Саша Ким - Холодный кофе для шефа

–Я мог бы снова стать твоим… братом, – это предложение далось ему особенно сложно, но проанализировав все события с новой Бонни, он почему-то пришёл к выводу, что выдавал свои желания за ее, а она, казалось, предпочла бы оставаться его семьей. Пусть это было далеко не все, чего бы он от неё хотел, однако если бы Бонни позволила ему хотя бы просто стать частью ее жизни, это бы уже было много, для «брата, который однажды пересёк грань дозволенного».

Мысли в голове стихли, когда Ит понял, что девушка в его руках слишком уж неподвижна.

–Что? – ее голос показался ему чужим, – хочешь стать моим братом? – она вдруг отстранилась, и принялась равнодушно поправлять макияж, – может даже вместо Бэна? – он кажется, понял, как Бонни восприняла его слова: она ведь сама только что сказала, что вся ее злость именно из-за истории с Бэнжамином, а Итан навыдумывал себе, будто могло быть возможно, что она пришла мстить ему из-за неожиданно оборвавшихся несколько лет назад отношений между взрослым Итаном и выпускницей Бон.

«Как говорила сама Бонни: для мести нужно нечто ценное. Я со своими ошибками недостаточно ценен для мести, толи дело мстить за брата… А теперь я чуть ли не предложил ей занять его место», – Итан мысленно отчитывал себя, но уже было слишком поздно, он видел, как в прекрасных голубых глазах зарождалась ледяная буря.

–Ну что ж, «братец», – язвительно поцедила она, – я рада, что нам, наконец, удалось поговорить, – ее холодность заставила его вновь поджать губы, – больно? – он чувствовал, что задыхается.

–Бонни… – ему так много хотелось ей сказать, тогда может быть, она перестала бы смотреть с такой ненавистью.

Но он не мог. Он поклялся, что ничего не расскажет.

—Брат, значит? – казалось, Бонни пытается уничтожить ни в чем не повинную бумагу.

Взявшись перерисовать иллюстрации к детской книге, которую заказчик забраковал, назвав «слишком депрессивной», она никак не могла сосредоточиться на работе.

–Чертовы слоники! – кляла она, никак не желающий улыбаться, рисунок, – всё не то!

Она в ярости отшвырнула очередной лист, попутно сбивая со стола весь свой рабочий инвентарь.

–Не могу! Не хочу! – завопила она, хватаясь за голову, – ничего не буду делать! Ясно вам! – она продолжала разговаривать с грустными слониками, будто они должны были убедить ее закончить работу.

Но вдруг поднялась и направилась к шкафу:

–Нужно проветрить голову, – однако рука почему-то потянулась далеко не к повседневному наряду, которого бы вполне хватило, чтобы выйти на улицу, в поисках сквозняка, способного выветрить мысли из уставшего сознания. Девушка выудила из шкафа искрящееся золотом пайеточное платье, и, не очень-то раздумывая над мотивациями своего выбора, облачилась в сверкающий наряд:

–Ну, значит в клуб. Напиться сейчас кажется весьма привлекательной перспективой.

Бонни принялась быстро собираться, пока здравый смысл не успел ее остановить. Ведь она прекрасно понимала: это не выход. И скорее всего завтра она пожалеет о своём импульсивном решении, однако сейчас она была готова вновь вспомнить старые привычки, лишь бы выгнать назойливые мысли из головы.

Однажды это уже помогло ей заглушить боль.

В череде неприятностей с братом, отцом, переездом и срывами матери, появление Итана показалось ей лучиком надежды. То утро на крыше ресторана казалось Бонни потрясающим. Позже Итан проводил ее домой, и обещал, что вечером заедет, чтобы возместить свой долг за испорченный ужин. Ей казалось, будто он даже начал смотреть на неё как-то иначе.

Бонни сама толком не осознавая, что происходит, была счастлива. Ей просто хотелось, чтобы он был рядом, а если он бы продолжил ее целовать, то, пожалуй, пусть хоть весь мир замрёт, ей было все равно.

Она так ждала его, весь день не находя себе места. Готовилась, переодеваясь несколько раз. И, несмотря на бессонную ночь, так и не смогла за целый день сомкнуть глаз.

Сейчас Бонни вспоминала этот день с отвращением:

«Наивная дура! Очевидно, ему просто было скучно развлекать «малявку» на выпускной, поэтому он решил поразвлечься сам».

Ведь он так и не приехал. Ни в этот вечер, ни в следующий.

Она почувствовала, будто весь мир предал ее. И черт бы с этим миром, но он…

Тогда Бонни быстро поняла, что алкоголь притупляет чувства, и теперь каждый вечер стала пропадать в каком-нибудь клубе.

Ванда Мэтьюз не слишком препятствовала срыву своей теперь уже совершеннолетней дочери, ведь ей самой было доподлинно известны «плюсы» алкоголя: он помогает не думать. Ее единственным требованием было время возвращения домой. И Бонни неуклонно соблюдала это правило, каждый день возвращаясь с очередной тусовки в одно и тоже время.

Но однажды что-то пошло не так…

В тот вечер Бонни определенно выпила больше обычного. Подружки, с которыми она успела познакомиться во время своих похождений, разбрелись по танцполу, предоставив девушку самой себе. Какой-то парень, появившийся из ниоткуда, протянул ей стакан, салютуя своим. Недолго думая, Бонни приняла «угощение», даже не глядя на парня, продолжая беззаботно танцевать.

