- Детка, так пахнут миллионы, которые никто и не при каких обстоятельствах не сможет у меня отобрать. – Усмехнулся он, выкручивая мне руку и принуждая склониться к столешнице. – Считай, я пахну деньгами.

Считала. Я правда пыталась посчитать из любопытства сунув нос в его документацию, когда он, не дождавшись меня из ванной, уснул с ноутбуком на коленях. Суммы выходили сумасшедшие. Даже с учетом того, что он, не скупясь вкладывал большую часть в свой бизнес и своим работягам платил не херово. Зимин вон вообще по миллиону в месяц получал. И это согласно официальной  и чистой документации. Я даже примерно не могла представить масштаб дохода и уровня его настоящей деятельности. Вместе с тем,  оглаживая его скулы пальцем, я начала примерно начала понимать, за что его заказали. Он везде числился единоличным предпринимателем. Везде. Контракты с фирмами, большинство из которых однодневки, и через которые Зимин, как я поняла, отмывал деньги Лешки, не в счет. Лешка не делился. Вообще ни с кем. Я не нашла ни одного договора о равном или долевом участии кого бы то ни было в его бизнесе.

Даже я, по сравнению с ним, предприниматель низшего уровня, вынуждена была делиться. Сначала с Андреем из налоговой. Потом, когда дошла до мысли, что в отчет для налоговой можно включать не все благодаря левому административному ресурсу, пришлось делиться со спалившим меня Виктором. А сейчас я ни с кем не делилась, но доход от пусть и множественных сделок, был в разы меньше, чем тогда, когда я отстёгивала. Я хотела Лешку об этом спросить, но глядя на него, чуть нахмуренного, проверяющего за утренним кофе почту и по телефону покрывающего матюками Зимина, пропустившего что-то важное, поняла, что лезу не в свое дело. Потом он позвонил Антону, и отматерил так, что, можно сказать, что Зимину еще комплименты отвесил. Потом позвонил кто-то из его батраков и сообщил такое, что Лешка кроме как:  «Вы – ебанутые дебилы! Я сейчас приеду и убью вас всех нахуй!»,  сказать больше ничего не смог. Время было полседьмого утра, когда он мечась по квартире, словно загнанный зверь, в ожидании своего водителя и вызванивая его каждые пять минут, рычал в трубку и грозился уволить к херам.

В миг его очередного злого топанья от двери до кухни, я его перехватила. Прижала к стене, и выбила из руки телефон на пол. Лешка сначала недовольно пыхтел, собираясь отстранить меня, но когда я спустилась губами по его шее вниз, расстёгивая рубашку и встала перед ним на колени, он немного спустил пар, прекрасно понимая мою лукавую улыбку и мягкое покусывание его стояка. Звякнула пряжка ремня. Его правая рука зарылась в мои волосы. И пока я делала ему минет, Петя должен был мне свечку за здравие ставить, а не звонить на валявшийся в метре от нас телефон сатаны, кончавшего мне глубоко в горло с глухим рычанием.

- Детка… - выдохнул он в мои уставшие губы, рванув за руку вверх. – Эти уроды должны быть тебе очень благодарны, ибо я уже не имею желания  убить их на месте… Малыш, до вечера. С офиса заберу.

Он торопливо скользнул по моим губам языком, и на ходу застегивая джинсы и подхватив куртку, удалился из своей квартиры, оставив меня одну со вкусом его спермы на своих губах.

Лешка начал брать меня на свои деловые встречи по вечерам, где отчетливо для всех, пусть не всегда вполне уместно, демонстрировал, что я – его женщина. И это осознание грело мне душу, занося иной раз не совсем в ту сторону. Отчетливо я это понимала, когда он, сжимая рукой мои волосы, заставляя смотреть в его затянутые поволокой похоти глаза в отражении зеркала, имел меня в туалетах почти всех известных ресторанов нашего города. А я тихо млела от вида зверя, кончающего от моих легких прикосновений и утробно мурлычущего от моих губ.

Он потягивал виски, удовлетворено наблюдая как я в его белоснежной рубашке на голое тело, гарцевала по кухне готовя ужин.

- Настя. – Перехватив меня за руку, когда я, засыпав в  почти протушившееся на электрической плите мясо картошку, направилась к пакету за специями.

Он дернул меня на себя, вынуждая упасть к нему на колени. Впился в мои губы жадным, и таким искренним поцелуем. Отстранился, в своей манере несколько лениво и с насмешкой глядя в мои глаза сквозь ресницы. Но следующие его слова заставили мое сердце ошибиться на несколько тактов:

- Я люблю тебя.

Я, конечно, это знала. Но услышать это от мужчины, которого я сама любила, как никого другого, было гораздо важнее, чем просто знать. Я даже не осознавала, что он сцеловывает слезы моего абсолютного, пусть и онемевшего от собственной яркости, счастья. Мясо в тот вечер сгорело безнадежно. Благо сработавшая пожарная сигнализация нам об этом напомнила. А потом Лешка долго вызванивал пожарных и пытался объяснить ситуацию, пока я распаляла его жаркими поцелуями.

- Детка, - целуя мои сонные глаза в полседьмого утра (на час позже обычного!) тихо позвал он. – Сегодня суббота. Я отвезу тебя на дачу. Вечером Зимины приедут. Ты там подготовь стол… По шашлыкам соскучился, сил нет.

