– Имхотеп заперт в темнице. Три фараона на свободе. А Осирис уже близок к завершению ритуала воскрешения, – осмелился прервать речь царицы Халим и сразу виновато склонил голову.

– Что? – воскликнула царица, и ее пухлые губы вытянулись в тонкую линию, это означало, что она в гневе. – Мой самый верный и преданный жрец заперт в темнице? Нет на земле мага могущественнее Имхотепа, на нем стоит печать богов. Как фараонам удалось обмануть его и бежать?

– Смертный помог им, – ответил Халим, не поднимая головы, боясь навлечь на себя гнев царицы за дурные вести.

Лицо царицы покрылось легким румянцем, и, стараясь сдержать свой гнев, она обратилась к Аментхопсету.

– Отправьте гонцов в Элефантину, предупредите Исиду…

– Моя царица, – по примеру сына Аментхопсет виновато потупил взор. – Исида мертва… Осирис заполучил уже три сущности.

– Три? – переспросила царица. – Кто еще?

– Хнум и Себек, – ответил Аментхопсет.

– Меч Хнума?

– Осирис забрал его. Мы просим вашего позволения обратиться к богам.

– Нет! – почти воскликнула царица, подавшись вперед, но быстро взяла себя в руки. – Нет. В этом нет необходимости. Пока Осирис еще не окреп, мы сможем справиться с ним сами.

– Но с каждой минутой он становится все сильнее и подбирается все ближе к нашему городу. Если мы промедлим сейчас, потом может быть поздно. Нам не справиться без помощи богов, – с вызовом воскликнул Халим, поднимаясь на ноги.

– Осирис не знает, где скрывается Натхис, моей защиты достаточно для того, чтобы он никогда не достиг даже границ нашего города.

Царица окинула всех присутствующих острым, словно лезвие бритвы, взглядом, упрекая за этот порыв. Но, быстро сменив гнев на милость, встала и подняла руку.

– Мы обратимся за помощью к Сету. Сет может сразиться с Осирисом на равных и одержать победу.

– Но царица, вы же знаете, что это невозможно, – возразил Аментхопсет.

– Отец, а как же наша гостья? Ты ведь помнишь пророчество. Девушка, которая видит знаки, та, что следовала за ладьей великого Ра, та, что слышит голоса, – вмешался Халим.

Царица бросила на Халима задумчивый взгляд.

– Я правильно поняла тебя?.. Она уже здесь?

– Да, моя царица, – ответил Халим. – Днем к городу приблизилась та самая девушка. Она исцеляет раненных, видит знаки и слышит голоса. Я думаю, это та самая, о которой говорится в пророчестве.

Царица устремила взгляд на Аментхопсета.

– Ты слышишь, возлюбленный мой супруг? Она пришла. Значит, пророчество сбывается. В тот день, когда Осирис сойдет на землю, в город войдет та, что сможет освободить его брата – Сета.

– Я не совсем уверен, что это именно та девушка. Это может быть обычное совпадение, – неуверенно промямлил Аментхопсет. – Я видел ее, она не похожа на нужный нам сосуд.

– Эта она, – решительно заявил Халим. – Я уверен в этом. Позвольте нам отправиться в путь и освободить Сета для решительной битвы. Только скажи нам, царица, где найти вход в темницу Сета?

Царица задумалась. Мгновение она молчала, сложив руки на груди и устремив свой взгляд на Халима. Затем лицо ее просияло, и, улыбнувшись, она произнесла:

– На границе разных религий Осирис скрыл темницу, где томится великий Сет. Лабиринт. Вы должны найти его. Карта укажет вам путь.

– Карта? Но мне казалось, она несет в себе иные тайны, – засомневался Халим.

Царица смерила юного принца обольстительным взглядом.

– Читать карту сможет только избранный. И увидит он на ней то, что должен увидеть. Пусть девушка найдет священные знаки. И вы немедленно должны будете отправиться в путь. Время не ждет. Время сейчас наш враг.

Халим нахмурился.

– Но царица, даже если она найдет это место, никто не знает, где скрыт вход в священный лабиринт, как мы найдем его?

– Ты слишком осторожен, мальчик мой. Вера твоя должна быть непоколебима. Следуйте за знаками, и эта девушка сама приведет тебя к заветной двери, – словно предвидя будущее, лукаво улыбнулась царица, Царица еще раз посмотрела на Халима и легким движением головы приказала ему действовать. Молодой принц, получив приказ, развернулся и вышел.

* * *

После разговора с Халимом Саша стащила со своей постели шкуру леопарда и постелила ее на террасе. Удобно устроившись на теплой шкуре, девушка откинулась назад, опираясь на руки, и подняла голову к звездам.

Ночи в Египте сильно отличались от питерских. Темнота поглотила пустыню, и за границами города, окруженного неизвестной стихией, не видно было ни зги. Здесь, в полной тишине, она впервые осталась со своими мыслями и страхами. Именно сейчас Саша поняла, что боится своей новой сущности. Боится того, о чем поведал ей Халим. Она боится неизвестности, боится самой себя и своей силы.

Выслушав легенду о том, что в городе ждали ее возвращения и что ей уготована важная роль в спасении этого города от нашествия опасного Осириса, Саша насторожилась.

