— С ними нужно много работать, — наконец промолвила она. — Некоторые из них лучше удалить, но сначала надо узнать, что вырастет.

— Прошлым летом я сделал несколько фотографий, когда они цвели, — тебе это поможет. Но они все равно скоро зацветут. Ты можешь подождать?

Действительно, на некоторых кустах бутоны были пухлыми, готовыми раскрыться.

— Подожду. Настоящие цветы расскажут гораздо больше, иногда даже запах важен. — Джорджия обернулась и увидела, что он стоит совсем рядом. Настолько близко, что ее руки снова поднялись, чтобы защитить от столкновения с ним, и снова мягко упали ему на грудь.

Мэтт улыбнулся и нехотя отошел.

— Нам лучше не начинать снова, — пробормотал он, и как раз вовремя, потому что калитка открылась и следом за Мэрфи вбежали дети.

— Миссис Ходжес говорит, что завтрак будет готов, когда мы будем готовы. Она положила бутылку минеральной воды и спрашивает, положить ли еще бутылку вина для вас, — на одном дыхании выпалил Джо.

— Мне не нужно, — ответила Джорджия.

— Достаточно и минеральной воды. Мы придем через минуту.

Они убежали, собака за ними, в восторге от юной и резвой компании, и Мэтт повернулся к ней.

— Вернемся и поговорим об этом позже? Сколько у тебя времени?

Все мое время — для тебя, хотелось ей сказать, но душа и здравый смысл снова были не в ладу. Кроме того, взыграла совесть. У нее есть другие заказчики и другая работа.

— Мне нужно закончить дизайн для лондонского клиента в этот уикенд. Большая часть работы позади, но я очень часто оставляла свою команду одну, и мне нужно все проверить. Он довольно неприятный, этот клиент.

— Команда? — с удивлением спросил Мэтт. — Я думал, ты работаешь одна.

Она засмеялась.

— Одна? О господи, нет. Нас четверо. У меня два чертежника и оформитель. Я занимаюсь только посадкой растений и дизайном. Одна я не смогла бы всего исполнить.

У него был слегка смущенный вид, как будто он не осознавал масштаба ее работы.

— Как-нибудь я покажу тебе студию в гараже. Его переделали очень интересно. Если захочешь, посмотришь ее, когда отвезешь нас домой.

— Спасибо.

Они снова пошли на кухню. Мэтт задумчиво молчал, а Джорджия осматривалась вокруг. За регулярными садами и кучкой сельских зданий с трех сторон раскинулся парк с великолепными деревьями, маленьким леском, пересекающимися дорожками и проездом по мостику, за которыми находилась ферма.

Вдалеке около леса она увидела пасущегося оленя и какого-то человека, едущего по одной из дорог. Все казалось таким сельским и необыкновенно английским.

Каково это, подумала она, ощущать себя частью такой благодати? Владеть всем этим, быть сторожем и хранителем, как говорил Мэтт.

Ужасная ответственность и огромная привилегия.

Она слегка вздрогнула и обняла себя руками, хоть день был теплым.

— Замерзла? — спросил он. Она покачала головой.

— Что-то меня дрожь пробирает, — неловко рассмеялась Джорджия. Глупое выражение.

Вокруг ее плеч быстро обвилась его рука, теплая, крепкая и успокаивающая, и она пожалела, что он убрал ее, когда они вошли в кухню.

Дети сияли и смеялись, а миссис Ходжес укладывала и укладывала что-то еще в корзину.

— О господи, после этого нам несколько недель не надо будет кушать, — заметила Джорджия, удивленно смеясь и разглядывая груду припасов.

— Ничего, Мэрфи доест все, что вы не осилите. Мэрфи сидел, держа морду на уровне корзинки и выказывая явный интерес к содержимому.

— Подожди, — сказал ему Мэтт и взял корзинку в руки. — Мы будем у реки, миссис Ходжес, на случай, если я кому-нибудь понадоблюсь.

— Приятно провести время. — И она любовно потрепала детей по волосам, когда они вприпрыжку пробегали мимо к машине. За ними мчался Мэрфи.

Они проезжали вдоль извилистого берега реки, и олени убегали и прятались. Мэрфи не было в машине, он бежал рядом, почти стлался своим длинным телом по земле.

Мэтт поставил машину в тени большой ольхи и открыл багажник.

— Подходите и помогайте. — Он дал Люси и Джо расстелить два одеяла, Джорджии пару подушек и взвесил в руках корзину. — Посмотрим, чем нас загрузили, да? — предложил он с усмешкой и направился к солнечному месту среди деревьев.

Речка скорее напоминала ручей. Пенясь и журча, неслась она поверх сломанной ветки, упавшей в воду. Было тихо и красиво, и еда была отменной. Они ели куриные ножки и паштет, свежие хрустящие булочки и салат, запивая все холодной, как лед, искрящейся минеральной водой. Затем последовали фрукты и большие куски фруктового пирога и сыра, и Джорджия не могла вспомнить другой такой замечательный день в своей жизни.

До отвала наевшись, дети плескались в ручье, ловили маленькими сачками пескарей, пускали их в банки из-под варенья и наблюдали, а потом выпускали обратно.

