— Мэтт, как ты догадался? — поражалась Келли.
— Этот китайский поросенок — твое любимое блюдо, не так ли? — уточнил Мэтт с широкой улыбкой. — Элементарно. Я перелистал твою записную книжку и обнаружил в ней особенно много адресов китайских ресторанов.
Ему подали бокал пива, и Мэтт прервался, чтобы попробовать его. Потом одобрительно кивнул официанту, и тот, улыбнувшись, снова исчез на кухне.
— Кроме того, я нашел в твоей книжке телефон Мисси, и она подтвердила мои предположения. Не мог же я читать кулинарные книги, ожидая, пока ты проснешься!
Келли не помнила, было ли в ее жизни что-нибудь лучше сегодняшнего вечера. Пиво подали к закускам, белое вино — под курицу и красное — к мясу. Наконец все коробочки опустели, а скрипач начал исполнять свой репертуар по второму кругу. Мэтт налил по бокалу сливового ликера и увлек Келли на прогулку.
Ночь стояла тихая. Огни с улицы пробивались сквозь листву, обозначая дорожку. Келли шла рука об руку с Мэттом, стараясь не смотреть на массивный лимузин, следовавший за ними вдоль улицы.
— Я рад, что мы никуда не пошли сегодня вечером, — признался Мэтт, посматривая на Келли. — Не хочу делить тебя ни с кем.
— Ты просто захотел пива и свинины по-китайски, — улыбнулась Келли, из-за приближающегося отъезда Мэтта остро чувствуя, как близки они. Точно родные люди.
Он покачал головой. И ответил серьезно:
— Я хочу быть с тобой без посторонних. Ты сегодня прекрасна, Келли. Остановившись под густым деревом, он привлек ее к себе. — Знаешь, на что похожи огоньки в твоих глазах? На солнце в озере. Это как голубой огонь. Я запомню его.
— Не говори так. — Келли захотелось плакать. — Я считаю часы до твоего отъезда, а они бегут так быстро! Не напоминай лишний раз.
Она не могла не смотреть на него. Сердце подкатилось к горлу, а дыхание стало неровным. Она хотела сказать ему о том, как сильно любит его.
— Может быть, мне стоило подарить тебе сапфиры вместо изумрудов? После всего, что выпало на твою долю. — размышлял он вслух, пробуя на ощупь мягкость ее волос. Келли покачала головой:
— Слишком поздно. У тебя не осталось времени для столь дорогих подарков.
Он не шелохнулся. Его глаза прятались в тени, а улыбка выявила глубокие складки на щеках.
— Ну что же, придумаю что-нибудь другое. И, прежде чем Келли успела ответить, Мэтт нагнулся поцеловать ее. Его рука по-прежнему лежала в ее волосах. Пламя пробежало по жилам, и Келли потянулась к Мэтту. Она закрыла глаза и опустила руки на его плечи — те самые вожделенные широкие плечи. Ее тело прижалось к его мускулистому телу. Она не помнила ничего слаще этого прикосновения. А он смаковал ее, будто дорогое вино. Танец его языка по ее языку посылал ей огонь желания. Келли хотела целиком слиться с ним, мечтая продлить эту изумительную общность.
Мэтт поднял голову. Его глаза потемнели от страсти.
— Пойдем назад, Келли.
Когда они вошли в дом, официантов уже не было. Келли ожидала увидеть беспорядок, однако все следы импровизированного обеда исчезли. В ее доме царила абсолютная чистота. Наступило время прощания.
Мэтт повернулся к Келли и обнял ее. Она увидела в его глазах любовь и горечь. Взгляд любящего мужчины, вынужденного уезжать.
— Дай мне знать, чем закончится обследование твоей мамы, — проговорила Келли сдавленным голосом.
Мэтт кивнул:
— До января.
Едва дыша от боли разлуки, Келли кивнула в ответ:
— Береги себя.
— Я вернусь с сапфирами, — просто сказал он.
И очень нежно поцеловал ее. Его губы целовали ее с прощальной лаской, а руки бережно держали ее лицо. Келли чувствовала, что он собирает губами ее слезы.
Она длила, сколько могла, его поцелуй. Но вот он оторвался от нее и пошел к двери. Она стояла и молча смотрела на крутизну его плеч, а из груди рвался крик: «Останься!»
Он открыл дверь, держа в руке пиджак. Его глаза невероятного цвета морской волны отражали внутреннюю борьбу. Вот его рука застыла на дверной ручке, он остановился. У Келли сердце выпрыгнуло из груди.
— Черт возьми! — воскликнул Мэтт и, обернувшись, с вожделением поймал на себе взгляд Келли. Она знала, что у нее не осталось выбора. Простерла к нему руки, и он бросился к ней. Келли задыхалась от настойчивости его объятий, в ней будто плотина прорвалась.
Келли прижалась к нему, боясь, что он уйдет. Его губы встретились с огнем ее губ. Его язык искал ее язык. Его рот неистово целовал ее лицо, руки скользили по телу, а потом впились в тонкую ткань платья. Она чувствовала его кожей, как клеймо, словно одежда не была для нее защитой. Ее трясла лихорадка, она воспламенилась, точно в затухающий костер бросили новый хворост. Мэтт своей лаской возродил ее к прекрасной жизни — жизни более яркой, чем та, которую она знала. Казалось, в затемненной комнате засияли огни. Вместе с ветром в дом ворвалась музыка. Одеколон Мэтта действовал на нее как сладкая отрава, его прикосновения вызывали невыносимо сладостную истому. Улучив момент, он обнял ее еще крепче, и мир обрушился. Она утонула в вихре наслаждения.
