Стараясь изо всех сил, удержать на губах дружественную улыбку, Валентина указала на сверток: "Эта еда для тебя".

Рэйчел с надеждой просмотрела на предложенное, но даже не пошевелилась, все еще чувствуя опасение.

С небольшим, нарочито вежливым поклоном и слабой улыбкой на губах Валентина снова предложила: "Пожалуйста".

"Что в бутылке? " - с подозрением спросила Рэйчел. - "Сыворотка правды? "

"Ты смотришь слишком много фильмов про шпионов", - ответила Валентина. - "На самом деле это – яблочный сок". - В своей работе она никогда не прибегала к такому экзотическому средству. В ее арсенале были другие методы, которые заставляли людей говорить ей правду - не обязательно настоящую, но хоть что-нибудь из того, что она хотела услышать в данный момент.

"Откуда мне знать, что ты не лжешь? "

"Конечно, ты не знаешь", - ответила Валентина. - "Однако если ты настаиваешь, я проверю содержимое на себе".

Искренность слов майора не ускользнула от Рэйчел. Какого черта? – подумала она. И все же она была не до конца уверена в том, что русская не лукавит. Помня свою первую стычку с Валентиной, Рэйчел медленно, соблюдая осторожность, потянулась к одному из бутербродов. В своем не желании оказаться рядом с ужасной женщиной или, не дай бог, коснуться ее, Рэйчел отказалась покинуть свой стул. К сожалению, длина ее руки не позволяла ей дотянуться до еды, поэтому Валентина, желая быть полезной, взяла бутерброд сама. Рэйчел тут же отскочила и отдернула руку.

"Пожалуйста, Рэйчел", - протянула ей бутерброд Валентина. - "Я не собираюсь ничего тебе делать".

Девушка несколько секунд изучала ее лицо, прежде чем взяла бутерброд. Когда она развернула вощеную бумагу, замечательный аромат ударил ей в нос. Как случается с каждым сильно проголодавшимся человеком, запах еды вызвал у нее головокружение. Даже не удосужившись взглянуть, из чего состоял сэндвич, Рэйчел откусила большой кусок. Хлеб (немного несвежий) ... сыр (слегка суховатый) ... и ... ливерная колбаса (которую она обычно не любила). Пища была просто божественна. Даже не прожевав первый кусок, она откусила снова.

"Не спеши ", - мягко предостерегла ее Валентина. Она взяла литровую бутылку с соком и открутила пробку. - "Вот", - предложила она, - " запей".

Рэйчел жестом отклонила предложенное питье, набив щеки так, что ими мог бы гордиться любой бурундук. Сок может подождать. Прямо сейчас она хотела есть!

"Глотай поме-е-едленней", - увещевала ее Валентина.

Рэйчел сумела проглотить сэндвич, не подавившись. Прислушавшись к настойчивым пожеланиям Валентины, она сделала паузу, благоразумно решив чуть-чуть притормозить, и отпила из бутылки. Секундой позже она принялась за другой бутерброд, и Валентина отклонилась назад, пытаясь запастись терпением до тех пор, пока она не закончит. Это было не легко. Ее беспокойство возрастало с каждой минутой ожидания. Какова будет реакция Рэйчел, когда я покажу ей книгу? - задавалась она вопросом. - Она обнаружит связь? Она посчитает меня дурой или сочтет, что ее дурачат?

Валентине не пришлось долго ждать, Рэйчел прикончила второй бутерброд за рекордно короткое время, завершив свой ужин несколькими большими глотками из зеленой бутылки. Теперь, когда что-то попало в ее желудок, она чувствовала что может столкнуться с миром - даже если прямо сейчас он состоял только из этой странной женщины, сидящей напротив нее.

"Ладно", - сказала она, отряхивая крошки с грязной юбки, - " что теперь? "

Валентина нервно облизнула губы и так небрежно, как только могла, вытащила книгу из бумажного пакета.

"Я хочу, чтобы ты взглянула на это", - сказала она.

Рэйчел взяла у нее небольшую книгу и, взглянув на обложку, насмешливо усмехнулась. "Сожалею, но я не умею читать по-русски", - сообщила она Валентине.

"Это не важно. Переверни и взгляни на задний форзац".

Рэйчел перевернула книгу и сделала, как ее попросили. То, что она увидела там, повергло ее в шок, вызвав сдавленный вскрик от неожиданности. На пожелтевшей странице карандашом был нарисован поясной портрет молодой женщины, и это была... она!

"Мой Бог! " – выдохнула Рэйчел, уставившись на рисунок. - "Где ты взяла это? "

"Я нарисовала это, когда мне было тринадцать лет", - спокойно ответила Валентина. Смущенно улыбнувшись, она через секунду добавила - "Обычно я довольно хорошо рисую лица".

"Но... почему? Я хотела сказать, что заставило тебя нарисовать ... меня? "

"Я думаю, ты знаешь почему", - ответила Валентина. - "Я видела, что ты узнала меня. Ты ... Тебе он тоже снился, разве нет? " - Она кивнула на книгу, лежащую на коленях Рэйчел, и попросила - " Переверни страницу".

Рэйчел медлила. Она знала, что ее там ждет. "Там - ты? "

"Не я", - поправила ее Валентина. - "Другая женщина из .... "

"Сна", - закончила за нее Рэйчел.

