С того самого дня, как Сулейман взошел на престол, Гюльбахар пришлось делить его со многими людьми. На его любовь претендовали десятки визирей, тысячи пашей, сотни тысяч беев, но это было неважно. Если не считать несколько случаев, когда в покои султана приводили девушек из гарема, Сулейман всегда возвращался к ней. Когда повелитель приглашал ее, она бежала к нему со всех ног. Молодой падишах всегда был рад ей и, целуя, приговаривал: «Ты моя роза, ты мое счастье!»

«Нет, – говорила себе Махидевран, – московитка может быть сколь угодно красивой и сколь угодно молодой. Сулейман никогда не забудет о своей розе».

Но почему ей все-таки теперь так тревожно? Откуда берется страх, который не дает ей покоя? Ведь повелитель ни разу еще не был неласков с ней. И тем не менее с того дня, как она услышала, что московитка очаровала Хафзу Султан, она каждую ночь видела один и тот же сон. Черная-пречерная тень спускается к ней в комнату по смазанной маслом веревке, вырывает из ее объятий Мустафу и скрывается. Этот сон так пугал ее, что она боялась даже позвать прорицательницу. «Сейчас мне так же страшно, как когда-то было страшно Хафзе Султан за Сулеймана, – говорила себе Гюльбахар. – Но чья жизнь теперь в опасности? Моя или моего Мустафы? А может быть, эта тень, которая каждую ночь снится мне, – это московитская ведьма, которую все зовут Русланой?»


Но в те дни не только Гюльбахар думала о прорицателе для своих снов. И Хафза Султан тоже старалась отыскать смысл в другом сне – сне Гюльдане Султан. Она почему-то была уверена, что этот сон про Руслану.

Отправив Александру в Стамбул, Ай Бала Ханым написала Валиде Султан письмо, которое та помнила слово в слово.

То письмо начиналось так: «О благословенная супруга султана Селима Явуза Хана, матушка султана Сулеймана, приветствую тебя! Да будет тебе известно, что московитская девушка Александра, которую мой супруг крымский хан Мехмед Гирей преподнес повелителю мира султану Сулейману Хану – моя названная сестра, которую поручила мне моя свекровь – да покоится душа ее с миром – на пороге смерти. Свекровь поведала мне сон, который однажды видела. Пишу тебе, чтобы и ты знала о нем. В том сне она увидела девушку, которая была прекрасна, как пери. Была она очень похожа на нашу Александру. Внезапно откуда-то прилетел огромный орел. Орел долго кружился над головой девушки. И вдруг она потянулась и схватила орла. А орел обнял ее своими крыльями, и вместе они улетели. Ты знаешь, что дочь моей свекрови разделила твою участь. Вы обе подарили по ребенку одному и тому же мужчине. Свекровь взяла с меня слово, что я отправлю Александру к Хафзе Султан, матери султана Сулеймана. Остальное тебе известно. Если тебе не захочется помогать этой девушке, то поступай как знаешь. Ты можешь отпустить ее на все четыре стороны или отправить ко мне, в Крым. Но если ты позволишь, чтобы девушка поймала орла, то ты выполнишь последнюю волю моей сводной матушки, для которой ты по воле Аллаха была, как родная дочь. За сим благословляю тебя, благословляю сына твоего – Сулеймана Хана, да хранит вас всех Аллах. Да исполнится воля Его».

Письмо это не давало покоя Хафзе Султан. Она даже повелела позвать шейх-уль-ислама Али Джемали-эфенди.

– Я тут видела сон, ходжа-эфенди, – сказала она ему, – и решила, что чем звать толкователей, спрошу-ка я лучше у тебя.

Благообразный вид старика, сидевшего перед ней, вселял в ее сердце робость. Густые белые брови под белой чалмой оттеняли строгий взгляд черных, но уже немного утративших свой блеск умных глаз. Али Джемали-ходжа задумчиво теребил белоснежную бороду и наконец проговорил: «Сон ваш, госпожа, повествует о благе. Ведь сны – это узкий мост между нашей верой и грехами, таящимися в глубинах наших душ. Они толкуют нам о том, что живет в наших мыслях, но не достигает нашего языка. Либо же они показывают нам все наши греховные мысли, которые мы старались не замечать. Иногда сны раскрывают нам тайны прошедшего и грядущего. То, что вы называете сном, госпожа Валиде Султан, на самом деле является местом, в котором сила Аллаха соперничает с происками шайтана. А толкование снов помогает рабам Аллаха узреть скрытый в них тайный смысл. Бывает в толкованиях ложь, но бывает и истина. Упаси Аллах кого-либо говорить, что его толкование самое верное. Надо молить Аллаха о том, чтобы он показал своим ничтожным рабам истину, указал на правду и хранил нас от происков шайтана».

На этих словах Али Джемали-ходжа закрыл глаза и принялся шептать молитву, а помолившись, подул в четыре угла комнаты.

Хафза Султан, которая, покачивая головой, ожидала, что он скажет, нетерпеливо сказала: «Именно этого я и боюсь. Насколько можно верить прорицаниям и можно ли действовать, опираясь на них? А если прорицание будет неверным и я совершу грех? Если прорицание приведет к беде? А если случится противоположное? Не грех ли не прислушиваться к повелениям, которые Аллах сообщает нам через сны?»

