Застегнув платье, я подождала минут десять, потом вышла из комнаты. Марго кликнула меня из кухни, и я направилась к ней. Она вручила мне деньги и одарила улыбкой.

– Ты молодец. Мигом просекла, чего хочет клиент, и дала ему именно это. Из тебя выйдет толк.

– Откуда вы знаете? – прищурилась я. – Вы же не видели, что там было.

– Не будь наивной, милая. Я знаю все, что происходит в этой квартире.

Я не стала задавать вопросов, и так все поняла. Наверное, у нее там везде камеры понатыканы. Кто знает, может, в одной из тех картин, которыми я любовалась перед приходом клиента. Что ж, хозяйка меня похвалила, это главное. Значит, я все сделала правильно.

– Вызвать тебе такси? – спросила Марго. – Теперь ты себе это можешь позволить.

– А почему бы и нет. – Я пожала плечами.

Хватит мелочиться. Я заслуживаю большего, чем трястись на автобусе среди кучи неудачников.

– Да, еще… – прервала мои размышления хозяйка. – Тут у меня Боня твой телефон просил.

– Зачем?

– Похоже, всерьез зацепила ты его. Так вот, я-то ему дам твой телефон, не хочу мальчика обижать. Но мой тебе совет: не связывайся. Серьезные отношения и чувства в нашем деле помеха. Сразу дай понять, что ты в них не заинтересована.

– Так и есть, – вскинула я голову. – К тому же он не в моем вкусе.

– Ну, будем надеяться, что у него пройдет все скоро. Я раньше его таким не видела. Прям сиял весь, когда твои фотки мне показывал. Хороший он мальчик, не для таких, как мы с тобой.

Последняя фраза меня уязвила, но я не показала этого. Пусть она считает себя грязью под ногами, я не ее поля ягода. И этот этап для меня временный. Я не собираюсь всю жизнь быть шлюхой в подпольном борделе.

Глава 5

В следующий раз мобильный зазвонил, когда я сидела на уроке биологии. Под всеобщими взглядами я остервенело зашарила в портфеле, пытаясь выудить трезвонящий предмет. Учительница смерила меня недовольным взглядом, но ничего не сказала, когда я, отыскав телефон, ринулась к выходу. Забежав в школьный туалет, я ответила на звонок и услышала бодрый мужской голос:

– Привет, ты меня узнала?

– Боня, чтоб ты был здоров! – выпалила я. – Ты чего звонишь в такое время? Я же на уроке!

– Прости, я как-то не подумал, – смутился он. – Скажешь потом ваше расписание, чтобы я опять не позвонил не вовремя.

– А на кой тебе вообще мне звонить? – процедила я. – Или Марго попросила?

– Нет, – после недолгой паузы откликнулся он. – Я сам… То есть, номер мне Марго дала, конечно, но я…

– Клиент новый нарисовался срочно или что? – допытывалась я, хотя уже поняла, зачем фотограф позвонил.

– Нет, – совсем грустно вздохнул Бонька. – Слушай, можно я за тобой заеду сегодня? Сходим в кафе или просто по городу погуляем?..

– Ты на свидание меня, что ли, приглашаешь? – фыркнула я.

– А ты будешь против?

Поколебавшись, я все же протянула:

– Вообще-то нехорошо смешивать работу и личные отношения. Марго нас по головке не погладит.

– Ну, мы можем просто дружить, – настаивал Боня.

Знаю я такую дружбу… С трудом сдерживая смех, я сказала:

– Ладно, заезжай. Уроки у меня в два часа заканчиваются.

– Отлично, тогда договорились! – окутал меня позитивом фотограф.

Возвращаясь обратно в класс, я думала о том, как вести себя с Боней. В принципе, ничего плохого я к нему не испытывала. Добрый положительный парень. Если все, что ему от меня нужно, – перепихон, то, пожалуй, от меня не убудет, если соглашусь. Фотограф может пригодиться в дальнейшем. Кто знает, в какой отрасли я буду работать. Вдруг моделью стану. А что? Чем черт не шутит. Но если у него ко мне проклюнутся серьезные чувства, то это проблема. Я не собиралась связывать себя с таким, как Боня. Если уж и отдавать себя в аренду, то с перспективой. Рассудив, что тем хуже для фотографа, если он окажется настолько глуп, чтобы влюбиться в меня, – я ради интереса решила попробовать. В конце концов, нужно практический опыт нарабатывать. Не на клиентах же эксперименты ставить.

Боня заехал за мной на иномарке средней руки, даже не удосужившись оставить машину где-то дальше. Одноклассники многозначительно поглядывали на меня, наблюдая, как я горделиво направляюсь к нему. Наверняка, сплетен не оберешься теперь, но я осознавала, что это наоборот поставит меня на уровень выше. Взрослый кавалер, еще и с машиной, – для многих из моих подружек это мечта. Ольга сделала вид, что видит Боню впервые, и подмигнула мне на прощанье.

– Ну, привет, – сказала я, подойдя к фотографу.

Солнце заставляло его рыжую шевелюру сиять, и сейчас он еще больше напоминал добродушного льва.

– Отлично выглядишь, Клаудия, – воскликнул он и полез целовать мне руку.

Я подавила смешок и поблагодарила за комплимент.

– Ну что, поехали? – спросил он, распахивая передо мной дверцу.

– Ага.

Я как можно грациознее залезла на переднее сиденье и устроилась поудобнее. В автомобиле пахло новым кожаным салоном и хвойным освежителем. Боня сел в машину и вырулил со школьного двора.

