Стефани Лоуренс - Идеальный любовник

— Мы поговорим с тобой чуть позже! — крикнул им вслед Джеймс.

Саймон обернулся:

— Завтра.

И повел Порцию дальше.

На верхней площадке лестницы их ожидал лакей, чтобы проводить в приготовленную комнату. Не в ту, где произошла история с гадюкой, и не в комнату леди О. Это была большая спальня с просторной кроватью и примыкающим к ней будуаром.

Саймон ввел Порцию в спальню. Здесь уже хлопотали двое горничных, наполняя ванну горячей водой.

Саймон поймал взгляд Порции.

— Отделайся от горничных.

Она игриво вскинула бровь. Сняла сюртук и передала его Саймону. Одна из горничных стала помогать Порции расстегивать платье. Взяв сюртук, Саймон через смежную дверь вышел в будуар.

Сюртук был влажным. Саймон бросил его на стул и подошел к окну. Он смотрел на силуэты деревьев и старался ни о чем не думать. Пытался обуздать самое могучее чувство, которое всегда возбуждала в нем она и только она и которое он пытался прятать даже от нее. Даже сейчас.

За последние дни оно только окрепло, стало еще более властным. Он услышал, как дверь спальни открылась и снова закрылась, услышал звуки легких шагов, удаляющихся и постепенно замирающих в дальнем конце коридора.

Саймон сделал глубокий вдох, усмиряя своих демонов, после чего подошел к смежной двери.

Он приоткрыл ее и убедился, что Порция одна.

Сидит в ванне и моет волосы.

Саймон вошел в комнату, заперев дверь. Перед секретером находился стул с прямой спинкой на высоких ножках. Саймон придвинул его к ванне и сел на него верхом.

Порция подняла на Саймона глаза.

— Поскольку ты так настаивал, чтобы я избавилась от горничных, я думаю, что ты хочешь исполнить их обязанности?

Он заставил себя сдержанно пожать плечами, ванна была слишком мала…

— Все, что тебе нужно…

Скрестив руки на спинке стула, он не стал заканчивать фразу, а посмотрел ей в глаза, приготовившись ждать и наблюдать.

Сознательно обрекая себя на длительную муку.

Порция воспользовалась предоставленной ей возможностью в полной мере. Она неспешно намыливала свои обольстительные руки, соблазнительно вытягивала такие длинные, стройные ноги, между которыми изпод воды на мгновение показывались черные как смоль волосы. Когда она встала на колени спиной к нему, вода закрывала ее бедра лишь до половины, и округлые полушария так и манили, и звали. Саймон вынужден был закрыть глаза и заставить себя думать о чемто другом.

Затем Порция попросила Саймона полить воду из ведра, чтобы она могла прополоскать волосы. Он встал и взял ведро. Порция встретилась с его взглядом.

— Делай это медленно. Я должна смыть всю пену.

Саймон послушно стоял возле ванны и медленно сливал ей воду, пока она полоскала и выжимала волосы. Он до этого даже не представлял, что они у Порции такие длинные — мокрые, они достигали до половины бедер. Его взгляд вновь остановился на пышном треугольнике… Он снова вынужден был закрыть глаза. Стиснув зубы, Саймон продолжал лить воду из ведра, в которое он вцепился мертвой хваткой.

Вода в ведре кончилась.

Порция откинула волосы назад, затем, опершись о края ванны, встала. Вода скатывалась с ее плеч, грудей, живота, бедер.

У Саймона пересохло во рту. Отставив ведро в сторону, он механически потянулся за полотенцами, которые были сложены стопкой на стуле. Он протянул одно из них Порции и отступил назад, а она, улыбаясь, вышла из ванны и шагнула к нему навстречу.

Приложив полотенце к грудям, она посмотрела на Саймона.

Он встретил ее взгляд, проявив подлинный стоицизм, затем схватил другое полотенце и набросил ей на голову.

И услышал приглушенный смешок.

Саймон продолжил вытирать ей волосы, воды в них набралось предостаточно. Порция позволяла ему проделывать с ней все, подставляла ему руки и ноги, когда он стал вытирать ее другим полотенцем.

Затем она уронила одно полотенце, выдернула из его рук второе и тоже отбросила его. Его сердце едва не остановилось, когда она шагнула в кольцо его рук и прижалась обнаженным, теплым и чуть влажным телом. Обняв его за шею, она подняла лицо, требуя поцелуя.

Саймон с готовностью удовлетворил ее требование, взял в поцелуе ее губы и рот и почувствовал, что самообладание покидает его, когда она прижалась к нему голым животом.

Порция решительно заявила:

— Я хочу праздновать. — Она посмотрела на его губы, подтянулась и коснулась своими губами его рта. — Сейчас. На постели.

Она доведет его до умопомрачения, он все более убеждался в этом.

Словно услышав его мысли, Порция склонила набок голову и внимательно посмотрела на него. Затем улыбнулась. И в этой улыбке были понимание и решительность.

— При одном условии. — Порция понизила голос и словно промурлыкала; — На этот раз я хочу все.

Он почувствовал, как в нем чтото всколыхнулось.

