Он говорил очень тихо, почти шепотом, и не стал ждать, когда она кончит его благодарить, а толкнул ее внутрь, приоткрыв и тут же бесшумно закрыв двери.

Маргарита огляделась. Она была в большой передней, одну стену которой занимало высокое и широкое окно, а все другие стены были завешены шпалерами. Вдоль длинной стороны передней располагались две изразцовые печки, от которых веяло жаром, но даже печки были бессильны против холодного вездесущего сквозняка. На потолке прямо над ее головой расплылось пятно сырости, одно из оконных стекол треснуло. Будучи всего второй день во дворце, Маргарита уже отметила царившее здесь пренебрежение к порядку, аккуратности и чистоте. Казалось, обитатели дворца, не исключая его властительных хозяев, не обращают никакого внимания на подобные пустяки.

Сняв с себя плащ, она сделала из него подстилку и уселась на пол, прислонившись к большому шкафу, стараясь быть как можно менее заметной на тот случай, если кто-то другой, а не великая княгиня, будет проходить через переднюю. Она тревожно прислушивалась к доносившемуся из-под пола крысиному писку, готовая вскочить на ноги при первом признаке появления крысы.

Раскрыв папку, Маргарита принялась перебирать кусочки своих вышивок, различавшихся и по величине, и по исполнению, не зная, какие лучше выбрать для показа великой княгине. Вдруг, повинуясь внезапному порыву, она принялась раскладывать их подобно ковру на полу. Удивительная по красоте вышивка бисером, переливающиеся и мерцающие блестки, пышные цветы, узорчатые с резными краями листья, разноцветные перья — каждая из вышивок привнесла свой вклад в палитру красок, делая ее богатой и сочной.

Положившись на судьбу, Маргарита уселась поудобнее, опершись головой о боковую стенку шкафа, и принялась ждать. Время шло, где-то за стенкой часы пробили час дня.

Рассматривая от скуки шпалеры, Маргарита поежилась при виде их унылого колорита и безыскусных военных сюжетов; по всей видимости, шпалеры были очень старыми и потертыми. Воины с саблями в руках, их военные наряды да пытки раскаленным железом — вот все, что было ей известно о прежнем, уже ушедшем в прошлое русском образе жизни. Она знала, что именно Петр Великий сумел поднять страну и поставить ее вровень с европейскими странами.

Она закрыла глаза, чтобы не видеть удручающего однообразия шпалер, и слегка задремала, как вдруг ее кто-то словно толкнул, она услышала приближающийся стук каблуков. Маргарита напряженно всматривалась в дальний конец передней, откуда доносились шаги, она не хотела обмануться так, как она промахнулась, спутав Яна ван Девэнтера с Томом. Сейчас она ни в коем случае не должна была ошибиться. К ней все ближе и ближе подходила женщина, очень походившая по описанию Игоря на Екатерину. Невысокая, стройная, одетая в синий костюм для верховой езды, она несла в руках хлыст и перчатки. Румяная, вся раскрасневшаяся от прогулки верхом, она шла бодро и быстро, явно о чем-то задумавшись.

Маргарита замерла, испугавшись, что великая княгиня пройдет прямо по разложенным на полу вышивкам. Однако Екатерина вдруг остановилась, натолкнувшись взглядом на разноцветный ковер у нее под ногами. Она присела на корточки и стала перебирать один кусок вышивки за другим, пристально разглядывая каждый из них. Рассмотрев все вышивки до единой, она собрала их в кучку, взяла все в руки и, поднявшись, пошла было дальше, как вдруг перед ней возникла Маргарита, которая выбралась из своего укрытия.

Вздрогнув, Екатерина обернулась в ее сторону.

— Кто вы такая? — строго спросила она. — И что вам надобно в моих покоях?

— Мадам, я вышивальщица. — Маргарита почтительно поклонилась. — Извините меня за непозволительную дерзость, но мне нужно было, пусть даже столь странным способом, показать вам свою работу. У меня нет выхода, поскольку императрица, по-видимому, забыла о своем повелении, в котором меня и еще пятерых мастериц пригласили приехать из Парижа в Санкт-Петербург.

Улыбка скользнула по губам Екатерины, она внимательно взглянула в глаза девушки.

— Ах, вот как? Как вас зовут? — Услышав ответ, она понимающе кивнула. — Следуйте за мной. Вашим способностям, вашему дарованию нельзя оставаться в тени.

Глава 6

Направляясь в свои личные покои, Екатерина прошла через ряд смежных комнат, среди которых была и ее библиотека, уставленная снизу доверху полками с книгами, немыми свидетелями ее занятий. В глаза также бросалось множество стоявших повсюду драгоценных безделушек. Маргарита, любившая читать, проходя мимо стола, заметила раскрытую книгу по философии, рядом с ней лежал том по всемирной истории. На стенах повсюду висели картины, а также иконы с Богородицей и младенцем Христом, ликами святых. Иконы словно светились изнутри, излучая золотой, красный и прозрачно-голубой цвета. На полках и декоративных столиках лежали перламутровые раковины, стояли подобранные со вкусом фарфоровые статуэтки, фигурки животных из нефрита, прелестные эмалевые шкатулочки, переливающиеся всеми цветами радуги, геммы и украшенные резьбой поделки из слоновой кости.

