Арина Холина - Хроники амбициозной брюнетки

— Ладно, объясню! — не сдавалась она. — Ты думаешь, это моя жизнь? — Она ткнула пальцем в телевизор, в миску с попкорном.

— Даш, я вообще не понимаю, о чем ты, — произнес Захар.

— Вот именно! В этом все дело! Я не живу по расписанию, ты понимаешь? Я не могу вот так встречать тебя в девятнадцать, блин, ноль-ноль, ужинать, если не хочу, смотреть этот проклятый Богом и людьми ящик, ложиться в постель, заниматься любовью… Это ужасно!

— Ну ты можешь не есть, не спать и не заниматься любовью, — тихо сказал Захар. — Посмотрим, что получится.

— Ты не догоняешь? Ау! — разошлась Даша. — Это все мираж! У меня депрессуха, я хочу спать до четырех, ничего не делать — и уж точно не обедать тогда, когда готов обед!

— Ну и не обедай, — мягко посоветовал Захар.

— Но ты же так расстроился, когда я вчера отказалась от этого дурацкого борща! — возопила Даша. — Захар! — Она села рядом с ним и взяла его за руку. — На меня давит твой образ жизни. Прости. Я не могу так. Я хотела быть хорошей. Попробовала этот… компромисс. Но у меня не получается.

Как ему объяснить, что при этом она не имеет ничего против него, Захара. Просто…

Сейчас она просто бесится. Но когда Даша придет в себя и займется делами, что будет?

В любом случае она редко просыпается раньше одиннадцати. С часа до пяти работает. Делает перерыв, а с восьми опять садится за книгу. Ей так удобно. Она привыкла. И что делать, если Захар поднимается в восемь, ложится в два и хочет любви и ласки с восьми до двенадцати?

С любовником надо дружить, а как ей дружить с Захаром, если у них не сходится график? Если у нее вообще нет графика?

Все это было обречено с самого начала…

Захар ушел в спальню. Класс! Он что, оглох? Подавив желание подняться наверх и устроить всем скандалам скандал, Даша открыла холодильник, достала булку и намазала ее джемом. При таких темпах она скоро превратится в мисс Пигги.

Будет толстой, сальной бабищей в татуировках и в слишком узких черных джинсах, скрипящих на квадратной заднице. Вот. С черными, как бедро вороного мустанга, спутанными волосищами.

Это была уже не хандра, а тот редкий случай настоящей, всепоглощающей депрессии, в которую Даша проваливалась время от времени.

Потом, когда все было позади, она даже благодарила небеса за эти жесточайшие приступы уныния — из них она выбиралась обновленной, со свежими идеями, но, пока это длилось, Даша ощущала себя самым несчастным человеком на свете.

И ничто не помогало.

Ни массаж, ни шоколад, ни дурацкие жизнерадостные фильмы, ни секс. От секса вообще тошнило.

Страшное зрелище. Даша в заляпанном соком халате сидит перед телевизором — смотрит, прости господи, «Культ наличности» и с пальца ест шоколадное масло.

— Да-аш… — прошептал Захар, присаживаясь рядом. — Ты чего?

— Пр-рр… — Даша издала губами звук, символизирующий полнейшую деградацию.

«Чего он приперся?» — подумала она.

Вчера она все-таки устроила скандал. В лучших традициях — на ровном месте.

Захар долго ворочался, а потом набрался наглости и попросил ее выключить свет. Настольную лампу. Даша читала сто раз перечитанную книгу «Журнал», об убийстве красавицы — главного редактора издания типа «ОК!»: в период депрессии ей не хотелось ничего, даже спать.

Это был отличный повод. Ведь это ее лампа. Ее кровать. Ее спальня. Ее дом. Ее жизнь.

— Иди поспи в гостевой комнате, — небрежно заявила Даша, даже не повернувшись к нему.

Звучало это как «Пошел вон!».

Но Захар не уехал. Он честно перебрался в гостевую. Что за дьявол?!

Да любой бы уже разозлился как тысяча чертей!

А он покорно спустился вниз!

— Ты что, не понимаешь? — рявкнула Даша, догнав его внизу.

— Даш, ну что ты от меня хочешь? — простонал Захар, только устроившись на новом месте.

— Я ничего от тебя не хочу — в этом-то все дело. — Даша уперла руки в бока. — Я просто хочу остаться одна.

— Ты и осталась! — возмутился Захар. — Или ты желаешь, чтобы я прямо сейчас убрался из твоего дома?

Даша промолчала, окинув его пристальным взглядом, и вышла из комнаты.

Она ведет себя как дура?

Хорошо. Возможно.

Но это ее дело. И если Захар ее раздражает, она имеет на это полное право.

Она ошиблась. Они «не сошлись характерами». У них «непримиримые разногласия». Да, она привыкла выпускать пар! Кричать. Скандалить. Устраивать безобразные сцены. И это тест — если человек поддерживает ее, значит, они друг друга понимают.

А что Захар? Он ведет себя как овечка.

И что ей теперь делать? Стать «нормальным» человеком?

Она по определению ненормальная. И имеет на это полное право.

А Захар остался спать в гостевой спальне!

