Эльвира Кобзева - Игра

— Привет, киска, — с улыбкой сказал он, склонился надо мной, поцеловал меня в щеку и сел напротив.

— Привет, котик, — ответила я и улыбнулась.

Я таки тоже умею улыбаться…

Когда мы встречаемся впервые после долгого времени, что не виделись, нам всегда нужно несколько минут, чтобы прийти в себя. Мы оба хорошо помним, что было. Мы помним силу того, что было. И нам нужно обрести равновесие, потому что когда мы оказываемся близко друг к другу, это все равно, что столкновение огня и воды, двух самолетов в небе, охотника и тигра. Воздух вокруг нас становится густой как кисель — такая энергетика нас пробивает. И сидим мы с ним в этом кисельном воздухе, сладкие оба до того, что приторно. Молчим, смотрим друг на друга и улыбаемся.

— Давно тебя не видел, киска, — он первый отвел взгляд, достал сигарету и закурил, не переставая улыбаться.

Я молчала. В моей голове еще лихорадочно носились мысли о том, почему минуту назад я не ушла. Хотя бы в туалет, чтобы все-таки сполоснуть лицо водой. Я чувствовала, как на лицо у меня горит, а тело увлажняется, а ведь именно сейчас я должна выглядеть и чувствовать себя на все 100.

— Хорошо выглядишь, — первый выстрел.

«Черт! Черт! Черт!» — пронеслось у меня голове. Ну, чего я сижу и улыбаюсь как дура? Неужели за столько лет я не научилась брать себя в руки? Неужели он все еще действует на меня своим обаянием до такой степени, что я превращаюсь в кролика перед удавом?

Он откинулся на спинку стула и просто ел меня глазами. Вел себя так, как будто нашел свою давно пропавшую вещицу и сейчас проверял, все ли на месте, все ли в порядке. И как в подтверждение моих слов он вдруг нагнулся и заглянул под стол.

— Она еще и в мини пришла… — это был второй выстрел, а улыбка, которая за ним последовала, была контрольной.

Я расслабилась и сделала попытку внутренне прийти в себя. Ничего у него на этот раз не выйдет. Я уже не та девочка, какой была 14 лет назад. И даже не та, что 10 лет назад, когда судьба нас вдруг столкнула друг с другом. И даже не та, что 8 лет назад, когда судьба пошутила надо мной вторично. Я почувствовала его как раньше. Я знала, что он сейчас мне скажет и каким тембром голоса. Больше того, я знала, что именно он сейчас будет делать и для чего. Во мне зашевелилось чувство превосходства: нет, не он будет играть со мной сейчас, а я с ним.

— Жарко же, — говорю и тоже закуриваю, усаживаясь более раскованно.

— Ну, рассказывай, как дела. Давно приехала?

Улыбается котяра. Ну, ничего, улыбайся, улыбайся…

— Нет, не очень. Решила отдохнуть летом от работы.

— Ты все еще свободная птичка? Замуж не вышла? — а голос у него дрогнул, и я это заметила.

— Свобода — это все, что у меня есть. Просто так я ее не отдам, — промурлыкала я в ответ. — А ты, говорят, женился…

— Ну, да. Было дело…

— А как же твоя свобода?

— А кто тебе сказал, что это мне мешает быть свободным?

— Ну, да-да. Извини. Забыла, — съехидничала я.

— Неужели в Москве ты не смогла найти себе достойного кандидата для смены фамилии?

— Слушай, ты правда хочешь сейчас говорить со мной о моих мужчинах? — настала моя очередь для масляной улыбки.

— Нет, киска, я не хочу сейчас о них говорить. Я так по тебе соскучился, что прямо сейчас запихнул бы тебя к себе в машину и увез бы далеко-далеко…

Вот наглец. Прямо сразу с места в карьер. Мы еще пяти минут тут не сидим. Моментально решаю для себя, что ни за что — вот ни за что на свете — не уеду отсюда на его машине. Даже не сяду. Даже близко не подойду.

— Но ненадолго, — усмехнулась я, — мне к стоматологу надо попасть к 16:00.

— Я думаю, нам хватит времени, — он бросил короткий взгляд на часы, а потом вопросительный взгляд на меня.

— А я так не думаю, — ответила я и окончательно откинулась на спинку стула, приняв позу явно превосходствующую над ним.

Это возымело действие. Он перестал так сильно улыбаться. С легким удивлением он собрался и приблизился ко мне, облокотившись на стол.

— По-моему, я неплохо тебя знаю. Думаю, смогу доставить тебе удовольствие даже за такое короткое время.

— Котик, ты же не думаешь, что мы будет заниматься сексом?

— Сегодня?

Я засмеялась. Потому что мне стало легко. Потому что все выстрелы были сделаны и патроны у нас закончились. Мы выпустили друг в друга достаточные дозы нашего язвительного гнева за что-то прошлое и успокоились.

— Котя, я просто зашла выпить кофе. Мне было скучно одной тут сидеть. Ну, кому ж я еще позвоню и попрошу составить мне компанию, и буду на 100 % уверена, что мне не откажут?

— Кисуля ты моя, ты думаешь, что я в это поверю? — он тоже рассмеялся и заметно перестал нервничать. — Зря ты в юбке пришла. Ты что, забыла, какой я влюбчивый?

