Они с Амандой были хорошими друзьями уже много лет. Когда пинкертоны выбились из сил, она, пользуясь своей репутацией, рекомендовала его в качестве человека, который за вознаграждение выяснит, где деньги. Другого такого шанса Уэббу не представится никогда в жизни, и Аманда это хорошо знала. Таким образом, она помогла ему осуществить его мечту. Уэбб дал ей, а через нее и агентству Пинкертона торжественное слово, что, как только выйдет на след Херндона или денег, немедленно сообщит им. Его слово что-то да значило — это договор, священный договор, мера его порядочности.

С другой стороны, он был совершенно уверен, что влюбился в Сахарную Энн по уши, всей душой. Если она узнает, что он в сговоре с пинкертонами, то страшно разозлится. Уэбб пытался придумать какой-то вариант, чтобы рассказать ей обо всем мягко, заставить понять, но он не был уверен, что такой вариант существует. Скорее он зальет ад ковшом воды, чем скажет ей правду, иначе недолго навсегда потерять то, что он искал все тридцать лет своей жизни.

Угораздило же его влюбиться именно сейчас.

Голова Уэбба Маккуиллана шла кругом от любви. Сахарная Энн означала для него весь мир. Он не представлял, что будет делать без нее, не мог даже подумать об этом и не покрыться потом от страха.

Оглядевшись вокруг и обнаружив, что никого из знакомых нет поблизости, Уэбб отодвинул щеколду на воротах и вошел. Аманда, должно быть, уже ждала его, поскольку, когда он дошел до подъезда, она приоткрыла дверь.

Уэбб снял шляпу и шагнул в дом.


Флора пыталась вывезти инвалидное кресло Тристы из дверей магазина дамских шляп миссис Котьер, когда увидела их. Дом миссис Гленн стоял на углу, и ей открывался прекрасный вид на парадный вход. Она чуть не споткнулась.

— Ты видела?

Триста в ответ только вздохнула.

— Видела? Ты видела капитана и актрису? Только подумай — они появились на публике!

— Флора, давай пойдем дальше, к Брауну, я хочу посмотреть детские перчатки.

— Перчатки? Да как ты можешь думать о перчатках, когда у капитана свидание с актрисой, прямо на улице, в тот самый момент, когда наша Сахарная Энн так в него влюбилась! Я немедленно перейду через дорогу и устрою ему выволочку! Я выдеру ему все волосы.

— Оставь, Флора.

— Оставить? Ну уж нет! Я просто в ярости. Наша Сахарная Энн — нежная, возвышенная молодая женщина: она не понимает, что такое мужчины, особенно красивые. Я говорила ей, что никогда нельзя доверять красивому мужчине, и как же я оказалась права! Брать к себе в постель Сахарную Энн по ночам и развлекаться с этой женщиной на стороне! Я…

— Флора, — сказала Триста тоном, который предупреждал о серьезности ее слов, — потише. Я уверена, у капитана найдется всему совершенно разумное объяснение. То, что у тебя был дурной опыт с несколькими красивыми мужчинами, не означает, что все они — негодяи.

— Да они просто самцы! Ты сама не веришь, что это невинная встреча, так что лучше говори правду.

Триста снова вздохнула:

— Я за презумпцию невиновности, но все-таки непременно поговорю с капитаном. Ты тем не менее не смей даже выдохнуть ни единого слова об этом Сахарной Энн.

Флора издала весьма неприличный звук и подтолкнула инвалидное кресло в сторону Стрэнда так быстро, что у Тристы волосы разлохматились от встречного ветра.


Вернувшись в контору после встречи с Амандой, Уэбб нашел записку от Тристы: старая дама хотела поговорить с ним немедленно. Странно. Они виделись за завтраком, и Триста не сказала ни слова. Уэбб тут же отправился домой.

Когда он вошел в спальню Тристы, пожилая дама сидела за столом.

— Мэм, что случилось? Надеюсь, это не касается…

— Капитан, я буду с вами откровенна. Каковы ваши намерения в отношении… Сахарной Энн?

— Прошу прощения?

— Сэр, я не вела жизнь затворницы, я не слепая и не глухая. Сахарная Энн не приучена к манерам похотливых мужчин, поэтому я не хотела бы, чтобы вы причинили ей какой-то вред.

Уэбб почувствовал, как лицо его покраснело.

— Да я скорее отрежу себе правую руку, чем причиню вред этой малышке, потому что я… влюблен в нее.

— Тогда, возможно, вы потрудитесь объяснить, что вы делали в доме миссис Гленн сегодня утром.

— Что я… делал?

— Мы с Флорой находились через дорогу от вас, в магазине дамских шляп, и видели, как очень красивая молодая женщина, актриса, я полагаю, вас поцеловала.

Уэбб засмеялся.

— Мэм, уверяю вас, все, что вы видели, совершенно невинно, я знаю Аманду много лет, с детства. Она мне как сестра. Могу поклясться на стопке Библий в милю высотой, что я никогда не прикасался к ней иначе, как к сестре, и на этот раз помогал ей решить ее личную проблему.

— Понимаю. Тогда, возможно, вы захотите пригласить эту Аманду на обед к нам, допустим, сегодня вечером?

Казалось, его живот ухнул вниз, прямо на ботинки.

