— Я жду!!! — нетерпеливо потребовал он.

— Майкл!.. — всхлипнула Елена. — Я ничего… не смогла с собой поделать!.. Она сказала, что эта яхта… на этой кровати… А теперь — моя очередь?.. И ты… так же… только с ними… а теперь… со мной… Я не могу не думать об этом, Майкл! Не могу!..

Он сильно потер лоб и виски, долго молчал, потом тихо заговорил:

— Эли, милая, ты говоришь ерунду. Ты — совсем другое. Особенное. Потому что я люблю тебя. Я объяснял тебе раньше и утверждаю сейчас, что никому никогда этого не говорил. Только тебе, единственной. Эли, милая, я люблю тебя. Поэтому ничего общего с тем, о чем ты говоришь, наши отношения не имеют. Пойми, Эли, секс и любовь — это совсем разные понятия. Прошу тебя, выброси все эти дурацкие мысли из головы! Пойми, есть только ты, я и наша любовь. Эли…

Он потянулся к ней, но она поспешно и категорично попросила:

— Нет, Майкл. Пожалуйста… Нет… Уходи!

Он встал, оделся, пристально посмотрел на нее и, вздохнув, сказал:

— Ты не права, Елена. Человека любят таким, какой он есть. Со всеми достоинствами и недостатками. Я такой, какой есть. Да, у меня есть прошлое. Во многом — неудачное. Но ничего изменить в нем я, увы, не в силах! Поменять все здесь, — он обвел вокруг руками, — после нашей женитьбы было гораздо проще. Так что ты напрасно волновалась из-за этой кровати и прочей обстановки. Я старался зачеркнуть свое прошлое. И очень хотел стать счастливым с любимой женщиной. Я сделал для этого все! Не получилось… Обидно, конечно!.. Но заставить тебя, Елена, полюбить меня я тоже не могу. Поверь, сейчас мне больно ничуть не меньше, чем тебе. И я ухожу. Спокойной ночи, Елена.

В кабинете Майкл лег, не раздеваясь, на диван, положил руки за голову и закрыл глаза.

«Я проиграл… — думал он с болью в душе. — Ни одной женщины я не добивался так отчаянно, как Эли. Ни одной не желал с такой неистовой страстью, как ее. И ни одну женщину я никогда не любил. Почему, почему моя первая и единственная любовь такая обреченно-безысходная, такая безнадежная? Где же те счастье и радость, что дарит любовь, о чем столько говорят и пишут? Все, все бесполезно и бессмысленно. Когда, казалось бы, счастье — вот оно, рядом, только протяни руку — Эли ускользает. Я все время бегу к ней изо всех сил, преодолевая тысячи преград, а она не становится ближе. И сегодня, сегодня… Если бы я только мог предположить, ЧТО эти идиоты успеют наговорить Эли за какие-то несколько минут!!! И выбрал именно этот проклятый вечер, чтобы назвать ее, наконец, своей! Хоть бы что-нибудь меня остановило!!! А теперь в ее голове только эта дурацкая мысль о моем прошлом. Что же делать? Наверное, необходимо, чтобы прошло какое-то время, чтобы она успокоилась, чтобы поняла, что мне нужна только она, что я забыл, забыл, забыл все то, что было раньше. Значит, снова ожидание, черт бы его побрал! Но я готов ждать. А Эли? Теперь она вновь вернется к идее развода и отъезда. Как, какими аргументами я смогу удержать ее? Ну должна же она понять, что мы можем быть счастливы, что мы любим друг друга! И почему, почему, почему должны расстаться? Миллионы людей живут вместе, многие — без всякой любви, а мы… мы… два любящих человека выберем разлуку?.. Я не знаю, что делать… Я лишь понимаю, что Эли не права, что идеальных людей нет, что она хочет чего-то невозможного… Ну почему она упорно видит лишь мои недостатки? Что, во мне нет никаких достоинств? И разве я совсем недостоин любви? Это же не так! Должна же Эли понять это, в конце концов? Или она разобьет мне сердце, да и себе заодно?.. «До самого утра Майкл так и не уснул.

53

Они вернулись на следующий день. За всю дорогу ими было произнесено едва ли полтора десятка коротких фраз.

Ужин прошел в таком напряженном молчании, что миссис Крембс, зайдя на кухню, неожиданно расплакалась.

— Ну что за наказание? — причитала она, громыхая посудой. — Оба — такие хорошие, умные, любят друг друга, а так несчастливы. Да что же такое происходит? Уезжали — грустные, приехали — вообще чернее тучи! Чего хотят-то? Жили бы да радовались! Все есть — и богатство, и красота, и ум! А счастья нет! Им бы ребеночка, чтобы объединил их навсегда, и всякая блажь из головы вылетела! Да где там!.. Теперь опять по разным комнатам спать будут! А я-то так надеялась на это их путешествие… Но видно, только хуже получилось. Ох-хо-хо!..

После ужина Майкл зашел в спальню к жене.

— Мне необходимо поговорить с тобой, Елена. Ты сейчас не занята? — спросил он.

— Нет, не занята.

Елена указала рукой на кресла у камина.

— Может быть, сядем? Или беседа будет короткой?

— Не знаю. Но надо кое-что обсудить, — сказал он, усаживаясь в кресло.

Елена расположилась напротив и, внимательно глядя на него, спокойно произнесла:

— Слушаю тебя, Майкл.

