Арина Холина - Хроники амбициозной брюнетки

— Слушай, а почему мы расстались? — полюбопытствовал Захар.

— Почему-почему… — проворчала она. — Не знаю. Так получилось. Ты с кем-то встречаешься?

Захар прикусил губу.

— Ты мне можешь поклясться, что никому не скажешь? — спросил он.

— С Волочковой? — ахнула она.

— Даш! — прикрикнул он.

— Захарчик, клянусь, честно-честно, я умею держать слово! — Даша решила все-таки натянуть рваные колготки и сейчас озаботилась тем, чтобы не попасть пальцами в дыру.

— С Оксаной.

— Робски?

— С твоей Оксаной.

Даша бросила на половине пути колготки, уставилась на него, после чего медленно улеглась спиной на трюмо и застонала.

— Офигеть… — похрюкивала она.

Захар встал со стула, поцеловал ее в живот и сказал:

— Да не то слово.

— И что делать-то? — взмахнула ногой Даша.

— А что ты предлагаешь?

— Лучше расскажи, что у тебя с Оксаной?

— С Оксаной… — Захар освежил напитки и задумался. — Даш, тебе честно признаться?

— Валяй!

— С Оксаной все хорошо. Она умная, классная… спокойная.

— Понятно, — кивнула Даша. — Это любовь?

— Возможно. Я, знаешь ли, не то чтобы поклонник любви.

— То есть? — изумилась Даша.

— Ну, я не уверен, что понимаю, о чем говорят люди, когда влюбляются. У меня это как-то не получается.

— А как же я? — надулась Даша.

— Ты… — Захар пожал плечами. — Ты — лучшая. Но я не знаю, что это было — любовь, не любовь… У меня в голове другие категории. Я сосредоточен на себе, но это не эгоизм, просто я как бы понимаю, что для меня на первом месте моя жизнь и нет такого человека, с которым бы я готов был слиться, пустить его себе под кожу… Я внятно излагаю? Даш, ты чего?

А Даша даже рот открыла. Она никогда не могла себе в этом признаться. Сто тысяч раз повторяла «я эгоистка», но в последний момент трусила и стеснялась этого, считала, что плохо думать только о себе. Ей все казалось, что она должна любить людей, сострадать им.

Но не было в ней глубины. Она была создана для легкой, необременительной, развеселой жизни с поверхностными страстями, нелепыми трудностями и скандальными авантюрами.

И вот какой-то Захар спокойно так рассуждает о том, чего она хотела и боялась, и ему, судя по всему, ничуть не стыдно!

— То есть по поводу измены Оксане ты переживать не будешь?

Захар ухмыльнулся и покачал головой.

— Но и сообщать ей я тоже не собираюсь. Я же не сука.

— Захар, давай дружить, а? — предложила она единомышленнику.

— С сексом? — Он посмотрел на нее так, что трусики взмокли.

Кстати, о трусиках. Надо было сначала их надеть, а потом уже натягивать колготки.

Он подошел к ней и навалился на стол, его лицо — прямо перед ней.

— Я бы не изменял тебе. Мне бы не захотелось, — произнес он.

— Захар, что за шоу? — смутилась Даша. — Прямо какой-то совратитель…

— Ну что ты херней какой-то страдаешь? — Глядя ей в глаза, Захар содрал с Даши измученные колготки.

Из гримерной она выползла в сыром платье и с полнейшим беспорядком в голове.

Захар раскрылся с неожиданной стороны, но пока лучше оставить все как есть. Правда, ей нужно будет как-то смотреть в глаза Вите, но, если сейчас выпить еще немного виски, это станет хорошей анестезией для угрызений совести.

Витя, когда она появилась, сверху вниз оглядывал табуретку-брюнетку, которая только что не подпрыгивала от возбуждения. У табуретки была огромная задница и, судя по блеску в глазах Вити, огромная же грудь.

Мешать им Даша не стала. Нашла Оксану.

Тихая девочка, скромная, а вот иди ж ты — и при Захаре, и книгу пишет. Доверенное лицо из издательства, Дашина приятельница Верочка, донесла, что Оксана разговаривала с шеф-редактором и, судя по всему, хочет что-то там опубликовать.

Даша вспомнила о файле с несколькими главами. Так ведь и не прочитала! Где она теперь его найдет?

Та-ак… Компьютер у нее дома.

Это знак.

На даче у Оксаны был свой кабинет в одной из гостевых комнат, но в городе она работала из дома и лишь два-три раза в неделю приезжала к Даше, чтобы обсудить насущные вопросы. И вот сегодня был именно такой день, но вечером они поехали на вечеринку, и ноутбук Оксана оставила у нее в квартире. Ха-ха!

Супершпион — Дарья Аксенова снова в деле!

— Ну как тебе? — спросила Даша.

— Да вроде здорово. — Оксана обвела глазами зал, словно только что поняла, где находится.

Она не очень любила шумные вечеринки и душные клубы. А пьяному веселью предпочитала интересные беседы за бокалом вина в хорошо проветренном помещении с официантами, которым не надо орать во всю глотку. То, что происходило здесь, у Захара, она называла кабаком, но все же была рада, что у него все образовалось. С помощью Даши, н-да.

