Энн Дуглас - Хитрость мисс Кэролайн

У них были заняты руки, когда они неуклюже спускались по лестнице. Джейнс ждал внизу. Было ясно, что он озадачен.

Кэролайн велела Досси сесть и сторожить их пожитки. Нужно покончить еще с одним делом, ради которого она пришла в этот дом. Она направилась в кабинет Уолтера.

Джейнс сразу понял, куда она направляется, и преградил ей путь.

— Его светлость говорит, что вы не должны входить в кабинет, — сказал он.

— Но его здесь нет, не так ли? Я здесь главная, когда его нет, позвольте вам напомнить. Отойдите, Джейнс.

Джейнс не пошевелился. Кэролайн топнула ногой.

— Я не собираюсь ждать целый день, Джейнс. Отойдите.

Джейнс не сдвинулся с места. Он сложил руки на груди и в упор посмотрел на нее.

— Нет, мадам.

Неожиданно для себя Кэролайн со всей силы вонзила свой каблук ему в ногу. Джейнс вскрикнул от боли и отступил. Кэролайн юркнула в кабинет, быстро закрыла за собой дверь, повернув ключ и с облегчением вздохнула.

Сначала письменный стол. На нем ничего нет, кроме письменных принадлежностей. Все ящики закрыты на ключ. Она осмотрела кабинет, чтобы найти какой-нибудь инструмент и взломать замки на ящиках. Но ничего не нашла. Уолтер, похоже, следил за тем, чтобы ничего лишнего не было в кабинете. Кэролайн осмотрела книжные полки. Ей было интересно узнать, и что предпочитал читать Уолтер, и что он мог прятать за книгами. Может, попадется что-нибудь подходящее. Большинство книг были скучными: судебные разбирательства; анналы какого-то странного общества, борющегося за улучшение положения трактирных служащих. У них никогда не было ни трактира, ни трактирных служащих. Почему Уолтеру это интересно? Она открыла книгу и прочла имя: Дэвид Уинстон Харгривз.

На нижней полке в книге с потрепанной обложкой, настолько потрепанной, что почти невозможно было прочесть, что на ней написано, Кэролайн прочла слово: «Lycee». Она знала, что так называется по-французски школа. И снова имя: Дэвид Уинстон Харгривз. У Уолтера библиотека из чужих книг! Он выбирал книги только по их внешнему виду! В той книге, которую она держала сейчас в руках, не было ничего интересного. Единственно интересная вещь — это закладка. Закладка была кожаная, но твердая. Очень твердая.

Кэролайн вдруг поняла, что это закладка, обшитая кожей. Это металлическая закладка, медная пластинка, судя по весу, обшитая кожей. Она нашла то, что искала.

Она едва засунула закладку между ящиком и столом, как кожаная обшивка тут же порвалась. Только теперь она поняла, что мягкая кожа была лишь футляром для металлической пластинки. Она вынула пластинку, повертела ее в руке, и тут до нее дошло: металлическая пластинка, которую она держала в руках, была серебряной, а не медной, и на ней была надпись, по-французски:

У Кэролайн округлились глаза. Вот доказательство того, что Уолтер — предатель, хотя она не сомневалась, что он может сочинить какую-нибудь невинную историю, объясняющую появление этой проклятой награды, потому что это, безусловно, награда. Он, наверное, положил ее в чехол, спрятал в книгу и забыл о ней. Четыре года назад! Уолтер, очевидно, оказывал Франции услуги значительно раньше. Она положила пластинку в чехол, чтобы защитить руку от острых краев, и принялась за работу.

Но задача оказалась не из легких. Ящики плотно закрывались, и просунуть пластинку было трудно. Она яростно пыталась открыть ящик, царапая отполированную поверхность розового дерева. Наконец, она смогла просунуть пластинку, но тут наткнулась на замок. Кэролайн в отчаянии снова огляделась.

На небольшом столике стоял серебряный подсвечник с наполовину сгоревшей восковой свечой. («А меня заставлял пользоваться сальными свечами», — с отвращением вспомнила она.) Кэролайн сняла огарок, бросила его на пол и принялась бить подсвечником по замку. Попасть в цель было трудно. Кэролайн несколько раз чуть не угодила по руке.

Но она была в ярости. Столько уже сделать и сдаться! Если бы Джейнс не был так предан Уолтеру, если бы с ней был Дикон, если бы…

Эти «если бы» никогда ей не помогали. И теперь не помогут. Кэролайн принялась за работу с удвоенной силой.

Замок не поддавался. Передняя стенка ящика тоже была прочной. Тогда Кэролайн, сев на пол, заколотила по дну ящика подсвечником. Дно было сделано из более тонкого дерева. Царапая и колотя по дну, Кэролайн смогла разбить его, наконец, и содержимое ящика посыпалось на пол.

Кэролайн поднялась с пола и села в кресло, откинувшись на спинку. Она отбросила назад волосы, падавшие на глаза, размяла плечи, болевшие от напряжения, а затем опять опустилась на колени и стала изучать содержимое ящика.

В ящике почти ничего интересного не оказалось: перья; визитные карточки, чистый, аккуратно выглаженный носовой платок. Что-то сверкнуло, и она увидела связку ключей.

