Он уехал. И это подобно смерти солнца. Моя планета сошла с орбиты, всё погрузилось во тьму и тишину. Больно дышать, больно двигаться. Я знала, что в конце концов он уйдет, знала, что это будет больно. Но всё равно не была готова. Отныне всё кажется неправильным.

Я пытаюсь работать. У меня есть набор для творчества из смоченного картона. Но сейчас просто сижу и смотрю на него. Я закончила свои проекты - не удивлюсь, если мои клиенты начнут жаловаться на скучные макеты, что я им отправила - и отклоняю все новые заказы. У меня есть достаточно средств, чтобы уйти в отпуск за свой счет.

Вот только по факту я хожу от окна к окну, подпрыгивая от каждого малейшего звука и задерживая дыхание, когда слышу шорох шин проезжающих по дороге авто. Потому что я живу в захолустье.

И как только Киллиан уехал, я осознала, что совершила ошибку. Мне следовало поехать с ним. Стоило сказать своим страхам закрыть рот. Но оглядываться назад, конечно, проще. Теперь-то я вижу, в кого превратилась.

В человека, который... застрял, за неимением лучшего слова, в своей жалкой жизни. Это, правда, на удивление легко. Часы переходят в дни, дни - в месяцы. И до того, как вы даже осознаете, пройдут годы, а вы всё еще этот же человек. Тот, кого ваша версия помоложе даже бы не узнала.

Мои родители умерли, и почему-то с ними умерла и я. Друзья отдалились от меня. Нет, я отдалилась от друзей. Так или иначе, не могу притворяться. Я отдалилась от всего: спряталась в старом доме бабушки и погрузилась в работу, ради которой никогда не нужно было покидать дом. Я затаилась. Это было не сознательное решение. Я просто ушла и так и не вернулась.

Киллиан хотел схватить меня за лодыжку и вытянуть в мир живых. Хуже того, он хотел вытолкнуть меня под свет софитов. А теперь он уехал.

И я позволила ему это.

- Я такая идиотка, - говорю пустой комнате. Тишина звенит в ответ.

Обычно я люблю тишину. Но сейчас ненавижу. Ненавижу. Ее.

- Пошло всё к черту, - не уверена, что мне нравится эта новая привычка говорить с собой вслух. Но у меня есть проблемы посерьезнее.

Ложусь на пол, словно влюбленная дура, одевшись в грязную футболку Киллиана с изображением Звездных воин, а затем открываю поисковик на телефоне. Не представляю, где остановился сейчас Киллиан, но, по крайней мере, могу правильно ввести название города.

Я пролистываю рейсы в Нью-Йорк, когда телефон начинает вибрировать из-за входящего сообщения.

"Ты была права. Мне нужно было лично встретиться с Джаксом".

Я гляжу на экран. Замороженная. Это хорошо. Почему это так приятно?

Маленькие точки внизу экрана загораются по очереди, пока Киллиан что-то пишет. Появляется еще одно сообщение.

"Теперь у нас все хорошо. Правда, я хочу вернуться к работе".

Болезненно сглатывая, я заставляю себя ответить.

"Я рада. Всё будет хорошо. Ты любишь это".

Не знаю, что еще сказать. Я рада за него.

Он отвечает.

"Я скучаю по тебе. Обещай, что приедешь на концерт".

Больше нет предложений приехать и сыграть вместе с ним. Напряженно моргая, я смотрю в окно, за которым ярко светит горячее солнце. Мое зрение размывается, и я снова моргаю.

"Конечно, я приеду".

Слеза бежит по щеке. Я игнорирую ее.

Он снова пишет.

"Я хочу извиниться. Я пытался подтолкнуть тебя к тому, к чему ты была не готова. Это было эгоистично. Прости".

Он ведет себя мило, и всё равно мое горло болит от попыток сглотнуть слезы.

"Всё нормально, Киллиан. Я знаю, ты хотел, как лучше".

Иисус, мы переписываемся словно незнакомцы. Я пытаюсь думать о чем-то светлом, о чем-то, похожем на нас. О чем-нибудь. Но затем он пишет снова.

"Мне нужно идти на репетицию. Поговорим позже?"

Возможно, и поговорим. Но я знаю наверняка, что всё уже не будет так, как раньше. Моя рука дрожит, когда пишу ответ.

"Конечно. Повеселись :)"

Маленький смайлик смотрит на меня, словно насмехаясь. Я выключаю телефон и отбрасываю его до того, как Киллиан может ответить. Лежа на полу на солнце, я закрываю глаза и плачу. Я упустила свой шанс и сама в этом виновата.

Глава 12

Киллиан

VIP секция может представлять собой оазис спокойствия или пульсирующую бурю неистовой энергетики. Когда ты знаменит, быстро понимаешь, что лишь от тебя зависит то, как пройдет ночь. Хочешь конфиденциальности? Получай. Хочешь кучу женщин, которые так и рвутся объездить твой член и стонать твое имя? Конечно.

Сегодня мой выбор - конфиденциальность. Мы с Джаксом ждем в комнате с видом на переполненный бар и пустую сцену. Даже несмотря на то, что у клуба есть VIP комната, он в действительности не очень претенциозен: здесь подают пиво и бургеры, а не шампанское и коктейли. Многообещающие представления вживую проходят здесь почти каждую ночь, а толпа любит потанцевать в удовольствие, а не ради того, чтобы покрасоваться.