Мэрфи съел кости, три булочки и сердцевину яблока, и, порывшись в мусоре и убедившись, что больше ничего не осталось, с тяжелым вздохом плюхнулся рядом с ними и заснул.

Мэтт и Джорджия остались вдвоем на одеялах и, опустив головы на подушки — лицом к лицу, скрестили взгляды. У него красивые глаза, мечтательно подумала она. Длинные ресницы, яркие белки и этот очаровательный интересный бледно-голубой цвет, обрамленный синим.

Нос у него был слегка искривлен, будто сломан. И конечно, рот: плотные, но не слишком полные губы.

Она снова посмотрела ему в глаза, в темные зрачки, и увидела в них скрытое желание.

— Ты красивая, — пробормотал он и провел шершавым пальцем по ее губам. — Я хочу поцеловать тебя. Ты тоже.

Она издала слабый стон, и он усмехнулся.

— Черт, а разве не так? Нам просто остается признать этот факт.

Она перевернулась на спину.

— Нет, я не могу. Мне нужно идти своим путем, а ты все время сбиваешь меня, мучаешь видениями того, что я не могу иметь...

— Нет, можешь.

— Не могу. Я должна быть независимой.

— Я не просил тебя выйти за меня замуж, бросить работу и быть рабой своей любви, — сухо произнес он.

Какая-то часть ее существа пришла в ужас от этой мысли. Но она уже понимала, что он не такой, как Брайен, и это само по себе было опасно. Поцелуи украдкой и романтические пикники на мягкой, пахучей траве были лишь многообещающим началом. Она знала, что в конце концов поддастся не только телом, но и душой. А что потом? Он ведь ясно сейчас дал понять, что ему нужно лишь ее тело! Она всполошенно приподнялась.

— Что делают дети?

— Играют в реке. Их слышно. Им хорошо. Не переводи разговор на другую тему.

Он снова притянул ее на коврик и поцеловал, всего лишь легким поцелуем и всего лишь раз, но она почувствовала, что уже тает и сдается.

— А что ты делаешь сегодня вечером?

— Работаю, — ответила она слабым голосом.

— Я хочу повести тебя пообедать.

— Нет.

— Ты это часто повторяешь. Почему бы не сказать «да»?

Его губы улыбались, а глаза были серьезными, и Джорджия поняла, что задела его. Она снова села и позвала детей.

— Пошли. Нам надо ехать. Мне нужно поработать.

— Тебе же надо осмотреть сад.

— Я приеду на следующей неделе с Терри, если не возражаешь. Тебе не обязательно быть здесь, нам только понадобится войти в сад. Джо, Люси, пошли, пожалуйста!

Она поднялась и стала беспорядочно бросать вещи в корзинку, пока Мэтт не забрал ее и не уложил все аккуратно.

Ворча и хныча, пришли дети, но она настояла, и через несколько минут они отправились домой.

Ехали в напряженном молчании. Дети притихли, они устали после возни в речке, и Джорджия пожалела, что предлагала Мэтту показать студию. Хотелось только, чтобы он ушел, оставил ее на какое-то время одну. Он был слишком сильным стимулом ее возбуждения, интереса.

Но она зря беспокоилась. Он высадил их, махнул на прощание и, даже не оглянувшись, уехал. Конец беспокойству. Очевидно, то обстоятельство, что она столько раз осаживала его, возымело действие.

Ее разочарование нельзя было выразить словами!

Она вскипятила чайник, налила себе чашку чая, потом ушла поработать в студию, оставив детей перед телевизором.

Время летело незаметно. Она трудилась, пока не закончила лондонский проект, собрав вместе всю работу, которую проделала ее команда, потом, удовлетворенная, откинулась и посмотрела на часы.

— О боже, — удивилась она, — шесть часов!

Положив законченный проект на чертежную доску у двери, она спрятала другие чертежи в ящик с планами и огляделась.

Так выглядело лучше. Прибрано и готово к следующему проекту: подробному обзору и плану посадок в саду Мэтта вместе с оформлением.

Напевая, она прошла в холл, когда с лестницы слетел вниз Джо с широко открытыми глазами.

— Мама, помоги, горит! — кричал он.

— Что? — По спине пробежал холодок ужаса, она посмотрела вверх и увидела в спальне мерцающее пламя. — Боже милостивый! А где Люси?

— В гостиной, смотрит телик.

— Быстро на улицу. Попроси Дженни вызвать пожарную команду. Ни за что не входи в дом!

Она вытолкнула его за дверь, побежала в гостиную, подхватила Люси и, не помня себя, сгребла с полки детские фотографии и альбомы.

— Уходим, — сказала она, выталкивая за дверь Люси, а в это время пламя перекинулось на лестничную площадку.

На дорожке собрались ее соседи, и она побежала к ним, чтобы узнать, где Джо, потом обернулась и стала смотреть, как горит ее дом. Их дом.

— Красная книга, — вдруг похолодев, вспомнила она и побежала обратно.

— Джорджия, остановись! — закричала Дженни, но она не обратила никакого внимания. Помнила, где была книга — в студии, около двери, рядом с законченным лондонским проектом. Как бы то ни было, горело только наверху, и она была вне опасности.