— Но кто же она такая? — гнул свою линию Лоурепс. — Или это тоже из серии тех вопросов, которые нельзя задавать?

— Отнюдь нет. Ты, возможно, знаком с ее кузеном Бернардом Трентом. Ее отец пал на поле брани и оставил семью без средств, как я понимаю. Генерал Трент приходится ей дядей.

— Даже так? — удивился Лоуренс, его глаза расширились.

Больше он не задавал вопросов, так как не хотел, чтобы Вэлдо подумал, что он суется в его дела; рассчитывать, что Джулиан будет держать язык за зубами об этом разговоре, не приходилось — по простоте душевной он мог сболтнуть все, что угодно. Да, судя по всему, Линдет вряд ли и сам знал больше. Он и так сказал вполне достаточно, чтобы придать делу новую окраску: стало вырисовываться, что Вэлдо, пожалуй, собирается остепениться. В этом не было ничего удивительного: ведь должен же наступить день, когда он наконец женится. Поражало другое: имея возможность выбрать любую невесту из высших слоев общества, Вэлдо нашел какую-то мисс Трент, которая, возможно, и родилась в весьма приличной семье, но никому не известна, не имеет титула, приданого, да и сверхкрасавицей ее тоже не назовешь. Боже, какой тут пахнет сенсацией! Лоуренс знал несколько признанных красавиц с деньгами и положением в обществе, которые позеленеют, когда услышат эту невероятную новость: кстати, одна из них как-то раз указала ему от ворот поворот. Как же отрадно будет нашептать ей на ушко сногсшибательное известие!

Конечно, не исключено, что все это не соответствует действительности: он сможет лучше судить, что к чему, когда увидит их снова вместе. Лоуренс надеялся, что встретит мисс Трент на обеде с черепаховым супом у миссис Андерхилл, — подобный вариант казался более чем вероятным. Он всерьез решил познакомиться с нею поближе. Если есть хоть малейший шанс, что она сможет стать женой Вэлдо, тогда завязать с ней хорошие отношения — задача первостепенной важности. Поистине, какая удача, что он прибыл в Йоркшир!

Мисс Трент была на обеде, хотя, если бы могла найти предлог уклониться от этой чести, не нарушая тщательно спланированного миссис Андерхилл размещения гостей за накрытым столом, не преминула бы им воспользоваться. Она попыталась сослаться на то, что у Шарлотты сильная головная боль, и та, по-видимому, не сможет спуститься в гостиную, а посему ей лучше остаться с ней наверху, но миссис Андерхилл не желала и слышать об этом.

— Где же я найду леди на ваше место, мисс Трент? — строго спросила она.

— Думаю, раз уж будет чета Миклби, мэм, вы вполне могли бы пригласить и старшую мисс Миклби, — рискнула предложить Анкилла, не рассчитывая, впрочем, на успех.

— Не говорите глупостей! — взмолилась миссис Андерхилл. — Будто вы не знаете не хуже меня, что миссис Миклби взбеленится, если пригласят только одну из ее дочек, да еще в последний момент. Да она встанет на дыбы, и я могу ее попять: кому поправится, когда тобой хотят заткнуть дыру?

Мисс Трент ничего не оставалось, как подчиниться, и никто из присутствующих на обеде не мог бы даже предположить, наблюдая, с каким холодным достоинством она держалась, что на самом деле на душе у нее скребут кошки. Обвинение, брошенное на балу практически ей в лицо, будто она охотится за Идеальным Мужчиной, так ущемило ее гордость и было настолько мерзким, что Анкилла, вспоминая об этом, испытывала чувство тошноты. Ее поставили на одну доску с вульгарными, не брезгующими ничем созданиями женского рода, лишенными деликатности и чувства стыда, которые пускают в ход любые уловки, лишь бы заполучить мужа. А в данном случае еще хуже — не просто мужа, а богатого и настолько выдающегося, что он по праву считался пределом мечтаний любой женщины. Но кто она такая? Оставшаяся без средств дочка офицера пехотного полка? Мисс Трент не могла обвинить себя в том, что пыталась хоть как-то увлечь сэра Вэлдо, но, оглядываясь на прошедший месяц, вынуждена была признать, что у них было немало совместных поездок верхом и пеших прогулок по саду в Стаплсе. И вот все эти разговоры и шуточки завершились наконец кульминацией — ужасным балом, где такой, как она, нечего было делать. Какой неосторожной она оказалась! Должно быть, уже всем было ясно, что Анкилла явилась на бал, вопреки своему обыкновению не посещать подобных вечеров, только затем, чтобы станцевать с Идеальным Мужчиной. И ведь самое страшное, что так оно и было! А кто, увидев, как мисс Трент дважды станцевала с ним вальс, затем отправилась к столу, опираясь на его руку и позволила ему накинуть себе на плечи шаль, поверит, будто она действовала неосознанно? Конечно же компаньонка мисс Вилд любит его и была настолько счастлива оказаться в его компании, что забыла о том, кто она такая, и утратила понятие о приличиях вообще. Сравнить подобное можно лишь с тем, как если бы на людях поправлять подвязку. Для Анкиллы было суровым испытанием появиться за столом миссис Андерхилл в числе участников обеда, зная, что глаза миссис Микл-би неотрывно наблюдают за ней, а возможно, даже и глаза миссис Чартли. Она выбрала из своего скудного гардероба самое скромное платье и надела чепец на гладко расчесанные волосы, за что незамедлительно удостоилась удивленного восклицания миссис Андерхилл:

— Чего это ради вы напялили на себя чепец, словно старая дева лет сорока? Богом заклинаю, пойдите и снимите его! Еще поносите чепцы, когда выйдете замуж.

