Я уже давно скинула свои туфли и понятия не имела, где они валялись, равно как и моя сумка, в которой лежал мобильный, кошелек и ключи от квартиры. Но меня это не волновало. Кто-то снова приблизился ко мне сзади, крепко взял за бедра, наклонил вперед и потянул на себя. У меня побежали мурашки по коже от возникшего ощущения приятного возбуждения. Я подчинилась, выгнула спину и сама прижалась сильнее. Сильные руки выпрямили меня за плечи, и я почувствовала горячее тепло ладоней на своем теле. Я не видела лица, но мы словно срослись и двигались одновременно, угадывая следующее движение друг друга. Это явно был мужчина. Он поцеловал меня сзади. Я отвела руки назад и схватила его за ягодицы, еще сильнее прижимаясь. Его пальцы уже крепко сжимали мои соски. Я открыла глаза. Пора было уходить: хватать этого красавца (даже если он таковым не является) и тащить его к себе в берлогу, ибо он делает именно то, что мне сейчас необходимо. Видимо, он чувствовал нечто подобное, потому остановился и я ощутила его дыхание рядом со своим ухом, а в следующую секунду он произнес:

— Нет, Киска, к тебе мы сейчас не поедем: во-первых, ты пьяна. А, во-вторых, это — не по правилам. Хотя, думаю, что домой тебя точно пора бы отвезти.

Кот!

«Боже мой! — пронеслось у меня в голове, — как я рада тебя видеть, мой хороший!»

Приехал все-таки. Ко мне. А я в таком состоянии. Я моментально почувствовала себя проигравшей. Конечно, он все понял: я ревную его к Маше и поэтому надралась тут как сапожник. Сейчас он отвезет меня домой, поцелует в лобик и скажет, что все закончено. Но с другой стороны присутствие мужчины рядом со мной в этот момент, причем такого, на которого я могу положиться, настолько меня расслабило, что я покорно повиновалась судьбе, позволила ему увести меня из клуба и усадить в машину.

В машине я задремала, а проснулась уже когда Кот пытался аккуратно взять меня на руки, чтобы не разбудить, и отнести ко мне домой. Я неуверенно отмахнулась от этого джентльменского жеста и заявила, что способна дойти до квартиры сама.

— Мама дома? — поинтересовался он, придерживая меня за локоть, когда мы шли к лифту.

— На даче, — выдавила я.

— Тогда я тебя до кровати провожу, чтобы ты не передумала на полдороги и не сбежала еще куда-нибудь.

— Это нечестно, — пьяным голосом пролепетала я, — я не смогу сопротивляться тебе в таком состоянии.

— Не переживай, кисуля, — засмеялся он, — я не буду пользоваться твоей беспомощностью. К тому же от тебя в таком состоянии толку мало.

В других условиях я бы с ним поспорила, но не теперь. Как я попала в квартиру, я уже не помнила, ибо почти провалилась в сон.

Утром все было как обычно: очень хотелось пить, курить и писать одновременно. Голова гудела, но снов (слава водке, с которой я начала!) не было, поэтому летающие бутылки со стрингами вместо крыльев не беспокоили мое подсознание.

Обеспокоило его присутствие Кота в моем доме. Он, как ни в чем не бывало, спал в моей комнате на диване, который он передвинул поближе к окну. Он спал абсолютно голый, накрытый легкой простыней, лежа на спине и демонстрируя мне все свое мужское здоровье сквозь нее. Я закрыла глаза и сладко потянулась. И тут обратила внимание, что я тоже сплю абсолютно голая. Обалдеть! Да у него железные нервы, как я погляжу.

Стараясь не шуметь, я потихоньку выскользнула из своей кровати и на цыпочках прокралась на кухню. Обнаружив в холодильнике большую бутылку ледяной минералки, я принялась пить ее жадными глотками, наслаждаясь звуками, с которыми она проникала в мой обезвоженный организм. Когда я закрыла дверцу холодильника, передо мной стоял Кот. Голый и улыбающийся.

— Доброе утро, Катя.

14. «НЕТ»

— Доброе — оно позже бывает, ты же знаешь — ответила я.

Картина маслом: он голый, я тоже. Стоим друг напротив друга. Бочка с порохом, фитиль которой только что подожгли. Мне вдруг стало наплевать на все правила, которые я выдумала. Моя игра явно сработала, ибо никого другого я не хотела сейчас так, как Кота. У меня ноги подкашивались от желания и возбуждения. Соски предательски обнаружили мои желания, стали твердыми и потянулись к нему сами собой. Кот приблизился ко мне настолько, что между нашими телами осталась лишь пара миллиметров. Я ощущала его тепло, но чувствовала подвох. И не зря:

— Я в душ схожу, — тихо произнес он, — а ты пока свари нам кофейку. Нужно поговорить. И кстати, — добавил он, уже удаляясь от меня в сторону ванной, — можешь покурить.