– Куда поедем? Может, давай в парк мотнемся? Сегодня погода такая хорошая. Прогуляемся.

– Давай.

Честно скажу, мне было все равно, куда ехать. Все лучше, чем дома над учебниками корпеть.

Оставив машину у входа в парк, мы направились под сень раскидистых деревьев. В воздухе одуряюще пахло весной, солнце светило уже совсем по-летнему. По аллеям бродило приличное количество народу, тоже соблазненного хорошей погодой. Купив в киоске булочки, мы стали кормить голубей. Смеялись, как дети, обмениваясь дурацкими шуточками. С Бонькой оказалось общаться так легко, словно я знала его с детства. Если бы еще не зыркал на меня многозначительно, то я могла бы по-настоящему подружиться с ним. Сейчас же понимала, что рано или поздно придется его обломать, и хорошим отношениям придет конец.

Скормив прожорливым птицам весь свой хлебный запас, мы устроились на лавочке. Бонька сбегал за пивком и орешками, жизнь и вовсе показалась безоблачной. Мы продолжали трещать обо всем на свете. Боня рассказывал анекдоты и смешные истории из жизни, а я как-то незаметно поделилась с ним самым сокровенным. Начиналось все с невинных детских воспоминаний о том, каким замечательным был папа, как хорошо мы проводили с ним время. А потом я сама не заметила, что сижу и реву, как дура. Боня вытащил из кармана пиджака платок и осторожно вытер мне слезы.

– Прости.

– За что?

– За то, что заставил тебя вспомнить об этом. Марго говорила, что твой папа умер.

– Марго что тебе вообще все обо мне рассказала? – возмутилась я.

– Просто мне это было интересно. Когда я хочу, могу быть очень настойчивым, – улыбнулся он. – А о тебе мне интересно знать все. Ты его сильно любила, да?

– Наверное, он единственный, кого я вообще любила и люблю, – уставившись на резвящихся неподалеку детей, произнесла я.

– Думаю, он был замечательным человеком.

– Так и есть. Жаль, что не все могли это оценить по-настоящему.

Как всегда при мысли о матери к горлу подкралась горечь.

– Ты о маме?

А он проницательный, оказывается, хоть и кажется простачком. Я хотела свернуть разговор, но не нашла в себе сил. Сердце так мучительно ныло, так хотелось выговориться… Еще и выпитое пиво давало свое, вызывая на откровенность. А Бонька так тепло и участливо смотрел на меня…

– Она не понимала, от какого человека отказалась. А может, понимала, но ей было все равно. Она – пустая и порочная, для нее важно только внешнее. Дорогие шмотки, положение, достаток, смазливый молодой любовник. А папа… он другой. Ему плевать было на то, что мы едим, в чем ходим. Но не плевать на то, что я чувствую. Он умел так рассказывать, что я переносилась куда-то в волшебную страну. Мне казалось, что я всего достигну, все сумею. Он называл меня принцессой, говорил, что я особенная… Не замечал, как мама отдаляется от него… от нас. Как встречается с этим ничтожеством при любом удобном случае.

– Но ты все замечала, да? Почему не сказала отцу?

– Он бы не пережил… Глупо об этом говорить сейчас, конечно… Он и так не пережил. – Я горько усмехнулась. – А может, я боялась, что он уйдет от нас. Меня бы он точно оставил ей, потому что знал, что это правильно. Ребенок должен быть с матерью. Да и она бы отсудила меня в любом случае. Я надеялась, что она одумается и все снова будет, как раньше. А потом к нам пришел милиционер и сообщил, что…

Я осеклась, не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями. Я вжала голову в плечи, словно нахохлившийся воробей. Зажмурилась, чтобы сдержать накатившие слезы. Почувствовала, как Боня обнимает меня, прижимает к себе.

– Все хорошо, моя девочка. Все хорошо.

Я уткнулась носом в его шею, пахнущую почему-то молоком, совсем, как у ребенка, и отпустила чудовищное нервное напряжение. Плакала долго, не в силах остановиться. Наверное, впервые так плакала после смерти отца. Нет, тогда, в первые дни, я тоже рыдала чуть ли не каждый день. Но слезы те не приносили утешения. Наоборот, ожесточали, мучили. Сейчас будто что-то прорвалось, и я впервые ощутила облегчение. Может, потому что рядом был человек, которому на самом деле не все равно.

Мы просидели с Боней до глубокого вечера. Больше не говорили о серьезном, но все равно я не могла себя заставить оборвать разговор. Делилась с ним планами на будущее. А их у меня полно было. Притом самых разных. Я понятия не имела, на чем решу остановиться в итоге. Он говорил, что хочет открыть модельное агентство, даже меня туда приглашал. Я пообещала, что обязательно стану его моделью, когда у него все получится. На этой оптимистичной ноте мы все-таки вигбии решили покинуть парк. Тетя, небось, уже извелась вся. Я ведь даже не сказала ей, что задержусь. Бонька предложил на выходных сходить в кино, и я с радостью поддержала эту идею. Молилась лишь об одном. Пусть так и продолжается. Откровенные разговоры, дружеская поддержка и не более того. Я не готова сейчас на что-то другое. И кто знает, буду ли готова когда-нибудь. Секс – это другое. Он не затрагивает душу. С Бонькой я не смогла бы переспать именно потому, что он стал сегодня для меня чем-то большим, чем просто мужчина. Близким человеком.