Его руки гладили ее тело, поцелуи требовали ее. Он ласкал губами ее уши и шею, приникая к пульсирующей на горле жилке. Келли выгнулась к нему, изумруды сверкнули.
Он развязал ее пояс, и платье заколыхалось. В ответ она расстегнула его рубашку и прижалась к его груди лицом. Ее пальцы тормошили курчавые волоски, щекотавшие ей щеку. Келли не могла дышать — как будто очутилась под водой.
Мэтт снова поцеловал ее в губы и, двинувшись дальше, куснул за мочку уха. Келли почувствовала, что он весь горит. У нее появилось ощущение, что она начинает плавиться. Дыхание становилось прерывистым. Пульс Мэтта оглушал ее. Его руки спустили с ее плеч платье, оно соскользнуло и облаком легло у ног.
Внезапно Мэтт отшатнулся, отрывая ее от себя, словно пытаясь удостовериться в том, что делает. Его глаза были опустошены эмоциями, которые раздирали его.
— Келли, я…
— Мэтт, — твердо ответила она, положив руки ему на грудь. Ее глаза выражали полную покорность ему. — Не говори больше ничего.
Мэтт послушался, поднял ее на руки и понес наверх, безо всяких усилий. Там он положил Келли на огромную кровать под балдахином и нежно-нежно раздел, оставив лишь драгоценности. Затем сбросил одежду с себя.
Келли с трудом сдерживалась. Он был так красив — сильное, стройное и здоровое тело, плоский живот и узкие бедра. Когда Мэтт лег рядом, Келли обвила руками его маленькие твердые ягодицы и плотно прижала к себе.
Мэтт вернул ее к жизни, ее чувства росли и крепли, точно бурная симфония. Его потрясающие глаза повернули время вспять и снова вызвали в ней огонь. Склонившись над нею, длинными красивыми пальцами он обвел ее груди, а потом взял их в руки. Шершавая кожа его пальцев возбудила соски. Они сделались тугими, как почки. И по мере того, как руки его опускались все ниже — от округлого холмика живота до теплых сильных чресл, — он нагибался, чтобы наконец попробовать на вкус груди, уже воспламененные его лаской.
Келли стонала, закрыв глаза. Ее руки гладили мускулы его спины и ягодиц. Она не слышала боя часов внизу в холле, не чувствовала ветра, обвевающего ее волосы и приятно холодящего влажные щеки и шею. Она не ощущала ничего, кроме прикосновений Мэтта. Она впитывала его шепот, а поцелуи пьянили ее.
Тем временем сильные пальцы нашли горящий вулкан, который ждал их. Мир стал пурпурным, пульсирующим — в такт ритмичному движению бедер Келли. Мэтт прижал свои губы к ее рту, чтобы погасить вскрикивания. Его язык повторял огненный танец его пальцев. Келли изогнулась, напрягшись, отталкивая его и снова привлекая к себе в невыносимом экстазе.
Но когда она почувствовала, что не может больше, пальцы исчезли. Ее слезы блестели в темных волосах, спутавшихся на подушке. Глаза Келли были расширены и полны желания. Мэтт накрыл ее глаза своими — яркими, цвета моря, подобными драгоценным камням. Его влажный лоб блестел, и Келли захотелось лизнуть его. Она хотела поглотить его всего…
Но вот Мэтт слился с нею, и в ней взорвался ослепительный свет.
Она притягивала его к себе, двигаясь в убыстряющемся ритме к чудесной вершине, которой не знала прежде. Его стон отозвался в ней эхом и оставил в ней его силу. Когда Мэтт уронил голову, его грудь еще вздымалась. Она убаюкала эту прекрасную голову и омыла новыми слезами. Ее обессиленное тело сладостно пылало. Ветер нашел их снова и охладил горячие лица. Келли ни о чем не могла думать — лишь о редкостном наслаждении, которое только что испытала.
Когда Келли проснулась, солнце уже взошло. Утренний свет залил комнату золотым теплом. Келли открыла глаза, увидела пустую постель и услышала плеск воды в ванной.
Надо бы выпрыгнуть из постели и прибежать в ванную, удивив Мэтта, пока он стоит, намыленный, под душем. Она частенько проделывала это с Майклом, а игра в прятки заканчивалась близостью под чудесной завесой душа… Однако Келли не могла шевельнуться, она лежала, по шею накрывшись простыней и уставившись в потолок.
Ужас охватил ее, едва она заснула. Ей привиделось, будто за ней гонятся призраки. Она кричит, просит Мэтта подождать ее, но он не слышит.
Келли хотела сказать ему, что никогда не была так счастлива, как минувшей ночью в его руках, но знала, что не сможет. Да в этом и нет смысла — все равно он уйдет, как и намеревался. И ей останется лишь надежда, что она окажется достаточно сильной и будет любить его, когда он вернется.
— Келли…
Она взглянула на Мэтта, появившегося в дверях. Он был уже одет.
— Подожди, — запротестовала она, садясь. — Я отвезу тебя.
— Нет. Я уже вызвал машину.
Он прошел по комнате и сел на край постели. В его глазах стояла горечь, особенно заметная утром. Он не знал, какой ужас пережила она, убегая от призраков.
"Игра по правилам" отзывы
Отзывы читателей о книге "Игра по правилам". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Игра по правилам" друзьям в соцсетях.