— Значит, ты и есть Джек, — сказала моя сестра в четверг вечером.

Дверь открыл мой отец, он обменялся парой вежливых приветствий с Джеком и Гарри и затем удалился в свою комнату с журналом «Мэкворлд». Конечно, моя сестра чувствовала себя просто обязанной восполнить нехватку родительского перекрестного допроса.

Я, правда, пыталась ее образумить еще до того, как пришли ребята.

— Это не настоящее свидание, Джоэль, — объясняла я. — По крайней мере для меня. Поэтому нет нужды устраивать ребятам проверку.

— Извини, но я уже полторы недели наслаждаюсь этой мыльной оперой. Я ни за что на свете не пропущу возможность познакомиться с одним из главных героев.

А сейчас она внимательно рассматривала обоих. Гарри покраснел.

— Я наслышана о тебе, — сказала Джоэль Джеку.

— Да? — Он неуверенно посмотрел на меня, улыбаясь.

— Не от Карли, но ты очень популярная тема на нашем автоответчике.

— A-а. А ты, должно быть, та, кто оставил следы шин от машины на Кёрбисмит коммонз, — пошутил в ответ Джек.

Джоэль засмеялась:

— Так, значит, Карли рассказала тебе о Спящем Красавце?

— Спящем Красавце? — Джек явно был заинтригован.

— Джоэль, — произнесла я тихим, предупреждающим голосом.

— Что за парень, — Джоэль покачала головой.

Джек повернулся ко мне, его глаза сияли. Должно быть, он понял, что она говорила о Холестерине, то есть Люкс, или как там его. Я не разговаривала с Люком после нашей последней встречи и уклонялась от любой попытки Джека и других вожатых узнать, как прошло наше свидание.

Я повернулась к Гарри, рассчитывая на то, что, так же как и в лагере, он возьмет все в свои руки и мы наконец отправимся на карнавал. Но Гарри каким-то таинственным образом превратился в совершенно другого человека. Вместо того чтобы захлопать в ладоши и сказать: «Ладно, ребята, пойдем и чудесно проведем время на карнавале», он стоял как вкопанный на том же самом месте, где остановился, войдя в гостиную.

— Джоэль, это Гарри, наш бесстрашный руководитель, — представила я, надеясь этими словами привести его в чувство.

Гарри улыбнулся, хотя было видно, что он нервничал. Я все ждала, что он протянет руку, как обычно, и снова возникнет ощущение, что ты пожимаешь лапу дружелюбного медведя. Но он держал руки по швам, как парень, приглашающий девушку на свой первый танец.

— Приятно познакомиться, Джоэль, — только и выдавил он.

— Ладно, мы же не можем заставлять Хезер ждать, — сказала я.

— А почему нет? — спросила Джоэль.

Джек засмеялся.

— Джоэль, — сказал Гарри, — а ты не хотела бы к нам присоединиться?

Моя сестра взглянула на него, ее щеки покраснели. Я впервые видела краску на ее лице с тех пор, как она приехала домой беременной.

— Мне только не хватает пары аттракционов на карнавале, чтобы потом вечером и утром меня тошнило, — резко ответила она.

Гарри с недоумением посмотрел на нее.

— Наверное, Карли не рассказала тебе нашей маленькой семейной тайны. У меня здесь ребенок, — она похлопала себя по животу.

Не могу сказать, встали ли короткие волосы Гарри дыбом или просто он покраснел до кончиков волос, и потому у меня создалось такое впечатление.

— A-а… Ну… Это прекрасно. Поздравляю!

На лице Джоэль появилось нечто среднее между гримасой и улыбкой. Гарри, казалось, был готов спастись бегством через ближайшее окно. Я легонько подтолкнула его к двери.

— Мне жаль, что ты не можешь пойти с нами, — сказал Джек. — Я бы хотел узнать больше о Спящем Красавце.

— О, я бы могла рассказать много интересного, — ответила Джоэль и подмигнула.

Я буквально вытолкнула его за дверь.

Гарри не произнес ни слова, пока мы ехали домой к Хезер. Я сидела на переднем сиденье рядом с Джеком, объясняя, куда ехать, и давая ему романтические советы.

— Карли, — наконец сказал он, — мне кажется, я тебе уже говорил, что это не свидание. Ты не сводишь меня с Хезер. Просто компания людей собралась вместе хорошо провести время.

— Да, конечно. А это просто теоретическое обсуждение. Я рассказываю тебе то, что сама вынесла из свиданий, и то, что знаю о Хезер, на случай, если когда-нибудь в будущем тебе это пригодится.

Он вздохнул.

— Я хочу сказать, для парня существует много возможностей… Вправо поворачивай! Вправо! — заорала я.

Джек крутанул руль, и машина с визгом повернула за угол.

— В следующий раз, — сказал он, — предупреждай меня до того, как мы переедем перекресток, ладно?

— Например, — продолжала я, игнорируя его слова, — ты с девушкой любуешься на закат солнца, или на появление луны, или на огни маяка, или что-то в этом роде. Где ты будешь стоять?

— Как это где? — не понял Джек. — Это что, вопрос с подвохом?

— Просто скажи мне где.

— Предложи варианты ответов на выбор, — сказал он.

— А. Перед ней. Б. Рядом с ней. В. Позади нее.

