Сбросив куртку прямо на пол в прихожей, она наклонилась, чтобы снять обувь, и тут же почувствовала, как рука Майка скользнула под юбку и остановилась на кружевных трусиках, которые она предусмотрительно надела, зная, что Майк хотел остаться у нее на ночь. Его рука принялась ласкать ее ягодицы, и Кару бросило в жар.

– Кара, детка, – хрипло пробормотал он.

Эти слова подействовали на нее, словно холодный душ, и она резко повернулась к нему лицом.

– Детка?!

Только теперь Майк осознал, что снова употребил слово, которое весьма негативно действовало на Кару.

– Понятно, – буркнул он и, схватив Кару за руку, посадил ее к себе на колени. – Я оговорился. Но я хочу знать, почему ты так неприязненно реагируешь на это слово.

– Я не хочу говорить об этом.

– Круто! – Он поднес к лицу ее руку и горячо поцеловал запястье, там, где бился пульс. – И все же расскажи мне, что в этом слове плохого, чтобы я все понял и мы никогда не вернемся к этому.

Понимая, что он не отстанет, она раздосадованно вздохнула.

– Послушай, я отлично понимаю, что веду себя нелепо.

Разумеется, нелепо – ведь Майк употребил это слово в качестве ласкового обращения. Но когда кто-то другой, в шутку или в качестве дружеского замечания, обращался к ней, используя это слово, она каждый раз резко осекала его. Сэм и Дэр считали, что это ее феминистские штучки, и она не развеивала их заблуждения.

– Я не говорил, что это нелепо. Я просто хочу знать, почему это раздражает тебя.

Он не отпускал ее руку, и его пальцы переплелись с ее пальцами.

– Хорошо, я скажу, – подчинилась Кара, чувствуя себя загнанной в угол. – Так отец называет маму. «Детка, принеси мне выпить. Детка, дай мне газету. Детка, перестань строить из себя драматическую актрису. Детка, заткнись и займись обедом».

А еще, перед тем как пустить в ход кулаки, он говорил: «Детка, ты должна слушаться, когда я велю тебе что-то сделать».

Услышав ее объяснение, Майк поначалу напрягся, потом усилием воли заставил себя вернуться в обычное состояние.

– Спасибо, что рассказала, – произнес он наконец.

В его словах Кара услышала искренность.

– Похоже, у меня гораздо больше комплексов, чем ты думал, да? – Она заставила себя засмеяться, хотя ей было вовсе не смешно.

– Не больше, чем у меня, детка.

И прежде чем она успела фыркнуть, взял ее руку и поцеловал в ладонь. Она вздрогнула от неожиданной нежной ласки и инстинктивно прижалась к Майку.

– Ты заметила? – спросил он.

– Что именно? – откликнулась Кара, чувствуя только горячее желание.

– Десенсибилизацию этого слова. Теперь я постараюсь сделать так, чтобы всякий раз, когда ты услышишь слово «детка», тебе на память приходили мои ласки, а не дурные воспоминания прошлого.

– Думаешь, тебе удастся этого добиться? – спросила она, глубоко тронутая его чуткостью и желанием помочь.

– Надеюсь, да, – пожал он плечами. – Во всяком случае, будет приятно попробовать сделать это.

Он снова прильнул губами к ее запястью, и она, глубоко вздохнув, прижалась к нему еще плотнее, ощутив твердую эрекцию пениса.

– Вот видишь? – улыбнулся Майк.

Она тихо засмеялась.

Наклонившись к ней, он стал целовать ее губы – невесомо, нежно, едва касаясь губами и языком. Они бесконечно долго ласкали друг друга поверх одежды. Майк казался неутомимым, и Кара потеряла счет времени, позабыв обо всем на свете. Такой долгой прелюдии у нее не было ни с одним мужчиной, для которых секс был конечной целью. Майк, казалось, не спешил с этим, откровенно наслаждаясь, как и она, предварительными ласками.

Он накрыл ее груди ладонями, сквозь шелк и кружево лифчика массируя соски большими пальцами до тех пор, пока они не набухли и затвердели от возбуждения. Потом он опустил голову и взял в рот один из них. В одно мгновение острое чувство наслаждения пронзило ее тело, словно он прикоснулся к обнаженной коже, и она со стоном выгнулась навстречу ему. Ее возбуждение нарастало, промежность увлажнилась, по телу пробежала дрожь.

Просунув руку под шелковый топ и кружевной лифчик, он стал ласково теребить и пощипывать другой сосок, не выпуская изо рта первый и продолжая любовно посасывать и покусывать его. Он отлично знал все желания и потребности ее женского естества. Вскоре она извивалась всем телом под его умелыми ласками, чувствуя все нарастающее возбуждение.

Подняв голову, Майк посмотрел ей в глаза и прошептал, прежде чем продолжить прерванные ласки:

– Дай себе волю, детка. Не думай ни о чем.

В следующее мгновение ее настиг оргазм. Неожиданно Майк обхватил ее бедра и плотно прижал к своему пенису, и ее вновь охватило наслаждение.

Чуть позже выяснилось, что кончила не только Кара. Майк пробормотал что-то насчет того, что снова чувствует себя семнадцатилетним пацаном. Смеясь, они оба направились в душ, где она тщательно вымыла все его тело, заодно изучая его. Такого у нее не было ни с одним мужчиной. Он сделал то же самое с ней, и вскоре оба упали в постель, чистые и влажные, причем Кара не чувствовала ни тени усталости.