"Впервые он приснился мне летом, когда мне пошел девятый год", - призналась Валентина. Не сводя глаз с Рэйчел, она добавила - " Как раз в то время, когда родилась ты".

"Ты же не думаешь, что это имеет какое-то значение? " - спросила Рэйчел. Затем, как будто желая оставить себе небольшую лазейку, добавила - "Ведь так? "

"Лучше если вы ответите мне, Рэйчел Кларк".

"Что тебе снилось? " - волнение американки возрастало с каждой секундой.

"Я почти забыла его, пока не увидела тебя. Сначала я не придала этому значения, но, даже не смотря на это, в тебе было что-то такое, что очаровало меня".

"У тебя очень странный способ показывать свое расположение", - с сожалением потирая свою челюсть, откликнулась Рэйчел.

Впервые за свою взрослую жизнь, Валентина принесла извинение: "Я сожалею об этом. Правда. Я клянусь тебе, что прежде, чем закончится эта ночь - я все исправлю".

Хотя у Рэйчел все еще не было достаточных причин доверять русской, она все-таки поверила ей.

"Расскажи мне о женщинах на этих рисунках", - тихо попросила она.

"Я стою на проселочной дороге. Это место мне не знакомо. Оно не похоже на широкие, бескрайние поля, которые знакомы мне с детства: вокруг - деревья, очень много деревьев, а вдалеке виднеются горы. Сначала мне кажется, что я одна на этой дороге, но вскоре я замечаю двух людей, приближающихся ко мне с другой стороны. Я иду к ним навстречу и когда оказываюсь рядом, вижу, что это две женщины. Они странно одеты. Женщины в моей деревне никогда не одели бы такую, открытую посторонним взорам, одежду. Теперь я нахожусь достаточно близко от них и могу различить их лица, но они, кажется, не замечают меня. Одна из женщин высокая, не столь высокая, как я, но все же довольно рослая. У нее темные волосы и держится она очень уверенно, с достоинством. Я чувствую, что она – не простой человек. Тогда я, конечно, не знала этого, но если посмотреть на рисунок видно, что она очень похожа на меня. Однако в своем сне я не отождествляю ее с собой. Затем я перевожу взгляд на ее спутницу. Она намного ниже ее и даже ниже тебя. Если сравнивать тебя с ней, то она немного мускулистей, да и волосы у нее более светлого оттенка, чем твои. В руке она держит толстую длинную палку или что-то наподобие".

"Может быть - шест? " - спросила Рэйчел.

"Да, ты права, это шест. Ты уже видела мой рисунок, так что можешь представить что это. Высокая женщина ведет за собой великолепную лошадь и слушает, что говорит ей спутница. Фактически блондинка - та, кто поддерживает беседу, потому что если бы не несколько слов, роняемых брюнеткой время от времени, можно сказать, что она практически ничего не говорит. Но, кажется, ее вовсе не раздражает многословность спутницы. Напротив - на ее губах играет еле заметная улыбка. Иногда блондинка сопровождает свою речь манерными жестами, и я не знаю почему, но в такие минуты ее речь заметно оживляется".

"Она рассказывает историю", - объяснила Рэйчел. - "Она любит их рассказывать".

"Откуда ты знаешь? " - спросила Валентина.

"Просто знаю".

"Выходит тогда ты знаешь и остальное".

Рэйчел был прекрасно известен сон, но, тем не менее, она попросила: " Расскажи мне остальное".

"Хорошо. Блондинка до того увлечена, что ударяет брюнетку по голове шестом. Пострадавшая немного раздражена таким поворотом, но совершенно не сердится".

"Это был несчастный случай", - пояснила Рэйчел, неожиданно вставая на защиту похожей на нее девушки.

"Блондинка опускает шест", - между тем продолжает Валентина - "и касается кончиками пальцев головы спутницы, осторожно исследуя место, на которое пришелся удар. Брюнетка терпеливо стоит на месте и улыбается ей". - Валентина слабо улыбнулась Рэйчел. - "Кажется, брюнетка очарована ею".

"Они много страдали вместе", - сказала Рэйчел. - "Друг за друга и из-за друг друга. Это никогда не было для меня тайной".

"И для меня тоже", - ответила Валентина. - "Возможно, это объясняет, что случилось потом. Темноволосая женщина берет руку спутницу и, наклоняясь, что-то шепчет ей. Я напрягаюсь, пытаясь расслышать, но не могу. Мне интересно, что она говорит".

Валентина прерывается, но через секунду продолжает: "Блондинка опускает голову, но темноволосая женщина мягко поднимает ее снова, придерживая за подбородок своим согнутым пальцем. Зачарованная сценой я смотрю и вижу, как невысокая девушка улыбается и нежно поглаживает ее по руке. Только когда я стала старше, я поняла их чувства".

Я всегда знала, - подумала Рэйчел.

"Они сближаются. Темноволосая женщина возвышается над своей спутницей, а затем внезапно они…"

"Целуются", - тихо добавила Рэйчел.

"Да", - кивает Валентина. - "Они поцеловались. Когда я была молода, этот эпизод сильно смущал меня. Я видела, как целуются женщины и раньше, но никогда не встречалась ни с чем подобным. Моя старая бабушка никогда не целовала меня так, как делали эти двое. Они целовались как те молодые влюбленные, за которыми я по обыкновению подглядывала у реки".