— Дело в том, — начал объяснять он, — что мы должны будем организовать небольшой прием в конце недели. И нам необходимо посоветоваться, как все лучше устроить.

— Я в этом мало что смыслю, — пожала плечами Елена. — Может быть, лучше тебе самому распорядиться обо всем?

— Не думаю, что лучше, — запротестовал он. — В конце концов, ты — хозяйка дома. Тебе принимать гостей, вести беседу, угощать…

Елена долго и упорно рассматривала свои руки, сжатые на коленях, затем, решившись, взволнованно спросила:

— Зачем? Зачем этот прием? Зачем его обсуждать? Мы должны поговорить о другом! И поговорить серьезно. Майкл, ты же видишь, что происходит между нами! Зачем устраивать какую-то нелепую, никому ненужную вечеринку, готовить ее, когда нужно обсудить совсем другое! Главное!

— Елена, ты так сумбурно излагаешь, что я не в силах разобраться, о чем ты говоришь. У тебя есть что-то более важное, чем беседа о предстоящем приеме? Изволь! Давай обсудим сначала волнующие тебя вопросы, — спокойно согласился Майкл. — Итак?..

Она возмущенно оглядела его и возбужденно произнесла:

— А тебя эти вопросы не волнуют? Я хочу, чтобы ты дал согласие на мой отъезд в самое ближайшее время. Развод можешь оформить позже. Когда тебе удобнее. Я заранее подпишу свое согласие. Никаких материальных притязаний и претензий у меня нет и не будет. Мне ничего не надо. Я хочу дать тебе свободу, чтобы ты смог стать счастливым.

— Прости, не понял, — уточнил Майкл. — Ты хочешь дать мне свободу? Или сама хочешь стать свободной? Как ты выразилась, для полного счастья.

— Конечно, чтобы ты стал свободным и обрел счастье, — подтвердила Елена.

— Ну и ну!.. — Майкл покачал головой. — Хорошо, допустим. Свою перспективу я понял. Свобода и счастье без материальных потерь и претензий. Что скажешь о себе?

— Я уеду, — пояснила она. — Я же сказала об этом.

— Это-то я понял. Но меня интересует другое, — настаивал он. — Меня интересует, поскольку мы все-таки — не совсем чужие люди, твои перспективы на будущее. Я остаюсь — свободный и счастливый, а ты уезжаешь?..

Майкл вопросительно смотрел, ожидая от Елены продолжения начатой им фразы. Но она не захотела говорить об этом, а быстро спросила:

— Майкл, ответь, так ты согласен?

Он упорно молчал, и Елена настойчиво повторила:

— Так ты согласен на мой отъезд? Почему ты ничего не отвечаешь?

— Потому что ты же не отвечаешь на мои вопросы, так почему я должен отвечать на твои? — спокойно возразил Майкл.

— Я не понимаю смысла и сути твоего вопроса, Майкл, — начала оправдываться она. — Что я должна отвечать?

— Правду, Елена, — Майкл был невозмутим.

Его серьезный вид заставил Елену высказаться прямо:

— Ты и сам понимаешь, Майкл, что, конечно, ни о каком личном счастье я не мечтаю и не думаю. Я убеждена только в том, что сделаю тебя счастливым, если уеду.

— Елена, ты не можешь знать, в чем заключается мое счастье, — возразил Майкл. — Ты излишне категорична и самонадеянна в своих выводах. Я думаю, что вряд ли мы сейчас найдем согласие и понимание по твоему предложению. Поэтому давай лучше вернемся к обсуждению предстоящего приема.

— Но Майкл… — начала Елена, затем вдруг решительно и безапелляционно заявила: — Пока мы не согласимся по вопросу о наших отношениях, ни о каких приемах и вечеринках не может идти и речи.

Он задумчиво и печально посмотрел на нее, потом огорченно сказал:

— Очень жаль. Хотя мне обидно, что ты даже не поинтересовалась, по какому поводу я обратился к тебе. Ну, нет, так нет!

Майкл встал и направился к себе. У самой двери его догнала Елена. Она подбежала и схватила его за руку.

— Погоди, Майкл!.. Наверное, я, действительно, не права, и этот прием — важен и нужен. Объясни мне все, Майкл. Пожалуйста!

Елена потянула его вновь к камину, усадила в кресло и села сама, внимательно заглянув в его глаза. Она ждала объяснения.

— В общем-то, вечер надо устроить обязательно. Приедут Поль и Марта, Уильям и Джулия, родители, Билл. Возможно, несколько близких друзей, — перечислил Майкл.

— А повод? — уточнила Елена.

— Мое тридцатилетие, — негромко ответил Майкл.

Елена почувствовала, как сжалось ее сердце. Она покраснела так сильно, что на глазах выступили слезы, и комок застрял в горле.

Бросив на нее быстрый проницательный взгляд, Майкл как можно спокойнее продолжил:

— Я думаю, что ужин лучше устроить в ресторане. А потом приедем к нам, все пообщаются по-родственному. Мы устроим фуршет с десертом, напитками. Как тебе мое предложение? Одобряешь?

Пока он говорил, Елена успела немного справиться с собой и растерянно согласилась:

— Вполне. Только я не знаю, так делать удобно? Мы можем и дома, если нужно… Майкл, ты не сомневайся, я буду очень стараться и не подведу. Ты только скажи, как лучше все устроить, и тебе не придется краснеть из-за меня. Может быть, положено приглашать много гостей?