– Хорошая работа, Керек, – сказала Турелла. – Однако мы ожидали, что ты прибудешь раньше. Я уже начала беспокоиться.

– Принцесса очень горазда на выдумки, госпожа. Она вызвала из глубин лохнесское чудовище, и мы были принуждены высадиться на берег. До Инвернесса нам пришлось добираться пешком.

– Чудовище? – переспросил Рагнор, подавшись вперед. Лицо его побледнело.

– Да, чудовище. Оно существует.

– О, в этом я никогда не сомневалась, – заметила королева. – Однако ты, Керек, как видно, победил его. Что до принцессы, то ей это приключение явно не повредило. Она выглядит превосходно.

– Я приказал искупать ее в бане и одеть в новое платье, – сказал Керек. – Она прекрасна, мой господин, не правда ли?

Позднее, когда Чесса и Рагнор поженятся и он сможет поговорить с королевой наедине, он расскажет ей все подробности того, что произошло прошлой ночью. Интересно, подумал Керек, как она это воспримет: поверит или просто улыбнется своей загадочной улыбкой, которая так ему знакома?

– Да, она ничего себе, но она не Утта, – брезгливо ответил Рагнор. – Паршивый мед. – И он отшвырнул пустой бокал в сторону. Тот упал на палубу и разбился на мелкие куски.

Турелла ахнула.

– Этот бокал принадлежал моей матери, – сказала она. – Я привезла его из Булгарии.

– Она была мерзкая старая карга, – изрек Рагнор. – Я помню, что, когда я был маленьким, она однажды ударила меня. Она приезжала в Йорк всего один раз, и именно тогда она ударила меня. Теперь, когда я знаю, откуда взялись эти голубые бокалы, я переколочу их все.

Турелла мягко сказала:

– Чесса станет твоей женой, Рагнор. Ты женишься на ней нынче вечером. Керек согласился еще раз съездить на Ястребиный остров и выяснить, как именно эта твоя Утта готовит свой мед. Так что у тебя будет и королева, которая родит тебе наследников, и мед, который так тебе понравился.

– Но у меня нет Ислы, – пробрюзжал Рагнор.

– Нет и никогда не будет, – твердо сказала его мать и так сжала его плечо, что он поморщился. – А теперь, сын мой, скажи принцессе, что она прекрасна и что ты желаешь взять ее в жены больше всего на свете.

Рагнор хмуро посмотрел на Чессу, однако затем его недовольная гримаса вдруг исчезла. Он глазел на ее груди, и в его глазах разгоралось вожделение. Теперь, благодаря беременности, ее груди стали заметно полнее, и – она это ясно видела – он захотел ее.

Стараясь говорить как можно громче и отчетливее, чтобы ее услышали и за пределами шатра, Чесса сказала:

– Я не могу выйти за тебя, Рагнор, как бы мне этого ни хотелось. Я знаю, ты прекрасный человек, ты мог бы подарить мне много украшений и великолепных нарядов, а именно это я всегда и хотела, но видишь ли, Рагнор, я уже беременна от Клива.

"И зачем только я сказала это?” – подумала она, глядя, как Рагнор хохочет, держась за бока. Как жаль, что никакая ложь не остается безнаказанной.

– Ее будут искать? – спросила Турелла у Керека.

– Да, Клив будет искать ее повсюду, но он никогда не догадается, что ее похитили мы. Эта мысль покажется ему безумной. Если она и придет ему в голову, он наверняка отбросит ее. В конце концов ему не останется ничего другого, как поверить, что она погибла. Возможно, он решит, что она упала в это проклятое озеро и утонула.

– Она замужем за Кливом? – спросила Турелла.

– Так, значит, этот ублюдок все еще жив! – воскликнул Рагнор и крикнул одному из своих людей:

– Подай мне еще меду! И налей его в один из голубых стеклянных бокалов.

– Да, – сказала Чесса, – я замужем за Кливом. Он жив и здоров и вернулся в дом своего отца на озере Лох-Несс. И уверяю вас, он пустится за вами в погоню, чтобы получить меня обратно. Он будет искать меня, но не найдет, и тогда он сядет и подумает. Он поймет, что вы снова похитили меня, нападет на Йорк и убьет вас всех. Ему следовало бы давно прикончить Рагнора, однако он сдерживал свой гнев, полагая, что королевство Данло должно оставаться владением викингов так долго, как только возможно. Да, мой муж придет за мной, и тогда все вы горько пожалеете о том, что сделали. А если вы этому не верите, то вы глупы и глупее всех ты, Турелла. Ты ведь встречалась с Кливом и знаешь, что он за человек.

Рагнор посмотрел на свои ногти и нахмурился, увидев заусеницу.

– Я хотел убить его, но ты, Керек, помешал мне, а потом уговорил мою мать, чтобы и она его защищала. – Он посмотрел на мать мутными пьяными глазами и нахмурился еще больше. – А откуда ты знаешь Клива?

Не может быть, чтобы он приходил к тебе. Или все-таки приходил?

– Нет, сынок, принцесса ошиблась. Не думай больше об этом человеке.

– Я уже однажды пытался прикончить его, но убийца, которого я к нему подослал, провалил дело. Если бы Клив не убил этого дурака, я бы сам с удовольствием перерезал ему горло. Но кто бы мог подумать, что какой-то шаркун-дипломат окажется таким искусным воином? Чесса уставилась на Рагнора и тихо произнесла:

– Так, значит, ты пытался убить Клива?

