Я жевала в задумчивости.

— Кто-нибудь еще обязательно станет неотъемлемой частью твоей жизни, — заверила она, — поверь мне на слово.

Мне не хотелось продолжать этот разговор.

— А ты почему не ешь?

— Мы уже поели. Мы с папой съели пополам один кусочек.

— Да, но ты должна есть за двоих, Джо. Тебе надо серьезно задуматься об этом, если Приятель собирается родиться шоколадоголиком, а лично я на это рассчитываю. Я уже представляю, как буду покупать громадных шоколадных зайцев на Пасху, а Приятель станет с благодарностью поглощать их вместе с тетей Карли. А когда Приятель начнет ходить, мы будем наряжаться и петь рождественские гимны для соседей с огромными сумками в руках для подарков. Короче говоря, у меня большие шоколадные планы насчет этого малыша.

Джоэль рассмеялась, и каждая из нас съела по печенью. Мы ели в тишине, но это молчание не было угнетающим, и она даже немного улыбалась.

Затем мы погасили свет.

Закрыв глаза, я представила себе Хезер: она, прогуливаясь у своего бассейна, разговаривает с Джеком по розовому радиотелефону, а он в это время поспешно собирает все необходимое для плавания.

Несмотря ни на что, боль гнездилась где-то очень глубоко, внутри меня.

Но ведь были и приятные сюрпризы. Шоколадное печенье. Улыбка Джоэль.

Завтра я найду чем себя занять. Наверное, я покрашу старый комод, который будет отдан под одежду Приятеля. А потом придет понедельник, и я снова встречусь с оравой шумных ребятишек, которые всегда полны неожиданностей. Это мне поможет.


— И зачем только тетя Мадлен выкрасила этот комод в темно-фиолетовый цвет, — сказала я, разглядывая свои руки. Соскобленная краска смешалась с потом и окрасила мою кожу в сияющий фиолетовый цвет. — Она случайно не была монашкой?

— Может быть, — ответила Джоэль. Она сидела в тени, в десяти футах от того места на заднем дворе, где я старательно работала. У нее на коленях лежала книга по антропологии, которую я подсунула си в стопку журналов. Она всего лишь листала ее, поглядывая на картинки, но и это уже было неплохо.

Странно, но я была рада, что Джоэль составляла мне компанию именно тогда, когда я пыталась забыть о своей грусти. Полуденное воскресное солнце нещадно жгло своими лучами даже под нашим деревом. Я отступила назад, смахивая капельки пота с брови, чтобы полюбоваться на ультрагладкую поверхность верха и боков комода.

— Привет, Хезер, — вдруг сказала Джоэль.

Я обернулась. Это был не тот сюрприз, который я надеялась получить.

Она выглядела такой красивой. И как у нее получается всегда быть такой привлекательной? И почему ее никогда невозможно застать в мокрой от пота дырявой футболке с неровными краями, с выбившимися из косы волосами, всю в веснушках и фиолетовой пыли?

— Хезер, как дела? — спросила я, думая о том, заметила ли она, насколько неестественно звучит радость в моем голосе. — Давненько мы с тобой не виделись.

— Ты мне уже давно не звонила. — Я услышала обиду в ее голосе, но не могла понять, была ли она искренней.

— Принеси себе стул с крыльца, — предложила я ей.

Пока она ходила за ним, Джоэль тихо спросила:

— Мне уйти?

— Нет. — Я выкрикнула это почти сердито. На самом деле я была в панике. Мне очень хотелось услышать саркастические слова старшей сестры в адрес Хезер, которые послужили бы для меня защитой.

— К чему этот комод? — спросила Хезер, ставя свой стул между мной и Джоэль.

— Для ребенка. Я хочу покрасить его в желтый цвет, а потом добавлю еще другой краски, когда мы узнаем, будет ли Приятель мальчиком или девочкой.

— Как ты себя чувствуешь, Джоэль? — спросила Хезер. — Получше?

— Меня просто распирает от женственности, — ответила Джоэль. Хезер серьезно кивнула. Я фыркнула и выпачкала нос красочной пылью.

— Наверное, вы все были очень заняты в эти дни, — мягко сказала Хезер, — оно и понятно, ребенок скоро родится и другие дела.

Я начала чувствовать себя виноватой. Мне надо было хоть попытаться позвонить ей.

— Уж конечно, я занята, — ответила Джоэль. — Сижу тут целыми днями.

— Мы раньше разговаривали каждый день, Карли, — продолжала Хезер, — и встречались каждые выходные.

Я кивнула.

— Да, в последнее время все как-то изменилось. — Я начала отчищать один из ящиков.

— У тебя, наверное, много свиданий.

Я взглянула на нее, оторвавшись от работы.

— Бывают иногда.

— Когда мы с Джеком решили, что мы можем встречаться и с другими людьми, помимо наших свиданий, конечно, — быстро добавила она, — он сказал мне, что назначил свидание тебе.

Я продолжала драить ящик.

— Я… я была очень удивлена.

— Почему? — спросила Джоэль. — Для меня это очень даже понятно.

Хезер взглянула на Джоэль и придвинула свой стул поближе ко мне.