Али Джемали-эфенди, которого именно за мудрость султан Селим Явуз сделал шейх-уль-исламом, понял, что женщина все еще пытается как-то по-другому объяснить свой сон, и ему стало любопытно. Что это за сон такой, раз сама Валиде Султан не находит покоя? Правда, если он выслушает, о чем был этот сон, и попытается по-своему его толковать, то, возможно, узнает чужую тайну, говорил он сам себе, а вслух произнес: «Разве могут, госпожа моя, рабы Аллаха перестать видеть сны, а затем стараться избегать их толкования? Вот сколько существует разных снов, и все они повествуют нам о благе. Знаете ли вы, что султан Алп-Арслан[35] перед битвой при Малазгирте против неверных во главе с византийским императором Диогеном увидел во сне белобородого старца и услышал от него приказ: “Отнеси солнце Востока на запад”».

Шейх-уль-ислам на мгновение замолчал и сделал несколько глотков воды из стоявшего на инкрустированном перламутром столике графина, в котором плавали розовые лепестки. «Вместе с этим, – продолжал он, – наш отец, Баязид Молниеносный, однажды услышал рассказ о сне, который видела одна из его наложниц. И если бы он принял этот сон во внимание, то, может быть, он не потерпел бы столь сокрушительного поражения и жизнь его не закончилась бы таким унижением и позором. К снам прислушивался даже наш великий Пророк, да благословит его Аллах и приветствует. Он рассказывал о своих снах ученикам, толковал их и пытался из каждого извлечь урок».

Али Джемали-ходжа выпил еще воды: «Я хочу сказать, моя госпожа, что вам не следует бояться ни снов, ни их толкования. Аллах оказал великое благодеяние своим рабам, наградив их разумом, чтобы они не совершали ошибок. Ну а если все же они совершат ошибку, то и она по воле Аллаха».

– О чем был ваш сон? – в конце концов осторожно спросил он, опуская стакан на столик.

Хафза Султан слово в слово рассказала ему сон Гюльдане Султан так, словно бы видела его она сама.

– Мне приснился орел, огромный, серый орел.

– Орел означает государство. Силу и власть. Такой сон сообщает о благе. Летал ли этот орел?

– Летал. Все время летал. Выше самых высоких гор, выше их заснеженных вершин, летал среди звезд.

Лицо шейх-уль-ислама озарилось радостью: «Тогда это благая весть, моя госпожа. Аллах благословляет нашего повелителя. Нашему повелителю суждены успехи в военных походах. Глава нашего государства будет столь великим, что достигнет самих звезд, самого солнца. А орел куда-нибудь сел?»

– Нет.

Шейх-уль-ислам кивнул: «Продолжайте, госпожа».

– Внезапно из-за дворцовых стен, обращенных к морю, показалась очень красивая девушка. Орел стал летать над головой у девушки.

– Это судьба, моя госпожа.

– Судьба? Но чья? Орла или девушки?

– Расскажите еще, госпожа.

– Девушка внезапно потянулась и схватила орла.

– Она схватила орла, который летал над ней?

– Да. Но орел раскрыл крылья, она обняла его, и они улетели.

Шейх-уль-ислам Али Джемали-эфенди застыл с раскрытым ртом. Он совершенно не ожидал такого конца. Что бы это могло значить? Что означало появление девушки?

Хафза Султан, увидев, что ходжа задумался, задала тот же вопрос: «О чем этот сон? О благе ли он сообщает или о бедствии?»

Ходжа не проронил ни звука. Губы его вновь бормотали молитву. Глаза были закрыты. Белоснежные ресницы все время дрожали, словно бы он со страхом смотрел на то, что происходит где-то в другом мире. Предзакатное солнце окрасило его белоснежную бороду в багряный цвет, а его кафтан, казалось, растворился в золотом сиянии.

Хафза Султан некоторое время уважительно ждала, пока Али Джемали-эфенди вернется из мира грез, однако, не выдержав, тихонько позвала его: «Ходжа-эфенди!» Ресницы шейх-уль-ислама дрогнули, он открыл поблекшие от старости глаза и долго внимательно смотрел на женщину, которая с волнением и надеждой ожидала, что он скажет. Он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что его слов никто не слышит: «Госпожа моя, все завоевания нашего повелителя закончатся его легкой победой, однако…» Когда старик нерешительно замолчал, Хафза взволнованно воскликнула: «С ним что-то случится, ходжа-эфенди? Говори!»

Шейх-уль-ислам Али Джемали-эфенди утвердительно кивнул. Приблизившись к Хафзе Султан, насколько позволяли уважение и обычай, он на ухо прошептал ей свое толкование сна: «Нашему повелителю суждено множество побед, однако и он будет побежден любовью одной девушки».


После того как шейх-уль-ислам ушел, Хафза Султан всю ночь не смыкала глаз. «О Аллах! – бормотала она. – Если сон матери Айше Хатун является знаком божественного провидения, то передо мной два пути. Какой из них мне выбрать? Оставить все, как есть, и пусть девушка поймает орла? Или мне следует защитить орла от любовного плена? Аллах, покажи мне путь. Что я должна делать?»

На все эти вопросы было трудно ответить. Неужели она с легкостью предаст Гюльбахар, которая называет ее матерью? Она старается привести соперницу Гюльбахар? Как же так?