Она поднесла к губам бокал с вином и сделала глоток. Взгляды их встретились.

– Все было просто восхитительно. – Она снова окинула взглядом комнату. – Но ты обязан объяснить мне, какая же все-таки причина...

Джастин пожал плечами:

– Просто решил, что не отказался бы провести незабываемый вечер наедине с собственной женой.

Пламя, разгоравшееся в его глазах, заставило ее затрепетать.

– Странно, – вдруг услышала Арабелла собственный голос, – но мне казалось, мы и так почти каждый вечер проводим с тобой вдвоем.

– Что такое? Уж не ослышался ли я? Неужели ты опять недовольна?

– У меня нет причин жаловаться, – возразила Арабелла. – По крайней мере пока... – Ее улыбка стала лукавой.

Не сводя с нее глаз, он осторожно взял из ее пальцев бокал и отставил его в сторону. Потом поднялся, обошел стол и притянул Арабеллу к себе.

– Это звучит как вызов.

– Неужели? – Втайне Арабелла была весьма заинтригована поведением собственного мужа. – А мне показалось, что это… приглашение.

От его грудного, чувственного смешка у нее разом перевернулось все в душе. Ей безумно нравилось слушать, как смеется Джастин, тем более что это случалось нечасто. И поэтому, когда это случалось, Арабелла была просто счастлива. И внезапно ей пришло в голову, что еще никогда она не видела его таким спокойным, даже умиротворенным, как сегодня вечером.

Она вдруг вспомнила слова, которые он произнес в их первую брачную ночь, когда она стояла перед ним в одной ночной рубашке. И, повинуясь внезапному порыву, Арабелла с лукавой усмешкой запустила два пальца за лацкан его безупречного сюртука.

– По-моему, мы вполне можем обойтись без этой... этой штуки.

На одно короткое мгновение во взгляде Джастина вспыхнуло обжигающее пламя. И опалило Арабеллу.

Он быстро освободился от сюртука, вслед за ним последовал и жилет.

– Все, что прикажете, миледи. – Его рубашка полетела в угол.

Наконец и бриджи Джастина упали к его ногам, и во рту Арабеллы разом пересохло. Казалось, боги были щедры к Джастину, наделив его не только лицом, которого не постыдился бы любой из них, но и божественно прекрасным телом. В свете свечей оно отливало золотом. Отблески пламени и тени плясали на нем, и эта игра света и теней придавала ему какую-то почти греховную соблазнительность.

И как будто для того, чтобы подчеркнуть это, его мужское естество прямо у нее на глазах стало расти и увеличиваться в размерах, пока не восстало во всей своей горделивой мощи. Арабелла почувствовала, что ей стало трудно дышать. Что она способна сделать это с ним, до сих пор приводило ее в изумление... Увидев, как расширились глаза его юной жены, Джастин лениво усмехнулся.

– Моя дражайшая Арабелла, уверяю тебя, я чувствую себя несколько странно, стоя перед тобой обнаженным, когда... – его улыбка стала шире, – когда сама ты полностью одета.

У Арабеллы вспыхнули щеки. Стало быть, и он тоже вспомнил об их первой брачной ночи...

Бросив на мужа кокетливый взгляд, она сложила губки бантиком.

– Тогда, может быть, ты мне поможешь... – Она повернулась, заставив пышные юбки взметнуться вокруг ее стройных ног, и подставила ему спину, вдоль которой тянулся длинный ряд крохотных пуговок.

– О, конечно, дорогая! – Джастин шагнул к ней, и прежде чем Арабелла успела сообразить, что происходит, се платье уже лежало на полу возле ее ног. Пальцы Джастина запутались в ее волосах. Одну за другой он вытащил длинные шпильки, удерживающие на затылке пышную корону ее волос, наслаждаясь тем, как вся эта масса шелковистых кудрей струится у него между пальцами.

– Господи, как хорошо от тебя пахнет, – пробормотал он. – Чертовски хорошо...

Со слабым криком Арабелла повернулась к нему, и подставила мужу губы для поцелуя. Их губы встречались снова и снова. Казалось, они не могли насытиться друг другом.

– Дотронься до меня, любимая, – хрипло попросил он. – Коснись меня там. – Голос Джастина стал низким и чувственным. – Коснись меня... сейчас.

Сильные пальцы сомкнулись вокруг ее запястья и настойчиво потянули ее руку вниз. Костяшками пальцев Арабелла почувствовала броню мускулов, покрывающих его плоский живот. И вот уже кончик его копья, шелковистый и горячий, словно сам запрыгнул ей в руку.

От неожиданности и удивления с губ Арабеллы сорвался слабый крик, но ей отнюдь не было неприятно выполнить его просьбу. Единственное, чего она сейчас желает, – доставить наслаждение Джастину. Не успев ни о чем подумать, она сделала то, о чем он просил, – ее пальцы, скользнув по всей длине его копья, обхватили его шелковистую напряженную плоть и, повинуясь древнему инстинкту, задвигались вверх-вниз. Ощущение тяжести в ее руке заставило сердце затрепетать от восторга. Он был горячее, чем огонь. И твердый... невероятно твердый, хотя она чувствовала, как под тонкой кожей он часто и нетерпеливо пульсирует в ее руке, и ритм этот удивительным образом совпадаете бешеным биением ее собственного сердца.

– Тебе приятно? – прошептала Арабелла.

