– Наконец-то, – бормочу я себе под нос.

Анна до сих пор не пришла в форму. Она значительно полнее, чем была до беременности и родов, хотя с прошлой нашей встречи ей все-таки удалось сбросить несколько килограммов. У нее уже не такое круглое лицо, и живот выпирает гораздо меньше. Я поднимаюсь, чтобы поприветствовать подругу дружеским поцелуем.

–Привет, Анна. Отлично выглядишь.

–Спасибо, дорогая, – отвечает Анна с ослепительной улыбкой, и я понимаю, что сегодня она очень довольна тем, как выглядит.

Лайза тоже поднимается с места и целует Анну в обе щеки.

–Вы не представляете, как я работаю над своей новой диетой! Точнее сказать, в последние дни я почти вообще ничего не ем. Чувствую себя просто великолепно!

–Анна, это все просто замечательно, но нельзя совсем ничего не есть! Имей в виду, у тебя резко замедлится обмен веществ, и организм решит, что ты собираешься голодать очень долго. В результате он начнет откладывать про запас все, что только можно, в особенности жиры.

Я говорю озабоченно, но в то же время чувствую себя как последняя зануда. Мне и самой приходилось выслушивать подобные сентенции. Я слышала их сотни раз в самых разных вариациях и могу воспроизвести наизусть, даже если меня разбудить глубокой ночью.

–Ну конечно, – отвечает Анна. – Можно подумать, ты сама ешь много.

Она говорит с улыбкой, однако в ее голосе звучит едва заметная враждебность.

–Я, между прочим, не голодаю. – Я даже не пытаюсь скрыть обиду. – Я перешла на здоровую пищу, только и всего.

–И как тебе соломинка, которую ты сейчас грызешь? Очень питательная?

Анна с довольной улыбкой открывает меню, которое она прихватила по пути к нашему столику. Продолжая бросать на меня быстрые взгляды, она делает вид, будто читает меню. К нам подходит официант.

–Мне, пожалуйста, зеленый салат и порцию оливок, – говорит ему Анна и захлопывает меню.

–А мне принесите суп из курицы, – заказывает Лайза. – Только без гренок, пожалуйста.

–А мне салат «Никосия». Без хлеба и без заправки, – говорю я последней и с улыбкой отдаю официанту меню.

–Итак!

Лайза подается вперед и смотрит на меня с многозначительной улыбкой. Меня внезапно охватывает такое чувство, будто я перенеслась в восьмидесятые, когда мы были подростками. Похоже, мне предстоит экзамен, а я ничего не знала и не приготовилась.

–Расскажи нам про своего парня, – просит Лайза как бы ненароком.

–Его зовут Эдриан, – отвечаю я без всякого энтузиазма.

–Эдриан, – повторяет Анна с выражением и поднимает глаза, словно оценивая услышанное. – Ну так расскажи нам о нем. Все равно сплетни поползут, никуда не деться.

–Он помолвлен, – признаюсь я.

Над нашим столиком повисает напряженное молчание.

–Он уже попросил тебя выйти за него замуж? – спрашивает Анна после паузы.

Ей самой понадобилось четыре года, чтобы исподтишка заставить Мартина оформить их отношения. Причем три года из этих четырех она делала намеки практически в открытую, не скрывая своих намерений.

–Нет, он помолвлен не со мной, – говорю я, пожав плечами и всем видом показывая, что, дескать, жизнь – штука поганая и ничего тут не поделаешь.

Анна пораженно открывает рот, но Лайза реагирует мгновенно:

–Ох, бедная Санни! Мне ужасно жаль, что все так получилось. Я знаю, Эдриан тебе очень нравился.

Она сочувственно пожимает мне руку.

–Он и сейчас мне нравится, – отвечаю я, вытирая внезапно набежавшую слезинку.

Не знаю, с какой стати я вдруг решила расплакаться перед своими подругами. Честно говоря, я даже не понимаю, из-за кого плачу. Во всяком случае, не из-за Эдриана. В этом я уверена на все сто.

–Тебе, наверное, ужасно трудно, – замечает Анна и пожимает мне руку точно так же, как Лайза.

Прикосновение и даже сила, с которой Анна стиснула мои пальцы, кажутся в точности скопированными с сочувственного пожатия Лайзы и от этого становятся похожими скорее на издевку, чем на проявление искренней заботы.

–Он ведь первый парень, который понравился тебе по-настоящему, верно? – продолжает Анна. – Я имею в виду, первый из тех, кто ответил тебе взаимностью. Наверное, трудно было его бросить...

Анна показывает официанту пустой стакан и одними губами произносит: «Повторите, пожалуйста». Поблагодарив официанта, она вытирает помаду в уголках губ и поправляет прическу, даже не подозревая, насколько злорадно звучат ее слова.

–Я этого пока не сделала, – говорю я самым непринужденным тоном, на какой способна.

–Чего ты пока не сделала? – рассеянно переспрашивает Анна.

Ее внимание уже сосредоточено на другом объекте. Она рассматривает компанию из нескольких женщин, сидящих за соседним столиком. Оценивает их прически, макияж, обувь, одежду – все, что видно невооруженным взглядом.

–Я пока не бросила Эдриана.

–Прости...

Анне требуется несколько секунд, чтобы переварить полученную информацию, после чего ее внимание обращается на меня с тяжестью бетонной плиты.

