– Неужто ваш брак и вправду настолько хорош? – спросил Дуглас, осмелев под воздействием шампанского.

– Думаю, да.

– Значит, вы – счастливая женщина, а ваш муж и вовсе редкий везунчик. Я не знаю ни одного подобного брака. Большинство браков расползаются, как желе. Особенно под влиянием разлук и расстояний и всех тех искушений, которыми изобилует Голливуд.

– Возможно, именно поэтому я и хочу поскорее вернуться домой. Я люблю мужа, и мне нравится жить жизнью семейного человека. Я не хочу разрушить наш брак из-за всей этой мишуры.

– О господи! – произнес Дуглас трагически. Но на этот раз он уже не выглядел тем дьяволом-искусителем, каким поначалу ей показался. За это время Таня успела узнать его, пусть и немного. Дугласу действительно была свойственна насмешливость и ирония. Ему нравилось изображать из себя циника. Но он был не настолько опасен, как хотел бы казаться. – Добродетельная женщина! В Библии говорится, что добродетельная женщина ценится дороже рубинов. И уж точно встречается гораздо реже. Я никогда еще не встречал добродетельных женщин, – сказал он, наливая себе еще шампанского.

– Она наверняка показалась бы вам ужасно скучной, – заметила Таня, и Дуглас рассмеялся.

– Боюсь, вы правы. Добродетельность никогда не была моей сильной стороной. Вряд ли я справился бы с подобным испытанием.

– Возможно, вы бы себя не узнали, если бы встретились с подходящей женщиной.

– Возможно, – уступил Дуглас, потом внимательно взглянул на Таню и поставил свой бокал. – Вы – добродетельная женщина, Таня. Я восхищаюсь этой вашей чертой, хоть мне и нелегко это признавать. Ваш муж действительно счастливец. Надеюсь, он об этом знает.

– Да, знает.

Таня улыбнулась. Это был комплимент со стороны Дугласа. Она понимала разницу. Добродетельные женщины не его стихия, Дуглас – игрок. Но теперь, познакомившись с Таней поближе, Дуглас стал уважать ее. Ему нравилось ее общество. Сегодня они оба замечательно провели вечер. У Тани больше не было ощущения, будто Дуглас давит на нее. С того самого дня, когда она отдыхала у его бассейна, а потом они поужинали вместе в ее бунгало, Тане казалось, что они с Дугласом стали друзьями.

Через несколько минут Дуглас поднялся, и Таня поблагодарила его за этот вечер.

– Не за что, дорогая. Хоть мне и не хочется этого признавать, но я думаю, вы на меня хорошо влияете. Вы мне напоминаете о том, что действительно важно: о доброте, честности, дружбе и тому подобных вещах, которые раньше казались мне жутко скучными. Но с вами, Таня, мне не бывает скучно. Напротив, вы оказались на высоте положения, и в вашем обществе мне было куда приятнее, чем со многими моими знакомыми.

Таня была польщена и тронута.

– Спасибо, Дуглас.

– Спокойной ночи, Таня.

Дуглас поцеловал ее в обе щеки и ушел.

Таня взяла телефон, чтобы позвонить Питеру. Было половина двенадцатого, но, к удивлению Тани, оказалось, что телефон Питера переключен на автоответчик. Тогда Таня позвонила на домашний телефон, и Молли сказала, что отец у Алисы. У нее лопнула какая-то труба в подвале, и он помогает чинить. Молли сказала, что подвал затопило, и Алисе нужна помощь. Таня не стала перезванивать Питеру и сказала Молли, чтобы он сам ей перезвонил, когда сможет. Она легла в постель, но не дождалась его звонка и уснула. Проснулась же она, когда уже рассвело, и позвонила Питеру сама. Девочки только-только ушли в школу, а Тане через двадцать минут нужно было убегать на съемочную площадку.

– Ну как, справился с наводнением? – поддразнила мужа Таня. – Я смотрю, ты просто идеальный сосед.

– Да, я такой. У Алисы в подвале воды было на фут. Просто жуть что такое, труба лопнула. Я там мало что мог сделать, мы просто выпили мохито.

– А что такое мохито? – недоуменно спросила Таня. Питер стал пить больше, чем прежде. Таня заметила это еще в тот раз, когда он приезжал вместе с девочками в Лос-Анджелес.

– Какой-то потрясный кубинский напиток с мятой. На вкус просто отлично.

– Так вы там напились? – обеспокоенно спросила Таня, и Питер рассмеялся.

– Конечно, нет! Просто это было приятнее, чем стоять в ее подвале чуть ли не по колено в воде. Алиса хотела испытать его на мне.

У Тани возник тот же самый вопрос, что и на День благодарения, но она не стала задавать его Питеру еще раз. Она же обещала, что не будет этого делать. И она не хотела впадать в паранойю. Вот она вчера провела вечер с Дугласом, и между ними ничего не было. Точно так же и у нее нет причин подозревать Питера. Просто они, как могут, пытаются скрасить собственное одиночество. И как сказал Дуглас, нельзя же постоянно сидеть дома и ни с кем не общаться. Выпить мохито с Алисой – не самое страшное. Таня верила Питеру, но не Алисе. Сердце подсказывало ей, что Алиса увлеклась Питером. Но Питер с его простодушием и прямотой мог этого просто и не заметить. Так что Алиса наметила себе не ту мишень, успокаивала себя Таня.

