- Такого уговора не было. – Деланно спокойно и даже почти дружелюбно произнесла я.

- Не было. – согласился он, прикусывая нижнюю губу и испытывающе глядя мне в глаза. – Он не нужен. Хочешь докажу?

- Нет… - мой голос дрогнул, когда он провел носом по моей щеке, и под его мягким нажимом я повернула голову в сторону, открывая шею. – Леш, ты пьян…

- Так пользуйся этим, детка, - с одуряющей хрипотцой негромко рассмеялся он и его губы мягко заскользили по моей шее.

Внутри меня рождались парадоксальные чувства: прильнуть к нему всем телом и с силой оттолкнуть от себя, впиться в эти вечно насмешливые губы и наградить его пощечиной. Он прикусил мне мочку уха, чувствительно, но не больно, скользнул по коже языком и у меня сорвало крышу.

Я повернула голову и впилась в его губы злым, болезненным поцелуем. Тело отозвалось патологической взрывной волной возбуждения, наполнившей вены свинцом и похоронив под своей лавиной разум.

Лешка обнял меня и рывком прижал к себе, делая поцелуй глубже, бескомпромисснее. И я действительно не знаю, чем бы все закончилось если бы не звук отворившейся двери.

Дернувшись было, в попытке отпрянуть, я выглянула из-за плеча Лешки. Саша, с видом «а я же говорила», пьяно мне улыбнулась и одобрительно показала большой палец. Бульдожья хватка сатаны не ослабла и мешала мне от него отшатнуться.

- Зимина, ты что ли? – с ленивой хрипотцой протянул Богданов, не оглядываясь на нее. – То-то я смотрю, разом бухлом завоняло.

- Ой, все никак к фамилии этой не привыкну, представляете. Год уже прошел! – улыбнулась она, пьяно махнув рукавом Славиной куртки, накинутой на плечи. – Сижу я такая в очереди за получением загранпаспорта неделю назад, до этого на прежней фамилии был. Так вот, значит. Сижу я, сижу, разглядываю обстановку и вспоминаю как за первым своим загранпаспортом с родителями и братом сюда же приходила. Как мы сидели все вместе, и народу туча была. Как всех по одному вызывали. Как мы радовались… прям такая ностальгия накатила, что жуть! И тут, значит, слышу, зовут какую-то Зимину для получения паспорта. Думаю, знакомая-то фамилия какая!.. И тут до меня доходит!

Я рассмеялась глядя на пьяную Сашку. Лешка прыснул и расслабил руки, позволяя мне вырваться из его тисков.

- Так я чего пришла-то… - с трудом сделав суровый вид, начала она. – Вы чего тут голожопые третесь?! Один без куртки, вторая вообще в туфлях!

Богданов цокнув языком подтолкнул меня к двери, потом следом начал заталкивать Сашку, вспомнившую еще пару историй, и желающую их непременно рассказать.

- Лешка! Ну чего ты так пихаешься! – Возмутилась она его поведением, и я снова обратила внимание, как по доброму он ей улыбнулся.

Уважение? Нет, господин Богданов. Вы питаете к ней еще кое-какие чувства, превращающие вас из зверя в относительно нормального человека. И сдавая верхнюю одежду в гардероб, я почему-то ощутила неприязненный укол где-то в районе сердца.

Глава 5

Богданов не только талантливый бизнесмен, но и блестящий стратег. Он еще неделю после случая в бильярдной, использовал меня исключительно, как курьера. И мое привычное раздражение уже не взвывало столь болезненный ответ со стороны гордости. Я адаптировалась. И вместе с тем, все чаще вязла в воспоминании о его отношении к Зиминской жене.

Сашка была ординатором в отделении хирургии первой горбольницы. Это я узнала, когда по поручению Лешки забирала бумаги из офиса Зимина и должна была отвезти ей. Она встретила меня на крыльце приемного покоя как старую знакомую. Даже предложила чай попить в ординаторской. Я мрачно отказалась, ибо говорить о сатане , а разговор об этом непременно зайдет, мне не хотелось.

В пятницу вечером Богданов мне позвонил и сообщил, что за мной заедет. Для чего, я спросить не успела, бес уже отключился. Глухо прорычав, я злобно ударила кулаком по столу. Толик, заваривающий кофе, вздрогнул и вопросительно на меня посмотрел. Я махнула рукой и начала собираться.

Пунктуальный Богданов заявился в офис ровно за пять минут до окончания рабочего дня, едва ли не с пинка распахнув дверь. Вошел и лениво обвел взглядом помещение. Плюхнулся в кресло для посетителей перед моим рабочим столом, и пока я натягивала ботфорты, развернулся к моему секретарю.

- Чего не здороваешься, Толик-еболик? – Хохотнув и склонив голову вопросил он у оторопевшего от такой наглости секретаря. – Что, думаешь, если неразумную начальницу обманываешь, приписывая себе комиссию по сделкам на множественные разовые заказы, то можно быть высокомерным?

Я застыла, пораженно переводя взгляд с резко побледневшего Толика на довольно скалящегося Богданова. Последний, лениво мазнув по мне взглядом, кратко пояснил:

- Зимин проверил вашу бухгалтерию. И черную тоже. Вам врет собственный секретарь, Настасья Сергевна. Что у вас за шарага? Я думал, ты здесь главная злодейка, а ты такое почетное звание не опрадала.

