Джеймс Стерлинг - Игра длиною в жизнь

— Я знаю. — Взяла меня за руку и повела в сторону парковки.

Когда мы сели на заднее сиденье машины Маттео, я посмотрел на Кэсси, пока она в своем телефоне просматривала список контактов, выискивая номер моего брата. Должно быть, она уже предупредила Маттео о случившемся, поскольку он не сказал мне и двух слов и избегал вступать со мной в зрительный контакт. Моя девочка всё предусмотрела. Я жалел, что несколько минут назад вел себя с ней как мудак.

Я протянул свободную руку через сиденье и положил её Кэсси на бедро. Она посмотрела на меня, в её взгляде все еще читалась обида.

— Спасибо, — прошептал я, когда она в замешательстве вскинула голову и посмотрела на меня.

— За что? — Кэсси придвинулась ближе, чтобы сохранить приватность нашего разговора.

— Ты знаешь за что. — Я кивнул головой в сторону Маттео, и она пожала плечами. Я принял мудрое решение, когда дело дошло до выбора жены. Кэсси — лучшее, что когда-либо случалось в моей жизни. И я не должен облажаться в очередной раз.

Она перевела внимание на свой телефон, и я увидел имя Дина на экране, когда она нажала кнопку «Вызов». Прошло два гудка, прежде чем на другом конце провода раздался голос моего брата.

— В чем дело, сестренка?

Кэсси выключила громкую связь и сделала глубокий вдох, когда прижала телефон к уху.

— Привет, Дин. Я просто хотела, чтобы ты кое о чем узнал от меня, прежде чем увидишь это в очередном выпуске SportsCenter или Baseball Tonight[11] или еще где-нибудь. — Она сделала паузу, прежде чем продолжить: — Джек сегодня вечером сломал руку.

Я мог только представить себе, какими вопросами мой брат атаковал Кэсси на другом конце провода. Его голос был приглушен, так как она сообразила отключить громкую связь, поэтому я не мог разобрать ни слова.

— Беттер команды соперника отбил подачу, и мяч полетел прямо в Джека. Он выставил вперед руку, чтобы остановить его или поймать, в общем, что-то в этом роде. Но подача была слишком сильной, мяч ударился о руку, и теперь у Джека множественные переломы.

Кэсси замолчала, и я знал, что Дин говорил что-то такое, что предназначалось только для её ушей. Я посмотрел в зеркало заднего вида и заметил, что взгляд Маттео был устремлен на Кэсси.

— Не думай, что у тебя будет отпуск или что-то в этом роде, приятель, — выкрикнул я в его сторону.

— Даже и не мечтал об этом, — ответил он ровным голосом.

— Я все равно должен каждый день приезжать на стадион на тренировки, и мне нужно как-то добираться туда и потом уезжать оттуда, — сообщил я ему, усмехнувшись.

— Я должен согласовать это с другим моим клиентом. — Маттео вскинул брови и посмотрел на Кэсси. — Но скажи, ты все еще должен ездить на игры и присутствовать на совещаниях команды?

Я кивнул.

— Ага. Во время домашних игр я должен надевать форму и всю игру сидеть в дагауте.

— А во время выездных игр?

— Продолжу тренировки здесь на стадионе, пока команда будет на выезде.

— Значит, ты не должен ездить с командой?

— Неа. По крайней мере, не в ближайшие шесть недель, — выдохнул я и почувствовал разочарование.

Голос Кэсси звучал так, будто она решала какое-то важное дело.

— Ага. Я позвоню тебе завтра. Расскажи, пожалуйста, о случившемся бабушке и дедушке? — она замолчала. — Спасибо тебе большое… Ага, я скажу ему. Пока.

Она завершила вызов и повернулась ко мне.

— Дин сказал, чтобы ты расслабился и не делал никаких глупостей.

— А что мне тогда можно делать, черт возьми?

— Не имею понятия. Он же твой брат, — подразнила меня Кэсси, и я тут же притянул её к себе.

— Да? Ну, теперь он и твой брат тоже, — напомнил я ей, и улыбка озарила лицо моего Котенка, когда она отвернулась от меня. Я наклонился вперед, уцепился зубами за мочку её уха, мягко прикасаясь к нежной коже языком, и прошептал: — Люблю твою улыбку. Она такая сексуальная. Чертовски сексуальная. Не сердись на меня. Мне действительно очень жаль.

Кэсси повернулась ко мне лицом, и я прижался поцелуем к её губам прежде, чем она успела что-либо ответить. Её губы слегка разомкнулись, когда она издала стон, на который тут же отреагировал мой член. Приятная пульсирующая боль в моем паху заглушила ноющую боль в поврежденной руке, и я понял, что прямо здесь в машине у меня имелось самое лучшее средство от перелома.

Моя чертовски страстная жена.

Маттео прочистил горло, привлекая к себе внимание.

— Ух. Мы на месте, сексуально-озабоченные подростки.

Кэсси что-то пропищала, а я рассмеялся, когда мы прервали наш поцелуй.

— Спасибо, что обломал нам весь кайф. — Я посмотрел на Маттео, прежде чем открыл дверцу машины. — Я позвоню тебе, когда узнаю своё расписание на следующую пару недель, хорошо?

Он кивнул.

— Отлично.