— Разумеется, это чрезвычайно благородно с вашей стороны, но… она только что уехала, точнее, уже отъезжает. — Уэбб вынул часы и стал внимательно изучать циферблат.

— Вот как! Жаль, что у нас не будет возможности познакомиться с вашей… вашим другом.

В этот момент Уэбб походил на школьника. Миссис Ла Вин была хитрая старая штучка, она, конечно, догадалась: происходит нечто странное, но тем не менее лаяла не на то дерево.

— Капитан, я вручаю под вашу защиту мое самое большое сокровище. Если с Сахарной Энн что-то случится, вы потеряете больше, чем вашу правую руку. Надеюсь, я ясно выражаюсь?

— Да, мэм. Я бы сказал, яснее некуда. Поверьте мне, ее счастье и ее безопасность очень важны для меня. Я буду заботиться о ней, как только смогу.

Снизу до них донеслись громкие звуки, словно кто-то вопил и танцевал одновременно.

— Что там происходит? — спросила миссис Ла Вин.

— Похоже на голос Сахарной Энн. Сейчас пойду выясню. — Уэбб поднялся и поспешил вниз, где и увидел Сахарную Энн. Стоя в холле, она размахивала конвертом и вопила, как пьяный ковбой.

— Что здесь происходит? — с недоумением спросил он.

— Ты только посмотри! — Она прошелестела бумагой у него перед носом, потом бросилась к нему в объятия и засмеялась. — Посыльный принес только что.

Она так заразительно смеялась, что и он засмеялся за компанию с ней.

— На что я должен смотреть?

— Награда нашедшему деньги с ограбленного поезда. Такая огромная! Угадай, какая? У меня теперь пожизненное право пользоваться пульмановским вагоном первого класса. Я думаю, удача повернулась ко мне лицом Я сейчас же иду за билетом и собираю вещи для поездки в Новый Орлеан, прямо после того, как схожу в банк. Взгляни на чек. Как тебе цифра? Разве это не потрясающе? Теперь мне не надо занимать деньги у Тристы.

— Это действительно здорово, моя сладкая, но мне нужно…

Она остановилась и замерла.

— Что ты сказал?

— Я сказал, что это великолепно, но мне нужно…

— Ты назвал меня «сладкая».

— Да, возможно, я так и сделал.

— Никто не называл меня «сладкая» много-много лет, с самого раннего детства, но мой отец называл меня именно так. Мне это нравится. — Она потерлась носом о его нос, потом подняла лицо для поцелуя.

Уэбб знал, что рано или поздно им придется поговорить серьезно, но от нее так сладко пахло гардениями… Губы Сахарной Энн ожидали поцелуя, и Уэбб решил, что, пожалуй, на этот раз предпочтет поцелуй разговору.


Во вторник днем все пошли их провожать, кроме Фиби, Тимми и миссис Тэрнипсид. Сахарная Энн попрощалась с ними перед тем, как уехать из дома. Она обняла Фиби и поцеловала Тимми в крошечный нос и пообещала привезти подарки, когда вернется.

— Тебе, может, какие-нибудь модные духи, — сказала она Фиби, — а тебе, юный мой приятель, игрушку. Клянусь, ты вырос на целый дюйм со вчерашнего вечера.

Миссис Тэрнипсид она шепнула:

— Я найду вам самый лучший и самый красивый стеклянный глаз в Новом Орлеане.

В ответ та засияла и моргнула своим единственным глазом.

— Теперь мне начинает казаться, что пожар, может быть, самое лучшее из случившегося со мной за много лет, — призналась миссис Тэрнипсид. — Это похоже на Божье благословение. А драгоценный крошка, — продолжила она, гладя младенца по голове, — внучек, которого у меня никогда не было.

Даже Вилли пришел на станцию, получив разрешение прогулять уроки по такому случаю. Спорт, его здоровенный пудель, ставший довольно красивым, после того как его вымыли и вычесали, тоже явился с ним, и мальчик крепко держал его за ошейник.

Флора и Триста по очереди обняли Сахарную Энн.

— Список имен при тебе? — спросила Триста.

Сахарная Энн погладила кожаную черную сумочку.

— Все здесь, не волнуйся. Не знаю, сколько времени займут у нас поиски, но я обязательно сообщу вам обо всем телеграммой.

Мэри подала ей корзиночку.

— Я тут собрала кое-что вкусненькое, — сказала она. — В вагоне-ресторане вам ничего такого не подадут.

— Спасибо, Мэри. И спасибо тебе, Дональд, за все. Позаботьтесь хорошенько о наших дамах, пока меня нет.

— Не волнуйтесь, мисс, — сказал Дональд. — Я позабочусь обо всех.

Уэбб пожал руку Дональду, и мистеру Андервуду, и даже Вилли, который просто млел от того, что с ним обращались как со взрослым.

Смахнув носовым платком две слезинки, Сахарная Энн, поддерживаемая Уэббом, села в поезд, который должен был довезти их до Хьюстона, а потом прямиком до Нового Орлеана. Они будут спать в пульмановском вагоне, а кормить их станут в новом элегантном вагоне-ресторане, насчет которого так волновалась Мэри.

Сахарная Энн уезжала с острова с гораздо большим блеском, чем приехала сюда.

«Твои дни сочтены, Эдвард Аллен Херндон. Я уже в пути».