Однако на самом деле девушка почувствовала себя озадаченной. Она в самом деле изменилась? Стала ли она другой изза того, что решилась на поиски мужа? И неужели это так заметно? Или же она простонапросто никогда раньше не обращала внимание на то, как на нее реагируют другие люди, в особенности джентльмены?

Продолжая обмениваться приветствиями с другими гостями, Порция приходила к выводу, что верно именно последнее предположение. Леди О. была права — должно быть, она слишком задирала нос. Осознание этого факта тем не менее лишь добавило ей уверенности; впервые она поняла, что чемто владеет — неким оружием, некой властью, которую может использовать для того, чтобы привлечь и привязать к себе мужа.

Все, что ей сейчас требовалось, — это правильно выбрать джентльмена и правильно использовать свое оружие.

Саймон стоя разговаривал с сестрами Хэммонд и Чарли; она прошла мимо, холодно кивнув. Он все время следил за ней с того момента, как она вошла в зал. Выражение лица его было строгим, непроницаемым; Порция не могла определить, о чем он думает.

Меньше всего ей хотелось, чтобы он стал активно опекать ее. Она присоединилась к Эмброзу и леди Келвин.


Саймон наблюдал за тем, как Порция очаровательно улыбнулась Эмброзу. Мышцы его лица напряглись, выражение сделалось еще строже. Почему он так реагировал, какие эмоции возобладали — он не был намерен анализировать. Никогда в жизни Саймон не переживал подобных чувств. Он испытывал раздражение, даже ярость.

Непонимание лишь усиливало его состояние. Чтото изменилось, однако он не мог освободиться от наваждения и, стало быть, не мог определить его характер.

Днем он ожидал, когда Порция спустится вниз после посещения леди О. Он хотел поговорить с ней, вынудить ее раскрыть, что же она задумала. Однако она не появилась, или, точнее, он не нашел ее, что еще больше заинтриговало его — куда она ушла и с кем?

Он мог видеть ее уголком глаза — стройную фигурку в светложемчужном платье, с высоко уложенными черными волосами — гораздо выше, чем она укладывала обычно. Прическа оставляла ее затылок обнаженным, тем самым привлекая внимание к грациозному изгибу ее шеи, к изящным плечам. И это жемчужное ожерелье… одна нить обвивала горло, остальная часть спускалась к прозрачному лифу, исчезая в затененной ложбинке между грудями. Это порождало греховные мысли и фантазии. Саймон не смог отвлечься от них даже тогда, когда отвел глаза в сторону.

Порция передвигалась без всякой рисовки, характер ее разговора оставался прежним. Однако чтото подсказывало Саймону, что ее намерения определенно изменились.

Легкий шум возле двери заставил его бросить взгляд в ту сторону. К ним присоединилась Китти. Она выглядела великолепно в белом атласном, щедро украшенном платье, отделанном серебристыми кружевами. Ее светлые волосы были прихотливо уложены, на груди и в мочках ушей поблескивали бриллианты. Она представляла собой очаровательное зрелище еще и потому, что вся светилась от восторга — это было написано у нее на лице, в ее глазах.

Китти самым корректным образом поговорила со старшими представителями компании, затем взяла Генри под руку и стала прохаживаться по залу, останавливаясь перед каждой группой гостей, чтобы высказать и соответственно услышать ответные комплименты. Саймон снова посмотрел на Порцию. Когда Китти остановилась рядом с Порцией, то его предположения оправдались — на фоне более тонкой, интригующей красоты Порции Китти показалась одетой вызывающе ярко. Не задерживаясь, Китти проследовала дальше и вскоре оказалась рядом с ним.

Они едва успели обменяться несколькими словами, как вошел дворецкий и объявил, что обед подан.

Саймон вел Люси, втайне лелея надежду… Но нет, места были расписаны заранее, и он подозревал, что организацию этого взяла на себя Китти. Лорд и леди Глоссап сидели во главе стола; Китти восседала в середине, точно напротив нее находился Генри. Десмонд располагался слева от нее, Эмброз — справа. Порция сидела между Чарли и Джеймсом, а он, Саймон, — на дальнем конце противоположной стороны стола в окружении Люси и постоянно молчащей Друсиллы.

При иных обстоятельствах у него не было бы причин для жалоб. Люси была смышленая и веселая, и не столь уж важно, что она частенько бросала взгляды в сторону Джеймса. Друсилла и вовсе не требовала особого внимания и вполне довольствовалась редкими вежливыми высказываниями. Сейчас же он вынужден был в течение всего обеда терпеть, наблюдая, как искусно обхаживают Порцию Чарли и Джеймс.

Раньше он и не подумал бы наблюдать за ней. До сегодняшнего вечера ее отношение к джентльменам можно было назвать презрительнонеуважительным. Ни у Чарли, ни у Джеймса не было бы ни малейшего шанса на успех у нее. Саймон не мог себе представить, чтобы она откликнулась на их отработанные уловки.

В течение всего обеда он украдкой поглядывал на нее. В какойто момент Саймон поймал взгляд леди Озбалдестон и приказал себе быть осторожнее. Однако его глаза вели себя достаточно своенравно. Он ничего не мог слышать из разговоров, зато мог видеть, как Порция улыбалась, как она бросала быстрые изучающие взгляды на Джеймса и Чарли.