Он пожал плечами:

— Б. Рядом с ней.

— Неправильно.

— Ну, может, это неправильно для тебя… — начал Джек.

— Если ты стоишь позади нее, — объяснила я, — и делаешь это правильно — едва касаешься ее, — я перешла почти на шепот, — твои руки нежно обхватывают ее, ты почти — почти — касаешься ее груди, потираешься щекой об ее щеку, твои дрожащие от желания губы приближаются к ее, они настолько близко, что заставляют ее умирать от… Красный, красный свет! Тормози! Джек! Боже праведный, ты что, его не видел?

— Ты даешь мне много разных направлений, Карли.

— С тобой все в порядке, Гарри? — обернулась я. — Может, тебе лучше пристегнуться?

Гарри кивнул и снова покраснел.

— Итак, где я остановилась… Ах да, ты трешься щекой о ее щеку…

Джек посмотрел в зеркало заднего вида.

— Можешь не продолжать. Думаю, у нас с Гарри уже сложилось представление об этой ситуации.

— Отлично. А мы почти приехали. Поверни направо. Ее дом в конце этой темной улицы. Так как ты здесь впервые, тебе, наверное, надо запомнить, где находятся темные улицы. Хезер как раз живет на одной из них. Конечно, она понадобится тебе не сразу, ты ведь не хочешь торопить события.

Джек повернул на темную дорогу, выключил мотор, а затем фары.

— Что? — спросила я. — Что ты делаешь?

Он не сразу мне ответил. Гарри заерзал на заднем сиденье.

— Что происходит?

Джек склонился надо мной. Наверное, из-за того, что неожиданно стало темно, я остро ощутила его присутствие рядом с собой — тот же приятный запах, длинная линия его щеки, сильная челюсть. Когда он заговорил, в голосе звучала нотка напряженности.

— Повторяй за мной. Ты не сводишь меня с Хезер. Это встреча четырех друзей, которые хотят хорошо провести время.

— Мы действительно хорошо проведем время, — жизнерадостно сказала я.

— Карли, — он легко приподнял мой подбородок пальцем, всего лишь одним пальцем, но мне казалось, я не в силах повернуть голову влево или вправо. Его близость приводила меня в оцепенение. — Повторяй за мной. Ты не сводишь меня с Хезер.

«А делаю что-то другое», — хотела сказать я. Когда до тебя так дотрагиваются в темноте… но неожиданно я поняла, что, возможно, Джек знал, что делал.

— Ладно, ладно, — сказала я, отодвигаясь от него. — Я все поняла.

— Хорошо.

Мы поехали дальше.

Хоть мы опоздали, Хезер опоздала еще больше, что было обычным для наших двойных свиданий. Как обычно, я показала ребятам патио и бассейн. На Гарри это произвело огромное впечатление. Джек, однако, продолжал сохранять невозмутимый вид даже тогда, когда Хезер вышла в своей короткой облегающей юбке; ее мягкие золотистые волосы ниспадали на плечи. Ничего страшного. Хезер понравилось отсутствие интереса к ее персоне. Когда он потянул за ленту, которой я завязала волосы в свободный хвост, говоря мне, что она съехала, она это проглотила. Я начала верить, что Джек точно знал, что делает. Когда мы поехали к месту проведения карнавала, я попросила Хезер показывать дорогу, чтобы она смогла преодолеть свою застенчивость.

Мне всегда нравился карнавал ко дню пожарников; мне нравился он потому, что он всегда такой, каким я его помню с детства. Мы бродили по торговому ряду с едой: аппетитный попкорн, грили с шипящими колбасками и липкие ураганы сладкой розовой ваты. Всего за несколько центов можно было испытать свою меткость в дартсе, сделать несколько подач мяча битой или несколько бросков в баскетбольную корзину.

Стояли столы, заваленные всяким барахлом, которое не купит ни один здравомыслящий человек, за исключением, пожалуй, моего отца. Повсюду вспыхивали яркие огни, слышался скрежет аттракционов и пронзительные вопли.

— Сначала аттракционы, а потом еда, — предложил Гарри. Он наконец-то стал прежним и снова взял на себя роль руководителя бойскаутов.

— Американские горки! — закричала я и почти бросилась бегом. — Вам они нравятся?

— Когда я был маленьким, — сказал Джек, идя со мной в ногу, — я попросил маму поставить их у нас на заднем дворе.

— Эти небольшие, но зато здесь катают три круга.

— Эти, может быть, и влезли бы, — сказал он.

Гарри и Хезер бежали за нами. Мне пришлось немного посуетиться, чтобы устроить всех нас поудобней: меня и Гарри в первый вагончик — это мое любимое место, — а Джека и Хезер с комфортом во второй.

Джек рассказал ужасную историю об американских горках в Хершли-парке, которую, я почти в этом уверена, он выдумал. Я рассказала ужасную историю об американских горках в Буш-гарденз, которую я стопроцентно выдумала. Мы соревновались друг с другом, рассказывая ужасные истории в ожидании, пока не заполнятся все места на карусели. Хезер вежливо смеялась.

Затем нас резко отбросило назад, и мы поехали. В мире нет ничего лучше, чем американские горки: медленный подъем, резкий спуск, снова подъем, затем стремительное падение, резкий наклон влево, затем вправо.