Музыка пульсирует и гремит в основном помещении, но здесь на удивление тихо.

Через мгновение официантка в джинсах приводит к нам Уипа и Райа.

Как только они нас видят, наш басист Рай идет вприпрыжку. И хотя я выше него, он почти сбивает меня с ног, когда обнимает до синяков на ребрах.

- За то время, что тебя не было с нами, уебок, - когда я смеюсь, издавая хрипы, он опускает меня, давая подзатыльник. - Я уж начал думать, что ты можешь стать гребаным отшельником.

Рай по конституции тела похож на полузащитника, но энергии в нем как в щенке. Страшное сочетание. Сейчас парень широко усмехается, но в его глазах мерцает опасение. Он быстро бросает взгляд на Джакса, и тем самым говорит мне всё, что нужно знать. Они тоже не уверены в нем.

- Я был в отпуске, мудак.

- Грел задницу на солнышке, пока мы работали, - говорит Уип, подходя к нам.

Люди часто думают, что мы родственники, потому что очень похожи, вот только у него голубые глаза. В школе мы любили говорить девчонкам, что мы - двоюродные братья, но это всё фигня. Он до мозга костей ирландец, и слабый акцент это доказывает.

Уип быстро похлопывает меня по плечу.

- Скажи, что ты нашел какую-нибудь горяченькую девицу и был занят ею всё это время.

Я никогда ничего от них не скрываю. Но по какой-то причине не хочу рассказывать парням о Либби прямо сейчас. Не в тот момент, когда знаю, что они станут задавать вопросы.

- Со слов Бренны, - говорит Рай, - у него была маленькая соседка-милашка.

Моя спина застывает.

- Ты снова сплетничал с Бренной?

Щеки Райа немного краснеют. Все мы знаем, что он испытывает слабость по отношению к моей двоюродной сестре. И, да, я использую это преимущество прямо сейчас.

Но он быстро фыркает.

- Приму эту отмазку за "да".

Мы присоединяемся к Джаксу за столом.

- От чего он отмазывается? - спрашивает Джакс.

- От разговоров о друге, которого Килл завел в летнем лагере, - шутит Уип.

Возвращается официантка и расставляет по кругу заказанное Джаксом пиво. Рай бросает на нее взгляд, и она широко улыбается.

- Мне не стоит спрашивать... но ты Дж. Дж. Ватт? (известный футболист – прим. пер.)

Мы все давимся своим пивом, пытаясь скрыть смех. Особенно Рай, который снова краснеет. Он просто улыбается.

- Не говори никому, что я зависаю тут с группой One Direction, ладно? Можешь сделать со мной фотку.

- Хорошо, - девушка немного хмурится, когда я показываю Райю средний палец, а Уип толкает его ногой под столом, отчего звенят бутылки.

- Иисусе, -говорит Рай, когда она уходит. - Один год о нас ничего не говорили в СМИ, и меня незаконно захватил полузащитник.

- Ты немного на него похож, - говорит Уип, кривясь и глядя на Райа. - Только пониже. Хотя ты мог бы сыграть его в групповушке.

- В групповушках я всегда буду лучшим и останусь самим собой, так что пошел ты к черту, - Рай возвращает свое внимание ко мне. - Итак, что за летняя катастрофа? Рассказывай.

Я делаю большой глоток пива до того, как тупо посмотреть на него.

- Да, была соседка. Но нет, она не летняя катастрофа, - Либби намного больше этого. - Мы тусовались вместе. Она крутая. Ее папа был студийным гитаристом. Джордж Белл.

- Да ладно? -заинтригованный Рай наклоняется вперед.

- Ты знаешь его? - спрашивает Уип.

- Я не знал его лично, - говорит Рай. - Но, конечно, слышал о нем.

Неудивительно, что Рай знает о папе Либби. Всякий раз, как мы ехали в тур, Рай утыкал нос в книги о истории музыки. Нет инструмента, на котором парень не умеет играть, и нет отрывка музыкальной композиции, названия которого он бы не знал. Мы пытались поставить его в тупик своими вопросами. Много раз. Но всегда терпели неудачу.

- А вы, ребята, не слышали? - спрашивает он, когда пустые взгляды устремляются на парня.

- Даже слова, - говорит Джакс.

- Он был охренительным музыкантом. Сам мог бы стать звездой. Но, думаю, не хотел. Просиживал кучу времени, создавая студийные записи вместе с известными группами конца восьмидесятых - начала девяностых.

- Это же рассказывала и Либби. Он научил ее играть, - я бросаю взгляд на их ухмылки. - Иисусе, прекратите уже думать только своими членами. Она вообще-то помогла мне написать песни.

- Да ладно, - растягивает слова Джакс.

Я не упускаю выражение его лица, по которому видно, что он уже причислил Либби к дешевым развлечениям. Я мог бы распинаться, рассказывая им о своих отношениях с ней, но не сейчас. Вместо этого я откидываюсь на спинку стула и пожимаю плечами.

- Она поет и играет на гитаре. И, честно говоря, она офигенно феноменальна, -смолкаю, размышляя, но к черту, это же мои лучшие друзья. Я не могу ничего скрывать. - Я просил ее приехать и играть с нами.