Стефани Лоуренс - Идеальный любовник

— Потому что ты дорога мне. Потому что… защищая тебя, я защищаю самого себя.

Эти слова дались ему нелегко. Он повернул к ней голову, встретился с ее взглядом, однако ничего не стал менять в своем заявлении.

Порция скрестила руки.

— Так что конкретно тебя беспокоит? Ты же знаешь, что я позволю тебе находиться рядом, позволю опекать меня, что я вряд ли позволю себе необдуманные поступки, так что дело не в этом.

На его щеках заиграли желваки.

— Я хочу, чтобы ты была моей. И не хочу, чтобы это стояло на пути. — Он сделал глубокий вдох. — Я хочу, чтобы ты пообещала, что не используешь то, что здесь происходит, что происходит между нами, против нас. — Он снова встретился с ее взглядом. — Что это может повлиять на твое решение.

Порция прочитала в его глазах и смятение, и жажду обладания. Мужскую потребность доминировать он обуздывал своей железной волей.

Она выдержала его взгляд.

— Я не могу этого обещать. И никогда не стану закрывать глаза, чтобы не видеть, что представляешь собой ты или я.

Напряженный момент миновал, и Саймон упавшим голосом произнес:

— Доверяй мне, Порция. Это все, о чем я прошу. Просто доверяй мне.

Она не ответила; это было бы слишком быстро. А его «все» относилось к целой жизни.

Видя, что она молчит, он протянул к ней руку и привлек к себе.

— Когда ты примешь решение, помни об этом.

Она подняла руки, обняла его за шею, предложила ему свои губы — его губы, если он так того хотел. На этой арене она уже была принадлежащей ему в такой степени, как только могла жаждать его душа покорителя.

Саймон принял предложение, обвил вокруг ее плеч руки и погрузил язык в глубину ее рта. Их тела слились в единое целое. Она не отодвинулась, не уклонилась — все барьеры между ними рухнули.

По крайней мере с ее стороны.

Она позволила ему поднять себя и отнести на кровать, позволила снять с себя платье и рубашку, туфли и чулки, после чего Порция осталась лежать обнаженной на простынях, наблюдая, как он сбрасывает с себя остатки одежды, присоединяется к ней, протягивает к ней руки, высекает из ее тела сладостные искры, раздвигает ей бедра, и она баюкает, качает его на себе, пока их тела не воспламеняются окончательно, дыхание делается прерывистым, и они оба проваливаются в сладостную бездну.

Саймон просил ее доверять ему, и в этой сфере она ему полностью доверяла. А вот он доверял ей не полностью, недостаточно для того, чтобы раскрыть последнюю небольшую часть своей сущности.

Когданибудь он раскроет.

В тот момент, когда они оба достигли пика наслаждения, Порция поняла, что она сформировала наконец свое решение. Она должна узнать последний неизвестный ей факт, а для этого она станет его во всех сферах.

Это было ценой узнавания, ценой того, что она станет вхожа в каждый уголок его души.

Когда Порция расслабилась под ним и они оба оказались лежащими рядом, она обняла его за спину и прижала к себе, восхищаясь его весом и мускулатурой, думая о том, что это тело вдавливало ее в матрац и в то же время защищало ее, позволяло ей чувствовать себя в безопасности.

Она взъерошила рукой его волосы, а потом стала их приглаживать. Взглянула на его лицо, черты которого были скрыты в полумгле. Порции захотелось, чтобы он снова зажег свечи, потому что ей нравилось видеть его умиротворенным и удовлетворенным, расслабленно лежащим в ее объятиях.

Как это приятно — ощущать свою силу, такую замечательную силу, позволяющую приводить его в такое состояние!

Приподняв голову, она прикоснулась губами к его виску.

— Я еще не поблагодарила тебя за свое спасение.

Он хмыкнул и после небольшой паузы добавил:

— Позже.

Она улыбнулась, откинулась назад, зная, что, пока они лежат рядом, никакой страх и никакой убийца не смогут вторгнуться в их мир.

Любовь.

Она была между ними все время, ждала, когда они увидят ее, поймут, признают.

Порция взглянула на Саймона. Поняла, что он наблюдает за ней.

Поняла, что нет нужды ничего ему говорить — он знает сам.

Она пододвинулась к нему, их губы встретились, и этот поцелуй сказал все.

Когда снова встретились их взгляды, Саймон провел рукой по ее плечу, по спине, притянул к себе и положил ладонь ей на бедро. Затем закрыл глаза и собрался заснуть.

Такой вот простой жест приятия.

Она закрыла глаза, тоже принимая произошедшее.

— У нас проблема. — Стоукс стоял посреди беседки лицом к Порции, Саймону и Чарли. Они только что поднялись изза стола после завтрака, когда он встретил их в зале и попросил о встрече. — Мистер Арчер и мистер Бакстед просят позволения забрать свои семьи и уехать. Я могу задержать их на деньполтора, не больше. Но главная причина не в этом.