Мы вошли в здание, где располагалась наша квартира, и стали ждать лифт. Когда створки лифта закрылись за нами, я прижал Кэсси к стене.

— Джек, что ты…

— Молчи, — приказал я, прежде чем заткнул ей рот поцелуем. Я мучил её губы, после чего переключился на шею. Моя здоровая рука обхватила её за талию, спустилась к бедрам и в конечном итоге схватила за попку. Я сжал её, заставляя Кэсси застонать. Мой член был готов разрядиться прямо здесь, в лифте. Я должен был оказаться внутри своей девочки. Прямо сейчас.

Сигнал лифта, известивший нас о том, что мы прибыли на наш этаж, прервал мою сексуальную атаку на восхитительные губы Кэсси. Непроизвольно я схватил её своей травмированной рукой, после чего быстро поменял руки. Потянув её за собой, я действовал должно быть слишком агрессивно, так как Кэсси выдернула свою руку из моей хватки.

Я не стал извиняться. Вместо этого я возился с ключами от квартиры, постоянно напоминая себе, что теперь мне всё придется делать другой рукой. Ты понимаешь, как много вещей принимаешь как должное, только тогда, когда вынужден лишиться их. Моя левая рука всегда была надежной, моей ведущей рукой… пока я не получил перелом, и на какое-то время она оказалась выведена из строя. Теперь мне следовало помнить, что даже самые обыденные вещи я был вынужден делать той рукой, которой не привык работать.

Борясь с разочарованием, которое, казалось, решило поселиться у меня в душе, я должен был сделать что-то, что позволит мне в большей степени почувствовать себя мужчиной. Наконец, когда я справился с входной дверью, я потянулся к Кэсси, но она уперлась руками мне в грудь, останавливая меня.

— Джек? Разве мы не собирались поговорить об этом?

— О чем?

— О твоей руке? Что ты думаешь по этому поводу?

Я усмехнулся.

— Да, Котенок, мы поговорим. Но только после того, как ты мне дашь то, что я хочу, а я тебе дам то, что хочешь ты.

Мне просто нужно было трахнуть мою жену. Я должен был овладеть ей, взять её, показать, что в наших отношениях я мужчина, даже если на поле я больше им не был. Она прищурилась, и её губы изогнулись в рычании. Моя девочка была в шаге от того, чтобы наброситься на меня, и мне безумно хотелось стереть это выражение с её лица.

— Так дело не пойдет, придурок, — прорычала она, и я тут же выпятил грудь.

— Не надо мне грубить. Ты прекрасно знаешь, что сама этого хочешь. — Я провел рукой по своему телу, демонстрируя себя. Она захихикала. — Значит, ты находишь моё тело смешным? Я покажу, какое оно смешное.

Я вихрем метнулся в гостиную и остановился около одной из банок с четвертаками, которые стояли по всему дому. Я улыбнулся про себя, вспомнив о четвертаках, которые я сохранил со времен нашего первого свидания, после того, как Кэсси сказала мне, что каждое моё прикосновение к ней стоит пятьдесят центов.

Она пыталась предстать передо мной этакой нахальной девчонкой, но я знал её слабые стороны, когда перевернул пакет с четвертаками на стол в столовой, где мы сегодня обедали. Удерживая две монеты пальцами здоровой руки, я вернулся туда, где стояла Кэсси. Она не двигалась. Ни один мускул не шевельнулся на её теле. Она хотела этого так же, как и я. И неважно, как сильно она пыталась притвориться, что не хочет меня.

— Протяни руки. — Кэсси посмотрела на меня, но так и не двинулась с места. — Я сказал, протяни руки, Котенок.

Она осторожно вытянула перед собой руки, и я бросил ей в ладони пятьдесят центов.

— А сейчас, марш в спальню.

С тех пор, как мы уехали со стадиона, настроение Джека стало напоминать американские горки, на которых мне предложили с ветерком прокатиться. В одно мгновенье он был милым и внимательным, а в другое становился грубым и неприветливым. После секса я молча лежала в нашей постели, не уверенная, каким он будет в следующую минуту, и пыталась понять, что, черт возьми, произошло между нами.

Джек всегда доминировал в постели, но его поведение пару минут назад несколько отличалось от того, что было раньше. Он громко указывал мне, что делать, хотя прежде никогда так не поступал. Он кидал мое тело из стороны в сторону словно куклу, и у меня не было другого выхода, как подчиниться. Возможно, при других обстоятельствах я бы не оставила без ответа его агрессию, но не в этом случае, не после того, как мой муж сломал руку, которой он делал подачи, что теоретически означало конец его бейсбольной карьеры. В настоящий момент Джек не мог здраво рассуждать, и его поведение в спальне лишний раз это доказывало.

Я бы никогда не посмела ему сказать, что мысли о завершении его спортивной карьеры мелькали у меня в голове. Конечно, я думала об этом. Я не была идиоткой. Рука, в конце концов, оправится от множественного перелома, но ведь возможны осложнения. Каждый знает об этом. Пальцы необходимы питчеру для захвата мяча при различных техниках подачи. Если пальцы Джека не смогут как надо ухватить мяч, то его подача не будет достаточно сильной, что так необходимо для игры. И мысль о Джеке без бейсбола чертовски сильно напугала меня.