— Я вижу, что вам нравятся мои маленькие драгоценности, — улыбнувшись, промолвила Екатерина, когда они очутились в ее любимой гостиной. Она не могла не заметить, с каким восхищением смотрит на все эти украшения ее новая знакомая.

— Да, очень.

— Это моя слабость. Я не в силах бороться со своей страстью к собирательству пусть небольших, но прелестных произведений искусства. Мне кажется, они шепчут мне о чем-то, когда я на них гляжу.

Екатерина с вздохом вспомнила, что у императрицы Елизаветы тоже есть своя коллекция разных драгоценностей, однако она не позволяла никому любоваться своими сокровищами, что было еще одним сумасбродным капризом. А как все хорошо начиналось, когда она прибыла к российскому двору в возрасте пятнадцати лет, чтобы выйти замуж за Петра. Однако через некоторое время благорасположение к ней императрицы сменилось откровенной неприязнью. Екатерина сначала полагала, что это вызвано якобы ее расточительностью, потом ее растущими долгами, при том, что положенное ей денежное содержание было урезано разгневанной Елизаветой, однако настоящая правда заключалась в том, что в глазах императрицы она совершила непростительный грех, до сих пор не подарив российскому престолу наследника. Хотя сейчас было не самое лучшее время думать о наследнике — при таком-то муже, как Петр.

— Я никогда в жизни не видела подобных вышивок. Они просто чудо, — искренне похвалила девушку Екатерина. Она подошла к круглому столу из розового дерева, уселась и разложила вышивки перед собой. — Все эти узоры вы разрабатывали сами и только сами, не так ли?

— Да, мадам.

— Стоит заключить в рамку любую из этих вышивок, и получится замечательная картина. Подойдите ближе, встаньте напротив меня. — Екатерина откинулась на спинку кресла, с любопытством рассматривая Маргариту. — Прежде всего мне хотелось бы узнать, благодаря стечению каких обстоятельств вы очутились здесь и с какими неприятностями столкнулись?

Под пристальным, но доброжелательным взглядом великой княгини Маргарита подробно поведала ей обо всем, начиная с приглашения императрицы, переданного ей графиней д'Онвиль, и кончая сегодняшним безуспешным посещением французского посольства. Рассказывая обо всем, Маргарита непрестанно думала, насколько верно Игорь охарактеризовал великую княгиню. В облике и манерах княгини, в ее благожелательной улыбке было нечто завораживающее и располагающее.

— Я хорошо помню тот вечер, когда графиня д'Онвиль надела то чудесное лиловое платье, столь хорошо запомнившееся всем, — задумчиво произнесла Екатерина, выслушав все до конца. — Однако, как я погляжу, вы очень искренни и откровенны, причем в настоящую минуту для меня это важнее всего.

Екатерине, полагавшей себя, и не без основания, знатоком человеческих сердец, понравился открытый, честный и вместе с тем почтительный взгляд Маргариты.

— Я полагаю, что наша с вами встреча не случайна, что нас свела сама судьба. Могу ли я довериться вам? Могу ли я положиться на ваше благоразумие и умение хранить тайну?

— Вне всякого сомнения, мадам! — горячо воскликнула Маргарита, вспыхнув при мысли, что ее репутацию, ее честность подвергают сомнению. — Я никогда в жизни не обманула оказанного мне доверия.

— Я верю вам. — Екатерина пристально смотрела прямо в лицо Маргарите. — Скоро весь двор отправится в Москву. Там будет устроена череда рождественских праздников и гуляний. Дворцовые швеи сшили мне платья по моему вкусу. Но дело в том, что празднества будут продолжаться очень долго, и я боюсь, что за это время моя талия слишком заметно увеличится в объеме, хотя до сих пор никто ничего не заметил, — Екатерина сделала многозначительную паузу, — поскольку я веду себя осторожно и все время хожу в корсете. Однако со временем правда может выплыть наружу. Вы понимаете?

Маргарита кивнула. Ей было все ясно. У Екатерины будет ребенок, причем не от мужа.

— Очень хорошо понимаю, мадам, — ответила она тихо. — Мне приходилось выполнять подобного рода деликатные поручения, и здесь есть много хитростей и ухищрений. Если потребуется, то я могу переделать уже сшитые платья. Но для этого мне нужна отдельная мастерская, где бы я вместе со своими помощницами, имея все необходимое под рукой, могла работать без всяческих помех.

— У вас будет мастерская.

— А как же императрица?

— О, не волнуйтесь. У нее уже несколько десятков новых платьев, которые она берет с собой в Москву. При первом же удобном случае я сообщу ей о вашем приезде, однако в первую очередь вы должны заняться моими нарядами. Сейчас я все для вас устрою.

Она указала рукой на стену:

— Дерните за шнур колокольчика. Затем приступим к обсуждению.

Перед ними возникла в ту же минуту фигура старшего дворецкого в белом, напудренном парике и, как у всей прислуги, малинового цвета ливрее, за исключением серебряных позументов по ее краям, что говорило о его более высоком положении. Екатерина велела ему записать все предметы, которые назовет ему Маргарита. В тот же миг он достал из кармана записную тетрадь и карандаш, всем своим видом выказывая готовность.