–Что ты имеешь в виду?

–То, что сказала. Я его не бросила.

–Ну и когда ты собираешься это сделать? – спрашивает Анна с преувеличенным изумлением на лице, как будто она желала знать, сколько будет один плюс один, а я не смогла ответить.

–Может, вообще никогда...

Лица Анны и Лайзы искажаются какой-то непонятной яростью.

–Чего ты ждешь? Ты с ним всего неделю! – восклицает Лайза, всем своим видом показывая, что я веду себя, как ребенок. – Я бы поняла, если бы вы были женаты, но ты только-только начала с ним встречаться!

–Я знаю Эдриана пять лет, это тебе не неделю назад познакомились на улице. Кроме того, ты ведь понятия не имеешь, как я отношусь к нему, Лайза. Может, я его люблю? Что ты вообще знаешь?

Я стараюсь говорить как можно спокойнее. Сначала я хотела добавить: «Хотя, конечно, Эдриан мне безразличен», но в последнюю секунду передумала. Мне показалось, что в таком случае наш спор потеряет всякий смысл.

Тут к столику подходит официант и расставляет перед нами заказанные блюда. Расставил он их неправильно, и мы трое, не поднимая друг на друга глаза, обмениваемся тарелками.

–Должна признаться, Санни, я не понимаю, как ты можешь поступать таким образом. Вот уж не думала, что ты относишься к подобному типу женщин.

Анна подхватывает на вилку немного салата и отправляет его в рот. Затем берет из другой тарелки оливку и отправляет ее вслед за салатом. Затем, немного подумав, высыпает оставшиеся оливки в тарелку с салатом, чтобы придать ему хоть немного остроты.

–Ну и что это за женщины такие? – спрашиваю я, глядя на Анну. – К какому типу ты меня отнесла?

Для пущего эффекта я откладываю в сторону вилку, которую взяла было в руки, демонстративно выпрямляю спину и жду ответа – естественно, растерянного и немного смущенного.

Однако Анна ничуть не смущена и не растеряна. В ситуациях такого рода она чувствует себя очень даже комфортно – как рыба в воде. Или как свинья в глубокой луже.

–Я имею в виду тех женщин, которые отбивают чужих мужчин, потому что не способны найти себе собственных.

Она насмешливо фыркает, а на ее лице написано: «Ну давай, шлюха, попробуй доказать, что я не права».

–Не говори глупостей, Анна. Ты сама прекрасно знаешь, что на самом деле все совсем не так. Нам не по восемнадцать лет, пора смотреть на жизнь трезво. Люди не принадлежат друг другу. Они сами решают, что им делать.

–Ничего не скажешь, удобная позиция! – восклицает Анна и дополняет свой аргумент коротким фальшивым смешком.

–Никакая это не позиция, – отвечаю я, устало потирая глаза.

Лайза сидит тихо, стараясь не привлекать к себе нашего с Анной внимания. Она тайком цепляет на вилку зелень с кусочками курицы и жует, надеясь, что мы не заметим, насколько ей безразличен наш спор.

–Знаешь, Санни, – говорит Анна, – я бы поняла, если бы это случилось год назад. Поняла и не стала бы осуждать. Но с тех пор очень многое изменилось. Ты сама изменилась. Почему бы тебе не найти свободного парня, вместо того чтобы уводить чужого? Ему ведь надо от тебя только одного. Он получит то, чего хочет, а потом все равно уйдет.

Я срываю салфетку со своих колен, бросаю ее на стол и, подавшись вперед, смотрю Анне прямо в глаза.

–Даже не верится, что ты всерьез, Анна. Точнее, не верится, что ты специально говоришь это с такой злобой.

–А если бы на месте той несчастной оказалась я? Ты увела бы у меня мужа? – спрашивает Анна, хитро прищурившись. Она явно предвкушает скорую победу.

–А разве у Мартина собственной головы на плечах нет? Разве он не должен сам думать о том, что делает?

–Санни, ответь на мой вопрос, пожалуйста. Если бы этим мужчиной оказался Мартин, ты отнеслась бы к интрижке с ним так же легкомысленно?

–Ответить на твой вопрос? Ты мне не мать, Анна, чтобы требовать ответов. И я совсем не легкомысленна!

Я повышаю голос. Сидящая за соседним столиком компания поворачивается в нашу сторону, чтобы посмотреть, из-за чего сыр-бор. Анна, которая на протяжении всего разговора бросала на них неодобрительные взгляды, отвечает злобной гримасой.

–Пойми, Анна, если такое случится, то обманщиком будет Мартин, а не женщина, с которой он тебе изменяет.

– Ладно, Санни. Если тебе так необходимо цепляться к словам, пускай будет по-твоему. Главное, ответь, смогла бы ты подложить мне такую свинью или нет?

Я смотрю на поджатые губы Анны, на огромные мешки под ее глазами, которые она пытается замаскировать специальными средствами, отчего они становятся еще заметнее и тяжелее. Анна выглядит усталой, выбившейся из сил. Наверное, это голодание так плохо действует на ее внешность. Наверное, она наговорила мне столько гадостей из-за усталости и оттого, что совсем недавно родила ребенка и не успела восстановить силы и подлечить нервы. Однако сегодня я не собираюсь быть снисходительной. Не собираюсь проглатывать обиду ради того, чтобы не ссориться.