Брекснридж, весело блестя глазами, повиновался. Майкл зашагал следом.

Кэро исчезла, но едва мужчины свернули в коридор, появилась из комнаты экономки, уже без кувшина, закрыла за собой дверь и повела их в холл.

– Надеюсь, наш автор не стучал в дверь, пока вы тут дрались! Не помню, сохранился ли молоток на двери.

Тимоти покачал головой.

– Я тоже не помню. Давно здесь не был.

Майкл едва не задохнулся от ревности.

Они вошли в гостиную. Кэро направилась к камину. Майкл подметил, что Тимоти то и дело поглядывает на них.

Они остановились на кромке изысканного ковра. Мужчины по-прежнему были готовы наброситься друг на друга.

– Похоже, вы ему не сказали? – вдруг выпалил Тимоти. Та подняла брови и раздраженно хмыкнула:

– Естественно! Это ваш секрет. Только вы можете его открыть, если пожелаете.

Настала очередь Майкла удивляться. Их перепалка больше напоминала его ссоры с Онорией, чем воркование любовников.

Брекснридж, усмехаясь, покачал головой и, забыв о модном тягучем выговоре, спокойно объяснил:

– Поскольку Кэро, очевидно, хочет, чтобы вы узнали причину, и мое присутствие действительно трудно объяснить… Камден Сатклиф – мой родитель. – И, широко улыбаясь, обернулся к Кэро: – Что делает Кэро моей… не уверен, кем точно. Падчерицей? Мачехой?

– Да кем угодно, – твердо заключила Кэро. – Это объясняет ваши отношения с Камденом, ключи от дома и оставленный в наследство письменный прибор.

Брекснридж с уважением покачал головой:

– Вы и до этого докопались? Майкл не желал быть втянутым в спор.

– Мы так и не нашли свидетельств какой бы то ни было связи между… – начал он и осекся, неожиданно полностью осознав сказанное.

Виконт улыбнулся:

– Действительно, доказательств нет. Это старая и тщательно скрываемая обеими сторонами история. Моя матушка, упокой Господи ее душу, была совершенно довольна мужем, но в Камдене нашла то, что пышно именовала любовью всей своей жизни. Правда, крайне недолговечной любовью, но… – Он снова пожал плечами. – Моя мать была большим прагматиком. Камден был женат. Их роман случился во время ее короткого визита в Лиссабон. Потом мама вернулась в Англию и родила отцу, под которым я подразумеваю Брансуика, его единственного сына. Меня.

Пройдя мимо Майкла, он шагнул к буфету, где стояли графины, и показал на бокалы. Майкл покачал головой. Брекен-ридж налил себе бренди.

– Помимо обычных соображений, следовало учитывать еще тот факт, что, не будь меня, титулы и поместье Брансуика перешли бы короне, не порадовав никого, кроме королевского казначея.

Виконт поднес бокал к губам.

– Правда, мой отец – строгий приверженец этикета и старых обычаев. Узнай он правду, наверняка был бы вынужден лишить меня наследства, пожертвовав всем, в том числе мной и собой. Впрочем, решение принимал не я, а матушка. Она же уведомила Камдена о моем рождении. И поскольку у него не было других детей, он попросил время от времени извещать его о моей жизни. И прилежно следил за мной, хотя, разумеется, на расстоянии.

Когда мне исполнилось шестнадцать, матушка повезла меня в Португалию. Там мы тайно встретились с Камденом Сатклифом, известным дипломатом, который и рассказал мне правду. Конечно, я никогда не считал его отцом. Для меня отцом был, будет и останется Брансуик. Но теперь я понял многое из того, чего не понимал раньше. И хотя Камден знал о моей сыновней преданности Брансуику, нужно отдать ему должное, никогда не пытался это оспаривать. Зато всегда старался помочь и был искренне заинтересован в моем благополучии. У меня не было склонности ни к политике, ни к дипломатии. Я намеревался и намереваюсь идти по стопам отца и продолжать то, над чем работали он и его предки. Камден же, был блестящим дипломатом.

Брекенридж рассеянно уставился вдаль.

– До кончины Камдена я часто ездил в Лиссабон. Старался получше узнать Камдена. А он, в свою очередь, многому меня научил.

Он осушил бокал и взглянул на Майкла.

– Познать самого себя дано не каждому.

В наступившей тишине часы пробили восемь раз.

Звон эхом пронесся по комнате.

Все насторожились.

Кэро, заметив, что дверь гостиной медленно закрывается, встрепенулась.

Мужчины обернулись.

Из тени выступила Мюриел Хеддеруик. До этих пор она пряталась за полузакрытой дверью.

Кэро ахнула, не зная, что и думать. Мюриел с улыбкой двинулась вперед. Остановившись посреди комнаты, она подняла руку.

Руку, которой сжимала один из дуэльных пистолетов Камдена, дуло которого было направлено на Кэро.

– Наконец!

Всего одно слово… но сколько ненависти прозвучало в нем. Ненависти такой острой, что у остальных не нашлось слов.

Удовлетворенно блестя темными глазами, Мюриел продолжала их разглядывать.

– Наконец-то, – повторила она, – два человека, которых я ненавижу больше всего на свете, здесь и полностью в моей власти.

– Почему вы меня ненавидите? – спросил Майкл, незаметно подвигаясь ближе к Кэро.