– Мне пора бежать. Я просто хотела поцеловать тебя, пока ты не ушел. Желаю тебе хорошо провести день.

– И тебе. Созвонимся позже.

Таня быстренько приняла душ, оделась и помчалась на съемочную площадку. Когда она добралась туда, там только-только потушили небольшой пожар, возникший из-за софитов. Приехали пожарные, Гарри заходился лаем. В общем, все было даже более напряженно и суетливо, чем обычно. Съемки начались лишь около полудня, когда удалось восстановить освещение. В результате работа шла почти до трех ночи, и Таня не смогла выкроить время позвонить домой. Это был один из тех бесконечных дней, которые случаются на съемочной площадке. Добравшись до дома, Таня просто рухнула в кровать, а через четыре часа ей уже нужно было вставать. Вся неделя выдалась просто сумасшедшей, и Таня не смогла вырваться домой ни в этот уик-энд, ни в следующий. А еще через неделю начались рождественские каникулы. Таня с Питером не виделись с самого Дня благодарения – целых три недели. Когда Таня наконец вошла в дом, Питер кинулся ей навстречу.

– Я как будто вернулась домой с войны, – выдохнула Таня, когда Питер подхватил ее и закружил по кухне. Таня взглянула через его плечо и увидела Алису. Та вошла следом за Питером и стояла, глядя на Таню.

– Привет, Алиса! – улыбнувшись, поздоровалась Таня.

– С возвращением, – кивнула Алиса и тут же ушла к себе.

– С ней все в порядке? – с беспокойством спросила Таня.

– Да вроде бы.

Питер налил себе воды. Выглядел он смущенным. Когда Таня вошла в дом, Питер появился из боковой двери.

– Вид у нее какой-то расстроенный.

– Разве? Я и не заметил, – беззаботно отозвался Питер. А потом их взгляды встретились. В какой-то миг словно две планеты столкнулись и разлетелись вдребезги. Таня взглянула мужу в глаза и все поняла. На этот раз ей не нужно было ни о чем спрашивать.

– О господи!

Тане показалось, будто комната поплыла и закружилась вокруг нее. Она не отводила глаз от Питера.

– О господи, ты спишь с ней!

Это был не вопрос, а утверждение. Таня не знала, ни когда, ни как это произошло, но знала, что это случилось. И продолжается. Таня снова взглянула в глаза Питеру.

– Ты ее любишь?

Питер не был лжецом, он не смог солгать ей снова. Он поставил стакан, повернулся к Тане и сказал единственное, что мог сейчас сказать. То же самое, что за несколько минут до прихода Тани сказал Алисе.

– Я не знаю, – побледнев, произнес он.

– О господи, – прошептала Таня онемевшими губами.

Питер молча вышел из кухни.

Глава 11

Рождественские каникулы стали для Питера и Тани настоящим кошмаром. Питер не хотел говорить с Таней о происшедшем. Таня боялась выходить из дома, чтобы не столкнуться случайно с Алисой. Алиса избегала их обоих и не появлялась в доме Харрисов. Ни Питер, ни Таня не хотели, чтобы дети узнали о случившемся.

– Ну и что ты мне можешь сказать? – в конце концов спросила Таня у Питера. Они сидели на кухне. Девочек дома не было, они отправились с друзьями на рождественскую вечеринку. До сих пор Тане с Питером ценой огромных усилий удавалось скрывать от них происшедшее. Таня пробыла дома уже три дня. Ей казалось, что весь ее мир рухнул. И неудивительно! Муж изменил ей с ее лучшей подругой. Такое случалось с другими, но Таня всегда была уверена, что с ними этого произойти не может. Она безоговорочно доверяла мужу. Питер был не тот человек, чтобы изменять жене, так она думала. Но, по-видимому, он оказался все-таки тем человеком. С тех пор как Таня вернулась домой, Питер с ней практически не разговаривал. За какие-нибудь три недели все изменилось. Таня смотрела на мужа, сидящего напротив, и взгляд ее был полон отчаяния. Но и он мучился не меньше. У Питера было такое чувство, словно он убил Таню. За три дня она похудела на шесть фунтов – а для ее сложения это было очень много. Глаза у нее запали, а под глазами залегли темные тени. Питер выглядел не лучше. Никто из них не видел Алису с того самого дня, когда Таня вернулась домой и произошла эта неожиданная встреча на кухне, когда все выплыло на свет.

– Я не знаю, что тебе сказать, – признался Питер, понурившись. Он был похож на побитую собаку. – Я не знаю, как это получилось. Я никогда об этом раньше и не думал, меня никогда не тянуло к ней. Мы просто проводили время вместе, пока ты была в Лос-Анджелесе, и Алиса помогала мне в домашних хлопотах, заботилась о девочках…

– И о тебе, судя по всему, – мрачно произнесла Таня. – И что же, она первая начала с тобой заигрывать или это была твоя идея?

Таня твердила себе, что не желает знать подробностей, но ничего не могла с собой поделать.

– Просто так получилось, Тан. Мы пошли за пиццей. Девочки вернулись домой, сели заниматься. Мне было одиноко, я устал и задержался на работе. Мы открыли бутылку вина, а потом вдруг оказалось, что мы в постели. – Каждое слово давалось Питеру с трудом.