Вначале она выписала Наталье бюллетень и успокоительное. Заглядывала каждый день и наблюдала. Затем однажды объявила:

— Наташа, я понимаю, у тебя горе. Но так продолжаться больше не может. Нельзя лежать и ничего не делать. У тебя дети, в конце концов. Ты им нужна. Надо заставлять себя, хоть через силу… Если ты сама себя не поднимешь, я вынуждена буду тебя лечить.

— Таблетки больше пить не буду, — запротестовала Наталья. — Мне от них плохо. А вставать надолго не могу. Сил нету.

— Дело не в силе, а в голове. Тебе мозг загружать надо. Начнем с малого. Хотя бы читай.

— Не могу. Даже любимый Чехов не идет, — призналась Наталья.

— Чехова будешь читать, когда выздоровеешь, — сказала Варвара. — А я тебе сейчас принесу другое. Это, конечно, не Чехов и не Достоевский, но для твоих слабеньких мозгов именно то, что надо.

Она убежала к себе в квартиру и вскоре вернулась с целой стопкой книжек в мягких обложках.

Едва глянув на них, Наталья с брезгливым видом отвернулась.

— Варя, извини, но я такого не читаю.

— А я тебе прописываю. По одной книге в день. Как таблетки, — тоном, не допускающим возражений, продолжала Варвара, — как лекарство. Выбирай одно из двух: либо таблетки, либо книги.

— Уж лучше книги. От этик твоих таблеток я совсем дурею.

— Мне тоже так кажется, — ободряюще улыбнулась подруга. — Повторяю: это именно то, что тебе сейчас надо. Голова будет занята, думать не нужно.

— Чтение для дураков? — опять презрительно скривилась Наталья.

— Нет, скорее для уставших от жизни. Ты лучше не кривись, а попробуй. Всему свое время и свое место.

— Не хочу я читать эту чушь, — вдруг зарыдала в голос Наталья. — Я хочу, чтобы вернулся Павел. Мне без него плохо, плохо…

Подруга обняла ее, ласково приговаривая:

— Вот и хорошо. Поплачь, поплачь. Тебе полезно. Все лучше, чем, как в последние дни, такой деревянной лежать.

Она тогда еще долго рыдала, а подруга, сидя рядом, говорила ей что-то утешающее, а потом заставила выпить чаю и удалилась лишь после того, как Наталья выплакалась, а домой явился Иван. Наталья провалилась в глубокий сон и проспала до самого утра.

Утром первое, что она увидела — стопку ярких книжек, оставленных Варварой на стуле возле дивана.

Делать было совершенно нечего. Впереди сумрачной пеленой маячил очередной длинный, тоскливый, никчемный день. Наталья уныло смотрела на затертые цветные корешки книг.

Книги она любила. И по велению сердца, и по долгу службы. Много лет проработала в районной библиотеке, и нравилась ей ее работа, несмотря на маленькую зарплату. Павел сколько раз уговаривал ее уволиться. Охота, мол, за копейки целыми днями книжной пылью дышать. Слава богу, достаточно зарабатываю, твоя зарплата никакой погоды не делает. Наталья ему возражала:

— Дело не в деньгах. И пыли у меня на работе никакой нет. У нас современное здание. Светло, чисто, компьютеры недавно поставили. А главное, мне там хорошо. И с книгами, и с людьми, которые к нам приходят. Что я дома одна буду делать? Ты на работе. Старшие дети учатся. Младшая — в детском саду. А библиотека наша — настоящий культурный центр. Постоянно встречи е писателями устраиваем и с другими разными интересными людьми. Нет, Паша, и не проси. Не уйду. К тому же я, благодаря своей библиотеке, в курсе всех книжных новинок. Муж смеялся.

— И зачем тебе эти новинки! Ведь в основном одну классику по сто двадцать пятому разу читаешь. Чехова, Достоевского…

— Ими я наслаждаюсь, но новинки я все равно просматриваю.

— Ага. Обложку и аннотацию. А потом говоришь: «Чушь какая!» И снова в своего Чехова утыкаешься.

— Зато, если новый Чехов возникнет, первой замечу, не пропущу. Надежд, по-моему, мало — скептически возражал муж. — Сама рассказывала, что народ у вас больше всего берет: детективы, любовные романы, ну и немного фантастику. Ах нет, еще эту.;, изу, эзо… все время забываю!

— Книжки по эзотерике.

— Вот, вот. По ней самой. Откуда же новому Чехову взяться. Никто не читает, значит, печатать не станут. Следовательно, ты о нем и не узнаешь.

— Паша, Чехова все же еще читают.

— Ну да, школьники по программе да старички по привычке.

— Паша, не так все плохо. Чехов во всем мире известен. И пьесы его постоянно ставят.

— Это ему повезло. Раскрутили раньше. Еще до революции. В наше время ему ни за что не пробиться бы.

Вот вечно он так: каждый подобный их разговор сводил к шутке.

А теперь Наталья лежала, уныло глядя на стопку книг. Именно подобные романы поглощали большинство ее сослуживиц. И читатели их требовали. За некоторыми авторами даже в очередь записывались. Не хватало экземпляров на всех желающих.

И впрямь, что ли, почитать? Любимые ее книги неразрывно связаны с Пашей. А эти, как чистый лист. Ни с чем личным не ассоциируются и никаких эмоций не вызывают. И она потянулась к розовой книжице, увенчивающей стопку.