Дашу это страшно раздражало, но не гнать же его, в конце концов, посреди ночи из дому веником!

Это было бы слишком даже для нее. Это вульгарно.

И вот он вернулся. Как Терминатор. Ладно хотя бы в одиннадцать вечера, а не в семь.

Захар никак не отреагировал на ее «пр-рр…», вышел из гостиной и вернулся где-то через полчаса.

— Пойдем, — он потянул ее за руку.

— Куда? — с упреком произнесла Даша.

— Тебе понравится.

Что еще? Он приготовил «Наполеон»? Чем он может ее поразить?

Но в ванной она все-таки весело засмеялась. Это было… Забавно. П?шло, да, но приятно.

В ее просторной ванне плавали розовые лепестки, на всех полках и на полу горели свечи, от пены шел аромат жасмина, а на бортике стояла чашка с горячим шоколадом, украшенным взбитыми сливками.

Все так… сладко!

Даша разделась и опустилась в воду.

Она сколько не мылась? Два дня?

Видок у нее, наверное…

Захар даже додумался включить «Милашку» с Камерон Диас — фильм идиотский, но вот как раз для такого настроения… банного.

Какой предупредительный молодой человек!

Закутавшись в новый красный халат, Даша спустилась вниз. И замерла на пороге гостиной с открытым ртом. Во-первых, Захар тут все проветрил. Во-вторых, в гостиной тоже горели свечи. Где он их набрал в таком количестве?! Ограбил «ИКЕА»?

Маленький столик перед диваном был накрыт для ужина — что-то очень вкусное, ароматное…

— Заказал в «Монкафе», — пояснил Захар.

Словно во сне Даша села на диван и уставилась на тарелку.

Это же прямо-таки Рождество…

Подобного у нее еще не было. Возможно, потому, что она никогда ни к чему такому не стремилась. Но… Это было мило. Неожиданно. Настоящий романтический вечер. Если бы Захар вздумал удивить ее эдакими фортелями с самого начала, она бы уже занесла его телефонный номер в черный список, но сейчас эта лирика пришлась как нельзя кстати.

— Знаю, все это не твой стиль, но я подумал, раз уж ты все равно слаба духом, почему бы этим не воспользоваться? — сказал Захар.

Даша с недоумением воззрилась на него. Он что, все-таки ее понимает?

И только когда она поела, выпила белого вина и, счастливая, откинулась на подушки, Захар сообщил:

— Я уволился.

— Э-э… Как это? — растерялась Даша.

— Написал заявление и отнес его начальнику. — Захар пожал плечами. — Как люди увольняются?

— Как люди увольняются? — повторила за ним Даша и развела руками. — Понятия не имею! А почему?

— Надоело.

Даша прикусила губу.

— Захар! — воскликнула она. — Я заранее согласна, что самомнение у меня завышенное и все такое, но это ведь не из-за того, что я тебе вчера сказала?

— Даш, я знаю, что не устраиваю тебя. — Захар окинул ее не самым добрым взглядом. — Но дело в том, что я и себя не устраиваю.

Только не это… Она просто не готова вытерпеть постороннее нытье! Она и сама не в лучшей форме, а тут еще Захар со своим кризисом середины молодости!

— Ага! — с поддельной живостью поддержала его Даша. — Ну а на что ты будешь жить?

Захар смутился.

— У меня есть кредитка для экстренных случаев. Подключенная к маминому счету.

Вот здорово! Хорошо быть подключенным к чьему-то счету!

То есть плохо. Не наш это метод.

Даша вспомнила того парня, что одаривал ее в Милане.

Во-первых, это, конечно же, банально — везти кого-то в Милан, чтобы произвести впечатление: вот какой я щедрый!

Но дело не в Милане. Это все уже придирки.

Они познакомились на скачках в Подмосковье. Даша была в цилиндре. В смешном таком низком цилиндре из фетра, купленном на Портобелло. Между прочим, за сто десять фунтов — цилиндр был козырный.

Цилиндр, волосы уложены локонами, короткие черные шорты, свободная серая рубашка и сапоги с открытой пяткой.

«Бизнесмен Антон», как его обозначили на фотографии, казался ей привлекательным — майка, джинсы, кулон в форме рыбки, модная замена крестика.

Но уже через неделю она поняла, что все это фальшивка — он просто где-то прочитал, что так вот модно, что так носят, а в душе оставался заурядным бизнесменом в униформе — в костюме, с психологией боевого слона.

Антон жаждал взять от жизни все, что причитается за его деньги, и это было бы прекрасно, если бы не превратилось в манию. Даша так и не поняла, получал ли он удовольствие или просто шел по списку затаенных желаний, но ей уже не хотелось ничего понимать, так как эта его гонка за всем и сразу совершенно ее вымотала.

Они просто обязаны были поселиться в лучшей гостинице. Антон придирался ко всему: заставлял персонал отрабатывать каждую копейку, вложенную в предприятие под кодовым названием «Отдых». И не то чтобы он склочничал или хамил. Однако, если завтрак в номер задерживали на минуту, Антон отчитывал официанта так, словно тот занял у него сто тысяч долларов и не вернул в срок.