— Ты не влюбчивый. Точнее, это не ТЫ влюбчивый, а тот, кто живет у тебя в штанишках.

— Есть такое дело, — он потушил сигарету и еще больше приблизился ко мне. — Ну, и сколько же тебе теперь нужно времени?

— Для секса? Ну, это как пойдет, — ответила я, а сама подумала, что если мы сейчас будем говорить только о сексе, мои бастионы выбросят белый флаг в виде стрингов уже через 5 минут. — Все от мужчины зависит. Я же не подросток половозрелый. Мне теперь нужен качественный секс, с большим количеством оргазмов. Не каждый мужчина способен меня сделать.

Боже мой, что я несу?! Катя, тормози, играешь с огнем. Но он проглотил мою наживку, не моргнув глазом:

— И у тебя конечно же уже есть такой, который на это способен?

— Конечно.

— И ты, конечно же, сейчас скажешь, что хранишь ему верность?

— Неа.

— Изменяешь?!

— Нет, конечно! — воскликнула я возмущенно.

— Ты спишь с другими мужчинами, имея одного. И это по-твоему не измена?

— Нет. Это не измена, — спокойно ответила я. — Измена влечет за собой какие-либо изменения. А после секса с разными мужчинами в моей жизни никаких изменений не происходит. Я люблю одного мужчину, — я тут же подумала, что неплохо было бы сообразить, какого именно мужчину я сейчас имела в виду. — Это просто секс. Да, боже мой, кому я объясняю такие простые вещи: ты сам всегда говорил, что секс на стороне — это просто секс.

Я зацепила его.

— Катя, ты меня удивляешь. Я тебя не так воспитывал.

Катей я становилась, когда он меня отчитывал. Я — мужчина, мне можно. Ты — женщина, тебе нельзя. Черт, ничего в нем не изменилось. Я была уверена, что если он сейчас встанет, то я увижу, как он меня хочет. И все вокруг тоже это заметят. Но и я его хотела. Да его нельзя было не хотеть! Его хотели все дамы, сидевшие вокруг нас. И официантка, которая снова крутилась рядом, но уже явно с другим выражением лица.

— Я уже выросла. Воспитательные меры на меня не действуют.

— Это, смотря, кто воспитывать будет.

— Хочешь попробовать?

— Я тебя хочу попробовать. Прямо сейчас.

Стринги предательски сами собой начали эвакуацию с моего тела.

— Котик, не заморачивайся со мной. Уверена, что в этом городе есть кровати, в которые ты еще не падал, — это было его оружие.

Но я понимала, что явно заманиваю его в свою кровать. Причем, я понимала, что ничего большего, чем летнее приключение, не хочу.

— Тогда давай сменим тему, — мурлыкнул он, — а то ты рискуешь… Черт, я понимаю, что ты уже давно не моя. Но чувство собственности к тебе меня не отпускает. Совсем ты там распустилась в своей Москве. Прямо так и тянет тобой заняться. Во всех смыслах.

Тут запиликал мой московский номер.

— Прости, я на минутку, — я поднялась и пошла к выходу.

Но спинным мозгом я чувствовала его взгляд. Повод для побега от ситуации был превосходный. Нужно вернуться и сказать, что мне уже очень-очень пора ехать. Если я сейчас не уйду, то стоматолог мой останется без удовольствия общения со старой подругой и ее зубами. А я же напротив: получу массу удовольствия. Но все банально и просто для летней интрижки. Это годится для Тёмы, который так вовремя сейчас позвонил, или для кого-то еще. Но не для него. Тут надо все рубить на корню. Поэмоционировала, получила свою дозу адреналина, выпустила яд, потешила самолюбие — и хватит. Бежать. Бежать, плотно зажав бедрами свой белый флаг. Это игра с огнем.

Через пару минут я вернулась за столик.

— Ну, все: мне пора ехать…

— Ты на чем сейчас ездишь? Какая у тебя машина?

— Я на маршрутном такси № 4 сейчас поеду. Я не вожу машину.

— А что так?

— Не мое это. Люблю иметь руки и ноги свободными, когда сижу в авто рядом с мужчиной.

Черт! Ну, кто меня за язык тянул?

— Так давай я тебя довезу, — выпалил он.

«Конечно да!» — мысленно крикнула я, но вслух согласилась более лаконично и менее эмоционально. И где мои благие намерения по поводу этой машины?!

В мягком кресле его черного лекса я была еще более беззащитна, чем за столиком, который нас разделял и скрывал от него мою то ли очень короткую юбку, то ли слишком широкий пояс. Он это тоже понимал, поэтому, склонившись надо мной, спросил:

— Боишься? Нервничаешь?

— Неа, — выпалила я уверенно.

— Тогда один поцелуй…

НЕТ! Нет-нет-нет-нет-нет! Только не это! Поцелуй — это стринги долой сразу! Сниму сама и выброшу навеки вечные! Держись, Катька! И его держи!

— Оставим для более подходящего случая, — я попыталась сказать это как можно более ровным голосом, силясь скрыть бешеное волнение.

— Случай как нельзя более подходящий, — он уже был так близко, что я слышала его дыхание, — руки и ноги у тебя свободны…

— И я обязательно ими воспользуюсь для самообороны, — прошептала я и уклонилась от его губ.