Он помолчал, как бы мысленно споря сам с собой, после чего добавил:

— Правда заключается в том, что у нас нет доказательств и очень мало шансов поймать убийцу. — Он поднял руку, видя, что Чарли хочет чтото сказать. — Да, я знаю, что это будет плохо для Глоссапов, но на самом деле все даже еще хуже.

Стоукс посмотрел на Саймона. Порция тоже взглянула на него и догадалась, что Саймон понимает, что имеет в виду Стоукс.

Стоукс перевел взгляд на Порцию.

— Мисс Эшфорд, похоже, остается единственной ошибкой убийцы. После вчерашнего вечера нам ясно, что, хотя она и не помнит, что может указать на него, он попрежнему убежден в обратном. Гадюка могла быть просто попыткой запугать ее, а вот вчерашнее покушение имело своей целью ее убить. Заставить ее замолчать, как он заставил замолчать Денниса.

— Вы хотите сказать, — обратился Саймон к Стоуксу, — что он чувствует себя обязанным продолжить охоту на Порцию даже за пределами ГлоссапХолла, до тех пор, пока он не убедится, что она более не представляет для него угрозы?

Стоукс коротко кивнул:

— Кто бы он ни был, он определенно считает рискованным отпускать ее. Он должен бояться, что она чтото вспомнит и это определенно укажет на него.

Порция ожесточилась:

— Я чуть мозги не сломала, пытаясь вспомнить, но я действительно не знаю. Не знаю — и все тут!

— Я это понимаю и принимаю, — сказал Стоукс. — Это не имеет значения. Ведь он считает, что вы знаете, и вот с этим стоит считаться.

Чарли, который оставался непривычно мрачным, заметил:

— Очень трудно защищать человека, который вращается в обществе. Существует множество возможностей для несчастных случаев.

Трое мужчин посмотрели на Порцию. Она ожидала, что почувствует страх, но, к великому облегчению, ощутила только раздражение.

— Я не собираюсь сидеть взаперти до конца своих дней!

Стоукс поморщился:

— Да, все так. В томто и заключается проблема.

Саймон в упор посмотрел на Стоукса.

— Вы привели нас не для того, чтобы рассказать все это. Вы придумали план, как поймать этого мерзавца. Так в чем он заключается?

Стоукс кивнул:

— Да, я придумал план, но он, мне кажется, не слишком вам понравится.

Последовала пауза.

— План сработает? — спросил Саймон.

— Я бы не предложил ничего подобного, если бы не верил в успех, — без колебаний ответил Стоукс.

Чарли подался вперед:

— Он направлен на то, чтобы разоблачить убийцу здесь?

— Да.

— И стало быть, не только Порция обретет безопасность, но и Глоссапы и остальные окажутся вне подозрений?

Стоукс снова кивнул:

— Все будет раскрыто, убийца арестован, справедливость восторжествует.

— Так в чем заключается ваш план? — спросила Порция.

Чуть поколебавшись, Стоукс сказал:

— Он построен на том, что вы, мисс Эшфорд, — единственное средство для того, чтобы вывести убийцу на чистую воду.

Стоукс многозначительно посмотрел на Саймона.

Саймон с минуту с непроницаемым лицом смотрел в глаза Стоуксу, затем откинулся на спинку кресла и произнес:

— Изложите ваш план.

План никому не понравился.

Однако все с ним согласились.

Ничего лучшего они придумать не могли, а было ясно, что надо чтото предпринять. Они понимали, что обязаны по крайней мере сделать попытку, приложить все усилия к тому, чтобы это сработало, как бы ужасно ни выглядело все это мероприятие.

Порция не могла с уверенностью сказать, кому это нравилось меньше всего — ей, Саймону или Чарли. План требовал от них пренебречь добродетелями, которыми они дорожили и которые были для них основополагающими.

Она взглянула на Чарли, вышагивающего рядом по газону.

— Предупреждаю вас: я ничего не понимаю в флирте.

— Вы просто вообразите, что я — Саймон, и ведите себя так, как вели бы себя с ним.

— Мы привыкли с ним обычно пикироваться. Просто сейчас мы этого не делаем.

— Я помню… А что заставило вас передумать? — Чарли выглядел искренне озадаченным.

— Я не знаю. — Подумав, она добавила: — Наверное, он тоже не знает.

Чарли внимательно посмотрел на нее, а когда она встретила его взгяяд, нахмурился:

— Нам нужно чтонибудь придумать… У нас нет времени обучать вас. Вы не можете, скажем, скопировать Китти, ее уловки, чтобы поймать убийцу в ловушку?

Похоже, это предложение позабавило Порцию.

— Я могу попытаться представить, что я — это она.

— Хорошо, попробуйте.

Порция бросила взгляд на Чарли и улыбнулась. Восхищенной улыбкой. Словно он был давно искомым изданием эзотерического текста, за которым она гонялась многие годы и вот наконецто нашла.

Внезапная настороженность, промелькнувшая в его глазах, заставила ее рассмеяться:

— Перестаньте!

Ее улыбка стала еще шире. Она взяла его под руку, прижалась к нему, затем бросила взгляд через плечо в сторону Саймона, который находился на террасе и выглядел мрачным, если не сердитым.