Ничего не возразив в ответ, Мигель кивком головы указал на застеленную алыми простынями постель.


– Вам лучше прилечь. Нужно выспаться.


Энергично кивнув, Мике резко схватилась за свою дребезжащую голову.


– Обязательно. Вот только сниму с себя это уродское платье. – Неуклюже потянувшись к тесемкам на шее, пробурчала она. – Как же я его ненавижу…


Шумно вздохнув, Мигель устало покачал головой.


Черт, эта девчонка все-таки добилась своего. Теперь придется нянчиться с пьяной девахой на борту, пока ею не займется его не в меру занятой босс.


Да уж, Рик будет крайне недоволен.


– Делайте, что хотите. Только оставайтесь здесь. – Тихо проронил мужчина, резко захлопнув входную дверь.


Наконец-то разделавшись с прочно завязанными тесемками, Микелина сдернула со своих плеч ненавистное платье и, растоптав его, словно малый ребенок, в одном лишь нижнем белье заползла на широкую кровать. Машинально скинув с ног свои туфли, девушка зарылась лицом в мягкую подушку, мгновенно погружаясь в тягучее небытие.


Увы, столь блаженное спокойствие длилось недолго.


Ее любвеобильный босс не заставил себя долго ждать.


Почувствовав град нежных поцелуев на своем плече, Мике невольно заерзала, пытаясь побороть тотчас ожившее желание.


Боже, она так мечтала об этом всего лишь пару часов назад. До его уединения с этой взбалмошной американкой.


Горячие губы двинулись ниже. Блуждая по ее телу, словно по карте сокровищ, они проделали небольшой путь по линии позвоночника, задерживаясь в районе поясницы. Почувствовав жар кончика языка на своей коже, Мике не сдержала вырвавшийся наружу стон.


Не позволяя себе поддаться его чарам, она решительно сжала кулаки.


Она сильнее своего вожделения. Она может быть сильнее даже Моретти. Ей лишь нужно поверить в свои силы!


Отстраненно заметив, что музыка за зашторенными окнами перестала грохотать, Микелина вдохнула полной грудью, заставляя себя наконец-то принять решительные действия. По-прежнему утопая лицом в подушке, она слегка отклонила голову в сторону и с оттенком неприкрытой желчи в своем хриплом голосе насмешливо произнесла:


– Что, неужели многоуважаемый синьор Моретти насытился своей несравненной «экс-подружкой» и наконец-то вспомнил о жалком существовании никчемной синьорины Горнели?


Однако тут же вспомнив о его непоколебимых принципах, она вдруг язвительно рассмеялась, с трудом продолжая свой сбивчивый монолог:


– О, нет. Вы же ненавидите эту фамилию, как и всех носящих ее людей. Для вас я всегда буду лишь синьориной Риччи. Долбанной синьориной Риччи, об которую вы так старательно вытираете свои дорогие ботинки.


Увы, Рикардо никак не отреагировал на ее гневную тираду.


Словно не слыша ее, пылкий любовник лишь усилил свои поцелуи.


Придавив девушку к жесткому матрасу своим увесистым телом, он жадно прикусил мочку ее уха, тихо прошептав свое успокоительное:


– Ш-ш-ш…


Мике вновь заерзала, мгновенно ощутив, как нечто достаточно твердое потерлось о ее мягкие ягодицы.


Вновь с силой сжав зубы, зеленоглазая бунтарка пораженно вздохнула.


Боже, как же она ненавидела себя в этот момент. Ей следовало злиться на Моретти, проклинать его кобелиную сущность, но вместо этого она лишь таяла в его объятиях, словно шоколад на солнце.


Его нежные губы вновь заскользили по ее телу, играя с ней в своей мучительной манере. Зажав в зубах край подушки, Микелина тихо захныкала.


Ну почему, почему она не может отказать этому мужчине? Почему, даже несмотря на его предательство, все так же радостно принимает его страстные объятия? И дело здесь было вовсе не в соглашенном между ними договоре. Нет. Просто она полюбила его… А он ее нет!


Перевернувшись с помощью крепких рук на спину, Микелина вонзилась ногтями в нависшую над ней спину, но тотчас ощутив плотную материю сорочки, разочарованно зарычала. Ей нужно почувствовать его тепло. Нужно почувствовать его обнаженную плоть. Плоть, которая наконец-то утолит ее зверский голод. По-прежнему не раскрывая глаз, Микелина блаженно утопала его крепких объятиях. Да, он все так же оставался подлецом и ублюдком, но все же сейчас он был только ее мужчиной. Услышав его шумное дыхание над своей головой, девушка не сдержала довольной улыбки.


Ей нужно было узнать, что она лучше Хант. Ей нужно было услышать из его уст это прямо сейчас. Нежно проведя пальцами по широким ладоням любовника, Микелина резко притянула их к своей полной груди. В отличие от Хант у нее она была настоящая.