Она услышала, как Джастин со свистом втянул в себя воздух, воодушевлённая огнем, разгоравшимся в его глазах, и той непонятной властью, которую она имеет над ним, Арабелла, затаив дыхание, отважилась на большее. Ее холодные пальчики робко сомкнулись вокруг его плоти. Ведомая то ли каким-то инстинктом, то ли молчаливым одобрением Джастина, она обхватила его плоть сначала одной рукой, а потом и двумя.

Обжигающий взгляд Джастина погрузился в ее глаза. Веки его отяжелели. Он набрал полную грудь воздуха, потом со свистом выдохнул его.

– Вот так... – хрипло пробормотал он, задыхаясь от нестерпимого желания. – Вот так... да...

Он сделал какое-то неуловимое движение, с почти кошачьей гибкостью протолкнув свое напряженное копье еще глубже между ее ладоней. Едва дыша, Арабелла подушечками пальцев ласкала его плоть, наслаждаясь неправдоподобной шелковистостью, под которой чувствовался жидкий огонь.

Наградой ей был хриплый вздох, вырвавшийся из груди Джастина.

– Арабелла... – прозвучал полустон-полусмех. – Ты хоть представляешь, что ты делаешь со мной?

Кровь бешено стучала у Арабеллы в висках. Конечно, лениво подумала она про себя. Краем глаза она успела заметить жемчужно-серую каплю, сверкнувшую на самом кончике его копья, – еще одно неоспоримое свидетельство сжигавшего его желания. Сейчас у Джастина было такое лицо, словно он вот-вот взорвется. Оцепенев, Арабелла опустила глаза вниз – туда, где двигались ее пальцы. Завороженная представившимся ей зрелищем, она почувствовала, что не в силах отвести глаза в сторону. И машинально облизнула пересохшие губы.

– Ради всего святого, не делай так!

Джастин отпрянул в сторону. Арабелла и опомниться не успела, как сильные руки мужа уже обхватили ее за талию. Он прижал ее к себе так крепко, что у нее хрустнули кости, а в следующий миг она уже лежала на постели.

Его тяжелое тело рухнуло на нее сверху. Арабелла подставила ему губы, но он не поцеловал ее, как ей хотелось. Его губы не сжали ее сосок, как она втайне надеялась. Вместо этого она вдруг почувствовала, как его дыхание обожгло ей низ живота.

– Сдается мне, моя сладкая ведьмочка, ты заслуживаешь, чтобы тебя тоже немного помучили!

Своими широкими плечами Джастин легко развел в стороны ее бедра. Потом кончиком языка дразняще прошелся по нежной внутренней поверхности ее бедра... выше... еще выше...

Всe в голове Арабеллы помутилось. Ей вдруг стало понятно, что он собирается делать, и ее руки бессильно упали на подушку. Всякий раз, занимаясь с ней любовью, Джастин придумывал что-нибудь новенькое. Он не переставал ее удивлять. За последние две недели он многому научил ее, став ее наставником в науке нежной страсти. Но похоже, промелькнула в ее затуманенном мозгу смутная мысль, ей еще предстоит многому научиться.

– Джастин... – Она с трудом могла дышать, не то что говорить. Нетерпеливое ожидание сжигало ее, отдаваясь томительной болью в каждом уголке, в каждой клеточке ее тела, но мучительнее всего оно было именно здесь, в самом низу живота, где она чувствовала горячее дыхание Джастина. – В ту ночь, когда мы поженились... когда ты сказал, что, кроме поцелуев, мне предстоит еще многое узнать... ты именно это имел в виду?

Низкий, гортанный рык, вырвавшийся из его груди, подтвердил правильность ее догадки.

При виде его темноволосой головы... там, у нее между ног, Арабеллу затрясло. Волосы Джастина на фоне белой кожи ее бедер казались почти черными.

– О Боже... – слабым голосом проговорила она. – А то... что ты делаешь сейчас, это... м-м... похоть, да?

Джастин кончиком пальца осторожно раздвинул завитки огненно-рыжих волос, прикрывающих низ ее живота, и обнажил нежно-розовую, чуть влажную плоть. Голова его начала медленно опускаться...

– А ты как думаешь? – пророкотал он.

Но он не дал ей времени ни чтобы подумать, ни чтобы ответить на этот сложный вопрос – собственно говоря, он не дал ей времени ни на что. Его губы жадно прильнули к самому сокровенному комочку ее плоти, язык Джастина дерзко и бесстыдно пробрался внутрь, лаская, дразня и терзая тело Арабеллы. Это было так мучительно приятно, так дьявольски соблазнительно, что она вскрикнула и забилась в его руках, почувствовав, что еще немного, и она просто не выдержит...

Очень медленно Джастин поднял голову и посмотрел на жену. Глаза у него горели голодным огнем, как у дикого зверя.

– Скажи мне, любовь моя... признайся мне честно – ведь тебе приятно?

Руки Арабеллы вцепились ему в волосы, но не для того, чтобы оттолкнуть, совсем нет...

– Да... – прошептала она. – О да...

И тогда он снова припал к ней, посылая крохотные молнии наслаждения по всему ее телу. Арабелла почувствовала, что ее уносит какой-то мощный поток. Что она балансирует на самой грани острого, мучительного наслаждения – такого, которого она еще не знала. И когда оно обрушилось на нее, она вдруг услышала свой собственный крик... потом еще и еще.