— Часто ли вам снятся кошмары?

— Никогда, — ответила Бланш резче, чем хотела.

Но сэр Рекс опять твердо решил влезть в чужие дела.

Он вопросительно посмотрел на Бланш.

— Мне никогда не снятся кошмары. Я сплю очень крепко, — сказала она, уже лучше управляя своим голосом, беспомощно развела руками и договорила: — Эта ночь была бесконечной. Я все еще чувствую себя усталой. И я очень волновалась. — Она заставила себя улыбнуться. — Вероятно, это был сон о вас, сэр Рекс, и о том, что мне пришлось зашивать вашу рану. Вряд ли я когда‑нибудь оправлюсь от этого потрясения! — шутливо закончила она.

— Я не хочу, чтобы вы когда‑нибудь волновались обо мне, — твердо и без улыбки сказал он. — Мне больно, что вам пришлось ухаживать за мной. Мне больно, что вам было нужно стать моей сиделкой. И я совершенно не хочу быть причиной ваших кошмаров.

— Не вы их причина, — сурово сказала она. Но чем больше она думала о своем сне, тем сильнее убеждалась, что лев, с которого он начался, был символом сэра Рекса, и для этого были основания. Почему он превратился в чудовище, которого она так испугалась, она совершенно не могла понять. — Я не могла допустить, чтобы какой‑нибудь крестьянин зашил вам рану.

— Я добавляю к списку ваших достоинств упорство, — тихо и ласково сказал он.

Их взгляды встретились.

Она смягчилась.

— Я согласна признать, что во мне есть упорство. Если я считаю что‑то правильным, меня невозможно разубедить.

Он улыбнулся.

— Вы и упрямы тоже?

— Нет. — Ей пришлось улыбнуться ему в ответ. — У меня открытый и рассудительный ум.

— Тогда мы с вами дополняем друг друга, — сказал сэр Рекс и взял ее за руку.

Бланш вздрогнула, а потом почувствовала, что желает его, и очень сильно.

— Разве вы упрямы? — спросила она. — Я всегда видела вас очень рассудительным и разумным.

— В самом деле? — Он окинул взглядом комнату. — Где этот рассудительный сэр Рекс? Я бы очень хотел с ним познакомиться.

Бланш сдалась. Она засмеялась и сказала:

— Очень хорошо, можете быть непреклонным в своих решениях. Я не возражаю против этого.

— Почему? Все остальные возражают.

Она пристально посмотрела на него, и он ответил таким же пристальным взглядом.

— Почему вы не возражаете? — очень тихо повторил он.

Она вынула свою ладонь из его ладони и ответила:

— Потому что я понимаю больше, чем вы можете знать. А теперь вот что… — Она оживилась и стала взбивать его подушки. — Вы хотите есть?

Он только посмотрел на нее своим темным взглядом из‑под тяжелых век.

Она почувствовала в теле дрожь и ответила:

— Я сейчас принесу вам поднос с едой.

Уверенность в его взгляде потрясла ее. Когда они были вдвоем среди ночи в большом зале, она думала, что он желал ее потому, что был разгорячен спиртным. Так же она думала и на следующее утро. Теперь его желание нельзя было объяснить ничем — разве что он действительно восхищается ею и как леди, и как женщиной.

— Пусть принесут два подноса, мы поедим вместе, — тихо сказал он.


Бланш быстро спустилась по лестнице, хотя ее тело словно отяжелело, и она чувствовала, как по нему проходят горячие волны. Она была очень рада, что сэр Рекс быстро выздоравливает.

Подходя к кухне, она услышала мужской голос и решила, что это голос Фенвика. Но, оказавшись перед открытой кухонной дверью, она увидела у другой, задней двери Анну и высокого светловолосого молодого мужчину, одетого как рабочий. Анна спокойно беседовала с ним. И это явно был не Фенвик. Рабочий был примерно одного возраста с Анной и очень хорош собой. Эти двое разговаривали, понизив голос.

Бланш застыла на месте. Она почти не сомневалась, что этот молодой мужчина — любовник Анны. Горничная положила ладонь на его руку, и разговор у них шел серьезный. Бланш попыталась убедить себя, что рабочий мог быть братом, родственником или просто приятелем Анны. Но он смотрел на горничную слишком по‑мужски, и молодой леди поневоле пришлось признать, что у Анны с ним любовная связь. Как ни странно, это опечалило Бланш: ей было горько, что Анна предала сэра Рекса. Он не заслуживает того, чтобы его предавали, даже если для него мало значит то, что он спит — или спал — с Анной.

Вдруг светловолосый увидел Бланш. Его глаза широко раскрылись, и это подтвердило ее подозрения. Затем он резко повернулся и ушел. Анна метнула на него взгляд. В первую секунду у нее был очень сердитый вид. Потом она опустила глаза, сделала реверанс и произнесла:

— Здравствуйте, миледи.

Может быть, сэр Рекс позволяет своей любовнице любить кроме него еще и другого мужчину? Бланш почему‑то чувствовала, что это не так и что поступать так, как делает Анна, нечестно. Она знала, что не должна никого осуждать, но была в ужасе. По крайней мере, теперь ей стал известен подлинный характер Анны. Эта девушка явно не имеет никакого понятия о честности.

Бланш вошла в просторную кухню и, подойдя к Анне, холодно спросила ее:

— Кто это был?

