Следом подъехала машина с Чандлерами. Компания поднялась на борт галеона. Летняя ночь была теплой, но они все же решили не брать столик на открытом воздухе, а спуститься вниз. Метрдотель провел их в спокойный уголок, подальше от шума и сутолоки, кипевших возле входа на кухню. Рауль отодвинул один из стульев для Лес и, подождав, пока она сядет, уселся напротив. Все дружно отмахнулись от меню: еда подождет, прежде всего – аперитивы. Когда официант принес напитки, начались новые тосты за лошадь, чья победа свела их вместе сегодня вечером.

Во главе стола сидел Вик Чандлер. Триша – по левую сторону от него, рядом с Раулем. Опершись на локоть, Вик нагнулся к девушке, привлеченный, видимо, необычной смесью молодости и светской искушенности, сочетавшихся в ее внешности.

– Скажи мне, Триша, – спросил он, – у тебя ведь наверняка остался в Штатах какой-нибудь молодой человек, с которым ты обручена?

– Нет. – Прозрачная черная вуаль прикрывала лицо Триши до половины, создавая впечатление, что ее темные глаза загадочно и лукаво мерцают из-под маски. – Нет никого особого. Я предпочитаю играть на открытом поле.

– На поле для поло? – поддразнивающе спросил Вик, глянув на Рауля.

– Кстати, раз уж речь зашла о поло… – Лес пригубила чинзано, затем опустила стакан, придерживая его края кончиками пальцев. – Роб говорил мне, что вы, Рауль, также тренируете и продаете пони для поло. Это правда?

Она решила обращаться к нему по имени, отбросив былую официальность, неуместную на дружеской вечеринке.

– Да. Сейчас у меня имеется на продажу около двадцати пони с большим опытом игры, а также много прочих, находящихся на различных стадиях продвинутой тренировки.

– Я знаю, что Роб после того, как поездил на пони, купленных Генри в ваших краях, спит и видит приобрести для себя хотя бы несколько лошадей, выведенных в Аргентине.

– Мы с ним говорили об этом, – кивнул Рауль.

– Да, в тот вечер в пабе, – вставила Триша.

– Независимо от того, что мы решим насчет вашей школы, мы, скорее всего, в любом случае приедем в скором времени в Аргентину, чтобы поглядеть на лошадей. В том числе и на ваших, – сказала Лес.

– Буду рад возможности показать вам своих пони. Я всегда рекомендую предполагаемым покупателям вначале лично испытать лошадей, лучше всего во время игры. – Рауль помолчал, слегка улыбаясь. – Поскольку у нас своя школа, то никогда не бывает нехватки игроков, чтобы составить команду для импровизированной игры. Хотя я и уверен, что мои пони в числе лучших в Аргентине, если вы не найдете в моих табунах того, что хотите, я познакомлю вас с другими владельцами конюшен, у которых имеются пони на продажу.

– Вы очень добры.

– Доброта имеет к этому очень мало отношения, миссис Томас. – Прошу вас, – прервала его Лес, – я предпочла бы, чтобы меня звали просто по имени.

Она почувствовала, как его взгляд скользит по ее лицу, касаясь волос, глаз и губ. Линия его рта слегка дрогнула, словно Рауль остался удовлетворен тем, что увидел.

– Как пожелаете, – сказал он и вернулся к прежней теме. – Итак, дело не в доброте. Это чисто деловое предложение. Вы увидите моих пони первыми и получите тем самым некий стандарт, по которому сможете судить об остальных лошадях. Если вы приедете до конца августа, то у вас будет возможность получше познакомиться со школой, и в запасе останется еще достаточно времени, чтобы ваш сын записался в нее.

Лес невольно улыбнулась, оценив его деловую стратегию, хотя и испытала приступ разочарования: он так и не назвал ее по имени после того, как она сама это предложила.

– Мы будем у вас в августе, – сказала Триша. – Позже мы просто не сможем приехать, потому что иначе я не успею к началу осеннего семестра. А я не собираюсь отпускать Роба и Лес одних. Аргентина буквально заворожила меня.

– Она не выпускает из рук книгу о вашей стране. – Лес поднесла вино к губам и говорила, глядя на Рауля поверх края стакана. – И уже успела сделать всевозможные интересные открытия, вроде того, скажем, что конституция Соединенных Штатов послужила моделью для вашей конституции.

– В августе? Так вы не пробудете дома даже и месяца и опять отправитесь в новую долгую поездку? – заметила Диана.

– Ты всегда любила путешествовать, – вспомнил Вик. – Хотя Эндрю не был от этого в особенном восторге. Ну а теперь, когда вы расстались, ты, кажется, наверстываешь упущенное.

– Возможно, и вправду создается такое впечатление, но на самом деле поездка в Европу была задумана очень давно. Просто наш отряд путешественников уменьшился на одного человека, – сказала Лес, ощущая на губах крепкий вкус чинзано.

– Тебе надо найти себе какого-нибудь мужчину, – заявила Диана, и Лес бессознательно взглянула на Рауля, вспомнив, хотя и смутно, как он держал ее в своих объятиях и как они танцевали, тесно прижавшись друг к другу.

– Найдет, – уверенно промолвил Вик. – Лес правильно все понимает. Новые места, новые лица. Посмотреть, что предлагает жизнь, и взять это. Самый лучший способ избавиться от старой золы в очаге – это разжечь новый огонь.

– Умоляю вас, дайте отдышаться, – смеясь, запротестовала Лес.