- Злодей тут только один, -гневно глядя на напуганного Толика, возразила я.

Вот почему у меня вечно квартальные отчеты плавают. И я не думаю, что Виктор не в курсе, чем промышляет его гадкая шестерка.

- Ладно, в понедельник ему яйца выкрутишь. – Зевнул Лешка, вставая с кресла. – Никуда не денется. До понедельника приведет циферки в норму, Зимин потом проверит. И вернет ворованные грошики своей желторотой начальнице. Петя, мой водитель, его проконтролирует. Петя, заходи.

Петя зашел в кабинет, пригнув голову и ссутулив плечи, чтобы поместиться в проем. На фоне субтильного Толика, он выглядел особенно свирепо. Секретарь посмотрел на него с священным ужасом и громко сглотнул.

- Ну, бывай, Толик-еболик. – Ободряюще улыбнулся ему Богданов и покинул офис, махнув мне рукой, как собаке, мол, ко мне.

Вот козел! И этот , и тот! И Петя тоже козел! Так, за компанию. Позвоню Виктору и выскажу ему все нахер!

Я  рылась в телефоне, торопливо перебегая площадку до стоянки. Богданов уже снял с сигнализации свой черный танк и завел его. Потом подошел к левому переднему крылу и присвистнув, потер пальцем, очевидно не хилую царапину на металле.

Я, открывавшая пассажирскую дверь, недовольно подняла на него взгляд:

- Что, твой подчинённый тоже тебе свинью подложил?

Он повернулся чтобы что-то сказать, но поскользнувшись, рухнул, ударившись рукой о капот и скрылся за своим танком. Радуясь, что не только у меня не складывается вечер, я громко и крайне издевательски расхохоталась. Но Богданов не встал. Ни через положенное время. Ни через длительное.

Чертыхнувшись, я вышла из машина и обошла ее. Богданов сидел на снегу, привалившись спиной к капоту и закрыв глаза. Сжимал правой рукой левое плечо. Из-под его пальцев обильно струилась кровь.

Как-то сразу дошло что это огнестрельное. И что поскользнулся он очень вовремя, словив пулю плечом, а не сердцем.

Адреналин щедро разбавил мою кровь, и заставил сердце иступлено застучаться. Одновременно я почувствовала странное оцепенение, ступор.

- Хорошенько оглядись. – Глухо приказал он, не открывая глаз. - Через дорогу здание жилое. Посмотри на крышу очень внимательно, есть ли кто-то там?

Я с трудом оторвала взгляд от набрякшего кровью рукава и послушно посмотрела на крышу жилого дома. С такого расстояния пристально не рассмотреть, но вроде бы никого…

Посмотрев на Лешку, с трудом севшего на корточки, стиснув челюсть отрицательно помотала головой.

- Хорошо. Сядь за руль.

Я хотела было помочь ему подняться, но он встал сам. С опущенной вдоль тела левой руки сорвалась частая алая капель. Лешка болезненно поморщился, сильнее стискивая себе плечо. Я распахнула ему пассажирскую дверь и на немеющих ногах обежала машину, прыгнув за руль.

- У меня в левом кармане телефон. Найди номер Грановского и спроси, где этот пидор потерялся. – Сквозь зубы произнес Лешка.

Достав дрожащими пальцами его окровавленный мобильник я судорожно послала вызов некоему Грановскому.

- Лех, я уже поворачиваю! Ебучие пробки! – проорала трубка голосом Антона. – Зимина с хирургом уже ждут!

Я, не зная, что ответить отняла трубку от уха и сказала, что Антон уже подъезжает. Богданов кивнул и откинул голову на подголовник прикрыв глаза. До моего распаленного сознания никак не могло дойти что же делать дальше.

Лешка стискивал плечо ладонью, но кровь продолжала обильно и упорно  сочиться сквозь его пальцы. Рукав почти полностью промок, бежевое сидение и подлокотник тоже были заляпаны.

Дверь с моей стороны распахнулась, явив пред очи встревоженного Антона. Он сказал мне пересаживаться на заднее сидение, что я оперативно сделала.

- Как же так, Лех? – негромко спросил Антон, выворачивая с парковки и бросая напряженные взгляды на кровоточащее плечо.

У меня в руках зазвонил Лешкин телефон, на экране высветилось «Саша Зимина».

- Зимина, - нервозно произнесла я, глупо протягивая телефон Богданову. Тот не открывая глаз глухо выдохнул: «ответь».

- Леш, ты где? – крайне серьезно спросила Сашка.

- По Чкалова едем. – Хрипло ответила я, с тревогой глядя на Лешку.

- Насть, ты? Как он там?

- У него кровь хлещет… и белый как полотно. – Сглотнув, я со страхом добавила, - Саш, у него губы посинели…

- Он в сознании? – выругавшись, спросила она. – Какая у него группа крови?

- Леш! – не отрывая телефон от уха позвала я, но он не ответил, - Богданов! Какая группа крови у тебя? Богданов, блядь!

- Что? – голос слабый, глаз он не открыл, но поморщился. – Первая. Положительная.

- В сознании. – Произнесла я Сашке. - Только как-то… не совсем. Тормозит. Сказал, первая положительная

- Он много крови потерял?

- Я… не знаю…

- Настя, посчитай ему пульс. Ты умеешь?