Он прижался ко мне лбом, и кончики его волос защекотали мне щеки.

– Ты опоздаешь в школу, если я не остановлюсь.

Это не единственное, что могло произойти, если бы его большой палец продолжал свои движения взад-вперед или Зейн бесконечно и сладко целовал меня. Дальше этого мы так и не продвинулись с той самой ночи. Дрожь, пробегавшая по его телу, подсказывала, что он хочет большего. Я знала, что тоже этого хочу, но сделать следующий шаг было так же страшно, как и любопытно. Никогда, даже в самых смелых фантазиях, я не могла себе представить, что такое возможно с Зейном.

Но школа тоже означала возвращение в реальность, и если кто и годился на роль убийцы настроения, так только это место. Опять вокруг меня будут маячить люди, помимо Стейси и Сэма. Опять меня будут терзать мысли о том, что я – источник заразы. То, что я целовала Зейна, не высасывая из него душу, как леденец, еще не означало, что все беды последнего времени – не моих рук дело.

Он почувствовал, что я отвлеклась, и нахмурился.

– Куда ты ушла?

– Никуда. – Я заставила себя улыбнуться. Я не говорила с Зейном о своих страхах с той самой ночи, зная, что он твердо верит в мою невиновность, и мне… не хотелось разубеждать его. С ним я не чувствовала себя бомбой замедленного действия. Я чувствовала себя такой же, как все. – Может, мне прогулять сегодня?

– Хм… – Он потерся губами о кончик моего носа. – Как бы мне ни нравилась эта идея, твоя милая попка должна сидеть в классе.

Я надулась.

Он негромко рассмеялся, но его улыбка быстро померкла. Бирюзовые глаза стали серьезными.

– Ты никого не заражаешь, Букашка Лейла. И можешь спокойно вернуться в школу. В глубине души ты и сама это знаешь.

– Знаю.

Зейн снова поцеловал меня, и я забылась, растворившись в его губах, его пьянящем аромате и вкусе. На какое-то время я задержалась в нашем мире, пусть даже и придуманном.


Стейси и Сэм ждали меня у моего шкафчика в раздевалке. Она бросилась ко мне, коротко обняла и отстранилась, прежде чем я успела оттолкнуть ее, производя впечатление полной идиотки.

– С возвращением, – сказал Сэм. Кажется, он решил навсегда отказаться от очков. – Спорим, ты скучала по школе?

– Немножко. – Я открыла дверцу шкафчика и достала учебник по биологии. И я не лукавила. Школу я всегда считала чем-то вроде святилища… пока в ней не появились зомби, ползуны и призраки, выползшие из столярки.

Моя старшая школа превращалась в Адову Пасть[54].

Я хихикнула.

Стейси выгнула бровь.

– Что такое?

– Ничего. Просто вспомнила «Баффи – истребительницу вампиров». – Какое облегчение – не юлить и не врать своим друзьям. Закрывая шкафчик, я повернулась к ним. – Я подумала, что наша школа превращается в Адову Пасть Баффи.

Она усмехнулась.

– Чур, я – Корделия[55]. А ты – Баффи.

Я рассмеялась, и мы пошли по коридору. Сэм и Стейси держались за руки, и меня это умилило.

– Я не Баффи. Скорее, Уиллоу. А ты, Сэм, – уж точно Ксандер[56].

– По мне, так я больше похож на Ангела[57], – заметил он, и я уже приготовилась выслушать фактологические выкладки по сериалу «Баффи», но продолжения не последовало.

– Кстати, – сказала Стейси, наклоняясь ко мне и понижая голос. – Я надеюсь, ты рассказала Роту о том, что мы знаем… хм, правду.

У меня в животе кто-то сделал «колесо». Они ведь не виделись с Ротом с тех пор, как нас отстранили от занятий.

– Да, он знает, но я бы не стала делать из этого сенсацию. Подождите меня, я в туалет по-быстрому.

Стейси остановилась.

– Мне тоже нужно. – Повернувшись к Сэму, она чмокнула его в щеку. – Увидимся позже?

Он кивнул и, пробежавшись рукой по взъерошенным волосам, пошел в другую сторону. Я посмотрела ему вслед и покачала головой.

– Тебе действительно нужно в туалет?

– Нет, – захихикала она. – Мне просто хотелось остаться с тобой наедине, спросить, был ли у тебя уже секс с Зейном.

Меня обдало жаром.

– Что? Нет. А у вас с Сэмом?

Ее улыбка стала шире, и я округлила глаза, толкнув дверь в туалет, который встретил меня запахом дезинфекции и слабым ароматом сигарет.

– О боже, ты занималась сексом с… – Я осеклась, а потом и вовсе застыла как вкопанная посреди туалетной комнаты.

Стейси налетела на меня сзади и тоже остановилась.

Возле одного из умывальников стояла Ева – сгорбившись, закрывая руками лицо. Ее узкие плечики подрагивали. В раковине и на полу валялись смятые бумажные салфетки. Сотовый телефон лежал на полочке над умывальником.

Она плакала – хотя нет, рыдала.

– Странно, – пробормотала Стейси, когда за ней закрылась дверь.

Действительно, странно. Ева – само зло, и, если бы я не знала ее, то приняла бы за демона из Ада, хотя, конечно, она не такая. Просто обычная злюка, которой, видимо, недодали родительской любви или чего там еще. Как бы то ни было, сейчас во мне заговорила девичья солидарность.