Один из ключей подошел к ящикам письменного стола. В самом нижнем Кэролайн нашла бухгалтерскую книгу, которую быстро пролистала. Она не могла понять записи и отложила книгу в сторону: она возьмет ее с собой. В другом ящике были письма. Они с Досси не смогут все это унести вместе с ее вещами! Кэролайн вложила целую стопку писем в бухгалтерскую книгу, оставив остальные лежать на полу.

В связке было семь ключей. Один из них, короче и больше остальных, привлек ее внимание. Она вспомнила, что подобный ключ был у ее отца, и вдруг поняла: это ключ от сейфа!

Минуты через три она нашла сейф за картиной с изображением корабля, несущегося на всех парусах. Ключ подошел. В сейфе были стопки банкнотов, перевязанных бечевкой, и кожаные мешочки с золотыми соверенами. Кэролайн оставила соверены, они были слишком тяжелыми, взяла пачку банкнотов и засунула их за лиф платья.

Прижав к себе бухгалтерскую книгу так, чтобы не выпали письма, она оставила все как есть: содержимое ящика вместе с кусками дерева было разбросано по всему полу, поцарапанный подсвечник без свечи стоял на письменном столе. Серебряная закладка в кожаном чехле отправилась в бухгалтерскую книгу. Она подошла к двери, прислушалась и, ничего не услышав, повернула ключ. Кэролайн приоткрыла дверь и выглянула. Она увидела не только Досси, но почти всех слуг, которые собрались в холле и о чем-то оживленно шептались.

Они забрасывали Досси вопросами, а та повторяла одно и то же:

— Ничего не знаю!

Кэролайн поспешила ей на помощь.

— Довольно, — повелительным тоном сказала она, обращаясь к слугам. Некоторые удивленно посмотрели на нее. «Не привыкли к тому, чтобы я повышала голос», — подумала Кэролайн. Она мало занималась слугами в прежние времена. — Можете возвращаться к своим обязанностям. — Кэролайн обошла толпу и, плотно прижав к груди бухгалтерскую книгу, взяла в обе руки по чемодану. — Пошли, Досси.

— О, мисс Кэролайн! Я уже не надеялась, что вы когда-нибудь вернетесь, — проговорила Досси. — С вами все в порядке?

— Да, — Кэролайн повернулась к дворецкому, стоявшему у нее за спиной. — Джейнс, можете открыть дверь.

Джейнс бросился выполнять ее приказание, но выражение лица у него было сердитое.

— Где его светлость сможет вас найти? — спросил он. — Он захочет знать.

Кэролайн со значением посмотрела на его ногу и сказала:

— Объясните ему, что я живу в другом доме.

Высоко подняв головы, они с Досси вышли на улицу. Слуги, которые и не подумали разойтись, изумленно наблюдали за ними.

Но только когда они сели в экипаж, Кэролайн вздохнула с облегчением. Она обняла Досси за плечи и воскликнула:

— Мы сделали это! Не могу поверить, но мы сделали это! О Досси, мне было так страшно!

— Они никогда не узнают, что вам было страшно, — утешала ее служанка. — А этот мистер Джейнс! О, как вы его!

Кэролайн откинулась на спинку сиденья и положила бухгалтерскую книгу на сиденье рядом с собой.

— Да, неплохо получилось, правда? Я и представить не могла, что способна на такое. Надеюсь, что больше никогда не вернусь в этот дом.

Двухмачтовый люгер стоял на якоре в Глобсденском проливе, волны тихо бились о его борт. Кроме двух членов команды, на палубе никого не было. Команда была внизу, в кают-компании — пряталась от дождя.

— Если не будет ветра, мы никуда не пойдем, — сказал Гарольд Пенни Дикону. Двое других таможенников кивнули головами в знак согласия. — Раз идет дождь, должен быть и ветер. Черт!

— Вы зажжете огни? — спросил Дикон. — Если мы сможем двигаться, конечно.

— Капитану решать, — ответил Пенни. — Вы правильно поняли Макбрайда: действительно к северу от Димчерча? Он мог вас сбить с толку специально. Может быть, на самом деле они подходят с юга. Стена Димчерча тянется чуть дальше на север, а это значит, что там полно песка и гальки, через которые нужно пройти, чтобы подойти к берегу, так же как и здесь. Здесь нет никакой дороги к морю. Лошади не пройдут, понимаете — о чем я? Лошади должны довезти товар до лодок, на которых его доставят на болота.

— Что такое Стена Димчерча? — спросил Дикон.

— Песок и галька на всем протяжении от Хайта до Дендж-Несса. Разве вы не видели? Даже лодка не может подойти.

Дикон старался не показывать своего разочарования. Он был уверен, что суда разгружаются на севере, как сказал Барт Макбрайд. Он вдруг воспрянул духом. А что, если Макбрайд решил, что «мистер Ричардс» ему не поверит и станет искать на юге, когда выгрузка происходит именно на севере?

Он поделился своими соображениями с Пенни.

— Макбрайд — отъявленный мошенник, — произнес тот. — Может быть, вы и правы, дружище. Пойдем на север, если будет ветер. Но особенно не рассчитывайте на успех сегодня. Дождь, ни луны, ни ветра. Черт! Мы называем это «счастьем таможенника».

Примерно с час они с мрачными лицами просидели в тесной каюте, ожидая изменения погоды. Дикон пожалел, что не оставил немного коньяка из бочонков, полученных от Макбрайда. Сейчас коньяк не помешал бы.