– Ты точно так пойдешь?

Ленка так ошарашено смотрела на меня, что хотелось рассмеяться.

– А что такого? Разве я плохо выгляжу?

– Да нет, выглядишь хорошо, но… Боюсь, родители в шоке будут.

На языке вертелось: «А может, я этого и добиваюсь», но я промолчала. Лишь красноречиво зыркнула на подругу, давая понять, что меня это не особо заботит. Ленка все надеялась, что до вечеринки я передумаю и выберу что-то более подходящее. Напрасно.

Когда я появилась наверху лестничной площадки, семейка, стоящая в холле, обомлела. Тамилла Эдуардовна картинно схватилась за сердце, хотя здоровье у нее было как у лошади. Павел Викторович выругался сквозь зубы, нарушив мнимую интеллигентность. Ленка то краснела, то бледнела и избегала смотреть на меня. Артур смутился, но пересилил себя и с натянутой улыбкой подошел к лестнице и протянул руку. Я грациозно спустилась по ступенькам и приняла предложенную ладонь.

– Что-нибудь не так? – ехидно поинтересовалась я у будущей семейки.

– Все в порядке, – поспешил ответить за всех Артур и одарил всех убийственным взглядом, пресекая дальнейшие разговоры.

Ехали двумя машинами. В одной с личным шофером добирались Павел Викторович и Тамилла Эдурдовна, в другой мы – вел ее Артур. Всю дорогу я шутила напропалую и держалась с непробиваемой уверенностью. Постепенно Артур заразился моим настроением и перестал обращать внимание на вульгарный наряд.

Хотя, признаюсь, когда машина остановилась поблизости шикарного белого особняка с садом и бассейном, моя самоуверенность немного пошатнулась. К дому подъезжали дорогие авто, из которых выходили люди в шикарных нарядах. Возникло ощущение, словно я попала на церемонию вручения Оскара. Вид у всех был такой скучающе-солидный, что становилось понятно – эти люди считают себя хозяевами жизни и входят в тот круг, где я всегда буду чужой. Даже если бы напялила на себя элегантные шмотки, не стала бы одной из них. На их холеных лицах отражалось бы мнимое дружелюбие, а в глазах читалось нескрываемое презрение. Я вдруг ощутила себя маленькой и жалкой в вульгарном платье. Кому я пытаюсь что-то доказать? С горечью поняла, что они ведь и ожидают этого от меня – того, что опозорюсь.

Плевать! Доиграю эту роль до конца, даже если к концу вечера от улыбки у меня челюсти станет сводить.

Артур вышел из автомобиля и поочередно подал руку мне и сестре. Ленка-предательница тут же бросила нас и замахала какой-то девице. На меня она упорно не смотрела, чтобы никто не подумал, что мы вообще знакомы. Собственно, так же поступили и ее родители, приехавшие сразу за нами. Только бедному Артурчику приходилось строить хорошую мину при плохой игре. Прежняя веселость исчезла, он заметно нервничал и покусывал губы.

– Скажи, зачем ты это сделала?

– Сделала что? – хлопая ресницы, спросила я.

– Так вырядилась.

– Что-то не так, милый?

– Я же знаю, что обычно ты не так одеваешься. Что на тебя нашло? Тут же будут все друзья и знакомые. И коллеги отца…

– Ты меня стесняешься, Артурчик? – Внутри закипала злость, но я упорно сохраняла на лице фальшивую голливудскую улыбку. – Заметь, не я тебя замуж позвала. Ты знал, что я обычная девушка, манерам и этикету не обученная. Еще не поздно все переиграть.

– Я не это имел в виду, – буркнул он. – Ты знаешь, что нравишься мне такой, какая есть. Но сейчас – это не ты…

– Не я? А кто же? Твой отец считает меня именно такой, разве нет?

Лицо Артура почему-то просветлело.

– Кажется, я понял. Ты хотела насолить ему. За то, что он сказал о тебе в тот день. Солнышко, не стоило, поверь. Папа рано или поздно смирится, что ты есть в моей жизни.

– А это еще не факт, – прищурилась я.

– Ты о чем? – насторожился Артур.

– О том, что я буду в твоей жизни.

– Ты обиделась, да? Клав, ну пожалуйста, прости…

– Не называй меня Клавой!O! – поморщилась я. – Терпеть не могу.

– Ладно, извини.

– Ты познакомишь меня с виновницей торжества или как? – перевела разговор на другую тему я.

Внутренне радовалась маленькой победе. Этот парень мой, опутан по рукам и ногам. Он сделает все, что я только пожелаю.

Видно было, что мои слова привели его в замешательство. Я прекрасно понимала, почему. Сейчас ему придется знакомить меня со своей бывшей. Сто процентов я подвергнусь самому критическому осмотру с ее стороны и со стороны ее подружек и дружков. Учитывая, как я одета, момент предстоит неловкий. Для Артура в первую очередь. Но я уже отогнала секундную неуверенность и теперь была во всеоружии.

Я шла рядом с Артуром гордая, как королева, смело встречая обескураженные и насмешливые взгляды и улыбаясь. Мужчины откровенно пялились на мое декольте и задницу, их вторые половины одаривали явной враждебностью.

