— Когда вашего брата ранили, вы подумали, что он умирает, и подняли волшебный флаг. Именно поэтому я и оказалась здесь, не так ли?

Решив обратить все в шутку, Эйли заставила себя рассмеяться.

Миссис Мак и мужчины уставились на нее в изумлении; казалось, они лишились дара речи.

«О Господи, они решили, что я свихнулась, — думала Эйли. — Только бы никто не записывал это». Она украдкой осмотрелась в поисках камер, запрятанных где-нибудь в щелях.

Тут Йен наконец обрел дар речи и спросил:

— Откуда ты знаешь?

— Дело в том, что Дункан Макинтош, смотритель Данвегана… Он рассказал мне о волшебном флаге, когда водил меня сегодня по замку. А потом… — Тут Эйли вдруг сообразила, что означает вопрос молодого человека. В смущении откашлявшись, она пробормотала: — А вы хотите сказать, что именно так все и было?

Йен кивнул:

— Да, именно так.

Эйли в волнении вскочила с кровати.

— Тогда взмахните им еще раз и отправьте меня обратно! — закричала она.

— Мы не можем этого сделать. Осталось только одно желание, — ответил Йен.

— А я вам говорю, сделайте это немедленно!

Приблизившись к нему, Эйли ткнула пальцем в его широкую грудь.

— Извини, девочка, но мы действительно не можем, — подал голос Фергус. — Пойми, мы должны думать о клане.

— А как же я?.. — пробормотала Эйли. — Выходит, я навсегда останусь здесь, в шестнадцатом столетии? Я никогда не вернусь домой?

Она почувствовала, что вот-вот расплачется.

— Ох, я не хотел, чтобы все так случилось, — со вздохом ответил Йен. — Но у меня не было выбора. Я не могу допустить, чтобы мой брат умер.

— Парень не виноват, — сказал Фергус. — Он всего лишь поднял флаг, а остальное сделали феи.

Тут миссис Мак вышла вперед и проговорила:

— Девочка, скажи, а у тебя есть детки, которых ты оставила?

Эйли покачала головой:

— Нет, детей у меня нет.

— А мужчина… муж?

Эйли снова покачала головой. Не было у нее никого. По крайней мере — последние пять месяцев. А Дрю Сандерсон… Вот по нему-то она точно не будет скучать. Этот лживый, вероломный негодяй не только разбил ей сердце, но и немало потрудился, чтобы уничтожить ее репутацию.

— Ну а мать, отец?.. Может, есть какие-нибудь близкие люди?

— Нет у меня никого, — пробурчала Эйли; ей не хотелось говорить на эту тему. — Но у меня есть подруга… и моя карьера, — добавила она со вздохом.

— Ты можешь найти друзей и здесь, моя девочка. — Миссис Мак сочувственно улыбнулась ей. — И нам тут очень нужен лекарь.

— Но я… я не могу здесь остаться. Поймите, не могу. — Эйли тихо всхлипнула. — Как же вы не понимаете?! Ведь я… я не такая, как вы! Я же из двадцать первого века!

Она закрыла глаза, чтобы не расплакаться. И тут же на нее нахлынули воспоминания из детства, терзавшие ее всю жизнь. Ей вспомнился страх, овладевший ею, когда она осознала, что никому не нужна. И вспомнились те страшные годы, когда ее после смерти матери переводили из одного приюта в другой.

— Не могу, не могу, не могу… — прошептала она. — Пожалуйста, отправьте меня домой.

Йен схватил ее за руку и, пристально глядя в глаза, спросил:

— Ты говоришь, что феи украли тебя из будущего? — Он покосился на Фергуса. — Ты можешь в это поверить? Неужели она и впрямь из будущего! Ох, как бы я хотел…

— Помолчи-ка, парень! — прикрикнул на Йена Фергус. — Ты же видишь, как ей сейчас тяжело.

— Выпей вот это, девочка.

Миссис Мак поднесла чашку к ее губам.

Эйли сделала большой глоток — и едва не задохнулась. Грудь же се словно огнем обожгло. Она утерла рот ладонью и пробормотала:

— Что это такое?

— Перцовка, — с ухмылкой ответил Фергус. — Не каждая девушка может ее проглотить.

— Почему бы тебе немного не вздремнуть? — спросила миссис Мак, коснувшись ее плеча.

Эйли решительно покачала головой:

— Нет, я пойду посижу с Рори.

Она должна была позаботиться о своем пациенте. А потом, после того как убедится, что с ним все в порядке, она подумает, как выбраться из этого кошмара.

— Ты не должна рассказывать брату о волшебном флаге, — предупредил Йен.

— Почему же? Возможно, он согласится воспользоваться им, чтобы отправить меня домой.

— Клянусь, он этого не сделает! Брат ставит благополучие клана превыше всего. Поэтому нельзя ничего ему говорить. Он убьет меня, если узнает, что я натворил.

— Уверена, что нет, — возразила Эйли.

Но она тут же вспомнила, что совсем не знает Рори Маклауда. К тому же время, в котором она оказалась, очень отличалось от ее века. Здесь жестокость и беспощадность — самое обычное дело. И это еще одна из причин, заставлявших ее вернуться домой… И главное сейчас — найти как-нибудь это проклятый флаг. Тогда она, возможно, сумеет вернуться.