Она узнала странные для себя вещи: все жители Натхиса верили в то, что их правители происходят от богов, и что прежде землей правили боги. Этот город скрывал страшную тайну существования всего живого. Эти люди верили, что боги покинули землю в наказание. Они верили, что с исходом богов с земли воцарился хаос. И также верили, что однажды боги вернутся, и придет на земли египетские война. И мир перевернется в страшной агонии, в борьбе за власть между людьми и богами. И реки крови оросят египетские земли.

Халим рассказал ей легенду о битве Осириса и Сета, но совершенно с другой стороны. Оказывается, не Сет был предателем, как рассказывают древние легенды, а Осирис. Именно он предал брата, только ради власти. Обманом заключил того в темницу, а ключ от темницы надежно спрятал. Но великой Исиде удалось остановить коварного супруга, и, разделив его сущности, Исида заключила его черную душу в темницу.

После заточения Осириса в подземном мире нарушился баланс, и умершие больше не обретали покой на полях Иерау. Они бродили по земле в поисках вечного покоя. Именно поэтому люди, узнав о своем плачевном положении, отвернулись от богов и стали поклоняться одному лишь богу – Осирису, в надежде на то, что однажды он услышит их мольбы, смилостивится и вернется в свой мир.

С древних времен, когда боги и люди стали жить на одной земле, боги даровали людям право на великую жизнь. Но этого права удостоились лишь немногие. Те, кого касалась рука бога, а именно дети, рожденные в неравном браке от смертной женщины, становились правителями.

Однажды люди подняли бунт против богов, и боги ушли, навсегда покинув земли, предоставив жизнь смертных собственной воле. Тогда люди обернули свою ненависть против единственной ниточки, связывавшей их с богами, а именно против потомков великой нации богов. Так и случилось, что последняя из божественных детей – Нитокрис – удалилась в пустыню, и преданные ей люди воздвигли Натхис на берегах священного озера, в попытках спасти свою царицу от неминуемой гибели.

Защитницей города стала богиня Нефтида, жена и сестра Сета. Именно она оберегала город от чужестранцев, создав вокруг него непроходимую стену песчаной бури.

Но самое странное, что поразило Сашу в словах Халима, была его твердая уверенность в том, что по древним пророчествам горожан именно она, простая девушка из варварской страны, может вернуть в мир живых Сета и восстановить на земле равновесие. Все сказанное Халимом Саша приняла за шутку, все, кроме одного. Она сама видела, как исцелила Халима, и с какой легкостью ее прикосновение затянуло шрам на спине юного принца.

Она могла отрицать все, кроме этого. Теперь Саша начала задумываться, вспоминать. Пыталась переосознать всю свою жизнь. В памяти начали всплывать моменты из далекого детства. Она вспоминала свои шалости. Вспоминала, каким неугомонным ребенком она была. И сколько ранок и ссадин должно было остаться на ее нежной коже. Сколько раз она падала, сколько ранилась. Но за всю ее жизнь на ней ни осталось даже следа, напоминавшего о бурном детстве.

Но так было не всегда. Саша отчетливо помнила свое детство до пяти лет. Видимо, оттого, что те моменты, когда еще была жива мама, девочка сознательно сложила в сокровенный уголок своей памяти, чтобы запомнить их навсегда. И в те года, когда Элизабет была жива, Саша отчетливо помнила, как болела, и помнила некоторые моменты до своей болезни.

Она вспоминала, что в детстве упала с дерева. И так отчетливо она вспомнила свою глубокую рану, принесшую в свое время столько боли.

Саша провела рукой по ноге, по тому самому месту, где должен был остаться шрам. Но ничего не было. Ее кожа была идеально гладкой, никаких шрамов или даже намеков на тот рубец, что должен был украшать ее ножку.

И в тот момент Саша все поняла. Она вспомнила тот день, когда к умирающей дочери вошла Элизабет. Саша вспомнила страх в глазах матери, но кроме страха, в глазах прекрасной женщины была решительность. Только сейчас Саша поняла, что мама не оставила ее… в тот день Элизабет отдала свою жизнь, чтобы спасти дочь. И именно с того дня, как Саша очнулась, на ее коже больше не оставалось шрамов и организм ее больше не ослабевал от болезней. В тот день Саша стала другой. Элизабет что-то передала девочке, пытаясь спасти от неминуемой смерти.

Теперь ей стало ясно, почему профессор скрывал дочь от общественной жизни. Вероятно, он понимал, что с девочкой что-то не так. Он явно осознавал, что Саша особенная, и не хотел, чтобы кто-нибудь еще узнал, что его дочь другая. Что она – неуязвима.

Он оберегал ее. А она думала, что отец ненавидит ее из-за смерти мамы. Теперь Саша уже жалела, что ослушалась его и сбежала из дома. Она сама вовлекла себя в эти опасные и уже далеко не увлекательные приключения. Но мало того, что она подвергла опасности себя, так она еще и брата притащила в эту страну. Что будет с ними дальше? Чем обернется ее беспечность?

Саша обняла свои ноги и, уткнувшись носом в коленки, заплакала.