– Не вас, – презрительно усмехнулась Мюриел. – Их! – Она ухитрилась подбородком показать на Кэро и Брекенриджа. Пистолет не дрогнул. – Это двое отняли то, что по праву принадлежало мне!

В голосе звенел евангельский фанатизм. Майкл глянул на Брекенриджа. Поймал его столь же недоуменный взгляд.

– Мюриел… – начала Кэро, выступая вперед.

– Нет! – завопила та, обдав Кэро злобой.

Брекенридж воспользовался моментом, чтобы отойти подальше. Майкл примерно знал, что тот собирается предпринять, и, хотя план ему не слишком нравился, ничего лучшего все равно не было.

– Только не говори, что я чего-то не понимаю, и не пытайся объяснить, – злобно бросила Мюриел.

– Но мы почти не знакомы, – вмешался Брекенридж. —

Чем я мог вас обидеть?

Мюриел хищно ощерила зубы.

– Ты был его любимым мальчиком! – прошипела она. – Тебя он любил! С тобой разговаривал. И признал своим!

– Камден? – удивился виконт. – Но при чем тут он?

– Уже ни при чем. Он не сможет загладить свою вину! Но Камден был и моим отцом! И я получу свою долю.

Майкл мельком глянул на потрясенную Кэро.

– Мюриел… – снова начала она.

– Не смей! – рявкнула Мюриел. – Воображаешь, что я все придумала? Что твой дорогой Камден не спал с собственной невесткой? Ха! Смотри…

Ее губы пренебрежительно скривились.

– Смотри на него! Он знает, что это правда. Кэро повернулась к Тимоти. Тот сухо кивнул:

– Да… я нашел нечто подобное в письмах жены Джорджа к Камдену.

– Именно! – торжествующе воскликнула Мюриел. – Мама написала Камдену о моем рождении. Она никогда не любила мужа. И обожала деверя. Пришлось подарить Джорджу двух сыновей, прежде чем Камден вернулся домой, хоронить первую жену. Она мечтала… но что толку говорить об этом. Когда Камден женился на Элен и вернулся в Лиссабон? А я… я родилась в Сатклиф-Холле, Я! Я первенец Камдена, но он и думать обо мне забыл! Никогда не говорил со мной как с собственным ребенком! Всегда обращался только как с дочерью Джорджа! Но я… я знала!

Ее глаза блеснули нездоровым блеском.

– А как вы узнали обо мне? – вежливо осведомился Тимоти, вроде бы ничуть не встревожившись.

Кэро смотрела на по-прежнему нацеленный ей в сердце пистолет. Один из пары. Оставалось надеяться, что Тимоти и Майкл поймут. Мюриел была прекрасным стрелком и человеком, который ничего не упускает из виду. Она заманила сюда всех троих и вряд ли ограничится одним пистолетом. Кроме того, она все время прячет другую руку.

– Ты пришел выразить соболезнования после смерти Элен. Я увидела тебя и Камдена, гуляющих в саду. Вы не были очень уж похожи… разве что в профиль. И тогда я все поняла! – прорычала Мюриел. – Если Камден не пощадил собственной невестки, что говорить об остальных? Но тогда мне было все равно, потому что я наконец поверила, что теперь, потеряв Элен, Камден в своем преклонном возрасте откроет объятия собственной дочери! Я даже была согласна вечно именоваться его племянницей, хотя столько лет мечтала о положении хозяйки его дома! Столько лет готовилась к этой роли!

Она медленно перевела взгляд на Кэро, и черты лица исказила такая убийственная злоба, что мужчины оцепенели, борясь с порывом немедленно закрыть Кэро своими телами.

– Вместо этого, – выдавила Мюриел, – ты, ты привлекла его внимание. Он побежал за тобой, как верный пес! За девчонкой, намного моложе собственной дочери! Неопытной дурочкой! Он не стал говорить… отказался говорить со мной! Женился на тебе, и это ты заняла мое место!

Каждое слово было пропитано бешенством. Мюриел трясло, но дуло пистолета не отклонялось ни на дюйм.

– Годы! Целых десять лет мне пришлось выслушивать дифирамбы в твой адрес! И не только от Камдена, но от всех окружающих! Даже сейчас, стоило тебе внезапно появиться, и все члены «Ледиз ассошиэйшн» падают к твоим ногам! И трещат с утра до вечера о твоих великолепных идеях. О том, как ты умна, красива и талантлива! И мгновенно забывают обо мне, хотя вся тяжелая работа падает на мои плечи! Это я все делаю как надо но ты всегда крадешь мою славу!

Она уже визжала, Кэро была так ошеломлена, что с трудом воспринимала ненависть, от которой становилось тяжело дышать.

– Возвращаясь с собрания в Форднеме, я вдруг поняла, что с меня достаточно. И что давно нужно было от тебя избавиться. Днем раньше я отобрала у Джимми Биггса его пращу и запас камней. Они как раз лежали у моих ног в кабриолете. Я и не вспомнила о них, пока ты не свернула на дорогу в Мэнор. Что за прекрасная возможность мне представилась!

Взгляд Мюриел переместился на Майкла.

– Но вы… вам понадобилось ее спасти! Тогда это не имело особого значения: были способы получше. Я наняла двух матросов похитить ее и убить, но вы опять вмешались! Задержали ее, и они напали на ни в чем не повинную мисс Трайс! После этого я уже не могла никому довериться. И сама прикончила бы ее на празднике. И снова вы оттащили ее… вовремя, ничего не скажешь, – захлебывалась ядом Мюриел.