Большие пальцы тут же с жадностью сжали чашечки черного бюстгальтера, заставляя ее призывно выгнуть спину, блаженно заурчав от восторга.


О, да, она непременно выскажет этому сукину сыну все, что он нем думает. Она возненавидит его за столь открытую измену. Проклянет на чем свет стоит. Но все это будет завтра. После…


Яркий свет зажегшейся на потолке лампы резко ослепил ее, заставив непроизвольно вскрикнуть, поспешно прикрывая ладонью глаза.


– Какого. Дьявола. Здесь. Происходит?! – Словно гром среди ясного неба донесся не на шутку разъяренный голос Моретти со стороны входа в каюту.


Микелина ошарашенно замерла.


Кое-как разлепив свои тяжелые ресницы, она наконец-то посмотрела на нависшего над ней мужчину. Ее мутное зрение понемногу восстанавливалось, безбожно рисуя черты лица былого искусителя.


Конвульсивно сглотнув, Мике показалось, что она перестала дышать.


О, нет. Она только что позволила лапать свое тело этому расчетливому подонку! Мерзавцу, воспользовавшемуся слабостью опьяненной женщины!


Злобно сжав кулаки, Микелина внезапно вновь услышала яростный голос Моретти:


– Я спрашиваю ещё раз: какова черта, вы, синьорина Риччи, делаете в постели с Тедеско?!


С ощутимым трудом повернув голову, все ещё огорошенная девушка посмотрела в свирепое лицо хозяина каюты. Его глаза стали абсолютно черными, как у самого настоящего разъяренного хищника, который явно намеревался хорошенько попировать. Нерв под правым глазом заметно дергался. Мощная грудь часто вздымалась, будто он только что пробежал дистанцию целого марафона. Но самое страшное было в его пристальном взгляде, излучающием сплошное отвращение ко всему происходящему.


Поборов в себе резкое желание тут же оправдаться, Микелина вдруг растянула свои губы в довольной ухмылке.


В другой раз она, несомненно бы, разразилась ярыми проклятиями на лапающего ее Тедеско. Однако злобная обида на Моретти все же взяла свое. Возможно, всему виной был выпитый ранее несчастный коктейль… Возможно, ее пережитые страдания… Но видеть его таким свирепым ей стало даже забавно.


– В чем дело, синьор? – С трудом ворочая языком, Мике невинно захлопала своими длинными ресницами. – Уже трахнули свою «мисс Америка» и теперь решили развлечься между раздвинутых ног «мисс Италии»? Простите, но вы несколько опоздали. Это место уже занято. Обращайтесь позже.


В комнате тут же раздался вполне отчетливый хруст костяшек сжимающихся в кулаки пальцев.


Словно разъяренный буйвол, которому перед глазами непрерывно маячат красной тряпкой, Рикардо хрипло выдавил из своего горла:


– Попридержи язык, если хочешь живой выбраться из этой каюты!


Презрительно фыркнув на столь открытую угрозу, Микелина беззаботно пожала плечами.


– А что здесь такого? Вы ведь, кажется, уже развлеклись. Так почему нам с Луидже не последовать вашему примеру? – Томно рассмеявшись, она послала Тедеско свой многообещающий взгляд. – Правда же, милый?


На лице сероглазого мужчины тотчас заиграла триумфальная улыбка. Забыв свое первоначальное смятение, Луидже наконец-то вернул себе былую непринужденность.


– Да, Моретти, девчонка выбрала меня. Тебе лучше смириться с этим и постоять в стороне час-другой.


Мике громко икнула. Стараясь сохранить в глазах четкую картинку, она со вздохом приложила ладонь к своему лбу.


Ей снова стало плохо. Просторная комната вновь закружилась, унося с собой образы обоих мужчин.


Резко присев, Микелина вдруг резко прикрыла рот рукой.


– Кажется, меня сейчас вырвет… – Тихо проронила она, борясь с подступившей к горлу тошнотой.


Луидже тотчас спрыгнул с ее тела.


– Только не на меня! – Опасаясь за свои дорогие брюки, ужаснулся молодой мужчина, предусмотрительно отходя подальше от кровати.


Забыв на мгновение об этой щепетильной ситуации, полуобнаженная девушка как можно быстрее соскочила к кровати, стремительно забежав в ванную комнату. Прикрыв за собой дверь, она устало прислонилась к прохладной стене, медленно оседая вниз. Наконец-то снова почувствовав минутное облегчение, ее тяжелые веки начали неудержимо слипаться. Требующий долгожданного отдыха разум вновь протяжно завопил, совершенно не заботясь о доносящемся из-за двери невообразимом шуме безжалостно ломающейся мебели на пару с несколькими человеческими костями.