Он прижал ее к своему обнаженному телу.

– Майк, ты устал? – тихо спросила она.

В ответ он ловким движением перевернул ее на спину и завел руки за голову, прижав их к матрасу.

– А ты? – спросил он, глядя ей в глаза.

Она покачала головой, и на губах Майка появилась дразнящая сексуальная улыбка.

– Вот и отлично.

Он медленно провел восставшим пенисом по ее нежной плоти, и она застонала от удовольствия.

– Тебе нравится? – тихо спросил он, плотнее прижимая пенис.

– О да, – застонала она, откидывая голову и выгибаясь всем телом.

Одной рукой удерживая ее запястья, он направил другой рукой фаллос к желанной цели.

– Ты готова, детка? – прошептал он.

Кара в ответ почти замурлыкала словно кошка.

Разумеется, она услышала слово «детка», но теперь, когда рассказала ему всю правду, это слово потеряло свою прежнюю власть. Этим словом Майк не унижал ее, не предъявлял никаких требований. Напротив, он хотел доставить ей максимальное удовольствие.

Она слегка согнула ноги в коленях в знак радостной готовности. Глаза Майка потемнели от страсти, и он в ту же секунду глубоко и сильно вошел в нее.

– О черт! – пробормотал он, когда по его телу пробежала сильная судорога.

Она чувствовала его внутри себя и снаружи одновременно. Потом он стал двигаться в ней, сначала медленно, потом быстрее и быстрее, сильнее и сильнее, набирая нужный ритм и темп. То, что совсем недавно она уже испытала оргазм, не имело никакого значения. Он так хорошо понимал ее тело, что вскоре в ней стал зарождаться новый чувственный девятый вал. С каждым толчком напряжение нарастало, и весь мир взорвался мириадами искр, когда Майк тоже достиг пика с ее именем на устах.

Когда оба вернулись с высот блаженства и обессиленно откинулись на подушки, Майк с неожиданной силой вдруг сжал ее в объятиях и прошептал:

– Спокойной ночи, детка.

В следующее мгновение он крепко уснул.


Майк проснулся, чувствуя себя… другим. Прошлой ночью в нем что-то изменилось. Он знал это, еще не открыв глаз. Он лежал на спине – это была его привычная поза сна, рядом лежала Кара – голова на его груди, одна нога закинута на его бедра. Удивительное дело, Майк не чувствовал ни малейшего дискомфорта, как физического, так и душевного.

Подобно большинству мужчин, Майк считал себя знатоком секса. То, что накануне произошло между ним и Карой, выходило за рамки обычного. Каждый раз, когда они проводили время вдвоем или занимались сексом, в нем происходили какие-то глубокие значительные перемены. Он пока не знал, какие именно, да и не очень хотел узнать, поскольку в результате могло возникнуть привычное желание сбежать.

К этому он был не готов.

Взяв длинную прядь ее темных волос, он в задумчивости принялся накручивать ее на палец. Кара оказалась более уязвимой и замкнутой, чем он предполагал. Она никогда ничего у него не просила. Поначалу он объяснял это ее отношением к нему – она ничего не ждала от него и соответственно не требовала. Но потом стал понимать, что она вообще ничего ни от кого не ждет, что говорило скорее о ее проблемах, чем о его.

Интересно! Чем больше она утаивала от него, тем сильнее ему хотелось обо всем узнать. Это было совсем на него не похоже.

Кара пошевелилась во сне, и Майк неожиданно понял, что смотрит в ее открытые большие синие глаза. Неплохое начало дня.

– Доброе утро!

– Доброе, – улыбнулась она.

Раздался приглушенный телефонный звонок. Сотовый Майка остался в кармане джинсов, но он все равно его слышал.

– Надо посмотреть, кто это, – с сожалением проговорил он.

– Мне тоже нужно посмотреть на свой сотовый. Вчера вечером я была так занята тобой, что даже не вспомнила о нем.

При этих словах ее щеки слегка порозовели.

Майк улыбнулся, испытывая отчего-то огромную гордость за вчерашнее.

– Ладно, проверь свой телефон, – сказал он, – а потом возвращайся ко мне для быстрого утреннего секса, прежде чем уйдешь на работу.

Она приподняла одну бровь в притворном удивлении, но мелькнувший в ее глазах радостный огонек свидетельствовал о том, что она охотно повинуется его повелению.

Майк встал в постели и достал свой сотовый из кармана джинсов.

– Звонила Эрин. Ладно, потом перезвоню ей.

– О нет, только не это! – огорченно воскликнула Кара. Очевидно, она пропустила какой-то важный звонок.

– Что там у тебя стряслось? – повернулся к ней Майк.

– Три пропущенных звонка из приюта, – с досадой сказала Кара, нажимая на кнопку вызова и поднося телефон к уху.

Майк старался изо всех сил не смотреть на ее обнаженное тело, пока она расстраивалась по поводу пропущенных звонков, но отвернуться не мог. У нее были роскошные формы и крепкие мышцы. Весьма женственная фигура, несмотря на предъявляемые полицейским жесткие требования к физической форме.