— Раньше мы не могли дождаться, чтобы рассказать друг другу о наших свиданиях. Как все прошло вчера вечером? Вы хорошо провели время вместе?

— Да. Мне понравилось. А ты хорошо провела время с… с… Дэном?

— Ничего. Ты же знаешь, у него есть девушка, он с ней уже давно встречается.

— Да, я помню, где-то три года, — кивнула я и начала отчищать угол ящика.

— Дэн очень хороший, — продолжала Хезер. — Нам с ним очень хорошо вместе — когда мы танцуем. Но на этом все и заканчивается.

— А-а. — Если бы мне пришлось полировать головы всех четырех президентов на памятнике Маунт Рашмор, эта задача как раз бы соответствовала прущей из меня энергии.

Хезер пожала плечами и улыбнулась.

— Я даже и рада. Уже пора, наверное, перестать заглядываться на парней, у которых есть девушки.

Джоэль закатила глаза.

— Не правда ли, удивительно? — продолжала Хезер. — Такой потрясающий парень входит в мою жизнь, он совершенно свободен, и я в него влюбляюсь.

— Думаю, что ты не первая, с кем это случилось, — сказала я.

— О чем ты? — Ее лоб пересекла морщинка — знак тревоги.

— Ну, ну ты же видела всех этих девчонок на вечеринке у Стива, — быстро пояснила я. — Они просто с ума по нему сходили.

— Ну, тогда, наверное, мне повезло, — сказала она. — Джек мой. Он мой, Карли.

Я молчала. Огромный комок — может, это было скопление фиолетовой пыли — застрял у меня в горле.

— Ты сказала об этом Джеку? — громко спросила Джоэль.

«Слишком громко», — подумала я.

— Сказала Джеку что? — переспросил он.

Джек шел по лужайке, приветливо улыбаясь нам. Очевидно, моя сестра заметила его уже давно. Я не могла прийти в себя. Зачем он пришел? Почему он не сказал мне, что собирался зайти? Я выглядела ужасно, особенно в сравнении с Хезер.

— Вижу, ты еще не готова, Карли, — сказал он.

«Готова?» — подумала я.

— Нет, после этого надо еще подготовить кроватку для Приятеля.

Он засмеялся.

— Я имел в виду, не готова для прогулки. — Он многозначительно посмотрел на меня. — Ты не забыла?

Я повернулась к Джоэль, которая смеялась, спрятавшись за книгу. Тоже мне, помогла.

— Ты не забыла о нашем свидании?

Я покосилась на него, затем взглянула на свои потные фиолетовые руки и ноги — я выглядела так, будто сбежала из аквариума с тропическими рыбками.

— Мы собирались в зоопарк, — напомнил Джек.

— В зоопарк!

Хезер попеременно смотрела то на меня, то на Джека, ее красивый рот превратился в длинную прямую линию.

Если у нее начнут дрожать губы, как это всегда было, когда она была готова расплакаться, то я растаю. Но тогда и Джек тоже растает, он с нежностью повернется к ней, чтобы успокоить ее, и этой жалкой шараде придет конец. Он испытывал судьбу, затеяв эту игру. Если он вовремя не остановится, ему на грудь падут две рыдающие девицы.

Я посмотрела ему в глаза, на что понадобилось все мое мужество.

— Ты ошибся, — твердо сказала я. — Очень ошибся.

Он отвел свой взгляд. Его лицо было непроницаемым, но мне стало ясно, что неожиданно он потерял самоуверенность. Он сердито посмотрел на меня. Я ответила ему тем же. Хезер же, конечно, была занята тем, как бы изобразить недовольство на своем хорошеньком личике.

— Вот что происходит, когда играешь на два фронта, — сказала я. — Никак не можешь запомнить, с кем у тебя свидание и когда. Дэн, наверное, дома и беспокоится, что Хезер еще не пришла. А ты, Джек, ошибся домом.

Никто, включая меня, не верил в то, что я говорила. На самом деле я и предположить не могла, зачем Джек пришел сюда, если, конечно, миссис Ларсон не сказала ему, что Хезер у меня. Может, он решил, что заработает еще несколько очков в свою пользу? Как я ненавидела эту игру!

Хезер продолжала дуться.

«Да успокойся ты! — хотелось мне ей сказать. — Ты победила».

— Кто-нибудь хочет шоколадного печенья? — спросила Джоэль.

— Да, — ответил Джек.

Я наблюдала, как он съел три штуки.

Хезер брала крошки с тарелки и изящно слизывала их с пальцев. Затем она сказала как бы между прочим:

— Эта игра, на которую вы ходили, была потрясающей.

Я уставилась на нее. Она никогда не проявляла интереса к команде «Ориолз».

— Два игрока, входящих в список лучших подающих Национальной лиги, — продолжала она.

«Американской», — поправила я про себя.

— Какой дуэт подающих!

«Дуэль», — подумала я. Должно быть, она услышала этот термин в спортивном репортаже.

— Восьмая подача была одной из лучших, — продолжала она. — А этот бросок в основную базу!

Я чуть не рассмеялась. Сейчас она похлопает нас по плечу и скажет: «А наши игроки из «Ориолза» не так уж и плохи, а?»

— Я даже и подумать не могла, что они пойдут на быструю игровую махинацию, чтобы увеличить счет.