В голове запульсировало от страха и досады. Я накинула на себя его майку, которую нашла возле дивана. Как же приятно от нее пахло. Я помню, когда мы только начинали встречаться — тогда давно — он проводил все вечера у меня дома. Мы просто валялись в темноте на кровати по несколько часов: иногда ругаясь, иногда занимаясь сексом. Но он всегда собирался в темноте и всегда что-то забывал. А я, просыпаясь утром и утыкаясь носом в забытый шарф, шапку, майку или свитер, вдыхала его запах и понимала, что несмотря ни на что, люблю его. Потому что его запах был для меня. Я как самка выбрала себе самца по запаху. Мы подходили друг другу на уровне феромонов… Когда-то очень давно…

Судя по тому, что и моя сумка и мои туфли оказались на месте, Кот приехал в клуб задолго до того, как приблизился ко мне. Наверное, просто сидел и наблюдал, как я пью с барменом, а потом и с Эдиком. Наверное, именно из-за Эдика и не подошел сразу. Что-то сходное с чувством то ли превосходства, то ли мести пронеслось внутри.

Через 20 минут Кот, завернутый в полотенце, и я в его майке, сидели за кухонным столом и пили кофе. Я курила, и мне не терпелось узнать поскорее, о чем он хотел со мной поговорить.

— Как ты после вчерашнего? — начал Кот.

В ответ я просто улыбнулась.

— Извини, детка, я человек женатый и не могу быстро вырваться из дома.

На слове «женатый» меня передернуло. Он заметил.

— Что-то не так?

— Все нормально, — ответила я, поведя бровью, надеясь, что он не придаст этому значения.

— А по-моему все НЕ очень нормально, — продолжал Кот и вид у него был серьезный. — Я неплохо тебя знаю, Кать, чтобы понять, что с тобой происходит.

Он тоже закурил. Тоже нервничал.

— Я не знал, что ты с Машкой знакома. Я вообще не знал, что ты придешь в кино. Я реально не хотел, чтобы так получилось.

— Но так получилось, — перебила его я, пытаясь взять нить разговора в свои руки и увести его в сторону. — Что случилось — то случилось. Мог бы хоть позвонить и сказать, что приедешь, но позже. Я бы так не надралась.

— А ты надралась не потому, что я приехал или не приехал, Кать… — он прищурился и стряхнул пепел, — …Я сейчас тебе вопрос один задам и хочу, чтобы ты честно ответила.

— Давай, — ответила я с готовностью, будучи на 100 % уверенной в каждом слове, которое он сейчас произнесет.

— Кать, ты меня все еще любишь? — выпалил он.

Хвала водке, текиле и саке, которые со вчерашнего наполняли мой организм, ибо без них мне ни за что не изобразить ту артистичность, с которой я ответила «нет». Это «нет» даже у меня не вызывало сомнений, хотя они тучами роились в моем мозгу. Этому «нет» поверила бы даже Кузя со всей ее недоверчивостью. Это было твердое «нет», окончательное «нет». «Нет», которое не вызывало дальнейших вопросов, расспросов и возвратов вообще к этой теме. «Нет», в которое все поверили: и он, и я.

Нужно было срочно переводить разговор в мою пользу, поэтому я задала встречный вопрос:

— А ты?

Задала и испугалась. Сейчас он начнет мне рассказывать о том, как он любит свою Машу, а этого я вообще слышать не хочу.

— Конечно, — мурлыкнул он. — Я же говорил, что я влюбчивый.

Молодец какой: все перевел в формат наших нынешних отношений.

— Не могу не восхититься твоим железобетонным характером, — улыбнулась я. — Понравилось меня раздевать?

— Мне всегда это нравилось.

— А как насчет того, что ты дома не ночевал? Скандала не будет?

— Не волнуйся, киска. Я — профессионал. К тебе Машка точно не ревнует. Я вот только опасаюсь, что ты меня ревнуешь к ней…

— Я?! — вопрос был полон возмущения. — С чего это? Нет, мой милый, это не для меня. Во-первых, я не признаю такого чувства как ревность. Ну, подумай сам: какой смысл? Ревность — это состояние опасения потерять любимого. А чтобы терять, нужно для начала это иметь. Я тебя поимею, конечно, но чуть позже. И отпущу. Но не потеряю. Ну, а, во-вторых, я уже говорила, что не люблю тебя больше так, как раньше. Все прошло Котик. Мне теперь не больно. Мне с тобой теперь очень хорошо. Но это ненадолго. Поэтому мы и ограничили нашу интрижку временными рамками. Кстати о рамках: тебе не пора еще уходить?

— Гонишь уже? Надоел? — он поднял бровь.

— Опасаюсь за свои нервы, — прозвучало как «мяу», — они у меня не такие стальные как у тебя. Я могу и не выдержать.

— Тогда отдавай мою майку.

Я выпрямилась и, не вставая с места, сняла ее, оставшись сидеть напротив моего полуобнаженного будущего любовника в самом моем любимом костюме: костюме Евы. Кот вскочил с места так стремительно, что его стул отлетел в сторону. Не дав мне даже опомниться, он сгреб меня в охапку и впился в губы поцелуем. Я хотела было его оттолкнуть, но он перехватил мои руки резким и четким движением, и отвел их мне за спину. А, черт с ним! Я ответила на поцелуй. Боже мой! Никто-никто на свете не умеет так целовать меня. У меня голова кружиться, сердце то замирает, то бьется с бешенной силой. Я не чувствую ног и рук. Такой поцелуй обязательно должен закончиться постелью. После такого поцелуя я не смогу просто так жить и дышать, пока не получу хотя бы один единственный оргазм от него. И только от него. Он зажег — ему и тушить. Сейчас другой мужчина меня не спасет. Я хочу Кота. До одури. До спазмов внизу живота.