— У меня нет уверенности, мэм, что я вообще выйду замуж, и вы знаете, что гувернанткам пола…

— И не выйдете, если не будете хоть немного прихорашиваться! — властно прервала ее миссис Андерхилл. — О каком замужестве может идти речь, если на вас это старое коричневое платье, на которое ни один мужчина и не взглянет? Вы что, как Тиффани, начинаете кривляться?

Мисс Трент отправилась к себе, чтобы снять чепец, но платье менять не стала и не спускалась вниз до тех пор, пока все гости не собрались. Только тогда она незаметно проскользнула в гостиную, отвечая на приветствия улыбками и по возможности кратко. И надо ли говорить, что за столом заняла место как можно дальше от сэра Вэлдо?

За обедом она сидела между сквайром и пастором. Эти мужчины относились к ней неизменно по-дружески и были далеки от досужих сплетен. Туго пришлось ей в гостиной до того, как джентльмены присоединились к леди. Миссис Миклби говорила только о бале с вальсами и умудрилась с ехидной улыбкой всадить немало миниатюрных кинжальчиков в трепещущую плоть мисс Трент. Анкилла отражала улыбку улыбкой и отвечала на колкости с такой невозмутимой вежливостью, что заставила миссис Миклби щуриться от злости. Затем миссис Чартли, воспользовавшись кратким затишьем во время этих военных действий, придвинула свой стул вплотную к Анкилле и сказала:

— Рада, что улучила возможность поговорить с вами, мисс Трент! Вот уже сколько недель я намереваюсь узнать у вас рецепт приготовления грибов, о котором вы мне как-то говорили, но забываю, когда вижу вас, и вспоминаю только после того, как мы расстаемся.

Анкилла не могла не испытать благодарности за то, что жена пастора так своевременно вмешалась, но это заставило ее все-таки покраснеть, чего так и не удалось добиться миссис Миклби всеми своими шпильками. Она пообещала записать рецепт и принести в дом пастора, желая только одного — удалиться куда-нибудь до того, как в гостиную войдут джентльмены. Но сделать так не удалось, потому что миссис Андерхилл попросила ее позже разлить всем чай.

Со стороны Тиффани была предпринята диверсия (причем весьма нежелательная).

— О, мне пришла великолепная мысль! Почему бы нам не сыграть в бирюльки? — внезапно воскликнула она.

При этом она не только перебила Пэтинс, которая ей что-то говорила, но и помешала разговору миссис Миклби с миссис Андерхилл. Анкилла чуть не сгорела от стыда, так как не вызывало сомнений, что такое вопиющее нарушение приличий ее воспитанницей миссис Миклби незамедлительно отнесет на счет гувернантки Тиффани. Хорошего ждать не приходилось.

— Надеюсь, что мисс Чартли доставит всем нам удовольствие послушать ее пение, — поспешно предложила миссис Андерхилл. — Склоняюсь к тому, что и остальные согласятся с тем, что это отличное предложение. Ведь у тебя, дорогуша, такой приятный голосок.

— Ну нет! Играем в бирюльки!

— Тиффани! — окликнула ее мисс Трент спокойным и вместе с тем предостерегающим тоном.

Блестящие глаза воспитанницы повернулись к ней. Анкилла ответила Тиффани пристальным взглядом, но та только разразилась переливчатым смехом.

— Ох, ох! У меня и в мыслях не было оказаться невежливой! Вот и Пэтинс знает, что я не хотела. Разве не так, Пэтинс?

— Конечно, знаю! — незамедлительно ответила мисс Чартли. — Думаю, что намного веселее было бы сыграть в бирюльки. Только вот мисс Трент опять побьет нас всех. У нее такие ловкие пальцы! Мисс Трент, если вы опять затеете дуэль с сэром Вэлдо, в этот раз я уже не стану ставить против вас!

Анкилле оставалось только поблагодарить судьбу за то, что в этот момент открылась дверь и вошли джентльмены. Она сумела оторваться от группы в центре комнаты под предлогом отдать распоряжение одному из лакеев открыть фортепьяно и зажечь свечи, а затем села за инструмент, просматривая ноты. Спустя минуту или две к ней присоединился Лоуренс и предложил с изысканной вежливостью:

— Могу я вам помочь, мэм? Позвольте я подержу ноты?

— Благодарю вас! Пожалуйста, положите их вот сюда на стол, чтобы можно было открыть инструмент.

Он так и сделал, а затем заметил с подкупающей улыбкой:

— Убедительно прошу вас позволить мне сказать, как я рад, что имею удовольствие познакомиться с вами, мэм. С одним членом вашей семьи я уже знаком: полагаю, Бернард Трент ваш кузен, не так ли?

Мисс Трент наклонила голову. Это было не очень обнадеживающим началом, но Лоуренс продолжал в том же духе:

— Первоклассный мужчина! Краса любой компании! Мы вроде как старые друзья — он и я.

— В самом деле? — обронила Анкилла.

Он почувствовал себя не в своей тарелке, так как от ее голоса веяло холодком, а в глазах мелькнуло презрение. Лоуренс терялся в догадках — что за чертовщина с ней творится? И вдруг ощутил прилив раздражения. Любой бы предположил, что ей будет только приятно встретить кого-то, кто знает ее кузена, но вместо этого она косится на него. «Не слишком ли для какой-то гувернантки?» — подумал Лоурепс с негодованием.