– Как давно вы с Эндрю разошлись? – спросил Вик.

– Три месяца назад.

Иногда Лес казалось, что с тех пор прошло гораздо больше времени. Может быть, это всего лишь отголоски какого-то тяжелого сна. Каким-то краешком сознания она ожидала, что однажды утром проснется и все пойдет так, как шло прежде.

– Знаешь, Лес, как говорят в таких случаях: «Развод – не смерть, всегда можно опять жениться или выйти замуж!» – Вик захохотал над своей собственной остротой.

Подошел официант, чтобы спросить, не решили ли они, что пришло время просмотреть меню, и тем самым избавил Лес от необходимости отвечать Вику.

А тот уже повернулся к официанту.

– Да, давайте займемся меню. И нам нужно еще выпивки для всех, за исключением этой юной леди. – Он потрепал Тришу по руке. Стакан перед ней стоял почти нетронутый. – Пришлите на наш стол… хм… sommelier [28]. Мы сделаем еще заказ.

Всем были розданы папки с меню, и Лес обратила внимание на то, что Рауль затратил на выбор еды очень мало времени. Он бегло просмотрел перечень блюд и отложил меню в сторону. Триша повернулась к нему, подняла свою папку, почти полностью заслонившись от Лес, и принялась советоваться с Раулем, указывая то на одну, то на другую строку меню.

Лес сделала вид, что тоже углубилась в чтение.

– Рауль, вы уже сделали свой выбор? – спросила она, прерывая совещание полушепотом, которое вели ее дочь с аргентинцем.

– Да, – ответил Рауль, отодвигаясь от Триши.

– Вы всегда принимаете решения так быстро?

– В некоторых случаях – да.

– А если речь идет о чем-нибудь важном?

– Приходится подумать подольше, – признался он, сухо улыбнувшись.

– Значит, вы не считаете выбор еды важным делом? – предположила Лес.

– Некоторые блюда вкуснее других, но пища – всегда есть пища. Не так ли? – спросил Рауль, насмешливо изогнув бровь.

– Говорить такое во Франции – это почти святотатство, – засмеялась Лес. – Если официант услышит вас, ему захочется вышвырнуть нас вон.

Постепенно все выбрали кто что желал, и заказы были переданы официанту. Немало времени ушло и на выбор вин к тому или иному блюду. Здесь им на помощь пришел второй официант, подающий вина, который давал советы с авторитетным видом врача, прописывающего пациентам лекарство.

Как заведено во Франции, обед – это не просто утоление голода, а развлечение, нечто вроде концерта с перерывами после каждого блюда. И в течение всего представления предупредительный официант следил за тем, чтобы бокалы обедающих оставались полными.

Когда подали основное блюдо, Лес заметила, как Рауль склонил голову к Трише, прислушиваясь к тому, что девушка негромко говорила ему на ухо. Лес открыла рот, собираясь сказать что-нибудь, что отвлекло бы его внимание. И тут ее словно ударило. Она поняла, что делает… что она делала весь этот вечер. Она воевала с собственной дочерью за внимание Рауля… соперничала с Тришей, как женщина с женщиной. Она не пыталась защитить Тришу. Она хотела отбить Рауля для самой себя.

– Лес, что-нибудь случилось? – спросила Диана, увидев, как на лице подруги появилось ошеломленное выражение.

Вопрос не сразу дошел до Лес, но поняв, о чем спрашивает Диана, она быстро ответила:

– Нет.

И подняла к губам бокал с вином.

Она едва ощущала вкус рыбы, запивая каждый кусочек еды вином. Стоявший перед ней стакан наполнялся в ту же секунду, когда она допивала последнюю каплю. Всякий раз, когда Лес глядела через стол и видела, как оживленно беседуют Триша с Раулем, к ней словно кто-то прикасался оголенным электрическим проводом и в душе вскипал гнев ревности. Она ненавидела себя за это. Нет ничего хуже, чем обижаться на дочь за то, что та молода и красива, и все же Лес никак не могла преодолеть ужасной зависти к Трише.

Перед сладким был подан сыр. Лес он показался твердым и безвкусным, как мел. Когда она наклонила голову, чтобы отпить вина, то почувствовала что все окружающее плывет и кружится перед глазами. Она совершенно не представляла, как много успела выпить за этот вечер, но явно слишком много. Нет, нельзя во второй раз ставить себя в глупое положение. Лес поставила стакан и отодвинула стул от стола.

– Вы извините меня? – Она встала, держась за спинку, чтобы сохранить равновесие. – Боюсь, я сегодня слишком много выпила. Пожалуй, мне пора уходить.

Кто-то из сидящих за столом начал вставать, но Лес не могла различить, кто именно.

– Нет, – сказала она. – Оставайтесь и заканчивайте обед. Со мной все будет в порядке. Снаружи ждет водитель. Он сможет отвезти меня в отель.

– Я поеду с тобой. – Триша сложила льняную салфетку и положила рядом со своей тарелкой.

– Я не желаю, чтобы ты ехала со мной. – Меньше всего Лес хотелось оказаться сейчас наедине с Тришей, она боялась, что вино развяжет ей язык и тогда один Бог знает, чего она наговорит дочери. – Я не беспомощна, Триша. – Резкость ее тона, казалось, толкнула назад девушку, начавшую уже приподниматься. – Пожалуйста, все оставайтесь и продолжайте веселиться. Я доберусь сама.