–Ты одна? – спросил незнакомец, приблизив своё лицо к девушке, пытаясь перекричать музыку.

Конечно, Бонни кивнула, ведь его вопрос очень точно отражал ее душевное состояние.

«Одна… Я всегда одна, – кажется, даже алкоголь больше не помогал, и Бонни в надежде снова забыться, сделала очередной глоток, – было бы достаточно всего одного человека. Маме все равно, папа вовсе забыл, что мы когда-то были семьей, Бэн далеко, а этот предатель… Какая идиотка всего лишь после поцелуя с парнем, станет придумывать себе невесть что? Но он ведь не просто парень… Не буду думать о нем! К чему уныние? У меня ведь появился интересный друг в сети. Кажется, ему я могу рассказать всё, будто мы сто лет знакомы. Жаль только, что он отказался сегодня встретиться. Сказал, что не ходит в подобные клубы. Как и я. Когда-то».

Она удивилась, когда наглые руки скользнули по ее телу, на секунду приводя в чувства.

«Какого черта он делает?» – парень в изрядном подпитии, крепко прижимал к себе Бонни, не оставляя ей возможности освободиться.

–Эй, отпусти, – пробормотала она, едва дыша.

–Не дергайся, малая. Просто потанцуем, – обдавая Бонни перегаром, говорил он.

–Музыка не предполагает такого тесного контакта, – рычала девушка, продолжая бороться с крепким захватом.

Рука нахала скользнула под короткое платье, и это придало ей сил, чтобы оттолкнуть чересчур настойчивого кавалера.

Он лишь на секунду отстранился, а затем схватил ее лицо, больно впиваясь пальцами в скулы:

–Прости, ты такая красивая, не могу удержаться! – мерзавец сгрёб Бонни в охапку и двинулся в сторону чиллаута.

–Нет! – она изо всех сил пыталась сопротивляться, однако ее весовая категория проигрывала раза в два.

–Вот сучка! – он вдруг разжал руки, – ты укусила меня? – толкнул Бонни, прижав ее к стене, – ты что, дикая? Тебе повезло, мне как раз такие нравятся…

Он даже не успел закончить фразу, когда сложился пополам от боли в паху:

–А тебе вот не повезло: я терпеть не могу таких как ты! – она разогнула ногу, звонко опустив каблук на бетонный пол, и собиралась было уйти, считая, что схватка окончена.

Но не тут-то было: парень, все ещё не в силах стоять прямо, схватил ее за волосы, и притянул обратно к стене:

–Куда это ты собралась? Я с тобой ещё не закончил! – прошипел он, будто лишь сильнее распаляясь от ее сопротивления.

–Неужели недостаточно сильно ударила? Думаешь, сегодня у тебя получится хоть что-то закончить? – язвила Бонни, не осознавая масштабов опасности.

Парень вдруг толкнул ее в безлюдный коридор:

–Не хочешь по хорошему, будет по плохому! – рявкнул он, прижимая к себе растерявшуюся девушку.

–Парниша, кажется твои «ухаживания» ей не по душе, – послышался не пойми откуда голос.

Негодяй отстранился, желая узнать, кто посмел вмешаться в осуществление его мерзких намерений.

–Ты ещё кто такой? Это моя малая, иди, ищи себе телку в зале, – в следующую секунду он свалился в нокауте от прилетевшего в его челюсть удара.

–Я… ее брат. Так что эта «малая» – моя!

–Ит? – прошептала Бонни, наконец чувствуя себя в безопасности и давая волю страху, – Ит! – она кинулась ему на шею, напрочь забыв, как на протяжении последних недель мысленно осыпала его проклятиями.

Он молча подхватил ее на руки и отправился прочь из злачного заведения.

–Ты все-таки пришёл… – бормотала Бонни, уткнувшись в его шею, влажными от слез губами, – я знала, что ты придёшь…

Итан опустил девушку на заднее сиденье своей машины и присел рядом на корточки. Так и не произнеся не единого слова в адрес Бонни, он, не отводя от неё напряженного взгляда, достал телефон:

–Что же мне с тобой делать, – пробормотал он, видя, что девушка засыпает, и набрал номер, – Я нашёл ее, – тихо сказал он в трубку, – да, она со мной. Успокойся Ванда… Прибереги свои угрозы для кого-нибудь другого, теперь уже поздно ее воспитывать, это нужно было делать раньше. Малышка не виновата, что не справилась с грузом взрослой жизни. Я сам с ней поговорю. А ты ложись спать. Я привезу ее, когда ты проспишься. И она тоже, – он долго терпеливо слушал, что ему отвечает собеседница, – не в этот раз, Ванда. Я помню наш с тобой уговор. И как я уже говорил: я благодарен, за все, что вы для меня сделали. Но сегодня она важнее, чем вся остальная семья, – отрезал он, отключая телефон, и невольно протянул руку к спящему лицу Бонни, – я должен был защищать тебя, а в итоге, стал причиной того, что привычный тебе мир рухнул. Прости, – он неторопливо провёл по ее волосам и тяжело вздохнув, поднялся на ноги.

Бонни проснулась как раз, когда Итан вошёл с ней на руках в квартиру.

–Как ты? – коротко бросил он, заметив ее пробуждение.

–Скверно, – призналась она, когда он опустил ее на диван в гостиной.