— Но даже если он не убьет меня, — продолжал Йен, — то уж точно никогда не простит. А я не смогу с этим жить…

Эйли вздохнула. Как можно обвинять человека в том, что он любит своего брата?

— Хорошо, я ничего не расскажу ему, обещаю. Я знаю, что ты просто хотел спасти его. И не твоя вина, что эти проклятые волшебники выбрали меня на роль спасительницы.

Йен с облегчением вздохнул.

— Значит, ты простишь меня?

Он снова взял Эйли за руку.

— Тебя — да. Но не ваших фей.

Йен прижался губами к ее руке, потом пробормотал:

— Спасибо тебе, милая.

Миссис Мак легонько стукнула его по затылку.

— Не забывайся, Йен Маклауд.

— Разве я не могу поцеловать девушке руку? — спросил молодой человек.

— Нет, не можешь. Она не для тебя, парень.

Йен нахмурился.

— А для кого же она, по-вашему?

Эйли уже открыла рот, чтобы возмутиться, но тут пожилая женщина заявила:

— Феи прислали ее для твоего брата.

— Ну, знаете… — пробормотала Эйли; у нее не было слов.

Йен же покачал головой и проговорил:

— Миссис Мак, вы же прекрасно знаете, что брат больше никогда не женится. Он любил только Брианну.

Миссис Макферсон пожала плечами:

— Не знаю, не знаю, Йен…

— Эй, вообще-то я здесь! — крикнула Эйли с раздражением. — И прошу запомнить: меня не интересует ни Рори Маклауд, ни какой-либо другой мужчина. Вы меня поняли?

Фергус взглянул на нее с удивлением:

— Ты не любишь мужчин?

— Ох, умоляю, не надо об этом, — проворчала Эйли. — Да, я люблю мужчин, но могу сама решить, кто мне нравится. Да-да, я и сама могу сделать выбор.

«В прошлый раз ты сделала не очень-то хороший выбор», — с усмешкой напомнил внутренний толос.

— А сейчас, — продолжала Эйли, — я хотела бы взглянуть на раненого.

Она шагнула к двери.

— Минутку, девочка, — окликнул ее Фергус.

Эйли невольно застонала:

— Между прочим, у меня есть имя. Меня зовут Эйли.

Миссис Мак нахмурилась:

— Какое у тебя чудное имя…

Эйли тяжело вздохнула:

— Можете называть меня Эйлианна, если так вам больше нравится.

— Эйлианна? Это гораздо лучше.

Эйли вопросительно взглянула на Фергуса:

— Так что же вы хотели мне сказать?

— Нам нужна какая-нибудь подходящая история, де… Эйли. Мы должны объяснить людям, откуда ты взялась.

— Да, верно. Ведь мы не можем сказать, что меня прислали волшебники, не так ли?

— Конечно, не можем, — сказала миссис Мак. — И вообще не надо с этим шутить. Люди могут подумать, что ты ведьма, а это очень опасно.

— Ведьма? — изумилась Эйли.

— Да, разумеется. К тому же наш священник в последнее время что-то уж очень суров. Потому-то лекарь и ушел от нас, — добавила пожилая женщина.

Эйли со вздохом помассировала виски. Потом спросила:

— И что же мы скажем людям?

— Ты, кажется, говорила, что твое второе имя — Грэм, — вмешался в разговор Фергус. — Возможно, наш лэрд это запомнил. Йен, ты знаешь какого-нибудь Грэма, который мог бы нас разоблачить?

— Нет, я не знаю. Но очень может быть, что Рори знает.

— Будем надеяться, что не знает. — Фергус посмотрел на Эйли как-то странно. — Ужасно неприятно это говорить, но, думаю, нам придется сказать, что она англичанка. Этим можно объяснить ее странное произношение.

— Как ни досадно, но ты прав, Фергус, — согласилась миссис Мак.

Эйли нахмурилась:

— А почему вам неприятно говорить, что я англичанка?

— Потому что мы терпеть не можем англичан, — заявил Фергус.

— Можно сказать, что она с Приграничья, — предложил Йен. — Не так уж плохо, а?

Фергус кивнул и провел ладонью по щетинистому подбородку.

— Да, неплохо. Можно сказать, что наемники Файфа похитили девушку из-за ее способностей целительницы. Но она сбежала и мы приютили ее.

Миссис Мак со вздохом покачала головой:

— Боюсь, люди не поверят в такую небылицу.

— А ты можешь придумать что-нибудь получше?

— Нет, к сожалению.

— Стало быть, решено, — заявил Йен. — А сейчас я пойду раздобыть чего-нибудь поесть, — добавил он, направляясь к двери.

— Я с тобой, парень, — сказал Фергус. — А ты, Эйли, не бойся. Мы будем хорошо о тебе заботиться.

— Спасибо вам, — кивнула Эйли.

Несмотря ни на что, она была тронута словами Фергуса.

— Да-да, Эйли, не беспокойся. — Йен улыбнулся: — Наш клан перед тобой в долгу за спасение моего брата. И никто не скажет о тебе ни одного худого слова.