Мы вошли в огромную гостиную с камином и фуршетным столом. Я сразу поняла, кто из находящихся здесь девушек именинница. Она стояла в центре помещения, окруженная «золотой молодежью», и принимала поздравления. Излишне худая, даже анорексичная, с длиннющими волосами ниже бедер и огромными карими глазами. Черты лица резкие, но по-своему привлекательные. Что-то в этой девушке было, определенно. Внутренний стержень, который я обычно уважаю в людях.

Я заметила, как ее взгляд скользнул по гостям и остановился на Артуре. На лице появилась неуверенная улыбка. Я внутренне присвистнула. Похоже, она до сих пор без ума от него. Тут ее взгляд скользнул по мне и губы едва заметно искривились. Тонко выщипанные брови взметнулись. Она что-то сказала окружающим ее ребятам, глядя на меня. Раздался смех. Продолжая улыбаться во все тридцать два зуба, я приближалась к ней, ухватив Артура под руку.

– Всем привет, – произнес он, оказавшись рядом с кружком молодежи. – Агнесса, выглядишь, как всегда, замечательно. С днем рожденья.

Избегая смотреть на меня, она тепло поблагодарила и приняла завернутую в упаковочную бумагу коробку. Я понятия не имела, что там, да это меня и мало интересовало. Наверняка, какая-нибудь декоративная хрень. Что еще можно подарить человеку, у которого все есть.

– Я рада, что ты пришел, – ухватив его за руку, сказала Агнесса и отвела в сторонку. – Так давно не виделись, расскажи, как ты…

Они отошли к камину, и я уже не могла слышать их разговора. На меня старательно никто не смотрел, словно я вдруг превратилась в человека-невидимку. «Золотая молодежь» обменивалась репликами, пила спиртное из высоких бокалов, а я делала вид, что меня это нисколько не интересует. Все же обиделась на Артура. Мог бы и представить меня своим знакомым. Хотя Агнесса ему даже возможности такой не дала. Я могла бы, конечно, на правах вульгарной девицы, за которую все меня принимали, устроить сцену и забрать его. Но, рассудив, подумала, что это отличная возможность побыть без Артура.

Оставив молодежь, я взяла у проходящего официанта бокал шампанского и двинулась по залу. Едва я оказывалась у группки оживленно беседующих о чем-то людей и хотела примкнуть к ним, от меня отворачивались. Удерживать улыбку на лице становилось все тяжелее. Похоже, в этот раз я переоценила свои силы. И что хотела доказать этим снобам? Что им придется считаться со мной такой, какая есть? Глупо. Им плевать на меня. Даже будь я уже женой Артура, для них все равно осталась бы выскочкой. Платье вдруг стало давить, словно железный доспех. Сальные взгляды, которые на меня бросали украдкой, больше не тешили самолюбие. Жалили и будто оплевывали. Хотелось провалиться сквозь землю.

Не дождутся! Я не убегу! Не признаю их превосходства.

Я сделала знак официанту, подзывая к себе, но он сделал вид, что не заметил. Ощутила, как вспыхнули щеки от нового унижения, но тут же распрямила плечи и крикнула чуть ли не на весь зал:

– Эй, любезный, ослеп, что ли? Сюда поди!

Все взгляды устремились на меня, я смело встречала их. Мне нравилось недовольство и осуждение на их лицах. Пусть лучше так, чем считать меня пустым местом. Даже в этом наряде шлюхи я лучше их всех вместе взятых. Все, чем они отличаются от меня – тем, что в свое время нахапали денег. Интеллигенция, блин. Лицемеры вшивые.

Официант все же подошел ко мне. Я бухнула на поднос пустой бокал, едва не опрокинув остальные, и схватила новый. Сделала глоток и с вызовом бросила официанту:

– Ты далеко-то не уходи. Скоро опять понадобишься.

С лицемерно-почтительным видом кивнув, он удалился. Я же двинулась вдоль стен, рассматривая картины. Наверняка, дорогущие, хотя, на мой взгляд, совершенно безвкусно подобранные. Они плохо сочетались друг с другом. Остановилась только у одной. Чем-то она меня зацепила. Нагромождение фигур и линий, краски яркие и даже вызывающие. Напомнило мне то, что происходит сейчас в моей душе. Потягивая шампанское, я разглядывала картину, не в силах оторваться от нее.

За спиной послышался бархатный голос, от которого ноги едва не подкосились.

– Вам нравится?

Как можно медленнее я повернулась, стараясь, чтобы на лице не проступил явный интерес. Сомневаюсь, что мне это удалось. Едва заглянула в знакомые черные глаза, как все внутри начало плавиться. Я словно оказалась в гигантской печке, из которой не могла выбраться. Осознав, как должно быть, выгляжу в его глазах, едва не выругалась. Знать бы раньше, что встречу его здесь, не стала бы так выряжаться. Хотя Демьяна Елецкого, похоже, мое платье шлюхи нисколько не смущало. Его оценивающий взгляд скользил по моей фигуре. Что-то в нем было такое, отчего хотелось забыть обо всех приличиях и наброситься на него прямо здесь. Представив реакцию снобов, сделай я такое, злорадно усмехнулась. Оторвавшись от созерцания моей фигуры, Демьян вернулся к лицу.

– Так вам нравится?

– Очень, – не соображая даже, о чем он, проронила я.

– Я рад…

Я не нашла, что ответить, разом утратив способность мыслить.