Что же, черт возьми, у нее на уме?

Что она хочет выяснить? И, что еще важнее, понимает ли сна, что происходит в душе Джеймса и Чарли?

Самто он понимал. Это беспокоило его гораздо больше, чем он готов был признать. Голова леди О. качнулась в его сторону. Опустив ресницы, Саимон повернулся к Люси.

— Вы чтонибудь слышали о планах на завтра?

Он выбрал подходящий момент, так как Люси, к счастью, тоже сгорала от нетерпения. Когда леди Глоссап поднялась и пригласила гостей в бальный зал, он предложил Люси руку, оставив Друсиллу на попечение мистера Арчера.

Порция, опиравшаяся на руку Чарли, оказалась чуть впереди них. В холле уже начали собираться местные гости. При взгляде на толпу становилось ясно, что бал запланирован с размахом. Саимон направлял Люси вперед, намереваясь догнать Порцию, прежде чем людская волна оттеснит их в сторону.

Войдя в бальный зал, они заметили Джеймса, который оглядывал присутствующих. Саимон не сомневался, что Джеймс ищет Порцию. Продолжая поддерживать Люси, он остановился.

К Джеймсу тут же подскочила Китти. Она оказалась рядом прежде, чем тот успел чтолибо предпринять. Подхватив его под руку, она тесно прижалась к нему. Джеймс отступил назад, но она последовала за ним, улыбнулась ему дьявольски обольстительной улыбкой и чтото тихонько сказала.

Китти была невысокой женщиной, поэтому, чтобы расслышать ее слова, Джеймс вынужден был наклонить голову. Разыгравшаяся сцена как бы свидетельствовала о том, что между ними существуют отношения более близкие, нежели просто родственные.

Саймон почувствовал, как напряглась Люси.

Джеймс выпрямился, поднял голову, и на лице его появилось выражение, близкое к панике. Наконец он увидел Саймона. Ну разве может друг проигнорировать такую отчаянную мольбу о помощи?

Саимон похлопал Люси по руке.

— Давайте подойдем и поговорим с Джеймсом.

Девушка с достоинством выпрямилась и решительно шагнула вперед. Китти увидела, что они к ней приближаются, и слегка отодвинулась от Джеймса.

— Дорогая Китти! — Люси заговорила еще до того, как они остановились. — Ты только посмотри, какое множество гостей! Разве ты могла ожидать такого?

Китти довольно быстро справилась с досадой на то, что ей помешали, и мило улыбнулась:

— В самом деле, это просто изумительно!

— Я удивлена, что ты не стоишь рядом со свекровью и не приветствуешь гостей.

Саимон закусил губу, мысленно аплодируя находчивости Люси. Глаза ее оставались широко открытыми, выражение лица невинным, и тем не менее она быстро поставила Китти в неловкое положение.

Улыбка Китти померкла.

— Леди Глоссап не требует, чтобы я ей помогала. И кроме того, — она обратила взгляд на Джеймса, — лучше всего сейчас договориться обо всем, чтобы быть уверенной, что все сполна получат удовольствие от вечера.

— Я так понимаю, что именно об этом думал некий джентльмен, — соврал Саимон, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести. — Он спрашивал о вас, когда мы проходили, — такой черноволосый, видимо, из города.

— Вот как? — мгновенно заинтересовалась Китти. — Вы узнали его?

— Не помню, как его зовут. — Саимон посмотрел в сторону дверей, через которые дружно прибывали гости. — Сейчас я его не вижу. Вероятно, вам нужно пройти туда и поискать его.

Китти колебалась всего мгновение, затем промурлыкала Джеймсу:

— Вы оставите этот вальс за мной, хорошо?

Лицо Джеймса сделалось каменным.

— Если мы окажемся рядом в тот момент… и не будет других приглашений… — Он пожал плечами. — Здесь много гостей, и это наш долг — развлекать их.

В глазах Китти вспыхнули недобрые огоньки, она поджала губы в ответ на не слишком умное возражение. Но поскольку на нее смотрели Люси и Саймон, ей пришлось проглотить обиду.

— Черноволосый, говорите? — переспросила она, обращаясь к Саймону. Саймон кивнул:

— Среднего роста, пропорционального сложения. Великолепно сшитый костюм.

Именно так один джентльмен способен охарактеризовать другого. Китти целиком заглотнула приманку. Коротко кивнув, она удалилась.

Джеймс встретился взглядом с Саймоном. Облегчение, которое он испытал, было очевидным.

Люси тут же взяла инициативу в свои руки:

— Я и не знала, что у вас так много знакомых в нашей округе. — Она взглянула на Джеймса. — Может, мы пройдемся и вы любезно познакомите меня с ними?

Джеймс колебался лишь одно мгновение, затем улыбнулся и предложил ей руку.

— Сочту за честь, если вы этого желаете.

Саймон не удивился, уловив быстрый взгляд, который Джеймс метнул поверх головы Люси. Это была еще одна мольба — не оставлять его одного с Люси. И хотя его самого мучило настоятельное желание поскорее встретиться с Порцией, он решил, что, в конце концов, Порция вряд ли совершит нечто необдуманное, и согласился прогуляться и поболтать втроем. Он понимал, что Джеймс не хочет подавать Люси никаких надежд на прочные личные отношения между ними.