— Что у тебя с платьем? — Оксана уставилась на мокрое пятно.

— Какой-то урод пролил томатный сок! — отмахнулась Даша. — Проехали. Я поеду, — заявила она. — Валера отвезет меня, и я отправлю его за тобой.

— Не надо, спасибо, — ответила Оксана. — На такси доберусь.

Конечно, не надо. Наверное, они поедут к Захару. Дашу в бок по-панибратски пнула ревность. Ну почему Оксана?

Что в ней особенного?

Сколько раз такое случалось — от нее уходили к эдаким Ухти-Тухти! С ней что, трудно? А с этими, которые «Дорогой, извини, я пока несла, закапала слюной твои тапки», — легко?

Это же классика, ребята! Укрощение строптивой! Кроткая Бьянка становится нормальной такой сукой-женой, а припадочная Катарина любит мужа больше всего на свете.

Ведь почему люди разводятся? Да потому, что один превращается в заключенного, а другой — в надзирателя!

Ты должен вернуться в восемь.

Ты должен вынести мусор.

Ты должен отвезти маму, рассаду и азиатскую овчарку Фунтика на дачу. Ты должен поехать со мной на день рождения моей подруги Лены, которая тебя ненавидит.

Ты не должен пить пиво.

Ты не должен покупать мотоцикл.

Ты не должен смотреть футбол.

…

Где здесь компромисс?

Компромисс — это когда он хочет посидеть с друзьями в автосервисе их приятеля, напиться, вернуться в шесть утра и упасть в коридоре.

И он имеет на это право.

А ты можешь поехать с подругой на неделю в Анталию — и никто не потребует от тебя полный видеоотчет, как ты спишь, чтобы убедиться — ты спишь одна.

Даже если двое — пара, они все равно принадлежат каждый самому себе, а не неопределенному понятию семья: у них у каждого есть своя жизнь, свои привычки, друзья и желания, а попытка все это разрушить и на месте руин выстроить нелепое здание под названием «Мы» ведет лишь к отчаянию и разочарованиям.

Так думала Даша. Но Оксана как раз так не считала.

Она все еще помнила, как Захар спал в ванной на коврике — слава богу, дверь он не запер и Оксана вдоволь налюбовалась на его бездыханное тело, распластанное по полу. Он лежал на животе, раскинув руки и ноги, как морская звезда щупальца или что там у нее, и Оксана вытащила его из ванной, переместила в спальню, включила кондиционер и поставила рядом бутылку воды.

Оксана помнила, как они с Дашей полдня стенали, кряхтели, похмелялись, жрали какую-то гадость вроде жирного бульона — Даша запихнула в кастрюлю сразу три куриных ноги, — а потом отвисали в маленьком надувном бассейне вдвоем…

Не так Оксане виделись Отношения.

Она точно знала — Дашу Захар не любит. Это было и хорошо, и невыносимо. Как когда-то в школе. В любом классе есть девочка, которую хотят все мальчики. Кто думает в пятнадцать лет о серьезных отношениях? В пятнадцать вообще ни о чем не думают — властвуют инстинкты.

Понятно, что потом эта девочка, возможно, забеременеет от физрука и в двадцать превратится в толстую уродину с целлюлитом, а мальчики, скорее всего, усвоят, что красота — «это еще не все», но сейчас, на квартире у Даши, чьи родители уехали в Сочи, десять тупых мальчишек сгруппировались вокруг кресла, в котором восседала она — Настя Туренская, а остальные девчонки как дуры либо злословили по углам, либо делали вид, что все нормально, никто их не игнорирует — они сами кого хочешь проигнорируют. И только Даша трепалась по телефону со студентом, который слушал тяжелый рок и носил сережку в ухе.

А Оксана, между прочим, любила Дениса, с которым у нее вроде бы складывалось и сложилось впоследствии, но она до конца так и не была уверена, что случится, если Настя подойдет к нему и скажет: «Я твоя!» И даже если бы он взял себя в руки — кто знает, жалел бы об упущенных возможностях?

Она не злилась. Не бесновалась. Не обиделась. Скорее… разочаровалась. Ну как если бы застала возлюбленного с горничной. Это выше любых чувств — расстраиваться из-за идиота, который трахает… горничную. Это диагноз.

Даша все еще смотрела в монитор — не могла прийти в себя. Возможно, это забавно.

Ирония судьбы прямо-таки.

Вернувшись домой, она достала компьютер, но на рабочем столе не обнаружила нужный файл. Даша перетряхнула весь жесткий диск, открыла все текстовые документы — и ничего. Но самураи не сдаются — Даша порылась в портфеле и обнаружила флешку, на которой и оказалась искомая книга. Ура!

Сто пятьдесят страниц. Окончание еще не придумано.

Но все равно понятно — книга-то про нее, Дашу. О том, какая она сука.

Местами довольно едко и остроумно.

И книга ведь хорошая!

Живая. Язык бледноват, но большинство новичков пишут либо чрезмерно просто, либо слишком витиевато — и второе много хуже.

И злость такая нормальная… Автор должен быть злым. Она сама злая.

Но… Это все равно что подслушать мысли человека. О себе. И не самые лестные мысли.