Вздохнув, я шагнула вперед, пытаясь придумать, что сказать.

– Э-э, Ева, ты в порядке?

Ее плечи напряглись, и она опустила руки. Вау. Ева плакала некрасиво, и от этого у меня почему-то повысилась самооценка. Тушь черными потоками струилась по ее щекам, лицо покраснело и опухло.

Она сморщилась, когда слезы снова хлынули из глаз.

– Нет. Я не в порядке. И уже никогда не буду.

Во взгляде Стейси читалось сомнение – не слишком ли сопливую мелодраму разыгрывает Ева? Но тревога уже разрасталась во мне, вызывая неприятные ощущения внизу живота.

Ева повернулась к нам, и ее руки, прижатые к пунцовым щекам, сжались в кулаки.

– Он мертв. Гарет мертв.

Глава 30

Гарет умер еще ночью от передоза. Отец нашел его тело в гараже утром, когда уходил на работу. Ходили слухи, что парень злоупотреблял алкоголем.

Школа погрузилась в траур. Смерть Дина, а потом и Джеральда тоже потрясла всех, но Гарет пользовался популярностью. Его знали все, и, хотя его усугубляющееся пристрастие к наркотикам внушало опасения, он все равно оставался парнем, с которым хотели встречаться половина девчонок школы, а половина парней хотели на него походить.

На каждом уроке учителя говорили об этой трагедии, называя смерть Гарета трагической случайностью и превращая ее в тему внеклассной лекции о вреде наркотиков, но я-то знала, что причина в другом.

Так же, как знали Стейси и Сэм.

Как знал и Рот.

Проблема наркотиков всегда считалась ужасной, просто смерть Гарета выходила за рамки наркомании и глупости. Он был заражен. У него украли душу и жизнь. Мало того что теперь появится очередной призрак, Гарет обречен на вечность в Аду.

И это меня убивало, даже если где-то рядом и бродила Лилин.

Рот догнал меня, когда я шла на ланч. Оказавшись с ним наедине, я сразу почувствовала, как натягиваются мои нервы, сплетаясь в бесполезные узелки. Я знала, что эта тревога рождена тем, что происходило между мной и Зейном и… Ротом.

– Я пока не чувствую призрака, – сказал он, засунув руки в карманы своих рваных джинсов. – А ты?

Я покачала головой, а Бэмби начала карабкаться вверх, пролезая между моих грудей. Я дала ей строгий наказ не высовываться. Всякий раз, когда Рот оказывался рядом, она старалась выползти наружу, покрасоваться. Совсем как те крохотные собачонки, что постоянно требуют внимания.

– Думаю, он объявится, это вопрос времени. Мы все еще собираемся пойти на шабаш в эти выходные? – спросила я. Когда он кивнул, я прислонилась к стене. Коридор практически опустел. Покосившись на Рота и заметив, что он пристально смотрит на меня, я переступила с ноги на ногу. – Мы можем что-нибудь сделать с их душами? Есть хоть какая-то возможность выпустить их на волю?

Рот повернулся и встал ко мне боком. Он покачал головой:

– Нет, если только ты не захочешь заключить сделку с Боссом, но я бы не советовал.

Я уже приготовилась возразить и открыла рот, но он приложил палец к моим губам, заставляя молчать. Между нами пролетела искра, и я отпрянула.

Уголок его губ дернулся вверх.

– Я знаю, ты хочешь помочь им, малышка, но, как только души попадают туда, хрен их оттуда достанешь. И я не имею в виду неудобства. У Босса принцип: «Око за око». Если ты попросишь освободить душу, Босс потребует принести другую взамен. Вряд ли тебе захочется взвалить на себя такую ношу.

Он был прав, но я и так уже несла тяжкое бремя на своих плечах.

– Ты не отвечала на мои эсэмэски и звонки, – сказал он после паузы, упираясь в стенку бедром. Он опустил голову, и его глаза скрылись за темными ресницами. – Я волновался.

Я удивленно вскинула брови.

– Неужели?

– Да. – Уголки его губ опустились. – Почему тебя это удивляет?

Я пожала плечами. Он действительно пытался еще пару раз связаться со мной во время каникул, но я не ответила. Это было бы нечестно, вступать с ним в переписку, и вовсе не потому, что отношения с Зейном перечеркивали для меня возможность общаться с другими парнями. Все дело в том, что Рота нельзя отнести к «другим парням». С ним меня связывало нечто гораздо большее.

– Ты теперь с Зейном, верно? – сказал он, как будто читал мои мысли.

Так ли это? Я не называла его бойфрендом, а он меня – своей девушкой, но мы относились друг к другу так, словно были парой.

– Я не хочу говорить о нем с тобой.

Он поджал губы.

– Скажи мне, что ты, по крайней мере, осторожна.

Мои глаза расширились.

– Может, еще спросишь, пользуемся ли мы презервативами?

– Это не то, что я имел в виду, и ты это знаешь, – сказал он.

Наши глаза встретились, и мне стало окончательно ясно, что он имел в виду.

– Я осторожна. – Опять соврала.

Он привалился головой к стене и глубоко вдохнул. Я наблюдала за ним. Он небрежно сложил руки на груди. Но все в нем выдавало внутреннее напряжение. А ведь я так и не рассказала ему про женщину из клуба на Палисайд.