С минуту я смотрела, как он уходит; затем побежала к площадке и бросила мяч в корзину на противоположном конце спортзала. Мне очень хотелось разбить пластиковую доску под ней на тысячи мелких кусочков. Но вместо этого мяч изящно опустился в корзину.

Джек остановился и подождал, пока мяч докатился до его ног.

— Ты знаешь, если бы ты немного потренировалась, — сказал он с насмешливой улыбкой, — то была бы неплохим игроком.

— А я и так хороший игрок.

Он кивком показал в сторону корзины, затем ударил по мячу. Посылая его мне, он сделал это так, будто мы с ним играли в одной команде.

Но как только я поймала его, он тут же преградил мне путь. Я попыталась увести от него мяч, но Джек не отходил. Я повела мяч влево, затем вправо. Джек не отставал от меня ни на шаг. Отступив назад, я как будто бы случайно ударила его локтем в ребра и подпрыгнула, пытаясь сделать бросок прямо в шаге от корзины. Мы столкнулись в воздухе.

— Не засчитывается! Задел рукой!

— Ты что, шутишь? Тайм-аут!

Мы стояли, тяжело дыша, и смотрели друг на друга.

— Карли, — сказал он таким тихим и прерывистым голосом, что я едва смогла его расслышать, — я люблю тебя. И для меня все это не закончилось. Я не могу перестать любить тебя и не знаю, что мне с этим делать.

Я почувствовала, что едва могу дышать. Чувства были так обострены, что я была в ужасе. Я постаралась, чтобы мой голос звучал легко и беззаботно.

— Очевидно, ты невнимательно слушал, когда я давала тебе все эти советы.

Сначала он опешил, затем его глаза зажглись, и в них появилась надежда.

— Я… я помню некоторые из них.

Он обнял меня, наклонился и поцеловал меня в шею, сначала один раз, затем второй, третий — нежные, трепетные поцелуи.

Он отодвинулся и посмотрел на меня:

— Ты дрожишь!

— Да?

Он снова прижал меня к себе, обняв так крепко, будто не собирался отпускать никогда, затем его губы приблизились к моим.

— Карли, закрой глаза.

Я закрыла оба, а потом приоткрыла один.

Джек рассмеялся. Казалось, его губы превратились в улыбку на моем лице, и я чувствовала, как от смеха дрожит все его тело. Он нежно меня поцеловал, затем еще раз в ожидании, что я отвечу.

— Карли, — нежно прошептал он.

Отвечая на его поцелуй, я забыла обо всем на свете. Джек прекратил смеяться, и я почувствовала, как он напряжен.

Пустые серые спортзалы хороши не только для молитв, но и для поцелуев. Я не знаю, как долго мы оставались в объятиях друг друга. Наконец я произнесла:

— Мне… э-э… мне кажется, нам надо вернуться в офис.

Джек кивнул и отпустил Меня. Но как только я убрала на место мяч, он снова привлек меня к себе, и мы шли так до самого студенческого центра.

— Мои щеки очень красные? — спросила я.

Джек широко улыбнулся:

— Как яблоки.

— Мне кажется, все так будут удивлены узнать о нас с тобой. А ты как думаешь?

— Для Анны это, вероятно, не будет неожиданностью, — ответил он, — а вот все остальные удивятся. Думаю, Хау ни о чем не подозревает, а Гарри уж и подавно. Мы с тобой очень хорошо умеем притворяться, — добавил он, когда мы шли по коридору.

На двери офиса была прикреплена записка. Джек снова поцеловал меня, прежде чем мы прочли ее:

«Карли и Джек, извините, но больше ждать мы не можем. Встречаемся в «Пицца паласе» в 6.30 — будем отмечать окончание работы.

Увидимся там,

Гарри.


P.S. Хау сказал Хезер, что вы вместе с детьми поехали на автобусе и вернетесь не раньше, чем через несколько часов.

P.P.S. Не подведите меня, ребята.


Мне нравятся истории со счастливым концом!»

В голову Карли пришла потрясающая идея — найти парня для своей подруги. Веселый и прекрасно сложенный Джек — замечательная кандидатура. Настолько замечательная, что Карли начинают терзать сомнения. А не совершила ли она ошибку?