никак не получается. Может быть, когда-нибудь потом… – Но по ее виду было понятно, что это случится не скоро. – У сестры с этим проще. Это лето она проводит в Тоскане, у друзей.

– Но с ваших слов я понял, что она не руководит крупной корпорацией и у нее нет детей. В этом вся разница. Я не знаю, как вы ухитряетесь делать все то, что делаете. И готов поспорить, что вы не были ужасной женой, независимо от того что говорит ваш бывший муж. Я верю в вас больше.

Лоуган уже понял, что Фиона перфекционистка во всем, что делала, и прилагает для этого максимум усилий, иначе не занимала бы такую должность и не имела бы таких прекрасных детей.

– Спасибо за доверие. Но, возможно, он был прав. Он все еще зол на меня, даже теперь, когда женат на «Марте Стюарт».

У Фионы было подозрение, что это прозвище прилипнет к жене Дэвида надолго.

– Это делает его довольно жалким. После скольких лет он все еще лелеет обиду на вас?

– После шести.

– А как идут дела у вас? Был ли в вашей жизни кто-нибудь с тех пор?

Он вел себя как репортер даже во время ужина и хотел знать о ней все, как и она о нем, и был очень откровенен. Он не казался человеком, который хотел бы что-то спросить и хорошо знал как самого себя, так и свое отношение к окружающим.

– Нет, – честно ответила Фиона. – Сначала было много свиданий вслепую, которые устраивали мои друзья, чтобы поддержать меня, после того как мы с Дэвидом расстались. И эти свидания были ужасными. Большинство мужчин убегали сразу, как только узнавали, что я руковожу компанией, а стало быть, стерва. А тех, что не боялись меня: либо глухих, либо немых, либо слепых, либо все вместе, либо бывших уголовников, – боялась я. А если серьезно, у меня действительно нет времени. Жизнь, которую я веду, меня устраивает.

– И что это за жизнь? – с интересом спросил Лоуган.

Он хотел знать, как вышло, что такая потрясающая женщина, какой он считал Фиону, растрачивает себя впустую, если рядом с ней нет мужчины. А ее бывшего мужа он счел просто неудачником.

– Я живу спокойно, хотя и не праздно, всегда нахожу себе занятие. И такой порядок вещей мне нравится, – сказала она. – Никто не может обвинить меня в том, что я сделала что-то неправильно, или возненавидеть за успехи в карьере, не скажет, какая я плохая. Не думаю, что можно совмещать отношения или замужество с такой должностью, как у меня. Я пыталась, но не получилось. Ни один мужчина – или редко какой – не способен терпеть женщину, добившуюся бо́льших успехов, чем он. А еще хуже, если она зарабатывает больше. Мой бывший муж упрекал меня в этом семнадцать лет. И у меня нет желания повторять этот опыт. Это было ужасно, хотя я изо всех сил старалась притворяться, что все не так плохо. Зачем мне снова наступать на те же грабли?

– Не все мужчины так глупы, как ваш бывший муж, – сказал Лоуган напрямик, – и не все обладают таким хрупким эго. Уверенный в себе мужчина будет, напротив, уважать вас за успехи в карьере, а не корить. И если вступите в новые отношения, то что вы потеряете?