– Да, и в этом деле мне помогала твоя мачеха Сайра. Красивая сука. Мы оба – и она, и я – хотели убрать его с дороги. Он явился в Дублин, чтобы убедить твоего отца выдать тебя замуж за Вильгельма Нормандского. Сайра не хотела этого брака. Она хотела, чтобы ее сын женился на принцессе из французского королевского дома. А я к тому времени окончательно решил, что женюсь на тебе. Но нам не удалось убрать этого ублюдка Клива. Он прикончил наемного убийцу, а потом нам больше не подворачивался удобный случай.

Чесса почувствовала, что ярость душит ее. Она открыла рот, но не смогла ничего сказать. Мгновение – и она бросилась на Рагнора и, стиснув пальцами его горло, закричала:

– Я была там и видела все это собственными глазами, проклятый ты трус! Я сама метнула нож в спину подосланного тобой убийцы, но нож Клива уже пронзил его горло. Ты прав, Клив прикончил его! Стало быть, этого головореза нанял ты? И моя подлая мачеха? Вы оба замышляли это убийство? О да, наверняка так оно и было. Ведь я же видела Сайру, когда она пряталась в тени, только тогда я ее не узнала. Я убью тебя, Рагнор, убью!

И она бы убила его, если бы Керек не оттащил ее прочь. Сделать это было нелегко – взбешенная Чесса так вцепилась в горло Рагнора, что Кереку понадобилась помощь, чтобы оторвать ее от него. В ее глазах полыхала ярость.

– Я не выйду за тебя, ублюдок, чем бы ты мне ни грозил. А если ты все-таки заставишь меня это сделать, я убью тебя, Рагнор, и будь уверен: в отличие от того убийцы, которого наняли вы с Сайрой, я не промахнусь!

– Перестань, – невозмутимо промолвила Турелла. – Полно, дитя, успокойся. Клянусь тебе, я ничего об этом не знала. Успокойся же – ты не должна волноваться. Это может повредить твоему ребенку.

– Ребенку? – повторил Рагнор, опять устремляя похотливый взгляд на груди Чессы. – О каком ребенке идет речь? Это еще один ее розыгрыш, матушка, только и всего. Чесса уже много раз объявляла о своей беременности, и всякий раз это оказывалось ложью. Теперь ей уже никто не верит. Ты видела, как она покушалась на мою жизнь? Если бы я не был так мягок с женщинами из-за их слабости и хрупкости, я бы не позволил ей тронуть меня и пальцем, но мне не хотелось причинять ей боль. Ты ведь понимаешь это, матушка, не так ли?

– Да, сын мой, – сказала Турелла, – понимаю. Пойдем, Чесса, нам надо поговорить.

Но Чесса отрицательно покачала головой.

– Нет, госпожа, – ответила она с улыбкой, – я не стану с тобой говорить. И я не выйду за твоего сына.

– Ты изменилась, – сказала Турелла, нахмурив брови. – Рагнор, дорогой, вот и твой мед. Выпей его и пойди поговори с капитаном Торриком. Мы отплывем завтра на рассвете. А нынче вечером вы с Чессой сочетаетесь браком.

Рагнор, поддерживаемый Кереком, пошатываясь, выбрался из шатра. Он выпил мед, налитый в бокал из голубого стекла, посмотрел на свою мать и, злорадно хихикая, выбросил бокал за борт.

– Какое же он ничтожество, – тихо промолвила Турелла. – Как я могла породить такое жалкое существо? Во всем виноват его отец, Олрик. Он был глуп и слабоволен, и все его желания ограничивались пьянством и развратом.

– Ты уже говорила мне об этом. Прости меня, госпожа, но я не буду тебе помогать. Ты была права – я изменилась. Теперь я замужняя женщина и люблю своего мужа. Мы с ним живем в нашей новой усадьбе на берегу озера Лох-Несс, неподалеку от усадьбы его отца. Там я и намерена прожить свою жизнь, заботясь о муже и воспитывая детей. Там, а не в Йорке.

– Я вижу, что на этот раз ты, дитя мое, и вправду беременна. Когда Керек кивнул мне, я все поняла. И я так же, как и он, уверена, что ты не захочешь, чтобы с ребенком, которого ты носишь под сердцем, что-нибудь случилось. Чтобы спасти его, ты выйдешь за Рагнора. Никто никогда не узнает, что Рагнор не твой законный муж, потому что ты уже замужем. Даже если ты будешь кричать об этом каждому встречному и поперечному, никто тебе не поверит. Вот и все, что я хотела тебе сказать. Ты отнюдь не глупа, Чесса. Не сомневаюсь, ты понимаешь, когда следует отступить.

Глава 29

– О боги, неужели это правда? – Клив едва сдержался, чтобы не завопить от облегчения. – Ты вполне уверен?

– Вполне, – ответил Варрик. – Они все еще в Инвернессе, и Чесса у них.

Старая банщица рассказала им о красотке, чьи волосы она вымыла и переплела желтыми лентами.

– По виду, ну настоящая принцесса, – восхищенно сказала старуха.

"Если бы она только знала”, – подумал Клив, давая ей серебряную монету.

Игмал проскользнул мимо палатки ювелира и поспешил к Кливу и Варрику.

– Рагнора и Чессу собираются поженить нынче вечером, – сказал он. – Брак этот, конечно, не будет иметь силы, но кому придет в голову ставить под сомнение его законность? Я подслушал разговор между воинами королевы, которые торговали здесь, в Инвернессе. Они готовятся отплыть в Йорк утром, едва рассветет. Всего воинов из Данло здесь шесть десятков. Королева Турелла находится на корабле вместе с ними.