Я лишь сонно скуксилась под его губами и протестующе накрылась одеялом. Лешка  ласково рассмеялся и с дичайшей парадоксальной для него  нежностью подмял меня под себя.

Через час мы спускались в подземный гараж его дома. Но на привычном месте парковки его Тахо, стоял совсем не черный танк, а пригнувший голову в ожидании нападения и вызывающе блеснувший фарами солидный представитель Лексуса. Я восхищенно обошла по кругу воплощение вкуса, мощи и представительности. Лешка предложил сесть за руль, но я отказалась. Салон распространял запах дорогой кожи и баснословного по цене дерева. Лешка за рулем сего великолепия смотрелся как влитой. Шикарному мужчине – шикарная машина. Послушно пересела на заднее сидение, когда мы заехали за Зиминым. Пока Славка спускался, я, изнемогая от удовольствия пила жадные поцелуи самого роскошного мужчины.

- Ну нихрена себе, босс! Это какой Лексус? – в абсолютном восхищении оглаживая тающую под его пальцами панель обитую кожей,  восторженно вопрошал Славик.

- Эль икс пятьсот семьдесят.  Хорошая тачка. Я даже Пете пару выходных дал, чтобы самому за рулем посидеть. Хотя он там слюнями весь изошел. – Не без нотки самодовольства ответил Лешка.

- И чего? И как?

- Огонь. Пожалуй, это мой лучший подарок себе на день рождения.

- Так у тебя ж через неделю! – очумело пробормотал Зимин, оглядывая салон.

- Так он и прийти был должен был через неделю, аккурат на день рождения… Да они чего-то перестарались. Наверное потому, что я наличкой оплатил. – Сатана от чего-то весьма весело заржал. – Из салона всех вывели и к кабинке кассы двух охранников приставили, пока Петя сумки заносил.

- А с Тахо чего? Продашь? Я могу взять!

- Тахо пусть стоит. Мало ли. Может потом продам. Или отдам. Сестре. Но она вечно в каких-то коробчонках ездит. Как моя детка, прям. Кстати, детка, не хочешь мой Тахо?

Я фыркнула, ибо прозвучало достаточно двояко. Отрицательно помотала головой. Лешка хохотнул и свернул с шоссе на дорогу, которая вела к сектору элитных дач.

- Кстати о дне рождения. – Лешка, не отрывая взгляда от дороги достал из внутреннего кармана портмоне и протянул его мне. – Возьми там платиновую карту, и сегодня-завтра закажи где-нибудь банкет человек на сорок. На двадцать шестое число. У меня времени на этой неделе вообще не будет.

- А в каком рес… - я перебирала карты всех известных мне банков в поисках той, которую назвал Лешка.

- Поприличнее. – Перебил меня он. - Сама выбери. Чтобы все на уровне было. Не скупись. Денег там на чеченскую свадьбу хватит.

Заехали в супермаркет, купить продукты. Сашка должна была отпроситься с дежурства и приехать к одиннадцати. Мужики к трем обещали освободиться. Занося пакеты в дом, Лешка придерживал плечом телефон с кем-то негромко переговариваясь. И разговор у него, видимо, был не из самых лучших. Он мрачнел с каждой секундой все больше и старательно избегал моего тревожного взгляда. Зимин помог мне разобрать пакеты, пока Лешка зашел в туалет и включил воду, чтобы, видимо, нам не было слышно.

Вышел он бледный, старательно удерживая свой привычный образ нагловатого властителя мира и сказал Славке, что пора ехать. Зимин кивнул мне и пошел обуваться. Я перехватила Лешку в коридоре. Толкнула к стене. Он несколько нервозно улыбнулся мне, укрепив тревогу.

- Леш, что-то случилось? – напряженно и негромко спросила я, обнимая его за шею и внимательно глядя в лицо.

- Снова дебилы мои… Сейчас в промзону заедем, я им морды набью за их тупость, потом в офис на пару часов…  - он сказал это обычным ленивым тоном, только глаза потемнели. Я уже отчетливо поняла, что он врет. – Детка, не нагоняй туч, не бывает такой проблемы, которую я бы не решил.

И улыбнулся почти в своей манере. Вот все было почти. А что стояло за эти словом, я никак не могла понять.

- А если правда?

- Детка, меня следаки меньше прессовали, чем ты сейчас меня морально насилуешь. – Рассмеялся он, обнимая меня за талию и склоняясь к губам.

- Лех, ты скоро? – донесся голос Славки из прихожей.

Богданов поцеловал меня. На мгновение дольше чем нужно прижал к себе, и наказав все приготовить к их приезду пошел на выход.

Я, дождавшись, когда они уедут, выбежала на задний двор покурить. Лешка не давал мне этого делать в своем присутствии, грозился пальцы переломать. Когда увидел пачку в подлокотнике моей машины, пальцы, конечно, не ломал, но довольно больно укусил.

Замариновав мясо и поставив вариться овощи для салатов, я налила себе кофе и с тоской посмотрела на селедку на подоконнике. Вот салат люблю, а чистить рыбу нет. Решив спихнуть это на Сашку, я начала делать нарезки включив телевизор для фона. Фрикшоу с дурацким названием «Давай поженимся!» мне понравилось. Увлекшись, я и не заметила как стрелка часов подползла к одиннадцати. Выйдя покурить я отзвонилась Сашке. Она, костеря свою смену на чем свет стоит, сказала, что с кем-то договорилась, чтобы ее подменили и осталось только этого человека дождаться.