— Все?

— Ммм… Да… — Она продолжала смотреть ему в глаза. — Все, что ты до сих пор утаивал.

Впервые в жизни Саймон испытал головокружение от вожделения. Он скрипнул зубами и сдержанно проговорил:

— Ты не понимаешь, о чем просишь.

Порция вскинула черную бровь — надменно и вызывающе:

— В самом деле?

Раньше чем он успел ответить, она повернулась в его руках, прижалась к нему спиной и, глядя на него через плечо, поймала его взгляд.

— Ты в этом уверен?

Она знала — это было видно по ее глазам, которые сейчас из голубых превратились в темносиние. Он хотел спросить ее, откуда, черт побери, она это знает, но не мог подобрать слов, чтобы составить простейшую фразу.

Саймон не мог предположить, что она какимто образом узнала о его самом сокровенном, самом чувственном желании. И готова была удовлетворить его. Уступить ему.

Это стало ясно, когда она подняла руку вверх и, прижавшись к нему затылком, притянула его губы к своим. Она втянула в рот его язык и стала ласкать своим, предлагая ему угоститься. Когда он это выполнил, она взяла его руки и приложила их к своим грудям.

Она затаила дыхание, когда Саймон сжал ладонями упругие холмы. Словно искра пробежала по его телу. Отпустив ее губы, но не выпуская из ладоней ее груди, он выдохнул:

— Ты согласна?

Ее веки дрогнули, а когда он стал откровенно мять тугие груди, она подняла их и заглянула ему в глаза.

— Я твоя. — Она произнесла это твердо и уверенно. — Возьми меня так, как ты хочешь. — Она выдержала его взгляд. — Я хочу знать о тебе все. Знать твои желания и потребности.

Последние преграды между ними пали. Им овладела страсть, притом гораздо более мощная, чем та, которую он когдалибо испытывал. Он отпустил Порцию, повернул к себе, заключил в объятия и, нагнув голову, завладел ее ртом.

Он не целовал — он пожирал ее. То, что Саймон сейчас испытывал, было не похотью, не желанием, даже не страстью — это выросло из трех составляющих и подпитывалось чемто еще. Какойто отчаянной, первобытной потребностью, которая пряталась под цивилизованной внешностью и декором настолько глубоко, что немногие из женщин способны были догадаться об этом.

Тем более вызывать это чувство.

Не прерывая поцелуя, Саймон поднял ее. Она прильнула к нему с такой готовностью и жадностью, какую испытывал он сам.

Его ноги уперлись в кровать с пологом на четырех столбиках. Он оторвал от себя Порцию, прервав поцелуй, и уложил на глянцевое алое покрывало.

— Погоди.

Порция осталась лежать так, как он ее оставил — на боку, зная, что ей недолго придется ждать. Она наблюдала за тем, как он сбрасывал с себя одежду, как отшвырнул в сторону жилет. Рубашка последовала за жилетом. Порция слегка откинулась на спину, чтобы лучше видеть его широкую грудь, твердые мышцы на животе, играющие при каждом движении, в особенности когда он нагнулся, чтобы снять ботинки.

Брюки и носки были сброшены в считанные секунды. И вот он стоял обнаженный, возбужденный сверх всякой меры. Он устремил взгляд на нее и медленно двинулся к кровати.

Подойдя, Саймон провел ладонью по тыльной стороне ее ноги, затем по ягодицам, одновременно становясь коленом на алый шелк покрывала.

— Ты можешь потребовать в любой момент, чтобы я остановился, — сказал он.

— Ты же знаешь, что я этого не сделаю.

Он еще раз заглянул ей в глаза и перевернул ее.

На живот.

Порция почувствовала, как прогнулась кровать, когда он встал на коленях сзади. Почувствовала исходящий от его тела жар по обе стороны ее бедер, когда он наклонился вниз и прижал губы к основанию ее позвоночника.

Он обхватил ладонями ее бедра, удерживая Порцию в состоянии равновесия по мере того, как его рот двигался все выше, нанося жаркие поцелуи, словно он и в самом деле хотел ее съесть.

Жесткие волосы на его груди касались ее кожи. В нее вливался жар от его тела, хотя он еще не соприкоснулся с ней; он нависал над ней на расстоянии дюйма, всю тяжесть своего тела перенеся на локти. Саймон медленно передвигался выше, выше — могучий самец, пленивший ее и сейчас собиравшийся ею овладеть.

По телу Порции пробежала волна дрожи; она на миг закрыла глаза, затем бросила взгляд через плечо и увидела, как Саймон, раздвигая ее волосы, приближается к затылку.

Он поднял голову, на мгновение их взгляды встретились. Он слегка подался назад и опустился ей на ноги, положив руки на упругие бедра. Саймон стал медленно гладить ей бока, талию, его пальцы дерзко ласкали чувствительные части грудей, затем он сжал ладонями ее локти.

— Подними руки поверх головы.

Он подтолкнул их. Порция позволила ему это сделать. Теперь, без поддержки локтей, она вдавилась грудью и животом в шелк покрывала.

Уложив ее запястья между подушками, Саймон отпустил их.