Глянув на обложку, Наталья исторгла тяжелый вздох. Загорелая блондинка с пышным бюстом и опасной улыбкой. Ее обнимает не менее опасный красавец — тоже загорелый, мускулистый и почти голый, в одной лишь набедренной повязке. Содержание наверняка соответствующее, вяло пронеслось в голове у Натальи. Что ж, она примет это, как горькое лекарство.

И она раскрыла книгу.

II

Первые страницы дались Наталье с трудом. Не очень ладный перевод с английского коробил. Обилие иностранных имен и реалий тоже несколько раздражало, однако она твердо решила принять свою порцию лекарства.

В конце концов, история бедной девушки из Техаса, которая из-за жестоких ударов судьбы сперва опустилась на самое дно, а потом, благодаря своей воле и стремлению победить, стала известной телеведущей и нашла настоящую любовь, захватила Наталью, и она не заметила, как прошел день.

Отложив книгу, сама себе удивилась. Разумеется, далеко не Чехов, не в пример примитивнее, но ведь интересно, увлекает, захватывает. Наркотик! Наталья усмехнулась. Прочитала, и теперь самой кажется, что способна победить. Если уж эта Джейн после таких ударов смогла…

Стоп, стоп, стоп! Это же книга. Там наверняка все выдумано. С другой стороны, если подумать, мало ли реальных людей, сумевших выбиться из грязи в князи? Причем, не в плохом смысле слова, а в самом хорошем. Да взять хотя бы того же Ломоносова! Пришел в лаптях с края света, уже взрослым начал учиться и стал гордостью России. А Меншиков… Царь Петр подобрал его где-то на улице, а тот со временем превратился в его правую руку. Ну, да, воровал. Однако высот каких добился.

Теперь Наталья начала понимать, отчего ее соратницы по библиотеке взахлеб глотают эти романы в мягких обложках. Жизнь ведь у большинства серая, обыденная, а у многих просто тяжелая. А прочитаешь вот про такую несчастную Джейн и начнешь верить: и я могу. Она ведь тоже вышла из простой семьи, и жизнь ее множество раз пыталась сломать. А у меня вроде полегче. И надежда рождается: ничего не кончено, впереди еще много хорошего. А девчонки читают потому, что. мечтают о красивой и интересной любви. Не просто встретились с Петей на дискотеке, а через три месяца в ЗАГС отправились, потому что забеременела. Нет, они мечтают о встрече с прекрасным незнакомцем, о великой страсти, которая преодолевает все препятствия и, естественно, о награде: незнакомец оказывается принцем с приличным счетом в банке. И будет им счастье! Жить каждой хочется не по минимуму, а по полной. И деньги такому счастью совсем не помеха, а весьма солидное подспорье. В общем, каждый пытается скрасить свое существование как может и теми средствами, которые ему доступны. Вот ведь и в кино мы ходим для того же. Сказка она и есть сказка.

Одна книжка-таблетка, вторая книжка-таблетка, третья… Стопка таяла. Боль не утихла, нет, но, сделалась глуше. А дни теперь проходили быстрее. Наталья проживала их в других странах и в других телах — Джейн, Джуди, Мерилин… Героини сменяли одна другую, но все они неизменно одерживали верх над свалившимися на них роковыми обстоятельствами. Каждая боролась за свое счастье. Каждая верила, что оно возможно, и вера вела ее к победе.

В один из своих визитов Варвара отметила:!

— Ну вот, я ведь говорила, поможет.

— Весьма, конечно, относительно, — сказала Наталья.

— Дорогая моя, это книги, а не волшебная палочка. Вся суть в том, чтобы немного переключиться. Теперь ты сможешь соображать, как жить дальше.

Наталья повела головой.

— На данный момент в моем бедном мозгу крутятся только зеленые глаза несказанных красавцев. Вот, Варя, ты мне скажи: ты много встречала настоящих зеленых глаз? По-моему, то, что обычно называют зеленым, при ближайшем рассмотрении оказывается таким пегеньким, коричневато-желто-сероватым.

— Ну почему? Если цветные линзы напялить, глаза изумрудными могут стать.

— Что ты! Такие красавцы линзы не носят!

Подруга расхохоталась:

— И это единственная твоя претензия к моим книжкам?

— Нет, я понимаю, что это сказки. Но ведь и сказку хочется более жизненную. И желательно на нашей территории, а не в далекой Америке.

— Думаешь, у нас тоже может что-то хорошо кончиться? — с сомнением проговорила Варвара.

— Ну, мы ведь с Павлом хорошо жили. Впервые со Дня смерти мужа она смогла спокойно произнести его имя!

Варвара внимательно поглядела ей в лицо!

— А вот попробуй сама напиши.

— Я? — опешила Наталья. — Каким образом? В жизни ничего, кроме сочинений, не писала.

— Не важно. Попробуй написать, как получится.

— Варя, ничего у меня не получится.

— А ты попытайся. Вот тебе в этих романах американских и английских многого не хватает. Представь себе, какую историю сама хотела бы прочесть, чтобы тебе всего хватило. Ну там, героиня наша, у мужика глаза не такие зеленые, и фигура у него обычная, а не из спортзала, зато душа человеческая… Ну, например, мужик, как твой Павел был.