Горничная посмотрела на нее ничего не выражающим взглядом.

— Кузнец. Он приходил подковать нескольких лошадей сэра Рекса.

Бланш почувствовала в этом ответе ложь, пристально посмотрела на Анну и спросила:

— Он твой родственник?

Анна подняла голову, высоко вскинув подбородок, и ответила:

— Нет, миледи. А почему вы это спрашиваете?

— Мне показалось, что вы хорошо знакомы, — так же холодно объяснила Бланш.

Анна улыбнулась, но это была неискренняя улыбка.

— Его зовут Пол. Он недавно приехал в Ланхадрон, и я с ним почти не знакома.

Горничная пожала плечами, показывая, что разговор окончен, и занялась своими делами на кухне. Это было грубо.

Бланш это встревожило. До сих пор ей ни разу не приходилось спорить с прислугой. Со своими людьми она была честной хозяйкой, иногда доброй, а когда было необходимо, щедрой. Анну она невзлюбила с того момента, когда узнала о близких отношениях этой горничной с сэром Рексом, но до сих пор вела себя вежливо. А вот Анна сейчас поступила совершенно непочтительно.

Наконец Бланш сказала ей:

— Пожалуйста, приготовь еду на двоих и принеси ее в комнату сэра Рекса.

Анна не то улыбнулась, не то поморщилась, не поднимая на нее взгляд.

— Что вы будете есть?

— Что‑нибудь мясное в холодном виде, хлеб и сыр.

Бланш подумала, не заказать ли вино, но решила, что этого не нужно. Сэр Рекс и так уже достаточно выпил вчера вечером: ему явно дали слишком много виски.

— И еще подай, пожалуйста, горячего чая.

Анна снова поморщилась и пошла через кухню в кладовую.

— Где Фенвик? — спросила Бланш, обращаясь к ее спине.

Анна не повернулась к ней, и это удивило молодую леди.

— Я послала его в поселок за бакалейными товарами, — ответила горничная, даже не замедлив шаг.

Бланш собиралась потребовать, чтобы Анна смотрела на нее, когда говорит с ней. Но горничная уже исчезла в кладовой, и Бланш осталась стоять молча.

Она была потрясена: для Анны ничего не значило высокое положение в обществе гостьи ее хозяина, и она давала ей это понять. Они не были соперницами, но молодой леди казалось, что они именно соперницы. Бланш решила, что не будет вступать в борьбу со служанкой. Она пошла следом за Анной. В кладовой было темно и холодно. Бланш остановилась на пороге и сказала, стараясь, чтобы ее голос звучал бесстрастно:

— Анна, мне не нравится, что я должна всюду ходить за тобой, когда мне надо сказать тебе что‑нибудь. Я уверена, что к сэру Рексу ты проявляешь больше уважения.

Анна, которая в этот момент открывала холодильник, выпрямилась и ответила:

— Ох, простите! Я подумала, что сэр Рекс, должно быть, голоден после всего, что ему пришлось выдержать. — И она улыбнулась.

На это Бланш не могла ничего возразить.

— Когда вернется Фенвик, нужно, чтобы он снял с сэра Рекса брюки. Я думаю, сэр Рекс захочет лежать в постели в ночной рубашке.

Анна взглянула на нее с самым невинным видом и заявила:

— Я вполне могла бы помочь ему переодеться… миледи.

У Бланш ее слова вызвали тревогу. Спокойным, но твердым голосом она медленно произнесла:

— Сэру Рексу поможет Фенвик, когда вернется. А твоя обязанность, Анна, работать здесь, на кухне.

Это было сказано тоном, не допускающим возражений.

— Конечно, на кухне, — подтвердила Анна, и ее глаза блеснули. — Если только сэр Рекс не дает мне других поручений.

Бланш едва не задохнулась от возмущения. Она широко раскрыла рот и густо покраснела, потом так резко повернулась к Анне спиной, что споткнулась, и вышла из кухни. На ходу Бланш инстинктивно обернулась: Анна холодно смотрела ей вслед. Эта горничная ужасна и отвратительна. Нет, поправила себя Бланш. Ужасна и отвратительна правда об отношениях Анны с сэром Рексом. Вот каким будет вывод, если она осмелится надолго задуматься об этом.

Сэр Рекс не должен был спать со своей горничной, даже если очень хотел ее. Бланш сумела оправдать его перед собой, но все равно эта связь была до ужаса неуместной. Да, он сильный мужчина и одинок, это она знает. Но в поселке он, конечно, мог бы отыскать для себя более подходящую любовницу.

И она должна найти в себе хотя бы немного сочувствия к Анне. Разумеется, Анна должна не любить ее. Анна была простой горничной и одновременно любовницей хозяина. Это очень сложное положение. Вероятно, ее до глубины души возмущало присутствие в доме Бланш. Вот Анна и выражала свое негодование всеми возможными способами. Но ее грубость и неуважение были невыносимыми и поражали Бланш.

Она заставила себя придать лицу приятное выражение и поспешила по лестнице наверх. Дверь в спальню сэра Рекса оставалась открытой. Когда Бланш остановилась на ее пороге, больной отложил книгу, которую читал, и улыбнулся девушке. Теперь на нем была рубашка, но ее пуговицы были расстегнуты. Бланш машинально опустила руку, словно собиралась постучать в дверь.