— Разумеется.

— Отлично.

В эту минуту Саманта вошла в комнату. Ее появление было настолько точно рассчитанным, что Ричард не усомнился, что она стояла неподалеку и слушала разговор. Когда она подмигнула ему из-за спины инспектора, он понял, что не ошибся.

— Здравствуйте, мистер Ларсон. Все готово для нашего большого дня сегодня? — спросила она.

— Полагаю, что да, мисс Джеллико.

— Хорошо. Имейте в виду, что пресса будет задавать вам самые разные вопросы о различных камнях. Особенно о проклятых. Многих из носивших их обезглавили.

— Я переадресую подобные вопросы сотрудникам музея, — сдержанно ответил Ларсон.

— Разумно. И не забудьте, что я хочу получить подтверждение из Скотленд-Ярда в письменном виде, прежде чем сообщу вам сегодняшний код.

— Оно будет здесь еще до появления прессы.

— Надеюсь. — Взяв землянику и тосты, она села рядом с Ричардом.

На секунду Ричард испытал угрызения совести зато, что положил бриллиант в ее карман, не сказав ей об этом, поскольку ему придется тяжко, если она обнаружит его до появления прессы или во время общения с ней. Она задает взбучку Ларсону в этот самый момент и никаких отрицательных воздействий при этом не испытывает, так что стоит рискнуть и доказать ей, что все ее суеверные бредни — это сущий вздор. И что обладание бриллиантом никак не может обречь ее на трагический конец.


Глава 5


Пятница, 9.58 утра


У главного входа в имение уже выстроились роскошные автомашины и телевизионные фургоны, когда Саманта и Ларсон шли через сад к старой конюшне. Команда «Ви-энд-Эй музеум» подтянулась из отеля, а ее команда осуществляла патрулирование со вчерашнего дня, с момента прибытия камней.

Ларсон набрал новый, сегодняшний, код и открыл дверь. Саманта помогла своим парням убрать металлодетекторы из дверных рам и установить столики для проверки сумочек. В душе, как бывшей воровке и одновременно как обыкновенной гражданке, ей претила идея открывания личных вещей чужому взгляду, однако ей отнюдь не хотелось, чтобы кто-то мог пронестив кармане нож. Раньше она выполняла свою работу, имея именно такое снаряжение.

Музейная команда заняла информационные точки по всей площади большого зала, еще три человека отвечали за небольшой магазин подарков. Пока все шло хорошо. Саманта подняла свою рацию.

— Как мы смотримся, Крейсон? — спросила она.

— Неплохо, Сэм, — ответил он со своим шотландским акцентом. — Сто процентов в поле зрения камер и датчиков.

— Хорошо. Пусть Херви откроет ворота.

— Я бы хотел иметь одну такую рацию, — сказал Ларсон, подходя к ней.

— В контракте значится мое имя, Ларсон, — сказала она. — Я обеспечиваю безопасность своей командой. Если вы хотите рацию, пусть ваши парни ее закажут. Или зубрят то, что положено знать музейному персоналу, — ведь вы якобы их босс.

— Я не хочу докладывать своему начальству, о вашем нежелании взаимодействовать, мисс Джеллико.

— Я дала вам коды по указанию вашего начальства. Если случится что-либо чрезвычайное, тогда мы поговорим. А до тех пор у вас не будет рации.

Он поджал губы.

— Я мог бы приказать вам дать мне одну.

— Валяйте. — Она скрестила руки на груди. Саманта не собиралась позволить этому парню перешагнуть через нее. Она позволила ему войти в дверь, и уже это грозило ей ночными кошмарами.

— Дайте мне рацию.

— Нет.

— Вы обязаны дать. Саманта прищурилась:

— Вы могли получить сообщение от какой-нибудь крысы о возможном ограблении. Могли запугать или обмануть Арманда Монтгомери и «Ви-энд-Эй музеум», чтобы внедриться сюда. Но я знаю свою работу и знаю, что вы здесь потому, что обещали своему боссу сделать это. Мне это видится так, что вы, в самом деле, хотите чего-то плохого, чтобы произвести впечатление на кого-то, и что ваша карьера оказалась в сортире.

Он сделал шаг назад. — Я…

— А теперь, — Саманта не дала ему возможности что-то сказать, — если вы действительно хотите не спускать глаз с плохих парней, вместо того чтобы произвести впечатление на Скотленд-Ярд, то это славно. Ходите, ешьте мою землянику, пейте мою содовую. Но ответственность целиком лежит на мне, это моя выставка. Вы просто парнишка с наручниками и блестящим значком. Вы меня поняли? Чья-то теплая рука скользнула по ее предплечью.

— Инспектор, Саманта, — проговорил Ричард, — сделайте счастливые лица, потому что сейчас вас увековечат для вечерних новостей.

Не давая возможности ей или Ларсону что-то сказать, он подтолкнул ее к выходу. Как только они оказались на расстоянии, где их никто не мог услышать, Саманта выдернула руку.

— Отвали к чертовой матери от моего дела, ладно? Иначе…

— Два момента, — перебил ее Ричард, профессионально придав своему лицу безмятежное выражение, поскольку он смотрел в сторону входа. — Во-первых, то, что задевает тебя, задевает и меня. Поэтому перестань говорить мне, чтобы я игнорировал, сей факт. Во-вторых, ты живешь в какой-то степени за счет своей бравады. Людям нравится инспектор Ларсон. Третировать его так, как ты только что делала, может быть опасным для его здоровья. А значит, и для нас, поскольку он здесь. Постарайся не забывать, что вы добиваетесь одного и того же.

— Да, чудесно, — выдохнула Саманта. — Но я не извиняюсь.

— Я и не ожидаю, что ты будешь извиняться. — Прежде чем она успела протиснуться через дверь, Ричард коснулся ее руки: — Желаю удачи.

— Спасибо. — Она пожала плечами, потянув его за собой, прежде чем освободиться от его руки. — Но удача для тупиц.

Удерживать руку было бы приятно, но Ларсон, очевидно, думал, что она получила эту работу благодаря Ричарду, а не потому, что заслуживала. Она не собиралась позволить прессе с ходу прийти к такому же заключению.

Ларсон ожидал вместе с Дианой Макколи из «Ви-энд-Эй музеум» возле самого входа. Вероятно, он понял, что если пойдет один, то столкнется с массой вопросов, на которые не сможет ответить. Саманта продвинулась к входной двери здания, где собралась ожидающая пресса. Черт побери, как она ненавидела эту часть работы — эту публичность, когда ее лицо появляется в газетах и на телевидении! В ее прошлой жизни это было бы равносильно смертному приговору.

— Доброе утро, — произнесла она, улыбаясь, когда они приблизились к толпе репортеров. — Меня зовут Саманта Джеллико, и я обеспечиваю безопасность выставки. Прошу прощения, но я не стану рассказывать вам об этой стороне дела. Зато я рада представить вам Диану Макколи из «Ви-энд-Эй музеум», которая путешествует с выставкой «Все, что блестит» с самого начала. Диана?

Диана Макколи шагнула вперед, чтобы объяснить, как определялось, какие экспонаты должны быть представлены на выставке. Саманта отошла в сторону, когда музей поблагодарил Ричарда зато, что он позволил использовать для выставки чудесный Роли-Парк.

Как только Саманта оказалась рядом с Ричардом, камеры защелкали по-настоящему. Очевидно, даже спустя восемь месяцев сожительство Аддисона и Джеллико оставалось большой новостью.

— Знаешь, у меня есть идея, — пробормотала она, подтолкнув Ричарда плечом.

— Порыбачить в Шотландии?

— Экспонировать «Соланум» на выставке. Никто не будет его трогать или владеть им, и, стало быть, никто не соприкоснется с несчастьем. В особенности мы.

— Я уже соприкоснулся с несчастьем, потому что ты заставила меня отдать бесценное семейное наследие из-за какого-то дурацкого суеверия.

— Ты только подожди, когда твой сейф упадет, пробьет пол и убьет Сайкса или натворит что-либо еще.

— Теоретически, согласно записке Коннолла, поскольку мы оба его видели и убрали, нам должно привалить счастье сейчас.

— Скажи об этом Сайксу после того, как его расплющит. Эта вещь находилась в стене двести лет. Вероятно, она могла сделаться несколько эксцентричной и изобретательной на всякие гадкие выходки.

Диана закончила вступительную речь и направилась к входу. Представители прессы один за другим проходили через металлодетекторы, предоставляя камеры и сумки для быстрого осмотра ее ребятами. Возможно, слишком строгого, но если это заставит их написать хотя бы строчку о въедливости охраны выставки, это уже чего-то стоило.

Один из фотографов повернулся, чтобы сфотографировать ее. Ее раздражение мгновенно сменилось настороженностью.

— С тобой все в порядке? — спросил Ричард, дотронувшись до ее руки.

— Ты ведь хорошо знаешь, насколько я люблю, чтобы меня фотографировали, — сказала она. — Нуда я переживу это.

Итак, Ричард был не прав, говоря, что их не настигнет несчастье, поскольку они убрали бриллиант. Она была права относительно злых чар. И глупый донос Генри Ларсону был справедлив: кто-то готовит нападение на выставку. Просто она не ожидала, что это будет Брайс Шеферд.

Каким образом, черт побери, он заполучил удостоверение представителя прессы? Конечно, она сама могла это сделать, и очень даже легко. Получается, что она подошла к этому делу слишком формально, дожидаясь появления фотографий и занимаясь изучением возможных недостатков в системе охраны. Саманта перевела дыхание, чтобы придать лицу выражение сосредоточенности и спокойствия, над, чем она работала все утро. Это делалось для их гостей, хотя теперь она должна будет убедить Рика, во всяком случае, до тех пор, пока она не прояснит для себя, что все-таки происходит.

Брайс Шеферд. Проклятие!

— Я думаю, мне пора пойти потолкаться, — сказала она Ричарду, — просто чтобы удостовериться, что никто не дотрагивается до тех вещей, до которых не положено дотрагиваться.

Он кивнул:

— Это твои дела, Сэм. А я присоединюсь к Ларсону и попытаюсь немножко сбить с него спесь.